Гитлер и Гвидо фон Лист

В частично сохранившейся личной библиотеке Гитлера есть книга Рабиндраната Тагора о национализме с рукописным поздравлением ко дню рождения в 1921 году: «Моему дорогому брату-арману господину Адольфу Гитлеру. Б. Штайнингер»[807]. Бабетта Штайнингер — один из первых мюнхенских членов партии[808]. Дарственную надпись можно истолковать так: Гитлер в Мюнхене имел контакты с обществами, образованными последователями Листа. Но, возможно, слово «арман» использовано здесь в более общем значении, чтобы подчеркнуть высокое положение Гитлера в «германской» иерархии.

Прочие свидетельства следует трактовать с большой осторожностью хотя бы потому, что они дошли до нас в пересказе третьих лиц. Так, Гитлер будто бы рассказывал мюнхенской ученице Листа про рекомендательное письмо к крупному мюнхенскому промышленнику Оскару Ваньеку, почётному председателю и главному спонсору «Общества Листа»[809]. Однако тот умер 6 июля 1912 года и, когда Гитлер в 1913 году приехал в Мюнхен, уже давно покоился под могильным холмом на кладбище Вальдфридхоф[810]. Не меньше сомнений вызывает приписанное Гитлеру утверждение, будто до 1914 году он некоторое время работал служителем клуба Зольнского кружка в Мюнхене по рекомендации некоей «венской организации», читай: «Общества Листа». Эту «лакейскую работу он вскоре бросил, потому что чувствовал себя неуютно среди интеллектуалов, офицеров и светских людей»[811]. Рудольф Хойслер, самый близкий из знакомых Гитлера в начальный период его жизни в Мюнхене, не упоминает ничего подобного.

Гитлер, несомненно, знаком с теориями Листа уже в Вене. Так, в мюнхенской речи 1920 года, не называя имени Листа, он развивает его основной постулат об арийцах, пришедших с севера и подаривших человечеству культуру: посреди невероятных ледяных пустынь севера зародился и расцвёл в расовой чистоте род здоровых и сильных великанов. Эти гиганты, которых мы теперь называем арийцами, стали создателями всех великих культур… Мы знаем, что Египет достиг расцвета культуры благодаря арийским переселенцам, равно как и Персия, и Греция. Сюда пришли светловолосые и голубоглазые арийцы, а мы знаем, что кроме перечисленных, государств с высокой культурой на Земле не было. Из темнокожих, темноволосых и темноглазых южан и пришлых северян возникали смешанные расы, но не появилось ни одного самостоятельного государства с великой культурой[812].

Именно эту теорию Лист излагает в книге «Названия германских племён», перечисляя все культуры, обязанные своим существованием арийцам, от китайцев до индусов и персов, и заявляя, что «под их влиянием возникла и древнеегипетская культура. Доказано, что Будда, Озирис и многие другие были арийцами»[813].

К Листу восходит и следующее высказывание Гитлера: Человеческая культура и цивилизация на всей Земле напрямую зависят от существования арийцев. Их вымирание или упадок снова опустят над земным шаром завесу варварской эпохи[814].

Требование Листа «очистить» и «освободить от примесей» арийскую расу и вновь создать народ героев, которому затем достанется мировое господство, звучит и в восторженно-экстатической речи Гитлера в 1935 году перед 54 тысячами членами «Гитлерюгенда»: Мы должны воспитать нового человека, чтобы наш народ не погиб от распространённой в эту эпоху дегенерации[815]. В мюнхенской речи Гитлера 1929 года слышны отзвуки пангерманских настроений, характерных для Вены рубежа веков: Наипервейшая и наиглавнейшая задача — это сохранение чистоты крови. Народ, утративший чистоту крови, обречён… Моё мировоззрение говорит мне, что тело нашего народа нужно очистить от чуждой крови. И далее: Для нас существуют только немцы и только одна граница: мы не шевельнём и пальцем для блага тех, кто не принадлежит к нашему народу, пусть они сами заботятся о себе, пусть их народ сам прилагает усилия, на нас рассчитывать нечего[816].

