Глава третья. Знакомство с дипломатом. Земля повсюду хороша. Рассказ Владимира Доброхотова

Глава третья. Знакомство с дипломатом. Земля повсюду хороша. Рассказ Владимира Доброхотова

— Борис, а кто такой дипломат? — поинтересовался я.

Человек он солидный, серьёзный, недавно купил дачу через четыре дома от меня, говорят, за границей работал.

- Я недавно с ним познакомился. Хороший мужик, разговорчивый. Он сейчас подойдёт к нам, я его пригласил.

Вскоре подошёл и дипломат. Мы познакомились, звали его Владимир Иванович. Производил он хорошее впечатление, открытое, улыбающееся лицо. Он внимательно посмотрел на каждого, пожимая наши руки, как бы определяя, кто есть кто. И мы почувствовали себя так, словно знали давно друг друга.

- Давайте познакомимся поближе, обратился он к нам, и достал бутылку виски ЧИВАС РЕГАЛ.

Мои друзья посмотрели на меня, они были уверены, что я знаю толк в иностранных напитках. Ещё недавно я сам угощал их разным иностранным зельем.

-Прекрасные виски, 12 лет выдержки. Виски- это крепкая английская водка, но совершенно, отличное от нашей водки и коньячных напитков, и главное фальшивой виски нет. Подделать его невероятно трудно. Так давайте наслаждаться этим напитком. Прошу Бориса принести холодной воды. Пить виски можно с водой, лучше, конечно, с содовой, можно со льдом, но льда и содовой нет, пьём с водой. В американских фильмах нам показывают, что пьют там с горлышка, пытаются разрушить у нас культуру пития. Но такого, друзья, нигде в мире нет, пояснил я им.

Обычно наливают 30–50 грамм виски, доливают 100 грамм воды и пьют, наслаждаясь, понемножку, не торопясь, маленькими глоточками и не пьянеют. Можно пить и без закуски, или закусывать орешками, копчёной рыбой, да и жареная курица подойдет. И я начал готовить эту смесь.

-Вы согласны со мной, Владимир Иванович?

-Да, я чувствую, вы знаток в этом деле. Где вы бывали? — Спросил он меня.

-Да, он по всему свету летал, многое нам всякого рассказывал, заявили мои друзья.

-Простите, Владимир Иванович, а вы где служили? Борис называет вас дипломатом.

Он посмотрел на нас с улыбкой, махнул рукой и заявил.

— Да в разных странах, но не больших и не европейских, вы может, и не знаете их, таких как Танзания, Джибути, Йемен.

— Наоборот, Владимир Иванович, я в эти страны много лет летал, да и жил там неделями. Скажу вам, друзья, что служба там и опасна и трудна. Не всё «малина» там вам, Владимир Иванович, была. Перевороты, смена режимов, это не благополучная Европа. Но эти страны по — своему и привлекательны.

Например, Аден, столица Йемена, что на юге Аравийского полуострова, расположен на входе в Красное море. Бывшая колония Англии. На первый взгляд здесь тёмно-бурые горы, песок, море, высокая температура, влажный воздух. Там в январе 30–35, воды 28–30 градусов тепла. Постоянная жара, лишённая растительности земная поверхность, безжизненные горы компенсируется тем, что Аден стратегическая точка, контролирующая вход в Красное море. Здесь удобная морская бухта, круглый год тёплая морская вода, где в изобилии водятся ценные породы рыб. Морское дно у берегов изумительной красоты. Цветные кораллы, морские звёзды, крабы, рыбы всех цветов радуги, колышутся заросли морской травы

Наши лётчики, любители подводного плавания, без добычи никогда не возвращались. Мой штурман, Александр Канищев, ловил даже лангустов и омаров, не говоря о крабах и всякой другой рыбе. У каждого из нас дома есть кораллы с Аденского залива.

В недрах земли, наши геологи там обнаружили огромные запасы нефти.

Старый Аден уникален тем, что расположен в кратере потухшего вулкана. Этот район так и называется «Кратер». Въезд туда, через проделанный вверху ров, это со стороны бухты с севера, выезд к морю с южной стороны. Город защищён вокруг отвалами застывшей лавы высотой до 500 метров. Это была естественная защита от завоевателей в старые времена.

Старый город встречает вас многолюдьем и восточным ароматом. Здесь есть всё: ткани, посуда, ковры, одежда, обувь, косметика и ювелирные изделия. Здесь же всевозможные мастерские, маленькие хлебопекарни, где вам, тут же продадут свежую лепёшку, похожую на кавказский лаваш, напоят чаем или кофе с кардамоном.

Новый Аден, в виде одной длинной улицы вдоль морской бухты. Здесь дома четырёх, пяти этажей, построенные англичанами во времена их господства. Там расположены различные офисы, банки, госучреждения. В морском порту много судов, там же советский ремонтный док, где ремонтируют наши суда.

