4 января 2000 г
4 января 2000 г
С наступившим Новым годом тебя, мой дорогой дневничок!
Мы два дня подряд пекли по одной маленькой лепешке.
… Я ела ее! Горячую и сырую! кричала: «вкусно!»
Потом мы опять перешли на воду с мукой, с покрошенным в стакан луком.
Меня тошнит.
— Лук необходим для десен, — сказала мама. — Иначе потеряем все зубы!
У меня уже почти все шатаются и несколько почернели.
В основном целый день мы лежим в своей нише.
Рано утром, пока не стреляют, держась ближе к домам, ходим к колодцу.
Он через один дом от нас.
Живущие рядом люди ругаются, ссорятся с нами. Воды там немного. Она с мусором.
Оказывается, дальше, в 4-этажном доме живут русская бабушка и ее муж-чеченец. Одни!
На четырехэтажный и трехподъездный дом!
Появились новые люди. Тоже муж-чеченец, жена русская и девушка — подросток (дочь женщины от ее первого брака). Они тоже одни. В самом дальнем из больших домов.
К этому колодцу, рискуя жизнью, приходят жители частного сектора!
Сегодня светловолосый и светлоглазый парень-чеченец спросил у мамы:
— Где вода?
Ему на вид лет семнадцать, в военной форме, без оружия. Он запросто, сразу, рассказал о
себе. Сообщил, что помогает старшим. Колет дрова, носит воду, готовит еду. Что в их группе боевиков — его родственники. Автомат ему не дают! На шее у парня светло-зеленые четки.
Он веселый! Шутил и на русском языке и на чеченском. Помог поднять из дальнего колодца (где на дне есть вода) маме и всем старым бабушкам ведра!
Парень отругал тех, кто хотел прогнать нас, мешал набирать воду…
Пристыдил! Сказал, что вода — от Бога, она — ничья.
— Вода есть? Значит, для всех! Где живут люди? Близко или далеко? Кто они? Какой национальности? Это роли не играет! — так звучало его короткое нравоучение бездушным и наглым гражданам.
Скоро мы увидели его товарищей. Плотные молодые мужчины. Многие белокожие и светлые. С рыжинкой в волосах! Возраст от 25 до 40 лет. Они сказали всем жителям:
— Ставьте свои ведра у колодца и уходите. Мы поднимем, воду нальем.
Каждому по два ведра. Потом заберете! Не рискуйте! Рядом прикрытия нет!
Колодец действительно расположен так, что подъезд ближайшего дома далеко.
Шагов семьдесят. Все стояли в подъезде. Боевики налили воду.
Когда разливали — повторяли слова: «Биссми Ллахи!» (Ради Аллаха!)
Среди них есть голосистый парень! Это он «читает» азан (призыв к молитве). Чудный, высокий голос!
Мужчины рассказали:
— Когда мы пришли в ваш район, поселились в большом четырехэтажном доме. Но, осмотревшись, решили: надо держаться дальше от людей. Слишком много жителей!
Потому ушли в частный сектор. У нас есть котел, тепло. Есть подвал.
И если случится решающий бой — он будет безопасным для мирных жителей.
Наверное, по этой причине мы не видели их.
Наша соседка Стася долго благодарила помощников, называла их «родненькими
сыночками». Мама шепнула мне:
— Вчера, когда Стася увидела парня — самого молодого и веселого, она пожелала ему смерти. Показала кулак за его спиной. Бурчала: «Не все еще подохли!?» А сегодня?! Видишь, как кланяется?!
Я увидела: на пальце правой руки у Стаси было надето обручальное кольцо.
То самое! Снятое с пальца Раисы. Женщины, что погибла на молитве, когда нас бомбили…
— Это похоже на правду! — ничуть не удивилась я.
Будур