БОЛЬШЕВИКИ ПОДНИМАЮТ ГОЛОВУ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

БОЛЬШЕВИКИ ПОДНИМАЮТ ГОЛОВУ

До начала августа 1917 года местом пребывания ВЦИКа, Петроградского совета и других родственных им организаций был Таврический дворец. С течением времени советские органы все больше и больше обрастали различными комиссиями и подкомиссиями, и скоро во дворце стало попросту тесно. К тому же за полгода "революционная демократия" сумела так загадить бывшую парламентскую резиденцию, что той требовался срочный ремонт. Нужно было искать новое помещение. Жертвой пал Смольный институт благородных девиц. В начале августа сюда перебрались прежние обитатели Таврического. Институток сначала отселили на задворки, а потом и вообще выгнали.

В короткий срок Смольный утратил свой чинный и ухоженный вид. В длинных коридорах, где на дверях еще красовались эмалированные таблички с номерами классов, с утра до вечера толпился народ. На стенах повсюду висели плакаты "Товарищи, для вашего же здоровья соблюдайте чистоту", но никто не обращал на них внимания. В воздухе плавали клубы табачного дыма, а пол покрывал толстый ковер из окурков и прочего мусора. Позже Ф. А. Степун писал: "Сборища Петроградского совета были не заседаниями, а столпотворениями. Здесь все находилось в движении, куда-то неслось, куда-то рвалось. Это была какая-то адская кузница. Вспоминая свои частые заезды в Смольный, я до сих пор чувствую жар у лица и помутнение взора от едкого смрада кругом".[380] В этой, в буквальном смысле удушливой, атмосфере зрела интрига, положившая конец короткой истории "эпохи надежд".

Неудачное выступление генерала Корнилова поставило в положение проигравших почти всех, кто имел к этому какое-то отношение. Сам Корнилов был арестован, его сторонники затаились, рискуя иначе быть обвиненными в "контрреволюции". Формальный победитель — Керенский — проиграл больше всех, поскольку в одночасье лишился былой поддержки. Единственной силой, оказавшейся в выигрыше, стали большевики.

После июльских событий казалось, что с большевиками покончено раз и навсегда. Однако прошло совсем немного времени, и большевики вновь подняли голову. В начале августа из "Крестов" были выпущены Каменев и Луначарский, чуть позже благодаря ходатайству Горького из тюрьмы под домашний арест была отпущена Коллонтай. Партийные организации в провинции вообще фактически не были затронуты репрессиями и продолжали действовать совершенно открыто.

"Мятеж" Корнилова стал для большевиков подарком судьбы. Еще 27 августа 1917 года сразу после обнародования телеграммы Керенского, объявлявшей Корнилова вне закона, большевистский ЦК обратился к рабочим и солдатам с призывом встать на защиту Петрограда. Умеренным социалистам из ВЦИКа пришлось приложить немало усилий, для того чтобы перехватить у большевиков инициативу. В ночь на 28 августа ВЦИК принял решение об образовании "Комитета народной борьбы с контрреволюцией", в который вошли по три представителя от эсеров, энесов, большевиков и меньшевиков, а также делегаты от профсоюзов и крестьянских организаций. Формально большевики в составе комитета составляли меньшинство, но показателен сам факт того, что партия, еще недавно обвиненная в организации государственного переворота, теперь воспринималась как необходимый партнер по коалиции.

К тому же комитет был просто вынужден повторять призывы большевиков. Поступи он иначе, его немедленно обвинили бы в тайном сочувствии контрреволюционерам. В истории русской революции большевики одними из первых открыли для себя несложную формулу — громкий крик вполне компенсирует отсутствие аргументов. Таким образом, большевики явочным порядком присвоили себе право выступать от имени всей "революционной демократии". Было и еще одно немаловажное обстоятельство. Под флагом борьбы с корниловщиной большевистское руководство в ускоренном порядке стало формировать вооруженные отряды Красной гвардии. После ареста мятежного главковерха эти отряды не были распущены, но, напротив, продолжали наращивать численность. К октябрю 1917 года в одном только Петрограде количество красногвардейцев превышало 20 тысяч человек. Можно сказать, что большевики не только полностью восстановили утраченные после июльского выступления позиции, но значительно упрочили их. Результаты этого проявились очень быстро.

Поздно вечером 31 августа 1917 года после десятидневного перерыва в заседаниях собрался пленум Петроградского совета. В зале присутствовало менее половины депутатов, но, несмотря на это, было решено начать работу. От имени большевиков Каменев предложил на обсуждение резолюцию о текущем моменте. В ней категорически осуждались любые формы соглашения с буржуазией и содержался призыв к организации власти из "представителей революционного пролетариата и крестьянства". Против резолюции резко выступили меньшевики и правые эсеры. Прения затянулись на всю ночь. Было уже пять часов утра, когда резолюция наконец была поставлена на голосование. Результат его оказался ошеломляющим: за большевистскую резолюции проголосовало 279 депутатов, против — 115, при 51 воздержавшемся.

Конечно, и раньше бывали случаи, когда Совет принимал предложения большевиков. Однако до сих пор это касалось частных вопросов, сейчас же речь шла о программной резолюции. По сути дела, это означало коренное изменение всего политического курса — поворот от идеи общенациональной коалиции к сознательному разрыву со всеми несоциалистическими элементами. Для президиума, где преобладали меньшевики и эсеры, это было категорически неприемлемо. В ответ на принятую резолюцию президиум заявил о своей готовности подать в отставку.

У большевистских лидеров неожиданный успех тоже вызвал некоторую оторопь. Они еще не были готовы к полному разрыву с другими советскими партиями. К тому же в отсутствие Ленина (он, напомним, скрывался в Финляндии) у большевиков не было вождя, чьи распоряжения выполнялись бы беспрекословно. Впрочем, очень скоро такой человек появился.