В окрестностях аэропорта современный район из одно и двух этажных вилл. Там же иностранные посольства, в том числе и Советское. Но этот район сильно пострадал в последней вооружённой схватке между элитами власти. Детали этой схватки. Владимир Иванович, вам лучше известны, коль вы там служили.

-Слушая тебя, Леонид, я как бы вернулся в этот город. В Южный Йемен меня направили из Танзании, в конце 1985 года, для работы там в консульстве. Работы было много, советская колония насчитывала около трёх тысяч человек. Это были работники посольства, военные специалисты, геологи, торгпредство, моряки, прилетали и улетали самолёты Аэрофлота, здесь же жили лётные экипажи. Это было время самых драматических событий для Йемена. Я и сейчас всё помню, чётко по дням.

В январе 1986 года, в результате разногласий в руководстве Социалистической партии Йемена, вспыхнул кровавый конфликт. Было много потерь среди населения, а так же пострадали и наши люди.

13 января, среди дня, неожиданно город превратился в поле боя. Шла бесконечная стрельба. Стреляли с кораблей, в воздухе носились самолёты, лязгая гусеницами, носились по городу танки. Не разбираясь, что это посольство или правительственные здания, стреляли по ним из своих пушек. Так несколько снарядов попали в здание и нашего посольства. Было много разрушений, словно от землетрясения. Отключилось электричество, нарушилась связь, самолёты разбомбили телецентр и взлётную полосу.

Пять дней не прекращалось это адское противостояние между руководством партии во главе с Насером и военным руководством, во главе которого был министр обороны Антар.

В результате интенсивных переговоров с противоборствующими сторонами наши дипломаты сумели добиться прекращения огня, эвакуации сотрудников посольства и других советских организаций в Адене.

- Я вас дополню, Владимир Иванович, в это время наш экипаж 63 лётного отряда, командир корабля Валерий Генералов, пилот — инструктор Владимир Сорвин, штурман и бортинженер и ещё пять бортпроводников утром уехали на пляж «Русалка», который находится на территории военного городка, где попали под жестокий обстрел.

Голодные, полураздетые, потеряв связь с представительством Аэрофлота и посольством, они укрывались в одном из домов городка. Им, как могли, помогали местные жители, и только на пятый день удалось связаться с посольством.

- Точно так и было, мы в консульстве узнали, что на пляже находятся наши лётчики. В часы перемирия наши дипломаты организовали выезд советских граждан, а так же граждан из стран — членов СЭВ, находившихся в городе.

По команде из Москвы, сухогруз, находившейся в Красном море, подошёл к Адену и бросил якорь в трёх километрах от берега. Вот на него и доставляли наших людей, был послан катер и за экипажем Аэрофлота.

Так невероятными усилиями Советских дипломатов удалось прекратить начавшеюся гражданскую войну.

- Да, Владимир Иванович, ваши коллеги не раз помогали нам выбраться из таких историй. За многие годы полетов, наши пилоты были в таких ситуациях в Бирме, Пакистане, Ливане, Сомали и даже в Каире.

А про те события в Адене наш пилот Владимир Сорвин рассказывал нам в лётном отряде подробно, как они пережили эти дни, как плыли на переполненном сухогрузе в Джибути. На судне было много раненых, а один наш офицер скончался от ран. К утру следующего дня они доплыли до Джибути.

Уже в конце января, через десять дней после боевых действий, наши Ту-154 полетели первыми в Аден, среди зарубежных авиакомпаний.

По аэронавигационной информации пилотам, мы знали, что никакие навигационные и посадочные средства там не работают, но полоса восстановлена, воронки от снарядов засыпаны. Посадочные огни не работают, посадка возможна только днём.

К аэродрому подходили по своим расчётам и по картинке на локаторе. Связь с диспетчером держали на УКВ, за 15–10 километров увидев полосу, заходили с прямой на курс посадки 77 градусов, оставляя на снижении горную цепь справа. Диспетчер, увидев наши включённые фары, давал разрешение на посадку. Если видимость была ограниченная дымкой, выходили на аэродром на высоте 1000 метров, рядом была гора высотой 505 метров, увидев под собой полосу, делали малый круг со снижением и производили посадку. Приземляли корабль в начале полосы, стремясь как можно мягче касаться бетона. На пробеге была сильная тряска из-за неровных заплаток, где были воронки. Но Ту-154 и не такое выдерживал.

Заруливали на стоянку осторожно, чтобы не задеть куски бетона и не попасть в ямы от снарядов, они были обозначены флажками.

Первыми рейсами доставляли медикаменты, палатки, пищу и всё необходимое. Вернулись так же некоторые работники посольства и специалисты.

Кругом были следы войны, разбитая техника, разрушенные дома. Вилла, где жили экипажи, была тоже разрушена до основания. Так что выезд экипажа на пляж спас их от неминуемой гибели.

И, тем не менее, мы продолжали полёты в Аден, так как в лётном отряде было много рейсов с эстафетой в этой стране. С Адена мы продолжали рейсы в Сомали, Кению, Танзанию, Мозамбик, Мадагаскар и Эфиопию.