Честь Александрины

Весьма распространено мнение о том, что гибель Пушкина явилась результатом зловещего заговора, в котором кроме Геккернов участвовали царь, высшая знать и пр. Эта точка зрения стала исходной при истолковании любых поступков Геккерна и его сына.

В декабре 1836 г. Дантес выражал нежелание продолжать «бессмысленные переговоры» с Натали и советовал ей прекратить объяснения с Пушкиным, имевшие целью достижение мира в семье. После свадьбы ситуация изменилась. Геккерн заставил сына написать письмо Пушкину, в котором убеждал «забыть прошлое и помириться»[1423]. В этом шаге старого Геккерна не следует видеть манёвр, подготовку к новой войне с поэтом. Всё объяснялось гораздо проще: карьера посла висела на волоске! Он сознавал, что любой скандал может привести к потере высокого государственного поста. Император выразил своё отношение к поведению Дантеса достаточно чётко. Дипломат искал мира и во всяком случае, старался убедить общество в своей доброй воле.

14 января граф Г.А. Строганов дал обед в честь новобрачных и пригласил к себе Пушкина с Натали и Александриной. Тайной целью хозяев было примирить новых родственников между собой. Однако за обедом поэт отверг мирное обращение Дантеса и объявил его отцу, что не желает вступать с Геккернами ни в родственные, ни в какие бы то ни было отношения.

Имеются сведения, что Дантес и Екатерина приезжали со свадебным визитом в дом Пушкиных, но не были приняты[1424].

По настоянию дипломата Дантес послал Пушкину ещё одно мирное послание. Но тот не распечатал письмо и попытался вернуть его через Геккерна, с которым встретился у фрейлины Загряжской. Посол отказался принять письмо, написанное не им. Тогда поэт, по словам Данзаса, якобы бросил письмо в лицо барону со словами: «Ты возьмёшь его, негодяй». Нет сомнения, что в беседах с Данзасом Пушкин не раз называл министра именно такими словами. Но на людях он обращался с Геккернами вполне корректно. Рассказ Данзаса недостоверен в подробностях. Но основной факт он передал точно. Поэт вторично отклонил мирные предложения Геккернов. Пушкин получил повод для вызова Дантеса на дуэль после того, как получил анонимный пасквиль. Пушкин заподозрил в Геккерне автора пасквиля и, по словам П.А. Вяземского, «умер с этой уверенностью»[1425]. В литературе высказаны справедливые сомнения по поводу этих слов Вяземского[1426].

Семья Пушкиных была первой, но не единственной жертвой модной венской игры. Князь Александр Трубецкой вспоминал, что «шалуны» из аристократической молодёжи — двоюродный брат Трубецкого граф Строганов, подпоручик князь Пётр Урусов, корнет Константин Опочинин — развлекались тем, что рассылали анонимные письма по мужьям-рогоносцам[1427].

Источники позволяют уточнить, когда именно венская игра получила распространение в Петербурге. Соллогуб с некоторой наивностью повествует, как однажды в начале декабря д’Аршиак показал ему несколько печатных бланков из Вены с шутовскими «дипломами» и среди них — печатный образец «диплома», посланного Пушкину[1428]. Соллогуб не заметил того, что Геккерны вновь вовлекли его в свою игру. Встреча во французском посольстве была подстроена. В ней участвовали оба секунданта несостоявшейся дуэли. 16—17 ноября Пушкин чётко разъяснил Соллогубу, что вызвал Дантеса, получив пасквиль. Д’Аршиак добивался примирения противников. Он непременно пустил бы в ход печатный образец пасквиля уже в ноябре, если бы имел его на руках. Очевидно, Геккерны заполучили образцы венских дипломов лишь в начале декабря. Они немедленно оценили значение сделанного открытия и постарались через секунданта уведомить о нём Пушкина.

В письмах 16—21 ноября, адресованных Геккерну и Бенкендорфу, поэт не скрыл гордости по поводу своей проницательности. В декабре 1836 г. Пушкин был уведомлен о наличии венского образца «диплома» и должен был признать свою ошибку. Следствием было то, что в послании Геккерну 25—26 января он вычеркнул все обвинения по поводу пасквиля. Вопрос был исчерпан. В последнем письме он оставил одну-единственную фразу: «я получил анонимные письма». Фраза нисколько не компрометировала Геккернов[1429].

Декабрь 1836 г. следует признать одной из важнейших вех дуэльной истории. Важнейший повод к поединку был устранён раз и навсегда.

Пушкин не сомневался, что сватовство Дантеса к Катерине — не более чем низкая интрига. Мистификация с замужеством Екатерины Гончаровой едва не привела к поединку, который был назначен на 21 ноября. Однако Дантес выполнил обязательство и женился на девице Гончаровой.

Второй повод к дуэли также перестал существовать. Тем не менее через три недели после свадьбы Екатерины Гончаровой Пушкин дрался на дуэли со своим зятем Дантесом и погиб. Какие обстоятельства привели к трагедии в тот момент, когда конфликт, казалось бы, должен был кончиться миром?

Даже друзья поэта не вполне понимали, что послужило поводом к последней дуэли. Дантес навязывался Пушкину в родственники. При этом он вёл себя крайне осторожно. Со своей стороны, Наталья не давала мужу поводов для ревности.

Преданная поэту Е.А. Карамзина писала о смертельном поединке Пушкина: «…эта катастрофа ужасна и до сих пор темна; он внёс в неё свою долю непостижимого безумия»[1430]. Мысль о доле вины поэта косвенно выразила Александрина Гончарова, искренне его любившая[1431]. А.И. Тургенев всю свою жизнь принимал участие в судьбе поэта. Стоя у его гроба, Тургенев слушал тексты из Псалтыри. Его поразила фраза: «Правду твою не скрыв в сердце твоем». Придя домой, Тургенев записал в дневнике: «Конечно, то, что Пушкин почитал правдою, т.е. злобу свою и причины оной к антагонисту (Дантесу. — Р.С.), — он не скрыл, не угомонился в сердце своём и погиб»[1432].

Критический анализ источников раскрывает подлинные причины последнего конфликта, приведшего к катастрофе. Поединок стал неизбежен, когда поэт узнал о новой бесчестной интриге, исходившей от лиц, близких к Геккернам.

«Вся история семейной жизни Пушкина, — писал П. Губер, — есть в сущности длинная агония вечно возбуждённой и мнительной ревности, которая под конец, и привела к кровавому исходу»[1433]. В основе приведённого рассуждения лежит традиционное представление о том, что смертельная дуэль была вызвана поведением Натальи и ревностью Пушкина, его стремлением отомстить Дантесу.

В действительности с начала ноября 1836 г. и до конца января 1837 г. имели место три дуэльных истории. В начале ноября 1836 г. Пушкин отстаивал честь Натальи Николаевны. 17 ноября поэт намеревался драться, чтобы защитить опозоренную Екатерину Гончарову. Во второй половине января 1837 г. Пушкин стал жертвой клеветы, и ему пришлось отстаивать честь Александрины. У него не было иного способа оградить спокойствие семьи, кроме дуэли. Гибель поэта потрясла общество. Клевета, которая была подлинным поводом к последней дуэли, была мгновенно забыта.