Король и я

Ричард Э. Грант

Ричард Грант родился и вырос в Свазиленде, в 1 982 году эмигрировал в Англию и после дебюта в 1986 году в фильме «Уитнэйл и я» снялся в сорока картинах и работал с такими режиссерами, как Фрэнсис Коппола, Мартин Скорсезе, Джейн Кэмпион, Брюс Робинсон и Роберт Олтмен. В 2004 году Грант написал сценарий и снял фильм «Вау-вау». Он также опубликовал три книги: With Noils: The Film Diaries of Richard E Grant, The Wah-Wah Diaries: The Making of a Film и By Design: A Hollywood Novel.

В самом конце прошлого века я писал автобиографический сценарий под названием «Вау-вау» («до свидания» и жаргонное колониальное словечко, обозначающее последний вздох империи) о своей юности в Свазиленде, Южная Африка. После того как я пару лет пытался бежать впереди паровоза – подобрать актеров и найти финансы, мой продюсер вежливо отказался от участия в проекте, решив перевоспитывать наркоманов на Барбадосе. Ему на смену пришла хорошенькая француженка (которую я буду дипломатично назвать М.С.), пообещавшая беспроблемное решение финансовых вопросов и легкое урегулирование предстоящих проблем. Несмотря на существование телефонов, факсов, эсэмэс и электронной почты, коммуникация между моим офисом в Лондоне и ее в Париже происходила все реже и реже.

Оглядываясь назад и вспоминая особенности работы с вышеупомянутой «доброжелательницей», которые чуть не довели меня до нервного расстройства… С этим мало что сравнится.

После четырех лет переписывания сценария, пред-съемочного мандража и финансовой неопределенности мы наконец-то оказались в Свазиленде, но только для того, чтобы за пять дней до съемок узнать, что М.С. «забыла» оформить разрешения на работу для ста с лишним человек: для съемочной группы и актеров. Она все еще в Париже, а мне предстоит получить нагоняй от разъяренного министра в половине девятого утра 2 июня 2004 года.

Он взрывается и с ходу набрасывается на меня:

– ГДЕ ВАШИ ХОДАТАЙСТВА? ПОЧЕМУ ВЫ НИЧЕГО НЕ ПРОКОНТРОЛИРОВАЛИ? КАК ВЫ ВООБЩЕ РАБОТАЕТЕ? ГДЕ ВЫ БЫЛИ, ГРАНТ? ПОЧЕМУ ВАС НЕ БЫЛО ЗДЕСЬ, ГРАНТ? ПОЧЕМУ МЕНЯ НЕ ПРОИНФОРМИРОВАЛИ, ГРАНТ?

Я вижу, что министр неумолим.

Моя слабая попытка объяснить, что у нас возникла проблема с деньгами, которые пришлось искать заново, а за оформление бумаг отвечала продюсер, абсолютно игнорируется. Еще немного, и он сорвется на крик.

– ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО СЕРДИТСЯ НА ВАС, НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ СЕРДИТСЯ НА ВАС, МИНИСТЕРСТВО СЕРДИТСЯ НА ВАС. ВЫ НЕ МОЖЕТЕ НАЧАТЬ СЪЕМКУ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ ДНЕЙ!

Я прошу, молю, объясняю и уговариваю – и все без толку.

– НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ, НЕТ!

В повисшей напряженной тишине я могу думать только об одном: какова была бы реакция, если бы сотня иностранцев высадилась в аэропорту имени Джона Кеннеди или в Хитроу без виз, разрешений или каких-либо документов, намереваясь слоняться по площади Пикадилли или Таймс-сквер, в течение двух месяцев снимая фильм.

– Это всецело наша вина, сэр, и я полностью понимаю вашу позицию. Благодарю вас за то, что вы встретились со мной так рано утром, и я глубоко сожалею о том, что мы не сможем снимать здесь фильм и потратить большую часть нашего бюджета в королевстве.

