из статьи: ПЕТЕРБУРГСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
из статьи: ПЕТЕРБУРГСКИЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
В акустике кризис в советском роке, с одной стороны можно проследить особенно четко: отсутствие поддержки в пару-тройку киловатт обнажило бессмысленность последних песен Славы Задерия; безнадежно увязли в начале 80-х славные старые песни Рыженко (Сережа выступал с новым, наспех сколоченным составом, и ему это не помогло); бестолковую ярость Егора Летова и ГО.
Но тот же чистый звук выявил нежную мощь наших рок-барышень — Инны Желанной и Янки Дягилевой, и позволил блеснуть неувядаемому Андрею Макаревичу новой песней: «У Ломбарда». Исключительная песня Янки Дягилевой «Домой!» уже не в первый раз оставляет в моей душе смешанные и тягостные чувства. Вроде бы и та же былинная мощь, что у героев 60-х — Моррисона и Джоплин, но вспомним, песни американцев были путеводными звездами для поколения «детей цветов», и, несмотря на внутреннюю боль и душевный надлом их авторов, оптимистичны. А здесь — ухвачена только одна грань жизни, как если бы Башлачев писал только такие пронзительные песни, как «Ванюша», и лишил бы нас своего блистательного, легкого пушкинского юмора. Отсеките от наследия Галича его уморительный цикл о «мамаше Климе» и «Песню О Прибавочной Стоимости», у Высоцкого — «Свадьбу» и в «В Цирке», и станет не понятно, как мы вообще смогли дожить до «солнечных дней» (пусть и тревожных).
Поэтому творчество «новой сибирской волны» меня и настораживает своей безысходностью; ее представители в этом качестве смыкаются с провинциальными писателями, авторами таких ужасных и одновременно незабываемых повестей, как «Пожар» и «Людочка». Мне кажется, художнику никогда нельзя забывать, что какое бы тысячелетие ни было на дворе, жизнь на его бедах не кончается. Все проходит, и если в песнях нет игры мысли, юмора и ироничного отношения к собственным невзгодам, то они, увы, могут оказаться так же преходящи и мимолетны, как и наши трудности. Хочу обратить внимание на один новый и крайне неприятный момент, пока еще не поздно: чрезмерная политизация общества всасывает в себя вся и всех — ведущий концерта, «Джордж» Гуницкий, поначалу долго заклинал подростков не ломать в зале кресел и не драться с бронежилетами, а закончил… неожиданным оскорблением со сцены Бориса Ельцина. «Я его не люблю», — парировал Джордж мое замечание о том, что при таком раскладе наивно призывать молодежь вести себя на концертах так, как это принято в остальном мире. На Западе Джордж, вернувшись с концерта домой, обнаружил бы в тот же вечер повестку в суд и отделался бы от тюрьмы только в случае быстрой выдачи народному избраннику кругленькой суммы тысяч этак в 100 долларов в качестве компенсации. Как следствие, неудивительно, что, сильно задетый Троицким в его статье в «ЛГ», лидер ГО Егор Летов, тоже со сцены, свалил все беды советского рока (а заодно и государства) на «эстетов вроде Артемия», позабыв о памяти того, кто объединял всех в этот скорбный вечер. В такие минуты среди зрителей воцарялось недоумение, ибо далеко не всем, пришедшим на концерт, интересна политическая физиономия Ельцина, и уж тем более, разборки на уровне «УРлайта».
А. Липницкий.
«Сдвиг-Афиша», Москва, 1990 г.