МЕЧТА СБЫВАЕТСЯ
МЕЧТА СБЫВАЕТСЯ
Архитектурная школа, чаще всего именуемая «архитектурии цивилис» или просто «архитекторской командой», находилась близ Охотного ряда. Ее основал князь Дмитрий Васильевич Ухтомский, человек образованный, энергичный, хорошо разбирающийся в делах архитектуры, как в вопросах теории, так и практики. Ему и самому приходилось много строить. Он возвел соборную колокольню со скульптурами в Троице-Сергиевском монастыре, соорудил каменные Красные ворота, строил Кузнецкий мост через Неглинную, перестраивал в Кремле Мастерскую и Оружейную палаты, реставрировал Арсенал у Никитских ворот, пострадавший от пожара, участвовал в других работах. Практика подсказывала Ухтомскому, что для развития строительных дел необходима специальная подготовка людей, что надо воспитывать не только архитекторов, но и готовить каменотесов, мастеровых, отделочников, специалистов по фундаментам, которые исполняли бы свои обязанности не по наитию, а руководствовались знаниями, наукой, математическими расчетами и были бы не только исполнителями, но и помощниками архитектора. В преподавательской работе он был сторонником изучения классических методов архитектуры и строительного дела. В своем донесении в Сенат Дмитрий Ухтомский писал, что школа крайне нуждается в книгах Витрувия, Полускедера, Поцци, Палладия и других авторов «архитектурных книг». Отсутствие надлежащих учебников — одна из основных трудностей, с которой Ухтомский столкнулся в своей педагогической деятельности. Правда, кое-какие книги он достал, но почти все они были на иностранных языках. Самостоятельно пользоваться ими могли немногие. Члены архитекторской команды были в основном из бедных семей. Ученики плохо одевались, скудно питались, зимой часто болели. Единственное, что их удерживало в школе, — любовь к избранному делу и надежда выбиться в люди. Ухтомский учитывал и это обстоятельство. Он принимал в школу лишь тех, кто горел желанием посвятить себя строительному делу, кто фанатично этому предан. Это позволяло надеяться, что человек на время учебы может смириться с трудностями.
И еще одна особенность была в педагогической деятельности Ухтомского. Он — один из тех, кто позволял себе в сдержанных тонах говорить то, что думает, а не то, что требовалось от человека его положения. Собственно, этим и отличались просвещенные умы первопрестольной столицы. В последующие годы эта тенденция разрастется как снежный ком, что вызовет раздражение правительства и желание монарха держаться подальше от этого «развратного» города, помешанного на бредовых мыслях о республиканском строе, парламентских выборах, равенстве людей.
Гражданская позиция Ухтомского повлияла на умы и судьбы многих его воспитанников. Лекции Дмитрия Васильевича хоть и были иногда далеки от практики строительного дела, но они будоражили творческую мысль учеников, заставляли серьезно задумываться над жизнью. Достаточно сказать, что из школы Ухтомского вышел знаменитый русский архитектор М. Ф. Казаков.
Василия Баженова приняли в архитекторскую команду, руководимую 36-летним князем, в 1753 году. Приняли, но не зачислили. В списках учеников Ухтомского он нигде не значится. Василий, судя по всему, определен вольным слушателем. Дмитрий Ухтомский достаточно высоко оценил способности Баженова, но, зная о его бедственном положении, предпочел освободить своего воспитанника от обязательных занятий и часто предоставлял ему возможность подработать. По просьбе казенных учреждений и частных лиц он направлял Василия в качестве газеля (подмастерья) на стройки для составления смет, для осмотра зданий, нуждающихся в перестройке или ремонте.
Юный Баженов отличался от других соучеников способностями живописца. Это дало ему возможность общаться с известными мастерами. Он стал помощником таких талантливых живописцев, как Иван Вишняков и Иван Адольский, которые участвовали в те годы в оформлении Головинского дворца, сгоревшего во время пожара. «…И давали мне 60 коп. на день», — пишет Баженов. Испытывал Василий и стремление к самостоятельным работам. Он, в частности, сделал в эти годы замечательный рисунок. Натура — сложная композиция на евангельские темы, шедевр резного искусства. Над этим огромным уникальным крестом несколько десятилетий бескорыстно трудился Григорий Шумаев, плавильщик с Монетного двора. Работу старого мастера решили перенести в Сретенский монастырь. Перед тем как разбирать крест, Василий Баженов тщательно срисовал его, изучив до мельчайших подробностей все его детали.