Старые эмигранты присоединяются к РОА

Старые эмигранты присоединяются к РОА

Как я уже упоминал, Гитлер одобрил создание Русского освободительного движения только в целях пропаганды, то есть его целью было разложить пропагандой Красную армию и вызвать возможно большее число перебежчиков. Его не интересовало развертывание Власовского Движения до уровня серьезного начинания, которое могло принять решающее участие в борьбе с коммунизмом. Эта ограниченная цель допускала только полумеры, причем Освободительная Армия становилась фикцией.

При этом непредвиденным оказался отклик старых эмигрантов, которые захотели принять участие в освобождении их родины от большевизма. Для многих осевших в Европе и освоившихся с новой жизнью эмигрантов с начала войны на Востоке наступило время, которое означало конец долгим годам тихого ожидания и возможность активно принять участие в борьбе за освобождение родины. Они заявляли о своем желании и предлагали свои услуги. Это главным образом были люди старшего возраста в большой волне эмигрантов, которые после поражения белых сил в Гражданской войне 1918—20 годов прибыли в Европу. Среди них были высшие государственные чиновники России, дипломаты, военные, духовенство, промышленники, в общем представители прежнего правящего класса. Часто они располагали хорошими связями на международном уровне. Немецкая сторона правильно понимала, что с такими людьми будет гораздо труднее обходиться, чем с советскими военнопленными. Они ведь были хорошо знакомы с западными условиями жизни, владели языками, создали себе жизненный уклад и вместе с тем известную независимость в оценке событий и в своих действиях. Немецкое руководство считало, что они очень скоро разберутся в фальшивой игре с Русским Освободительным Движением и отвергнут ее. По этим соображениям немцы сперва весьма неохотно смотрели на участие старых эмигрантов во Власовском Движении.

Однако очень часто прием в движение этих людей удавался, благодаря усилиям немецких чиновников, бывших под впечатлением искренности патриотических чувств старых эмигрантов. Перед их использованием в рядах РОА они часто выполняли обязанности переводчиков и консультантов по проблемам Востока. Позже среди них стали искать подходящих командиров для добровольческих отрядов.

Так, например, благодаря храбрым и своевольным действиям одного из начальников немецких дивизий, граф Георгий Ламсдорф был назначен командиром Восточного батальона. По просьбе Штрик-Штрикфельдта барон Борис Людингхаузен Вольф был назначен взводным командиром в сторожевом батальоне Власова. Оба офицера участвовали на стороне генерала Франко в испанской Гражданской войне. Точно так же князь Леонид Мансырев, призванным на немецкую военную службу в состав артиллерийской зенитной дивизии, был но собственному прошению переведен в РОА. Полковник Константин Кромиади, чин которого не признавался берлинским военным мобилизационным учреждением, временно числился переводчиком, согласно его военной книжке. Но уже в 1942 году он командовал РННА в Осинторфе, а в 1943 году стал начальником личной канцелярии Власова.

К РОА присоединялись также, преодолевая административные препятствия, бывшие участники белых армий из Франции. В их числе были полковник Евгений Васильевич Кравченко, который известное время был комендантом штаба при Власове, капитан Черемисинов и капитан А. И. Путилин. Все три офицера стали потом командирами батальонов добровольцев. В одном из батальонов РОА, стоявшем на берегу Ламанша в Голландии, все офицерские посты были заняты старыми эмигрантами зрелого возраста из Франции.

В связи с этим нельзя не упомянуть героя Гражданской войны генерала А. В. Туркула. В 1945 году он получил поручение от Власова приступить к формированию в Вене стрелкового корпуса РОА, что не встретило возражений с немецкой стороны. Туркул приступил к этому, но военные события помешали ему выполнить задание. У него были люди, но не было оружия. После капитуляции он сумел спасти своих людей от американского плена, распустив их на свою ответственность. Плен у американцев наверняка закончился бы для них выдачей Советскому Союзу… Несомненно также, что его решение было вызвано печальным опытом в отношениях с союзниками, который у него имелся, когда он был генералом в Белой армии во время Гражданской войны…

После войны генерал Туркул до своей смерти проживал в Мюнхене; в его жизни были весьма интересные периоды. В Гражданскую войну он служил в выдающейся части — в «дроздовцах». Сначала это был только полк, но потом он разросся до армейского корпуса. Эта часть носила имя своего основателя полковника Дроздовского. После смерти Дроздовского командование перешло к генералу Туркулу. В ноябре 1920 года, при поражении последней Белой армии генерала Врангеля в Крыму, на долю «дроздовцев» выпала героическая роль: отчаянными контр-атаками они задержали продвижение значительно превосходящего их противника и сделали возможной эвакуацию Крыма.

Отношение большинства офицеров РОА, вышедших из Красной армии, к прежним участникам Белой борьбы было основано на ряде предубеждений. Но их обычно удавалось преодолевать, когда начиналась совместная работа. Офицеры РОА придерживались такого мнения: «Офицеры Белой армии слишком стары и ничего не понимают в современном ведении войны. Одной доблестью в настоящее время нельзя выиграть войну.» Старые же эмигранты на это возражали: «Эти солдаты — все прежние коммунисты и доверять им вообще нельзя. Они же только против Сталина, но не против советского режима. Помрет Сталин или будет устранен другим способом — они опять станут защищать советский режим!»

Однако в ежедневном сотрудничестве такого рода предубеждения постепенно сглаживались, люди начинали уважать и ценить друг друга. К числу людей, которые вообще не разделяли этих, предубеждений, принадлежали генералы Трухин и Малышкин, которые (правда, еще молодыми офицерами) служили в царской армии.

Власов очень хорошо разбирался в политических настроениях эмигрантов. Его отношение к ним становится ясным при чтении объяснений, опубликованных полковником Кромиади в журнале «Зарубежье»:

«Власов отводил старым эмигрантам в предстоящей антикоммунистической борьбе значительную роль носителей всех старых русских моральных, культурных и религиозных убеждений, которые были затоптаны коммунистами. С его точки зрения, старая эмиграция должна была быть связующим звеном между прежней исторической Россией и современностью».

Старым эмигрантам Власов говорил: «В Гражданскую войну мы боролись друг против друга, но тогда каждый из нас защищал свою правду, как он ее понимал. В конечном результате вы проиграли войну и были вынуждены покинуть родину, а мы, хотя и выиграли ее, но попали в такое положение, которое было не лучше вашего. Коммунисты обманули народ тем, что присвоили себе власть, создав этим непереносимую диктатуру. Что же получилось? И белые, и красные в равной мере проиграли Гражданскую войну. Нам надо забыть прежние предубеждения и как братья, как дети одной матери, освободить наш народ от несчастья, которое его постигло!»

Чтобы эмигранты его правильно поняли, он добавлял: «Историю нельзя повернуть обратно. Мы боремся не за реставрацию и восстановление дореволюционного порядка, а за права народа, которые он завоевал в Февральскую революцию и которые были отменены коммунистами».