Два подарка судьбы
Два подарка судьбы
Окружающий нас мир был полон тепла и красоты. Наши мечты и помыслы наполнялись реальным смыслом. Мы уже ощущали пьянящую романтику неба, имея за плечами два года полётов. С упоением осваивали реактивный бомбардировщик Ил-28. Когда надо и не надо забегали в гарнизонное ателье на примерку офицерской формы, которую шили нам к выпуску. Нас радовала перспектива военных лётчиков. Ни о чём другом мы и не думали. Однако судьба посчитала, что это не совсем правильно, и в силу каких-то независящих от нас обстоятельств, за словами «сокращение армии», все наши мечты рухнули.
Что делать? Искать новую дорогу в жизни, заниматься чем-то другим или бороться за то, о чём мечтал, чему учился и убедился, что это твоё призвание. Чтобы осознать степень счастья в достижении своей цели, жизнь порой и ставит перед нами неожиданные преграды. Сумел не растеряться, преодолеть унижения, безразличие многих окружающих тебя людей и судьба идёт тебе навстречу. Мысли и желания начинают сбываться, и всё к чему стремился и кем хотел быть претворяются снова в действительность. Чем больше было испытаний, тем сильнее ощущение степени счастья. Пустота уходит, жизнь наполняется смыслом. Всё вокруг становиться родним и близким. Ты счастлив, осуществил свою мечту наперекор всем преградам, снова поднялся в небо.
Так же испытывает счастье человека в борьбе за трудный кусок хлеба, за претворение своих идей, за справедливость в жизни. Только то, что достигается в результате борьбы с трудностями и испытаниями приносит истинное счастье. Всё остальное, как удовольствие от отдыха, дорогой одежды, автомобиля, дачи и даже большие деньги это лишь подобие счастья.
Сурово распорядилась жизнь с нами — выпускниками военных лётных училищ и лётчиками строевых частей в 1960 году. Сокращение армии коснулось в основном авиации. Беспредельно преданные авиации лётчики увольнялись из вооружённых сил, для которых небо оставалось самой большой любовью. Случайных людей среди лётчиков тогда не было.
После того как ракетой сбили американского лётчика-шпиона, в верхах посчитали, что авиация потеряла своё былое значение. Ошибку поймут, и уже через два года начнётся восстановление авиации. Но сколько было поломано человеческих судеб, и какой урон нанесён армии.
Вынашивая с детства мечту о небе уже в десятом классе многие деревенские ребята пешком, затем на рабочем поезде добирались до областного города на занятия в аэроклуб по воскресным дням. Ребята, которые жили в городе или пригороде совмещали учёбу в десятом классе или техникумах, учились в вечерних группах. После 40 часов налёта на Як-18 мы направлялись для дальнейшего обучения в лётные училища.
В наше время зачастую не бедные родители за ручку приводят своё дитё, устраивают в лётное училище, после окончания, минуя малую авиацию, устраивают пилотом в транспортную авиацию. Но к сожалению, нередко ни современные самолёты, ни романтика полётов не притягивают их к небу. Многих этих пилотов больше интересует коммерция, вино и веселье. Вскоре им приходится расставаться с небом к огорчению их родителей.
Как жаль что они занимали чужое место в училище, о котором так мечтали мальчишки из Сибири, Якутии или далёкой деревушки. Сегодня за учёбу в аэроклубе нужно платить немалые деньги, а где их взять настоящему романтику.
После демобилизации мы оказались в положении подбитой птицы, в небо не можем подняться, а на земле мы как бы лишние. Конечно нас — выпускников училищ, имеющих налёт 150–160 часов нигде не принимали в предприятия гражданской авиации. Штаты были везде заполнены, на учёт брали более опытных лётчиков.
Вторым ударом по нашей судьбе было и нередкое предательство наших подруг, невест. Сколько бумаги мы исписали в переписке, сколько хороших слов было написано и сказано за три года. И вот встречи, мы в офицерской форме, на гражданскую не было денег, но нет на плечах золотых погон и это приводило наших подруг в грустное состояние. Они уже имели среднее специальное образование, учились на старших курсах институтов, а мы фактически были никто. Как-то сами по себе остывали наши чувства, и мы с горькой обидой на предательство расставались, оставались наедине с собой, напевая по себя: «Первым делом, первым делом самолёты, ну а девушки, а девушки потом».
