Часть 13

Часть 13

26. Второй разряд

Вернувшись в Англию Zeppelin не перестали выступать: в этот раз их ждал тур «Назад в клубы». Идея принадлежала Питеру. Несмотря на огромный успех, Питер не забывал о ранних днях, когда группа боролась за внимание у себя дома. В тесных клубах им приходилось играть в те времена, их поддерживали немногочисленные, но верные последователи. И Питер хотел отблагодарить их.

— Новым туром мы как бы скажем «спасибо» тем фанатам, которые были с нами с шестьдесят восьмого и шестьдесят девятого, — так описал свою идею Питер. В конце марта мы сыграли в дюжине клубов, включая Марки в Лондоне, Мэйфэйр Болрум в Ньюкасле, Боут Клаб в Ноттингеме и Степмазерс в Бирмингеме. Эти концерты с аудиторией в 300–400 людей являли собой полный контраст к фестивалю в Бате.

Сама концепция тура оказалась привлекательнее, чем реальность. Никому он не понравился. Клубы маленькие, спрос на группу, естественно, был выше, чем прежде. Они были популярнейшим коллективом в мире, и буквально тысячи людей толклись у дверей. Разочарованные фанаты иногда выплескивали свой гнев и разочарование на всё, что попадалось на пути — будь то вышибалы клуба или уличные фонари. Пару раз пришлось вызывать полицию для предотвращения беспорядков.

После ужасов Ирландии я настоял на двух телохранителях, и Питер согласился. Два крепыша, Пэтси Коллинз и Джим Каллахан, немного успокоили меня во время британского тура. Тем не менее, турне «Назад в клубы» не обошлось без инцидентов. В Ноттингеме некто лет двадцати пяти с дьявольским выражением лица подобрался к сцене и застыл на пару минут, в то время как исполнялась «Whole Lotta Love». У него за поясом висел нож. И хотя он его не вынимал, я решил не испытывать судьбу. Поспешив к кромке сцены, я накрыл парня собой, припечатав урода к земле. А потом с помощью Пэтси мы утащили его за сцену, где конфисковали нож. Мы его помяли слегка, разбили лицо и порвали рубашку.

— Зачем тебя нож, мать твою? — я стоял над ним, готовый нанести очередной удар.

— Моя подружка любит Роберта Планта, — бубнил он. — Меня бесит, что она без ума от него. Иногда мне хочется убить их обоих.

— Смешно, — ответил я. — А мне хочется прикончить тебя!

Открытой ладонью я ударил по его лицу, на щеке остался след.

— Если хочешь дожить до завтра, лучше не подходи близко к сцене до конца вечера, — я вытолкал паря обратно в толпу.

Когда мы играли в Мэйфэйр, перед выходом на сцену Джимми жаловался по поводу всего тура.

— После больших залов, эти маленькие клубы — сплошное убийство. Приятно находиться рядом с аудиторией, но мы забыли, что гримёрки такие маленькие. В это трудно поверить. На этом этапе карьеры мы имеем право на большую роскошь, чем могут предложить клубы.

На больших площадках цеппелины испортились быстро. Они привыкли к большим гримёркам и хорошему обслуживанию. Они ожидали отличную аппаратуру, а не кустарные усилки и перегруженные фузз-боксы, которые сдыхают к середине концерта. Коллективу не терпелось показать поклонникам песни с нового альбома — вещи типа «Stairway to Heaven», «Rock and Roll» и «Black Dog» — я видел, как их раздражает скрип, визг и вой аппаратуры.

Особой финансовой прибыли тоже не было. Группа получала процент от кассы, но когда в зал набивается триста пятьдесят, доли музыкантов хватало только на бензин и, возможно, на несколько бутылок виски.

— Это не Мэдисон Сквер Гарден, — сдержанно согласился Питер.

Но он всё равно считал, что эксперимент стоил того, по крайней мере в отношении пиара. Но повторить «Возврат в клубы» не предлагал. Да и никто не хотел.

Для меня самый памятный случай произошёл в новом отеле в Манчестере. Цеппелины отыграли концерт в Престоне, но поскольку мы не смогли снять номера в самом городе, пришлось ехать в Манчестер, чтобы на следующий день сесть на поезд до Лондона. Отель являл собой парочку галактик, отдалённых от пятизвёздочной гостиницы, но это было единственное приличное место, которое промоутер Тони Смит смог найти за короткий срок.

