Ее шаг

В комнате Пра был балкон. Все у нас знали, что я с детства боюсь высоты, и никто никогда не мог заменить меня туда. Впрочем, одни раз заманили. Ранней весной Пра уехала в Коктебель. Комната ее была открыта. Сережа Эфрон и Соколов втолкнули меня на балкон и заперли за мной дверь. Но когда через минуту заглянули ко мне сквозь стекло двери, то испугались не меньше меня; такое, должно быть, у меня было лицо, вся кровь схлынула с него. Рванув дверь, они втащили меня в комнату, умоляя простить их за грубую, неуместную шутку.

Как-то раз случилось, что, кроме меня, никого не было дома. И мне вдруг захотелось проверить свой страх высоты. Может быть, теперь это для меня возможно? Я робко открыла дверь и со страхом (мурашки по всему телу) сделала шаг на балкон и встала замерев, словно каменная, боясь сделать малейшее движение, дрожа от мысли посмотреть вниз с 7-го этажа. Я старалась смотреть только вдаль, вправо, на Ржевский переулок. Было тихо, не видно людей, не слышно голосов, вечерело… И вдруг что-то меня отвлекло от моего состояния: из-за угла Ржевского переулка выплыла тонкая высокая женская фигура в чем-то длинном, черном и… нежданно свернув на Малую Молчановку, шла как-то особенно, бесшумно, как бы едва касаясь тротуара. Шаг ее был так легок и так стремителен, что казалось — она очень спешит, но это ей совсем не трудно, так послушны ее легкие длинные ноги. Они несли ее, и им было легко ее нести, она была почти невесома. И я так любовалась ею, что забыла про высоту. Я никогда не видела, чтобы кто-то шел так, словно ветер нес его. И вот она идет уже мимо балкона, уже прошла его, я вижу ее теперь со спины.

Я подошла к барьеру балкона и не спускала с нее глаз, боясь, что она повернет в переулок и исчезнет. Может быть, эта легкость ее мне кажется потому, что у меня кружится голова от высоты. Я закрыла глаза на секунду, открыла их снова — голова не кружилась. Я тут же поймала ее взглядом и опять смотрела на эту тонкую летящую женщину в черном. Я первый раз в жизни видела такую походку — «перекати-поле».

Вечером к нам пришли Сережа с Мариной. Я открыла им дверь.

— Маруся! Вы больше не боитесь балкона? — спросила вдруг Марина.

— А почему вы спрашиваете меня об этом? — пораженно сказала я.

— Я проходила сегодня перед вечером мимо вашего дома и видела вас на балконе.

— Как? Это были вы? — удивилась я, еще более пораженная. — Вы были в черном?

— Да, это мое старое черное платье, сшитое еще в талию. Я люблю его. Ненавижу эти модные широченные халаты.

— Марина! А я вас не узнала. Вы не шли. Вы летели!

— Да. Я всегда хожу быстро. Терпеть не могу тащиться, я тогда сразу устаю! — сказала Марина.