Европейская кампания
Европейская кампания
Канцлер Румянцев был против продолжения войны. Страна разорена, армия устала воевать, народ хочет мира. Сам Кутузов, авторитет которого в армии был необычайно велик, тоже был против дальнейшей войны. Говорят, в споре по этому поводу фельдмаршал со вздохом сказал русскому генералу: «Ты думаешь только о пользе Англии, а по мне, если этот остров завтра пойдет на дно, я не охну».
Но Александр не мог позволить себе подобных споров. Он уже все решил — Россия ответственна за покой в Европе. Избавление своей страны от Наполеона он считал чудом. А это значит, что его, Александра I, слабого и грешного человека, Провидение выбрало для победы над Антихристом. А с Богом, как известно, не поспоришь. Зная и чувствуя Наполеона, Александр был уверен, что он, как феникс, вновь возродится из пепла, создаст новую армию и опять будет диктовать Европе свои условия.
Так и случилось. Наполеон был еще в пути, а в Париже в газетах появились первые сообщения о провале русской кампании. Роялисты подняли было головы, но тут же сникли. Внезапное появление Наполеона все поставило на свои места. «Эффект был изумительный!» — писал Коленкур.
Энергия и спокойствие императора тут же вернули народу уверенность и веру в свои силы.
Еще пребывая в России, а эстафеты доходили исправно, Наполеон распорядился досрочно осуществить рекрутский набор 1813 года, он знал, что ему понадобятся свежие силы. Когда император прибыл в Париж, новобранцы уже находились в строю. Были у него также вассальные войска в Германии, надо было также срочно собрать всех, кто вышел из России. Будь его воля, он бы всех поставил под ружье.
У Александра была своя задача — объединить Европу для общей войны. «Народам и королям напоминаем мы об их долге и интересах, — провозгласил он. — Воспользовавшись нашими победами, мы протянем руку помощи угнетенным народам…» 1 января 1813 года русская армия пересекла границу. Во главе войска встал сам Александр.
Европейские страны вели себя осторожно. Первой откликнулась Пруссия. 16 февраля 1813 года с ней был заключен оборонительный и наступательный союз. Была занята Варшава, затем мы вступили в Берлин. В Бреслау царь встретился с прусским королем Вильгельмом III, с этой минуты они не расставались. У Вильгельма вся надежда была на Россию.
16 апреля 1813 года после жестокой простуды в местечке Бунцлау (Силезия) умер Кутузов, и это сказалось на настроении русской армии. Первые две битвы (при Люцене и Бауцене) в мае 1813 года объединенная русско-прусская армия проиграла. Александр не принимал участия в сражениях, но находился поблизости. Нужно было перегруппировываться и привлекать новые силы. Было заключено перемирие.
Летом к коалиции присоединилась Австрия. Англия должна была взять на себя обеспечение военных расходов. 15 июня 1813 года военные действия возобновились.
Последний раз в том году судьба улыбнулась Наполеону в сражении при Дрездене, которое он блестяще выиграл. Но дальше пошла череда его поражений. В октябре 1813 года при Лейпциге состоялась Битва народов. Войска коалиции возглавлял австрийский фельдмаршал Шварценберг. Сражение продолжалось три дня, после которых Наполеон отступил. Александр писал в Петербург князю Голицыну: «Всемогущий Бог дал нам блестящую победу в четырехдневном сражении над пресловутым Наполеоном… Вы догадываетесь о том, что происходит в моем сердце».
Наполеон отступал к границам Франции. Он понимал, что его империя тает на глазах, но решил выиграть последнюю битву, а пока тянул время. Историки пишут, что конец затянувшимся переговорам положил Александр I. В марте 1814 года армия союзников перешла Рейн, англичане во главе с Веллингтоном перешли со стороны Испании Пиренеи и вышли на юг Франции.