Считая, что немецкий народ всё больше загнивает, он предлагал следующее решение проблемы: Мы знаем только один народ, ради которого сражаемся, — наш собственный. И пусть мы негуманны! Но если мы спасём Германию, мы совершим величайшее дело на Земле. И пусть мы несправедливы! Но если мы спасём Германию, мы уничтожим величайшую несправедливость. И пусть мы безнравственны! Но если мы спасём наш народ, мы снова проложим дорогу нравственности[817]. И ещё: В борьбе за сохранение расы нет места компромиссам! Мы не можем допустить появления бастардов и ухудшения качества крови. Вопрос заключается только в одном: кто стоит во главе? В этих делах протесты недопустимы, только месть и дело! Немецкий народ, если ты наконец решился себя защищать, будь беспощаден![818]

Отдельные пункты партийной программы НСДАП 1920 года соответствуют требованию Гвидо фон Листа и тесно связанных с ним шёнерианцев исключить евреев из общества: пункт 4 — лишить евреев гражданских прав, пункт 5 — подчинить их законам об иностранцах, пункт 6 — лишить их права занимать государственные должности.

Существует устное свидетельство, подтверждающее, что Гитлер хорошо знал работы Листа. Эльза Шмидт-Фальк, последовательница Листа, занимавшаяся генеалогией, и владелица книжного магазина в Мюнхене, куда Гитлер не раз заходил, рассказывала Вильфриду Дайму: у Гитлера было ранее издание «Пейзажей немецкой мифологии», и он знал все ключевые работы Листа — «Арманы ариогерманцев», «Религиозные обряды ариогерманцев» и «Названия германских племён».

Шмидт-Фальк утверждает, что Гитлер даже хотел осуществить мечту Листа о восстановлении римской крепости Карнунтум к востоку от Вены. Лист написал об этом в 1900 году специальную брошюру, где предлагал построить рядом с восстановленным римским городом такой же по величине германский. Жители этих городов должны были, помысли Листа, одеваться и вести себя как римляне и германцы соответственно, проводить праздники и спортивные состязания в римском либо германском духе. И даже отдыхающим на расположенном неподалёку курорте Бад Дойч-Альтенбург следовало рядиться в исторические костюмы. В качестве увеселительных мероприятий Лист планировал грандиозные народные гуляния и праздники посвящения, которые превратили бы Карнунтум в «Байройт Восточной марки»[819].

А однажды Гитлер будто бы сказал Эльзе Шмидт-Фальк, явно в шутку, что когда Австрия присоединится к Германии, он прикажет откопать свастику, которую охмелевший Лист сотоварищи выложили в ночь летнего солнцестояния из пустых винных бутылок у «Языческих ворот» римского Карнунтума и прикрыли дёрном[820]. Гитлер вообще любил поговорить с ней о Листе и о «нашей общей австрийской родине», а также обращался к ней за советами по вопросам генеалогии (не зря её прозвали «прародительница»): «Адольф Гитлер не раз обращался ко мне за помощью для разъяснения щекотливых семейных обстоятельств»[821].

Эльза Шмидт-Фальк родилась в 1897 году в Будапеште, выросла в Вене, вступила в НСДАП в 1933 году, была замужем за командиром СА. Проверка подтвердила подлинность большинства сведений, которые она сообщила о себе. Так, в 1947 году мюнхенская Комиссия по денацификации установила, что в 1934–1937 годах она помимо основной профессиональной деятельности руководила Отделом генеалогии НСДАП в округе Северный Мюнхен и тогда же числилась специалистом по родословию в Национал-социалистической женской организации. И то, и другое — деятельность на общественных началах[822]. В суде упоминались проблемы с руководством гау — вероятно, оттого, что она не смогла предоставить свидетельство об арийском происхождении[823]. Так или иначе, мюнхенская Комиссия по денацификации вынесла ей в 1947 году оправдательный приговор.