«Ленинская смена» 3-Х. 1973. Алма-Ата ЛЮБОВЬ МОЯ-ТЕАТР

«Ленинская смена» 3-Х. 1973. Алма-Ата

ЛЮБОВЬ МОЯ-ТЕАТР

О Театре на Таганке мы много читали и слышали. Теперь алма-атинский зритель получил возможность познакомиться с его спектаклями. Этот театр называют публицистическим и поэтическим, театром с ярко выраженным своим «лица необщим выраженьем». Критики иногда определяют его как театр режиссерский, массовый, но в нем много ярких интересных актерских индивидуальностей.

Наши корреспонденты С. Штейнгурд и Л. Терций попросили ведущих актеров театра рассказать о своих любимых работах, о том, как нашли они в этом театре свою творческую судьбу.

ПРЕЖДЕ ВСЕГО-ЛИЧНОСТЬ Владимир Высоцкий

Я пришел в Театр на Таганке через два месяца после его образования. Думал, случайно, оказалось — на всю жизнь. Мне кажется, сейчас для зрителя интересны не только те или иные актерские данные, но и прежде всего — личность, человеческие качества, то, что внутри.

Режиссер Любимов обладает удивительным свойством увидеть в человеке, в актере личность, помочь ее развитию. Вокруг него, вокруг нашего театра — интересные люди: писатели, поэты, композиторы, ученые. И многие из нас сочиняют стихи, песни, даже повести, как, например, Валерий Золотухин.

Этот заряд творчества, дух поиска, который живет в театре, очень важен и для актера, и для зрителя: расширить, углубить свой диапазон — человеческий, актерский. По своим данным в любом театре я играл бы характерные роли и уж, во всяком случае, никогда бы не «докатился» до роли Гамлета.

Вот я и ответил на ваш третий вопрос. Роль Гамлета, пожалуй, любимая. Почему? Во-первых, это самая лучшая пьеса в мире, во-вторых, это — Гамлет! Содержание пьесы знают все и, придя в театр, смотря фильмы, следят порой за игрой актеров. Нам хотелось, чтобы зритель следил не за тем, как мы играем, а за жизнью людей. Мне кажется, пьеса прочитана Любимовым чисто, без всякой шелухи. И мой Гамлет совсем не инфантилен. Он многое знает, он не решает: быть или не быть, убивать или не убивать. Его бесит то, что человечество решает этот вопрос со дня рождения и все никак не может решить, и все должно убивать, убивать… Значит, что-то не в порядке в этом мире.

Гамлет ненавидит месть, подлость, но не может отказаться от этого, и делает все так, как и люди, с которыми он борется, хотя был бы счастлив не делать. Ему не хочется убивать, но он будет убивать и знает это. Ему не уйти из круга, не отказаться от законов и условностей, предлагаемых окружением. Вот отчего он в отчаянии, вот отчего он сходит с ума!

Мы не смогли привезти этот спектакль по чисто техническим причинам, и очень жаль, что алма-атинский зритель не имеет сейчас возможности познакомиться с ним. Артисту же неловко рассказывать, как и что он играет, — лучше десять тысяч раз показать. Оценивать — дело зрителей, критики. Хочется только заметить: я играю Гамлета — мужчину. Сложилось так, что вечные вопросы, которые задает себе и миру Гамлет, его судьба, его характер, его трагедия оттеснили на задний план его принадлежность к тому или иному полу. В мировом театре многие женщины-актрисы стали говорить 6 том, что им бы хотелось сыграть Гамлета. Я против такой его «эмансипации» — это все-таки — мужская роль.

Наш театр постоянно растет. Новым актерам у нас приходится трудно, потому что правила игры надо принимать сразу и открыто. Здесь и пантомима, и акробатика, и пение, и своя, «таганская», декламация. Театр растет, необходимы актеры не типовые, а совершенно разносторонние. Театральная школа пока таких не готовит.