Прежде чем выехать к армии, Наполеон назначил наследником своего трехлетнего сына — «римского короля», как все его звали. Император обожал сына. В 1809 году он занял Рим и подарил Вечный город новорожденному, а папу перед походом в Россию велел перевезти в Фонтенбло. Там главу церкви фактически содержали под охраной, которую называли почетным конвоем, а сам папа считался «гостем». Теперь он собирался освободить папу, но все было недосуг. Регентшей при «римском короле» в случае своей смерти Наполеон назначил супругу — королеву Марию-Луизу.
Дальше все произошло очень быстро. Наполеон кинулся в войну как в спасительный омут, последовал ряд его стремительных побед. Он разбивал армию коалиции по частям. Битвы следовали одна за другой, всегда с превосходящими силами противника. Наполеон показал чудеса храбрости, очевидцы говорили, что он явно искал смерти на поле боя. Военные критики считают, что кампания 1814 года была для Наполеона одной из самых блестящих.
Союзники были очень озабочены победами императора и не раз поднимали вопрос о перемирии. Но Александр I не соглашался на перемирие. Он заявлял союзникам, что в случае их отказа продолжить войну он сам с русской армией пойдет на Париж. Больше всего воду мутила Австрия. Королю Францу и его министру Меттерниху было нежелательно усиление России. Теперь они остерегались, как они говорили, «рыцарского настроения царя», мол, для Александра важно войти в Париж победителем и показать всему миру собственное великодушие врагу, который сжег его столицу.
Александр понимал, что Наполеон бьет по одиночке разрозненные армии союзников, и предложил объединить силы, что и было сделано. Тут пришла помощь с неожиданной стороны. 17 марта в лагерь союзников тайно приехал из Парижа граф Витроль с запиской от Талейрана. Дипломат уже давно готовил могилу своему бывшему кумиру. Записка была без подписи, написана с орфографическими ошибками. Талейран все предусмотрел, хитрость была придумана на тот случай, что посланец попадет в руки французской жандармерии. Талейран давал Александру ненавязчивый, но дельный совет — не надо гоняться за Наполеоном по всей Франции, а надо идти прямо на Париж, «где вас ждут». Как только армия союзников займет столицу, будет провозглашен новый король Людовик XVIII, брат казненного короля. А дальше само собой произойдет низложение Наполеона.
Битва при Фер-Шампенуазе кончилась полной победой коалиции. Путь на Париж был открыт. Сам Наполеон в этой битве не участвовал, он «оперировал» в тылу армии союзников, решив зайти к ним в хвост. 100-тысячная армия подошла к столице. 29 марта императрица Мария-Луиза с сыном выехала в Блуа. За ними тянулись подводы со столовым серебром, драгоценностями, золоченой посудой, бочонками с золотом, даже их точное количество называют — тридцать два бочонка. Все это попало в руки союзников. Бой за Париж был коротким, у французов было 40 тысяч солдат. Узнав о происходящем, Наполеон тут же бросился на выручку своей столице, но опоздал, город был уже взят.
31 марта 1814 года утром Александр I триумфально въехал в Париж. Все как полагается, он ехал на белом коне, рядом король прусский Вильгельм и фельдмаршал Шварценберг. Их сопровождала 80-тысячная армия. Окраина города встретила их настороженно, центр Парижа ликовал, словно Александр был их освободителем.
Наполеон тем временем поспешно вернулся в столицу и остановился в Фонтенбло. Он тут же придумал новый план: Коленкур едет в Париж, он объявляет союзникам, что император согласен на их вариант примирения. А сам тянет время.
За три дня переговоров армия успеет подойти к Фонтенбло, а дальше мы объединим силы и отобьем Париж. И опять он было полон сил, энергии, он дышал полной грудью. Но все было уже поздно, армия его не поддержала.
Александр I обнародовал заявление: «…Союзные государи приемлют желания Французской нации. Они объявляют: что если для обуздания честолюбия Бонапарта необходимо было постановить в условиях мира твердейшие ручательства, то ныне условия сии должны быть благоприятнейшие, когда Франция, готовая возвратиться к Правительству мудрому, представляет сама себя залогом спокойствия.
