О соцсоревновании

Подведение итогов социалистического соревнования за прошедший год, выявление лучших отделов Института было одним из «любимых» занятий прежних лет. Как профоргу отдела мне несколько раз пришлось участвовать в нем.

Длилось подведение не менее месяца, состояло из нескольких этапов и сопровождалось отчаянными спорами и закулисными интригами. Прежде всего, создавалась специальная институтская комиссия. Брались правила прежних лет и перерабатывались «в духе времени». Составлялись многостраничные таблицы. В них каждый отдел должен был внести свои достижения – от количества и объема статей, монографий и другой печатной продукции до числа человеко-выходов на подшефную овощебазу. Подтасовка фактов в сторону преувеличения исключалась из-за повышенного внимания конкурентов.

Каждое достижение надо было умножить на специальный коэффициент. Вот эти-то коэффициенты менялись каждый год и были объектом постоянной критики и даже злых насмешек. Благодаря тщательно подобранным коэффициентам иногда получалось, что один доклад на международном конгрессе значил больше, чем научная монография. При этом о научной ценности того и другого и речи не было.

Заседания по поводу составления таблиц сменялись, в конце концов, спорами о местах, занятых отделами. После вынесения решения комиссией результаты предоставлялись директору; за ним оставалось решающее слово. Нередко директор, несмотря на решение комиссии, оценивал подразделения Института, используя свои, неведомые нам критерии. Надо признать, что при всех недостатках системы подведения итогов соцсоревнования в первой тройке всегда оказывались отделы, завершившие крупные научные проекты – серию монографий, большую уникальную карту и тому подобное.

Нашему отделу геоморфологии несколько раз удавалось занимать призовые, и даже первые места. Полученную премию обычно тратили на коллективную поездку, например в какой-то из городов «Золотого Кольца»: Суздаль, Ярославль и другие.

* * *

С началом 1990-х годов общественная жизнь Института, как и всей станы, изменилась. Не стало ни поездок в «колхоз», ни соцсоревнований. Молодым коллегам они, скорее всего, должны казаться не просто анахронизмом, а нелепостью, причем вредной. В целом это верно. Но важно другое. Эти нелепости в среде академического института (во всяком случае, нашего) обретали, так сказать, «человеческое лицо». И они, и капустники сближали людей, подобно тому, как это обычно бывает в наших экспедициях.