Мы словно сговорившись стали уезжать в дальние края, в самые отдалённые аэродромы страны, надеясь что туда более опытные, женатые лётчики не поедут. Нашими ориентирами стали Чукотка, Сибирь, Дальний Восток, Казахстан и Средняя Азия. Нанимались на любую работу: грузчиками, мотористами, заправщиками, в надежде перейти на лётную работу. Я купил билет в общий вагон поезда Уфа-Ташкент, взял курс на древний город Бухару. Аэропорт Бухара расположен был рядом с городом, всё хозяйство состояло из трёх небольших домиков, расположенных на краю лётного поля. Весь парк самолётов состоял из одной эскадрильи, куда входили самолёты Ан-2 и Як-12.
Здесь сразу мне повезло на хороших и добрых людей. Попал сразу на дорогу, которая повела меня к моей цели. Нашёл кабинет командира эскадрильи, из которого он выходил, собираясь лететь куда-то. Посмотрел на меня, на часы и, обращаясь ко мне, стал задавать вопросы: «На приём, да? Лётчик? Летать хочешь? Очень тебя понимаю но нет вакантных мест».
Боясь, что на этом разговор будет окончен, я просил принять меня на любую работу, да и денег на обратную дорогу нет, оправдывался я. Командир не стал ничего объяснять и спрашивать. Он всё понял. И как бы отдал приказ: «Зайди к начальнику штаба, скажи Бакало просил выписать направление в общежитие там найдешь такого же лётчика, завтра с ним приходите оформляться. Поедете в Ташкент на курсы авиадиспетчеров, когда будут организованы сборы по переучиванию на самолёт направим вас на эти курсы». Отдал мне честь и зашагал к самолётной стоянке. Вот так за несколько минут решилась моя судьба.
Через восемь месяцев, как и обещал нам комэск Александр Иванович Бакало нас, как оказалось с моим товарищем по училищу Артомоновым Антоном, направили в лётное училище, на полгода, переучиваться на самолёт Ан-2.
Возможно сказалась долгая дорога из Узбекистана в Оренбургскую область, самолёты, поезда, но в первую же ночь в училище я почувствовал недомогание. Обратился в медсанчасть с признаками аппендицита. Скорая увезла в городскую больницу где без промедления мне вырезали совершенно здоровый аппендикс.
Январским утром щёл я по пустынной улице небольшого городка. Была метель, которая с каждой минутой усиливалась. Белые хлопья снега летели сверху, подхватывались ветром, завихрялись так что небо сливалась с землёй. Видимость уменьшилась, дома с противоположной стороны уже не просматривались. И вдруг среди этого буранного вихря, лицом к лицу я встретился с ней. «Вы с неба?» — «нет, с этого дома», растерянно ответила она. Чувствуя что сейчас разойдёмся и снежная мгла навсегда скроет её от меня, я развёл руки перед ней и представился: «Я военный лётчик, приехал в ваш город переучиваться на пилота гражданской авиации, иду из больницы, где мне удалили аппендицит, боюсь не найду дорогу в училище». «Не волнуйтесь, я иду туда же, здесь рядом». Ответила милым голосом она. На проходной я постарался лучше рассмотреть неожиданную спутницу и запомнить её лицо. «Милая незнакомка!» — обратился я к ней, «приглашаю вас на вечер танцев в клуб „Нефтяников“. До встречи, жду». И мы разошлись, не узнав даже имя друг друга.
Просторный зал. Я жду возможно свою судьбу. Наверно вот та, в очках, красивом платье, фигура, а ноги, нет ножки! Зал наполняется первыми звуками вальса. Ждать нельзя. Прихрамывая, протягивая руку в приглашении иду к ней. Она медленно, подталкиваемая подругами, отходит от них навстречу мне. По голосу узнаю она. Мы начинаем свой танец жизни. Плывём по залу вперёд, возвращаемся назад, кружимся вправо, влево. Зал как бы замер. Мы понимаем друг друга. Танцуем так, как будто мы всегда танцевали вместе. Такой пьянящий танец больше повторить невозможно. Нам аплодируют, дают возможность ещё раз провальсировать по залу. Танцуют все. Мы молча стоим, рассматриваем друг друга. Нас тоже рассматривают, подходят и предлагают ещё станцевать танго. Однако наверно я перестарался. Чувствую боль и тепло крови — разошёлся ещё не окрепший операционный шов. Я снова оказался на больничной койке. Всему училищу было ясно кто виноват в этом. Так началось наше настоящее знакомство.