Я знаю, что балансирую на грани. Но альтернативы нет. Вероятнее всего, все закончится, еще не успев начаться. Министр говорит, что он устроит экстренное совещание, а я должен быть на связи, чтобы узнать о его решении.

Потом я звоню в Париж и в кои-то веки умудряюсь сразу же попасть на М.С., которую готов сожрать прямо сейчас.

– Значит, вы верите этому министру? Вы верите ему, а не мне?

– Черт побери, дело не в этом! Какая разница, кому я верю. Дело в том, что мы не можем начать съемки, потому что у нас нет разрешений на работу!

– Попросите короля.

Сколько раз в XXI веке вы ожидаете, что вас попросят сделать это в реальности? Ее указание стучит в моем черепе, как просроченные карамельки, вместе с фразой: «Вы верите ему, а не мне?» Я не могу всерьез воспринимать это сумасшествие и начинаю смеяться.

Представьте только, что вы могли бы уговорить министра в Лондоне, Вашингтоне, не говоря уж о Париже, чтобы для вас тут же сделали исключение – это совершенно неправдоподобно.

Министр звонит без пятнадцати пять вечера, и я выслушиваю поток требований: завтра же надо запросить разрешения (этот процесс займет минимум неделю), письма, запрашивающие разрешения на проживание, должны быть отправлены немедленно, за доставленное беспокойство надо заплатить крупный штраф. Он говорил и говорил, и я мог сделать из этого один вывод – это временное облегчение.

Он взял на себя труд указать, что в затруднениях виновата кинокомпания, а не правительство, которое теперь вынуждено обходить законы и делать исключения.

Директор картины звонит М.С., чтобы доложить о результатах. На том конце провода – молчание.

Тем временем актеры в Лондоне пребывают в панике, так как все они вынуждены явиться в полицейский участок, чтобы у них взяли отпечатки пальцев, и заплатить за свидетельства, подтверждающие, что они не являются бывшими преступниками. Эти бумаги потом посылают по факсу в правительство Свазиленда.

Все, на что нам остается надеяться, – аудиенция короля, во время которой мы можем попросить разрешения начать съемки по графику, пока будут готовиться необходимые документы.

В девять вечера мне звонят и говорят, что завтра я должен быть во дворце.

По крайней мере, министр не запретил съемку. Ну, мы так думали, пока в одиннадцать утра не получили лицензионный договор от комитета, требующий дополнительные 20 тысяч долларов сверх платы в 200 тысяч долларов, включающей «административные расходы, право на киносъемку, полицейскую охрану, использование пейзажа и т. д.», плюс специальное условие, что кинокартина будет просмотрена правительством перед выходом в прокат. О, черт побери, черт побери, черт-черт.

Четыре с половиной часа нервотрепки тянутся довольно долго, потом нам звонят и требуют «немедленно прибыть во дворец Лозита». Мы втискиваемся в арендованный автомобиль и сломя голову мчимся туда. По радио Боб Марли поет Every little things gonna be alright, и мы надеемся, что он прав!

Королевский протокол требует, чтобы все ждали встречи с королем от одного до восьми часов. Тот самый, когда-то разъяренный, министр ожидает с полудня. Значит ли это, что король еще не слышал его требований?

Едва мы приехали в три часа дня, нас провожают в тронный зал, что немедленно повышает наш статус. Король, с которым я уже однажды встречался пару лет назад, приветствует меня с неподдельной теплотой и настаивает, чтобы я сел рядом с ним на похожий трон. По свазилендскому обычаю босой министр сидит на полу перед монархом. Невероятно.

– Ваше величество, мы просим вашего разрешения на начало киносъемок. У нас попросту нет дополнительных двухсот тысяч долларов, потребованных министром сегодня утром.

Король реагирует так удивленно, что я убеждаюсь, что он слышит об этом впервые.

Нам дарована королевская милость. Еще никогда власть абсолютного монарха не казалась такой приятной.

Постскриптум: «Вау-вау» вышел на экраны в 2005 году, министр к тому времени уже был уволен, а компания М.С. обанкротилась.