18. Шоу-мечта

18. Шоу-мечта

«Золотой лед Страдивари» — это шоу моей мечты, я вынашивал эту идею несколько лет. С тех пор как познакомился с Эдвином Мартоном, мне хотелось соединить катание и живую музыку. Я много выступал в Америке и видел, в какое феерическое зрелище можно превратить фигурное катание, если соединить разные жанры.

У меня получилось собрать большую, профессиональную команду спортсменов и менеджеров. Я очень благодарен моему агенту Ари Закаряну, с которым мы вместе работаем одиннадцать лет, и Павлу Фенину, генеральному продюсеру «Ice-Vision». Именно благодаря этим двум людям, которые помогают мне в работе уже много лет, и стал возможен тур «Золотой лед Страдивари».

В нашем шоу было три главных героя — я, Эдвин Мартон со своей уникальной скрипкой Страдивари и Ира Слуцкая. С нами выступал кумир моего детства, талантливый фигурист Виктор Петренко, пара из Украины Елена Грушина и Руслан Гончаров, выступавшие в телепроекте РТР «Танцы на льду», пятикратные чемпионы Америки Наоми Ланг и Петр Чернышев.

Состав участников постоянно менялся, и в этом тоже была прелесть шоу. Было много артистов смешанных жанров. Ледовые акробаты и потрясающие актеры Владимир Беседин и Алексей Полищук. Когда на плазменных экранах крупным планом показывали их лица во время выступления, зал покатывался со смеху. Ледовый акробат Сергей Якименко — он единственный в мире, кто делает самые сложные акробатические прыжки на льду. Серебряные призеры Европы Юлия Обертас и Сергей Славное и подрастающее поколение Артур Гачинский и Никита Михайлов чередовались, поскольку им постоянно надо было то на сборы, то на тренировки.

График был очень напряженный: каждый день нас ждал новый город. А учитывая размеры нашей страны, можно себе представить, какие резкие перепады температур нас ожидали.

Мы улетали из Петербурга в Мурманск. У нас было +3 °C, а в Мурманске -33 °C. У всех от холода зуб на зуб не попадает, никто ничего не понимает. Но забавнее всех на жутком морозе смотрелся Эдвин Мартон, который прилетел в кедах. У него в Венгрии всегда тепло!

Перед началом шоу я должен был участвовать в церемонии открытия катка. Организаторы, должно быть, забыли нас предупредить, что новый каток открытый. Приезжаем — а тут такая засада…

На фотографиях, которые мы сделали на том катке, изображение получилось размытым, словно в тумане. Когда мурманчане подходили ко мне за автографами, все они что-то говорили и у всех изо рта шел пар. Вот мы и получились на фотках, как ежики в тумане.

Но город меня потряс: столько солнца я не видел даже на юге.

— Слушайте, я же приезжал в Мурманск, и мне ваш город показался таким мрачным!

— Так вы в ноябре были, а это у нас разгар полярной ночи. А сейчас у нас полярный день.

Солнце, сопки, краски яркие — красота!

Из Мурманска мы рванули в Екатеринбург. В семь утра наш самолет сел на дозаправку в Сыктывкаре. Все вышли сонные и хмурые — накануне вечером мы выступали, ночь правели в самолете. Естественно, никто не выспался. Первое, что мы увидели, это выложенное огромными буквами на здании аэропорта: «Трижды орденоносная Республика Коми». Вторым впечатлением стал диктор с экрана телевизора — свежий и веселый: «Семь утра! Поздравляю вас с первым днем весны!»

Какая весна?! Сыктывкар, семь утра!

В Екатеринбурге было — 10 °C. Те, кто нашел в себе силы, в том числе Ира Слуцкая, отправились в аквапарк.

Из Екатеринбурга мы полетели в Вильнюс, там +4 °C.

Я всегда думал, что литовцы — народ очень сдержанный. Но именно в Вильнюсе нас ожидали самые горячие овации. Люди стояли в проходах, бросали в нас цветами. Любой прыжок встречали аплодисментами, топаньем.

Кстати, в тот день в Литве отмечали День святого Казюкаса — литовский вариант святого Казимира, покровителя ремесел. По всему Вильнюсу его изображения, везде ярмарки, продавали поделки, мед, баранки. Было очень забавно.

После Вильнюса — Коломна.

Гражданин Венгрии Эдвин Мартон, обладатель бесценной скрипки Страдивари, обычно проходил таможню не так, как другие. Эта процедура всегда занимала у него много времени. Надо было заполнить декларацию, потом к нему подходил сотрудник Министерства культуры. Эдвин открывал свой чемоданчик, доставал лицензии, демонстрировал смычки — они у него не от Страдивари, но тоже очень хорошие и дорогие. Затем вооруженная охрана уносила скрипку в самолет.

