«Сталинский» характер

«Сталинский» характер

Люди на свете бывают разные. Одни узнав, что в чем-то не правы, стремятся исправить свою ошибку, другие, наоборот, настаивают, что все делали правильно. Есть и третья категория: они понимают, что допустили ошибку, но исправлять ее не хотят — характер не позволяет. Когда такой человек является начальником, подчиненным с ним совсем непросто. Он требует, чтобы всегда была соблюдена субординация, чтобы никто никаких внешних новостей не узнавал раньше него или минуя его. Именно к этой, третьей, категории относился начальник Управления геологии Азербайджана Экрем Мамедович Шекинский.

Однажды один геолог ждал письма с приглашением на конференцию. Письмо должно было прийти на имя Шекинского, так как только он мог разрешить командировку за пределы республики. Естественно, этот геолог ходил в секретариат и справлялся, не пришло ли письмо, которое он ждет. В конце концов секретарь сказала ему:

— Да, письмо пришло и находится на столе у начальника.

Как об этом узнал Шекинский, кто ему донес, неизвестно. Но он не только не дал этому геологу возможности поехать на конференцию, но девушку-секретаря, которая выдала «страшную тайну» о получении письма, уволил.

Я знал о «сталинских» замашках Шекинского. И когда приглашение на какое-либо совещание или съезд приходило на мое имя, я не торопился передавать его на подпись начальству. Я делал на ксероксе копию этого приглашения, замазывал белой краской свою фамилию и вписывал фамилию Шекинского. Снова делал копию, чтобы не было видно исправлений и только после этого оба приглашения — подлинное, на мое имя, и изготовленное мною — на имя Шекинского, передавал в секретариат. Как правило, это срабатывало. Сам Шекинский ехать не мог или не хотел, но так как приглашения были и для него, и для меня и, по его мнению, субординация была соблюдена, он, как правило, давал разрешение на командировку.

Еще более удивительная история произошла тогда, когда сотрудники возглавляемой мною геологической партии должны были получить премию. Я написал об этом докладную. Шекинский в принципе не возражал, но написал резолюцию — «Выдать премию за счет резерва сметы». Он не знал о том, что в камеральных и тематических партиях в смете нет никакого резерва. Начальник планового отдела вернул мою докладную Шекинскому, объяснив, что резерв в смете отсутствует.

Прошли недели, а затем и месяц. Я регулярно справлялся у секретаря, не написал ли Шекинский новой, правильной, резолюции. И постоянно получал ответ: «Бумага лежит у него на столе, но новой резолюции на ней нет».

Тогда я решил сделать «ход конем». Я написал новую докладную, в которой указал, что резерва в смете нет и премия должна быть выплачена из другого источника. Мой расчет оправдался. На следующий же день моя докладная с новой резолюцией лежала на столе у начальника планового отдела. Вскоре сотрудники партии получили премию. Характер Шекинского не позволял ему зачеркнуть свою неправильную резолюцию, а вот на новой моей докладной, где не надо было зачеркивать то, что им было написано ранее, там — пожалуйста — вот вам правильная резолюция!