4 сентября 1917 года из "Крестов" под денежный залог в 3 тысячи рублей был выпущен Троцкий. В предыдущие годы политическая карьера Троцкого отличалась немалыми метаниями. Было время, когда он резко полемизировал с Лениным, за что и заслужил от того самые нелестные характеристики. Но с момента возвращения в Россию весной 1917 года Троцкий выступал плечом к плечу с Лениным, хотя в рядах большевистской партии формально не состоял. Лишь в августе, когда сам Троцкий находился в тюрьме, группа "межрайонцев", к которой принадлежал и он, влилась в состав большевиков.

Троцкий был как будто создан для революции: он обладал ярко выраженной харизмой и умел вести за собой массы. Как оратор он не уступал Керенскому, а может быть, даже превосходил его. Один из современников, которому пришлось слушать и Троцкого, и Керенского, оставил любопытное сравнение ораторской манеры того и другого: "Выступление Керенского носило показной, мелодраматичный характер. Он так часто говорил "я", что создавалось впечатление, что он говорил лично о себе, а не о России. Он демонстрировал, с каким трудом ему дается каждое слово". Совсем по-другому, просто, без дешевых эффектов говорил Троцкий: "Его речь длилась три часа, и он ни разу не произнес местоимения "я"".

Керенский на трибуне вел себя как актер на сцене, его слушатели получали заряд эмоций, но не более того. Троцкий давал четкие указания к действию, понятные любому. Тот же мемуарист писал: "Я хорошо помню, как закончились эти выступления. Троцкий выглядел усталым, но спокойно сошел с трибуны. Керенский спускался, едва ли не падая, всем своим видом показывая, насколько он обессилел. Мне было ненавистно все, о чем пытался сказать Троцкий, и я от всего сердца желал, чтобы прав оказался Керенский. Но правильную речь произнес, к сожалению, не Керенский".[381] Троцкому было суждено сыграть важнейшую роль в деле прихода большевиков к власти, но до этого стране предстояло пережить еще немало бурных событий.

Итак, руководство Петроградского совета заявило о своей готовности подать в отставку. На самом деле уходить никто не собирался — заявление об отставке было всего лишь способом надавить на оппонентов. В любом случае новое пленарное заседание, где этот вопрос должен был обсуждаться, грозило вылиться в ожесточенную борьбу между большевиками и умеренными социалистами.

Это заседание, которому суждено было стать историческим, открылось в большом зале Смольного вечером 9 сентября 1917 года. Обе стороны заранее готовились к бою и постарались мобилизовать максимальное число своих сторонников. В итоге собралось более тысячи человек — зал был набит, что называется, под завязку. Открывая заседание, председатель Петросовета Чхеидзе объявил об отставке президиума. Причиной этого он назвал принятие на предыдущем пленарном заседании резолюции, "отвергающей политику, которой все время держался президиум и большинство Совета". Выступивший от имени большевиков Каменев говорил в более примирительном тоне. Он сказал, что большевики вовсе не требуют отставки руководства Совета. Их вполне устроит, если в состав президиума на пропорциональных началах будут введены представители их партии.

Но эсеро-меньшевистское руководство Совета решило сыграть "ва-банк". На голосование был поставлен вопрос о доверии существующему президиуму. Расчет был на то, что большинство сидящих в зале выскажется в поддержку прежних лидеров и тем самым большевистская резолюция, ставшая причиной конфликта, будет автоматически отменена. При подготовке голосования выяснилось, что в списках президиума нет фамилии Керенского. Напомним, что в мартовские дни он не только был избран в состав Исполкома Совета, но даже фигурировал там как товарищ председателя. На практике Керенский если и посещал заседания Совета, то как министр, человек со стороны. Тем не менее решение о его избрании никто не отменял.

Большевики воспользовались этой деталью, для того чтобы еще раз повторить свое предложение. Если президиум счел возможным изменить свой состав, исключив Керенского, то почему бы таким же образом не включить дополнительно представителей большевистской партии? В защиту Керенского выступил Церетели. Он заявил, что Керенского никто не исключал, просто в список вкралась ошибка. За это немедленно ухватился Троцкий. Он обратился к сидящим в зале: "Вы видите — сейчас между Даном и Чхеидзе сидит призрак Керенского. Помните, что, одобряя линию поведения президиума, вы будете одобрять линию Керенского".

Обратим внимание на этот момент. Еще совсем недавно ссылка на то, что тот или иной вопрос поддерживает Керенский, была решающим аргументом "за". Теперь близость к Керенскому воспринималась как фактор дискредитирующий. Более очевидного показателя катастрофического падения авторитета премьера придумать нельзя.

Голосование о доверии президиуму было обставлено сложной процедурой, дабы результаты его нельзя было подвергнуть сомнению. Все участники заседания вышли из зала в вестибюль. У дверей, ведущих в зал, было поставлено два стола — у одного отмечали тех, кто голосовал "за", у другого — "против". Каждый депутат должен был предъявить удостоверение, которое затем сличалось со списками членов Совета. В результате баллотировка затянулась до четырех часов утра. Итог был катастрофичен для прежнего руководства; за президиум подали свои голоса 414 депутатов, против — 519, воздержалось — 67.

Большевики одержали полную победу. Конечно, считать их господами положения было рано. Меньшевики и эсеры удерживали в своих руках ВЦИК. Однако, учитывая резкое полевение масс, можно было ждать, что и во ВЦИКе они долго не продержатся. Угроза большевистского переворота с каждым днем становилась все более очевидной.