По Сибири путешествовали на машинах.

В Новокузнецке мы узнали, что буквально за несколько часов до нашего приезда случилась страшная трагедия. В одной из шахт произошел взрыв, погибло более ста человек.

Мы готовы были отменить наше шоу. Но когда встретились с директором Дворца спорта, он сказал:

— Ни один человек не сдал билет, не было ни одного звонка, кто был бы против. Выступайте. Люди очень вас ждали.

Мы не знали, что нам делать, до вечера находились в подвешенном состоянии. Но все-таки приняли решение, что не вправе лишать зрителя нашего шоу, и вышли на лед. Только убрали из программы самые веселые номера.

Это выступление началось с минуты молчания. Потом мы выразили соболезнование близким погибших…

Когда выступление закончилось, к нам подходили жители этого города, плакали и благодарили.

С минуты молчания мы начинали свое шоу еще в двух городах — Новосибирске и Прокопьевске. Именно там многие знали погибших на шахте.

Потом в прессе появились высказывания наших конкурентов: «Как они могли?! Ради денег они готовы на все, даже в день траура!» А между тем сами они в день похорон Ельцина, когда вся страна была в трауре, свое шоу не отменили.

Неправда. Это было сделано совсем не ради денег, а ради тех, кто заранее готовился к нашему приезду, очень хотел посмотреть шоу. И мы готовы были отменить наше выступление в любой момент. Но тогда мы бы разочаровали людей, которые так нас ждали.

В Прокопьевске местные жители встречали наши автобусы прямо на въезде в город. Эти люди постоянно сталкиваются со смертью, но ведь жизнь продолжается, и они действительно заслужили, чтобы увидеть нечто такое, что запомнится надолго. Ведь одно дело — увидеть по телевизору и совсем другое — живьем.

По сибирским дорогам мы проехали почти две тысячи километров. А какие там дороги! Наш автобус, оборудованный по высшему разряду — со спальными местами и туалетами, — стабильно двигался со скоростью 20 километров в час, иногда — 40. Если удавалось разогнаться до шестидесяти, нам казалось, что мы летим.

У меня, в отличие от остальных артистов, была привилегия — время от времени я ехал на машине. Она двигалась быстрее, могла маневрировать и срезать какие-то особенно непроходимые участки пути. В машине у меня было оборудовано спальное место, и во время переездов я, естественно, дремал.

Просыпаюсь. За окном ночь. Машина стоит. Впереди — дорога, сзади — дорога, слева — лес, справа — поле. Март месяц, все в снегу. Мороз 10 градусов. Глушь, Сибирь.

— Чего стоим?

— Колесо пробило.

Колесо поменяли. Едем дальше. Вдруг снова незапланированная остановка. На этот раз пробило сразу два колеса.

Мобильный телефон в сибирских лесах не берет, автобус плетется где-то сзади, похоже, за сотню километров.

К счастью, водителям удалось кое-как залатать пробоины, и мы добрались до места.

Потом Эдвин Мартон рассказывал, как наш автобус спас на дороге девушку. Она попала в такую же ситуацию, что и я: у машины пробило колесо. Видимо, девушка экономила бензин, а потому сидела в холодной машине, ждала помощи. Замерзла страшно! Ей сказочно повезло, что в это время по Сибири путешествовали фигуристы. Ее пустили в автобус погреться, а наши водители тем временем починили ей колесо. Наш героический автобус спас эту девушку от лютой стужи, а то и от гибели.

Все это — и случай с девушкой, и случай с машиной, в которой я ехал, — произошло на одном, достаточно коротком отрезке пути. Наверное, место какое-то проклятое.

…Перед каждым выступлением мы играли в футбол. Организаторы и горожане, наблюдавшие за нашими матчами, делали большие глаза: ну надо же, фигуристы гоняют мяч!

На самом деле фигуристы перед тренировкой или выступлением всегда стараются поиграть в футбол, хотя бы минут 15–20, потому что это самая лучшая разминка, разминается сразу вся группа мышц!

Вот фигуристы и разминались в спортивных залах. А когда стало совсем тепло — например, в Ярославле, — прямо на улице, на траве.

Там же, в Ярославле, мы не увидели афиш своего шоу. Стали выяснять, оказалось, их сорвали.

Такое происходило и в нескольких других городах. Кое-что мы видели сами, иногда нам звонили наши агенты и сообщали, что афиши снова сорваны. Вот интересно, кому они могли понадобиться?

