Случайная встреча

Случайная встреча

Враг вынужден был смириться с окончательным поражением в великой битве под Орлом и Курском. Активные и напряженные боевые действия на земле и в воздухе временно приостановились. Наступила передышка, на военном языке – «оперативная пауза». Вражеская авиация бездействовала. Мы тоже. Получили возможность заняться немного собой, своей техникой. После ожесточенных и напряженных боев в июле – августе 1943 года нам было официально разрешено в течение пяти дней отдохнуть, подвести итоги своей работы за время проведенной операции, проанализировать свои действия, как положительные, так и отрицательные, привести в порядок боевую технику и себя. Кроме дежурства на аэродроме звеньями, другой работы не было. Все эти дни занимались организационно-хозяйственными делами. Отдыхали, ремонтировали самолеты, облетывали их и готовились к перебазированию на новый аэродром, ближе к фронту. Все было подготовлено. Передовая команда убыла на новую точку, а ко второй половине дня и мы должны были перелететь. Командир полка подполковник Леон Иванович Сорокин собрал всех командиров эскадрилий и объявил свое решение:

– С запада надвигается грозовая деятельность, сегодня дайте отбой, а завтра утром перелетим.

Мы собрали своих летчиков, техников, дали указания готовиться к перелету завтра утром и отправились к себе. Жили мы тогда втроем – Николай Спириденко, Николай Боровской и я. Пришли в свою «хату». Время вечернее, решили организовать ужин, прощальный на этом аэродроме, где было много радостных побед и много горестей. Решили посидеть, вспомнить друзей-товарищей, сложивших свои головы в борьбе с ненавистным врагом. Замаскировали окна, зажгли лампочку. Сели ужинать.

Только подняли первую рюмку, как вдруг залаяла собака, стук в окно.

– Кто там?

– Это я, посыльный командира БАО.

– Что нужно?

– Капитан Чалбаш есть?  – спрашивает посыльный.

– Есть,  – отвечаю я.

– Вас вызывает генерал.

– Какой генерал, где он?

– У командира БАО, а кто он – не знаю.

– Хорошо, сейчас приду.  – Что ж, надо идти, раз генерал вызывает. Но кто, не тот ли, что прилетел днем на Ут-2 (связной самолет). Поставил я свою рюмку, товарищи решили ждать моего возвращения, надел ремень и пилотку, пошел к генералу. Командир БАО подполковник Иванов жил на той же улице в деревне через три дома от нас. Прихожу, открываю дверь, хочу доложить о своем прибытии по вызову. Смотрю – сидят за столом без кителя в белых рубашках Анатолий Павлович Жуков и командир батальона Иванов.

– А… Вот где я тебя поймал! Иди сюда, садись к столу!  – говорит Анатолий Павлович.

Я, конечно, обрадовался встрече со своим довоенным командиром эскадрильи в Качинской школе. И чтобы не заставлять товарищей долго меня ждать, отправил записку с посыльным. Сидели, говорили и вспоминали в ту ночь долго, чуть ли не до утра. Анатолий Павлович после Сталинградской битвы получил звание «генерал», в настоящее время имеет задание от Верховного Главного командования сформировать и создать высшую офицерскую школу воздушного боя по типу Берлинской летной школы асов. Для этой цели имеет мандат, специально летает по фронтам и отбирает кадры, в основном бывших качинцев, для работы в школе воздушного боя.

Встреча была совершенно случайной. Он не знал, что я нахожусь именно на этом аэродроме. И если бы мы улетели в запланированный день на новый аэродром, эта встреча не состоялась бы, и неизвестно, как бы сложилась моя судьба дальше. Как же получилось, что Анатолий Павлович узнал обо мне? Оказывается, раньше, в 1942 году, А.П.Жуков и комбат Иванов были хорошими знакомыми по совместной службе. При посадке на наш аэродром он не знал, что встретит и Иванова. Сел Жуков заправиться бензином. Узнав, что комбат тот самый знакомый Иванов, решил остаться и повидаться с ним. Во время ужина комбат, рассказывая о делах, о себе, упомянул мою фамилию. Жуков тут же спросил:

– Что, Чалбаш здесь?

– Здесь, командир 3-й эскадрильи,  – пояснил Иванов.

– А где он сейчас?

– Да тут, через три дома живет, сегодня должны были перелететь, но комполка Сорокин отложил вылет до утра.

– Я прошу вызвать его сюда сейчас и немедленно,  – сказал Жуков.

И вот мы сидим за столом вместе с Жуковым и разговариваем. Рассказав вкратце о целях и задачах школы воздушного боя, Жуков тут же предложил мне:

– Вот так, Эмир, готовься на новую работу. Пойдешь ко мне и будешь работать. Будем готовить своих асов.

– Анатолий Павлович! Товарищ генерал! Я прошу вас, не трогайте меня сейчас. Дела пошли хорошо, научились бить фашистов в воздухе и на земле, эскадрилья успешно воюет, после войны куда угодно пойду с вами работать,  – ответил я.

– Нет, именно сейчас мне нужны кадры для работы. Раньше у нас такой возможности не было, обстановка не позволяла, а теперь имеем возможность и создадим такую школу.

– Анатолий Павлович! Дайте мне довоевать до конца,  – главные трудности позади, теперь веселее стало воевать по всем факторам, не забирайте меня с фронта в настоящее время.

– Война еще долго будет. Успеешь еще довоевать. Так что готовься. Зато у тебя работа будет интересная и нелегкая,  – сказал Анатолий Павлович и дал понять, что отказываться бесполезно. Сколько я ни просил не забирать с фронта в настоящее время, не давал согласия, все равно ни к чему не привело и, не договорившись ни о чем, утром распрощались и разлетелись каждый по своему плану: я не дал своего согласия, а он не отказался от своего намерения.