Время пролетело быстро. Самолёт осваивался легко. Не беда, то он не реактивный и летает совсем низко. Маленький, но зато незаменимый труженик в народном хозяйстве. Самолёт с которого легко читается Книга Земли. Всё видно: дороги с автомашинами, речки, деревни и даже люди у своих домов, поля, покрытые золотом цветущих подсолнухов. Осенью комбайны, как степные корабли, бороздят поля, оставляя за собой копны соломы, многочисленные тока на которых сортируют зерно, всё как на ладони. А какая красота открывается когда летишь над Волгой. Могучая река несёт на своей водной глади пароходы, танкеры и баржи, крутит турбины электростанций. Справа остались крутые, белые берега города Вольска, Саратов, Камышин, со своими знаменитыми арбузами. На горизонте город-герой Волгоград, издалека видно статую «Родина мать».
После Волгограда Волга вырывается на степные просторы, чем ближе к Астрахани, тем больше рукавов у реки. Наконец подлетаем к Астрахани, под нами белые стены Кремля, морской порт, зелёные улицы на окраине города, аэродром, где мы и приземлились. И так куда бы не полетел, кругом неописуемые красоты и просторы нашей Родины. Это потом, годами позже, поднимусь в верхние слои тропосферы и смотреть на облака буду сверху. Внизу будут горные вершины, затухшие и действующие вулканы и многочисленные сладки гор, скрывающие в своих недрах тайны земли. Горы, их много на земле и недаром учёные говорят, что они мозг земли.
А пока набираюсь опыта полетов в приземном слое.
Рядом с учебным аэродромом деревня Завьяловка. Я с паспортом моей партнёрши по танцам, взятом тайком от неё, иду в сельсовет уговаривать председателя зарегистрировать мой брак без невесты. Получаю отказ. Снова и снова, уже со своими товарищами, уговариваю старого председателя, что невеста согласна, нам нужна необычная, не такая как у всех регистрация. Наконец, с доброй бранью, со словами «Все вы лётчики малахольные» записывает нас в толстую книгу, ставит печати в паспорта, жмёт рука, приговаривая «Люби и летай».
Нужно сказать, в то время проще было зарегистрировать брак, но и разводов, по крайней мере среди моих знакомых и друзей не было и нет. Так мы знакомились, женились, порой не так как все обычные люди. Авиатору без семьи нельзя, от её крепости зависит надёжность и долговечность лётной работы.
И вот я женат. Невеста моя, Валентина Васильевна, когда я объявил её своей женой, предъявляя ей паспорт, едва не лишилась чувств. Долго не раздумывая, дала согласие быть моей женой.
Переучивание закончено. Получены лётные свидетельства пилотов гражданской авиации. Все разъезжаются по своим дальним аэродромам. Через несколько лет эти пилоты станут первоклассными командирами кораблей, руководителями лётных отрядов, займут высокие командные должности. Мне и ещё двоим моим товарищам предложили остаться на инструкторскую работу. Так я стал учить лётному мастерству, сначала моих коллег по военной авиации, которые как и я приезжали на переучивание, затем курсантов училища.
Семейная жизнь сложилась прекрасно. Нас окружали старые семьи лётчиков, их жёны учили наших молодых спутниц, тому, что значит быть женой лётчика. Провожать и встречать в любое время суток, создавать особый климат, настроение, жить интересами мужа. Эта традиция стала законом в моей семье.
Позже, когда я начал летать по всему миру, улетал далеко и надолго, тогда по настоящему оценил нашу любовь, наш образ жизни. Так в мире и согласии незаметно пролетели десятки лет.
Мы стали уже ветеранами авиации, на смену нам приходят молодые пилоты, они создают молодые семьи. Нередко совсем маленькие проблемы они преодолеть не умеют. Помочь им так же некому. Нет общественных организаций, нет замполитов. Всё замыкается на эскадрильи. Вот мы и помогаем им советами, примерами старших, даже стихи посвятили их жёнам. Их написал командир эскадрильи — ветеран Виктор Передреев
Жёнам лётчиков
На закате весеннего дня
Ты опять оставляешь меня
Я горжусь твоей лётной судьбой
Без тебя мне тревожно одной
Суждено мне тебя ожидать
Каждый раз провожать и встречать
Возвращайся скорей, обними
Три заветные слова шепни
Я прижмусь к твоим тёплым губам
Облакам все тревоги отдам
Пусть они станут тучей, грозой
Я всегда буду рядом с тобой
На твоём, на крылатом пути
Ясной звёздочкой буду светить
За тобой на край света пойду
И любую беду отведу
Отложи свой полёт, отмени
И покрепче меня обними
Небожитель ты мой неземной
Нелегко быть пилота женой.
Я с Валентиной Васильевной идём рука об руку по жизни. И днём и ночью, многие годы, уводил свой корабль в голубые дали и всегда благодарю создателя за судьбу, давшую возможность быть лётчиком, пролетать сорок лет, судьбу которая свела меня в круговерти снежной пурги с моей любовью.