9 января
9 января
В крупнейшем промышленном центре юга России Харькове работало в те времена на заводах и фабриках около сорока тысяч рабочих. На таких, как паровозостроительный и Гельферих-Саде, трудилось по нескольку тысяч человек. В харьковской партийной организации социал-демократов господствовали меньшевики. Организованной группы большевиков не существовало. Революция уже стучала в двери, а положение в Харькове было неутешительным. Меньшевики своей болтовней могли провалить любое начинание. Необходимо было в кратчайший срок поднять к живому революционному делу рабочие массы Харькова.
Договорились о разделении партийной работы в городе по районам. В железнодорожном будет работать Валентин, среди ремесленников — Максим, в заводском пустит корни Артем. Артем и Авилов будут давать общее направление работе и поддерживать связь с центром.
Первый удар грома пробудил пролетарскую Русь. 9 января 1905 года в Петербурге была пролита рабочая кровь. Безоружные рабочие, их дети и жены, обманутые провокатором попом Гапоном, пошли к царю-батюшке с просьбой об улучшении своей страшной жизни. Они просили хлеба — и получили свинец. Тысячи убитых и раненых остались на мостовых Питера.
«Да, урок был великий! Русский пролетариат не забудет этого урока… революционное воспитание пролетариата за один день шагнуло вперед так, как оно не могло шагнуть в месяцы и годы серой, будничной, забитой жизни. Лозунг геройского питерского пролетариата: «Смерть или свобода!» эхом прокатывается теперь по всей России…» — писал Ленин о событиях Кровавого воскресенья 9 января 1905 года в Петербурге.
Через три дня после расстрела мирной рабочей манифестации в столице, сразу же, как только весть об этом гнусном преступлении царизма дошла до Харькова, Артемом и его товарищами была выпущена листовка, в которой рабочие призывались с оружием в руках завоевывать себе свободу.
Низкий простуженный бас Харьковского паровозостроительного завода волнами проносился над встревоженным городом. Было девять часов утра. К чему бы ему гудеть такими короткими, частыми, хватающими за душу звуками? На паровозном в знак протеста против людоедских действий царизма была объявлена забастовка. Молодые рабочие с паровозного, новые друзья Артема, отправились на другие заводы срывать с работы, вовлекать в забастовку тружеников Харькова. На улицах толпы рабочих и разговоры о недавних событиях. Городовых в заводском районе не видно, попрятались как клопы в щелях.
Возле проходной в завод стоит большая группа рабочих, читает вслух листовку.
«…Тени убитых наших товарищей в Петербурге зовут нас к борьбе, к непримиримой борьбе с гнусным режимом самодержавия. Сомкнем же наши ряды и смело пойдем вперед! Бросайте работу, товарищи! Остановите фабрики, заводы и мастерские!»
Шумит, бурлит народное море. На площади перед заводом собрались уже тысячи людей. А вот и оратор. Мало еще знают на паровозном Тимофеева, и почти никому не известно, что он автор прокламации. Артем говорит. Он рисует картину массовых убийств в Питере, говорит, что в басню о царе-батюшке, защитнике народа, теперь, после пролитой по его приказу крови рабочих, никто больше не верит. Русский царь — кровавый палач. Никто не даст рабочему освобождения от рабства и нищеты. Он сам вырвет свободу, свергнет гнет самодержавия…
— Организуйтесь, товарищи, для грядущих битв, война царизму уже объявлена. Доставайте оружие, голыми руками самодержавие не разрушишь. Правда восторжествует, и революция победит…
Вслед за паровозным забастовала Канатная фабрика. В этой стачке участвовало около трех тысяч рабочих. Через день после Канатки объявили забастовку на заводе Гельферих-Саде и на многих других предприятиях. Рабочий Харьков протягивал руку далекому Питеру — громко заявлял о своей пролетарской солидарности. Забурлила рабочая масса по всей стране. Будут отливы и приливы в этом могучем движении, но справиться с ними одряхлевшему самодержавию уже не по силам.
Революция уже началась, но РСДРП в результате дезорганизаторской деятельности меньшевиков фактически оказалась расколотой.
Работать вместе с меньшевиками в условиях начавшейся революции было очень трудно. Нужно было терпеливо разъяснять рабочим, находившимся под влиянием меньшевиков, пагубность для дела революции половинчатых, предательских теорий меньшевизма. Оторвать рабочих от меньшевистских болтунов, повести их под большевистскими знаменами на штурм самодержавия — вот в чем задача, неотложная задача дня. Для успешного решения ее необходимо было собрать и оформить все революционные силы в харьковской организации РСДРП. Потребовать от имени этих сил немедленного созыва III съезда партии.
В университетском городе, каким являлся Харьков, была многочисленная группа марксистски настроенной интеллигенции, которая после II съезда РСДРП почти целиком перешла на сторону меньшевиков
Большевикам, которые работали в Харькове до приезда туда Артема, из-за сильного влияния меньшевиков не удавалось образовать свою отдельную большевистскую организацию.