Посему союзные монархи объявляют, что Они не будут более иметь дела с Наполеоном Бонапартом, ниже с кем-либо из его фамилии; что Они признают целость древней Франции в том виде, как она была при законных его королях; что Они даже могут больше сделать, поелику они всегда основывают на том правиле, что для счастья Европы нужно, чтобы Франция была велика и сильна, и что Они готовы признать и гарантировать ту конституцию, которую дает себе Французская нация.
Вследствие чего Они приглашают Сенат назначить временное правительство, которое бы имело попечение об управлении Государства и составило бы конституцию, приличную Французскому народу.
Все здесь объявленное совершенно согласно с мыслями и намерениями других союзных Государей.
Александр I,
граф Нессельроде»
Жестяной какой-то язык, чувствуется рука Нессельроде. Такой был тогда у Александра министр, в записках современников никто об этом Нессельроде доброго слова не сказал. И ведь пока ни о какой конституции разговора не было, все это плод фантазии. Кроме того, сам Александр был несколько смущен тем, что с его помощью как-то само собой исчезло из употребления любимое им слово «республика», а вместо него возобладало слово «монархия». Новый король был несимпатичен, важен, мелочен, и большая часть «французской нации» вовсе не жаждала вернуться к прежнему королевскому правлению.
Наполеон в свою очередь составил документ, в котором писал, что отказывается от престола в пользу своего сына при регентстве матери. Документ пока не был подписан. Талейран заявил Александру, что в городе возможен заговор, поэтому царю лучше остановиться в его, Талейрана, дворце, где он будет под надежной защитой. Первое время Талейран очень «опекал» Александра, позднее тот переехал во дворец на Елисейские Поля. Александр вовсе не настаивал на Людовике XVIII, трон с тем же успехом мог перейти к трехлетнему «римскому королю». Главное, чтобы Наполеон подписал отречение. Но роялисты боялись гражданской войны и так отчаянно протестовали, что царь махнул рукой: мол, разбирайтесь сами. Мы свое дело сделали, теперь ваша очередь.
6 апреля Наполеон подписал отречение. Александр подтвердил, что остров Эльба в Средиземном море будет отдан Наполеону в полное державное обладание, а «римский король» и Мария-Луиза получат самостоятельные владения в Италии. Через пять дней после отречения Наполеон сделал попытку отравиться. Заготовленный еще в России яд вызвал серьезные мучения, но жизни его не лишил. По условиям договора экс-император мог взять с собой на остров один батальон своей гвардии. «Я хотел дать Франции власть над всем миром», — признался он как-то Коленкуру. Но народ его не понял, не оценил. Прощание с армией было коротким и тяжелым. Гвардия утирала слезы.
Еще в Тильзите Наполеон походя преподал Александру урок и объяснил, что такое победа. Разговор этот пересказывает госпожа Эдлинг. «Нынешнее время напоминает мне все, что я слышал от этого необыкновенного человека в Тильзите про случайности войны, — рассказывал Александр. — Тогда мы помногу беседовали, так как он любил выказывать мне свое превосходство, говорил с любезностью и расточал передо мной блестки своего воображения. Война, утверждал он, вовсе не такое трудное искусство, как воображают, и поистине неизвестно иной раз, почему именно выиграно то или другое сражение. Побеждаешь потому, что позднее неприятеля устрашаешься, и в этом вся тайна. Нет полководца, который бы не страшился за исход сражения; надо только припрятывать в себе этот страх как можно дольше. Лишь этим приемом пугаешь противника, и успех становится несомненным. Я выслушал с глубоким вниманием все, что ему приятно было сообщить мне об этом предмете, и питал в себе твердое намерение воспользоваться тем при случае…» В России Александр пересилил неприятеля, но позднее Наполеона устрашился. Но здесь, на родной земле, Наполеону был неведом страх. Словом, продолжение следует.