— Вам понравится, — шутил Тони. — Крысам предоставляют отдельные номера, так что они не беспокоят гостей, разве что во время приёма пищи.

По какой-то причине на концерте в Престоне Пэтси Коллинз и Джим Каллахан решили, что если порвать мои джинсы, получится отличная шутка. Они набросились на меня, а потом ушли исполнять свои обязанности. Пока группа играла «You Shook Me» в нескольких метрах от нас, с меня сняли джинсы и разодрали в клочья. У меня самого странное чувство юмора, шутку я оценил, но ехать до Манчестера в исподнем не совсем комфортно. Насколько я помню, отмораживать задницу изначально не входило в обязанности тур-менеджера Led Zeppelin.

При въезде в отель я прокрался внутрь через боковую дверь, чтобы не беспокоить людей в холле. В шкафу номера к моей радости висела одежда официанта — почти моего размера. Мы собирались посетить клуб «У мистера Смита» в Манчестере, и я вырядился в форму официанта. Бонэм посчитал, что мой внешний вид вызовет смешки, я же думал, что в трусах будет не так весело.

«Мистер Смит» оказался высококлассным клубом — обслуживание за столом и девушки повсюду. Сервис, правда, был не на высоте. Zeppelin не были той группой, которая любила ждать долго, пока принесут выпивку. Мы заказали вино, но через десять минут его ещё не подали.

— Коул, за работу! — наконец сказал Бонзо.

— В смысле?

— На тебе форма официанта! Принеси нам бухло!

— Что за фигня, подумал я, но разгладил лацканы и пошёл в бар. Я прикинулся, что работаю здесь, и разжился бутылками Мускаде и французского бургундского.

В клубе находилось столько людей, что другие официанты были несколько смущены и озадачены моим присутствием, но никто не двинул и бровью. Должно быть, я показался им новичком.

— О, официант! — притворно закричал Бонзо высоким голосом. — Как насчёт шнапса? Столько, сколько сможешь принести — за десять ходок!

Он истерично заржал.

Два часа я наполнял бокалы пьяниц за столиком цеппов. При каждой возможности я сам принимал на грудь. Выпивка была за счёт заведения в тот вечер.

Перед возвращением в отеле мы уговорили нескольких девушек поехать с нами. Мы так надрались, что не могли отыскать свои номера, и остались в комнате Тони Смита, где продолжили пить из бутылок, которые я спёр из клуба. Джимми утащил одну из девушек в ванную, и мы услышали, что полилась вода.

— Джимми снова извращается, — сказал Плант.

Спустя какое-то время я почуял запах дыма из ванной.

— Что там происходит, — сказал я, врываясь в ванную, и увидел, что Джимми удалось разжечь огонь в раковине с помощью газет и полотенец. Я крикнул о помощи.

Роберт молниеносно побежал в коридор и сломал стекло на стенде для пожаротушения, которое активировало пожарную тревогу. Полилась вода, и пламя успешно было потушено, как раз перед тем, как менеджер вбежал в номер.

— Блин! — воскликнул он. — Что вы наделали, гады?

Роберт думал быстрее нас.

— Это религиозный обряд, — ответил он спокойно. — Мой друг — очень набожный человек, очень духовный. Он читал молитву, используя древние ритуалы предков. Очень волнительная церемония.

Джимми выглядел смущённым:

— Да, извините за беспокойство. Всё закончилось!

Менеджер был очень зол. Кажется, он не купился на объяснения Роберта. И хотя группа выходила сухими из подобных передряг, в этот раз у нас могли возникнуть проблемы.

— Я думаю, нам нужно быстро отсюда смываться, — прошептал я Джимми. Пока дежурный менеджер подсчитывал убытки в ванной, мы собрали манатки и девчонок и украдкой поспешили вниз к лимузинам. Мы направились прямо в Лондон, минуя вокзал.

Кстати, мы так и не выяснили, зачем Джимми устроил пожар в ванной. Конечно, у него усилилось увлечение оккультизмом. Возможно, огонь имел какое-то отношение. Когда я спросил Джимми об этом, всё что он сказал, было:

— Мне больше нравится версия Перси. Скажем так — это был древний обряд, сгоревший в огне.