6

Второй акт. Божественно поет Пьеро с выбеленным лицом, картинно возлежа на лестнице:

– Не нужна мне картина

Под названьем Мальвина…

Шикарный контртенор Гоши Егиянца улетает под колосники. И музыка шикарная у Рыбникова. Еще в антракте Максим Гуткин объяснял мне, что музыка создает атмосферу Венеции XVII века, что у него в оркестре и мандолины звучат, и дульцимер. Максим внес в партитуру элементы раннего барокко, можно расслышать даже что-то от Вивальди.

А папа Карло (Борис Рывкин) тем временем ищет своего деревянного «сыночка», но в этой Венеции каждый занят только собой: «дорогими пиявочками», как Дуремар (Руфат Акчурин), или театром с куклами.

Во втором акте Дурова отметила для меня всего-то две большие сцены. И тогда Мамука принимает решение прихватить меня еще в харчевню «Три пескаря» – таскаю с ним поднос с бутафорской рыбиной («Ах, фаршированная щу-у-ука!») и убегаю, картинно выбрасывая вперед руки, – целых два раза. Кажется, зажим уходит.

Дурова как никто умеет создать яркую, динамичную и большую конструкцию, в которую (внимание!) заложена правильная программа с точки зрения воспитания. В антракте, когда я ее спросила, какой смысл сегодня она видит в этой старой истории, она сказала:

– Главный – в словах черепахи Тортилы: не важно, кем ты родился, важно, какие поступки ты совершаешь. И – как результат – кем становишься. Это тема выбора, которая рано или поздно встает перед любым существом, даже, как у нас, перед длинноносой куклой. И еще смысл в последней фразе, когда куклы говорят Буратино: «Это твой театр», – а он им: «Нет, это театр моего папы Карло». Надо всегда быть благодарными своим родителям и понимать, что они для тебя сделали.

Конец близится, подведем итоги моей сценической деятельности. Первое: время на сцене отличается от реального. Второе: массовка (особенно в мюзиклах и музыкальных спектаклях) – пахарь, которому надо поставить памятник. Третье: не врут, что на сцене проходят все болезни (я забыла про больную спину). Четвертое: сцена – отличный способ для похудения (у меня минус два кило).

Вот он, счастливый конец, не по Толстому, а по Коллоди – деревянная кукла превратилась в живого мальчика. Зал коллективно выдохнул «ооо!!!», когда сначала за очагом, нарисованным на куске старого холста, открылся волшебный театр – в розовом свете, огнях и с прелестной куколкой на сверкающем шаре, а потом Буратино стащил с лица неподвижную маску.

Последний удар по моему актерскому самолюбию – финальный хит поют все… минус я. «Скажите, как его зовут? БУ (тара-ра-ра-ра) РА (тара-ра-ра-ра) ТИ (тара-ра-ра-ра) НО (тара-ра-ра-ра)! БУ-РА-ТИ-НО!!!» Обидно стало, хотя на поклонах, как отрепетировала, чмокала в щечку Арлекина.

P. S. А цветочки мне подарил – не поверите кто – сам Карабас Барабас. Да нет, не Тереза Дурова, а артист Дик, отлично сыгравший хозяина кукольного театра.

Можно примерить костюм, а можно и другой пол

Олег Табаков («Всегда в продаже»). Его продавщица Клавочка была признана лучшей ролью театрального сезона 1965 года

Татьяна Орлова в «Русском романе» сыграла В. Черткова, секретаря Льва Толстого

«Примадонны» Дмитрий Дюжев и Юрий Чурсин. Спектакль был назван хитом 2006 года

«Двенадцатая ночь». Марина Неелова (Виола) 1975.

«Двенадцатая ночь». Андрей Кузичев (Виола) и Алексей Дадонов (Оливия) 2003