С шоу «Звезды на льду», также гастролировавшим по России, мы никогда не сталкивались. В каких-то городах выступали раньше мы, в каких-то — они.

Правда, иногда возникали неприятные ситуации. Некоторые города отказывались принимать «Золотой лед Страдивари».

Мы приезжали выступать, а нам говорили открытым текстом:

— Мы не хотим, чтобы ваше шоу показывали в нашем городе. Мы работаем с Ильей Авербухом.

Мне приходилось встречаться с мэрами и губернаторами за столом переговоров. И, как правило, удавалось найти компромисс — мы привозили туда свое шоу.

Мы объехали 25 городов, и везде нам рукоплескали переполненные дворцы спорта. Нас ждали, нам радовались, о чем и сейчас приятно вспоминать.

В некоторых городах я проводил мастер-классы. Показывал детям движения, ставил руки. Это тоже очень важный момент.

Я хорошо помню себя в шесть-семь лет. Если бы тогда в Волгоград приехал Виктор Петренко и показал именно мне какое-нибудь движение, я был бы по-настоящему счастлив. О большем просто нельзя было бы мечтать. Поэтому по возможности стараюсь проводить такие встречи для маленьких фигуристов.

В перерывах между шоу я умудрялся решать другие дела. Между Челябинском и Казанью у нас образовалось окно в несколько дней. Я как раз стал депутатом Законодательного собрания Санкт-Петербурга, и мне нужно было получить мандат и принять участие в сессии.

Я со своим помощником сорвался в Петербург. Утром получил мандат, побывал на сессии и прямо оттуда махнул в аэропорт. Через несколько часов мы в Казанском аэропорту. Нас встречает машина, гоним по городу со скоростью 150 километров в час. Уже во Дворце спорта я буквально на ходу зашнуровываю ботинки и успеваю на шоу!

А в апреле и мае мне и еще нескольким участникам программы «Золотой лед Страдивари» нужно было кататься в американском шоу «Чемпионы на льду». И в перерывах между российскими городами мы умудрялись… летать в Америку!

В Москве «Золотой лед Страдивари» побывал дважды.

Нам хотелось подготовить для Москвы что-нибудь необычайно яркое.

У меня были контакты с Яной Рудковской, продюсером Димы Билана. И у нас родилась идея — объединить две звезды, Диму Билана и Евгения Плющенко. Артист поет на специально установленной сцене, а я танцую на льду. Он двигается — я двигаюсь, иногда делаем одинаковые движения.

За день до выступления, в Нижнем Новгороде, я получил очень серьезную травму и практически не мог ходить. Вопрос о том, состоится ли шоу в Москве, стоял ребром. Но за час до начала мне сделали обезболивающий укол, и я принял решение выйти на лед. Тем более что у нас был полный зал, и на сцене меня ждал Дима Билан. Я катался, испытывая сильную боль, на прыжки уже сил не было. Но шоу получилось невероятно эффектным и было принято зрителями на «ура». На нас пришли посмотреть четырнадцать тысяч зрителей. Дима Билан — талантливый парень с потрясающей энергетикой и на редкость добрым сердцем. После этого шоу я очень сдружился как с Димой, так и с Яной. Задолго до нашего совместного проекта мне очень понравилась эта девушка, я восхищался ее трудолюбием и преданностью своему делу. В работе мы отлично понимаем друг друга.

Но потом мы снова выступали в Москве, и нужно было придумать что-то новое и оригинальное. И снова Яна Рудковская пришла мне на помощь в выборе звезд для моего нового шоу. Она предложила мне Тимати и Макsим. Мне их творчество очень нравится, и я согласился. Конечно, мы выбрали лирическую песню «Плачут небеса», но припев там был боевой. Эта программа пользовалась успехом. Так же, как программы других фигуристов, составленные под композиции певицы Макsим.

Мне бы очень хотелось в будущем выступить с Андреем Макаревичем, тем более что я уже катаюсь под его песню «Свеча», но пока как-то звезды не складываются.

Я убежден, что соединение фигурного катания и живой музыки — это наиболее удачная форма любых шоу. В Америке это практикуется уже давно. Там, в США, я выступал со многими певцами. Ты ведь и так катаешься под музыку. А когда приглашаешь звезд эстрады, они поют, а ты танцуешь — возникает совершенно другой эффект. И зрители уже иначе воспринимают номер. Получается, что они пришли не просто на фигурное катание, но и послушать хорошие песни.

И то, что мы делаем сейчас, — это только начало.