7

Вообще взрослых в театре можно разделить на наивных, скептиков и злоумышленников. Дом культуры «Каучук» – шедевр конструктивизма. На сцене поэтический спектакль «Нездешний вечер» по Марине Цветаевой. Атмосфера – возвышенная. На сцене актриса Генриетта Егорова читает:

– Дом мой пуст. Но если по дороге куст встает…

Радостный голос узнавания из зала:

– Х… встает?

Чье-то «гы-гы». Напряженная пауза. Видно, что актриса дернулась. Но нашла в себе силы не отреагировать даже движением брови и продолжала как ни в чем не бывало. Очевидно, в такие моменты должно быть премерзостно на душе у артиста. Когда ты распахиваешь душу, а туда вламываются в валенках с грязными галошами, к тому же обильно унавоженными… Тьфу! Не стоило бы подпускать подобную публику близко к искусству.

Можно представить, как чувствовал себя основоположник русского репертуарного театра г-н Станиславский, верой, правдой и всем своим материальным состоянием служивший подмосткам, когда после революции в его (!) Художественный (!) театр (!) вломилась революционно-раскрепощенная публика. Многие из них, по-хозяйски развалясь в бархатных креслах, глядели на буржуйскую жизнь на сцене и лузгали семечки, сплевывая прямо в зал.

С тех пор прошло много времени, но, похоже, революционная ситуация продолжает возбуждать публику на хамство.