Структура немецкой военной разведки

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Структура немецкой военной разведки

Историческая справка

Германская военная разведка и контрразведка до 1944 года были объединены в управление «Абвер-заграница» под руководством адмирала Канариса и подчинялись непосредственно шефу главного командования немецких вооруженных сил фельдмаршалу Кейтелю. Весной 1944 года абвер вследствие интриг, противоречий с гражданской службой безопасности, а также из-за участия Канариса в заговоре против Гитлера был переведен в качестве самостоятельного военного управления в ведомство Гиммлера — Главное управление имперской безопасности (РСХА). Канарис был арестован и в 1945 году казнен.

В войне с СССР политические и военные руководители фашистской Германии делали ставку не только на вермахт, но и на диверсионные операции. Осуществление диверсий возлагалось на военную разведку, в которую организационно входили три основных отдела: абвер-1 — разведка, абвер-2 — диверсии и разложение войск противника и абвер-3 — контрразведка.

Абвер-2 разрабатывал тактику и методику совершения диверсий, в приданном ему технологическом институте изобретались и испытывались средства для взрывов, поджогов и отравлений. Абвер-2 занимался и организацией специальных диверсионных формирований из лиц, знавших русский и другие языки народов Советского Союза. Так в полку «Курфюрст» дивизии «Бранденбург-800», батальоне «Бергман» почти все диверсанты владели русским языком. Кроме этих подразделений абверу-2 подчинялись специальные фронтовые отделы — абверкоманды и входящие в них абвергруппы, которые придавались штабам армий и армейских группировок. Так, группе армий «Центр» была придана абверкоманда 203, в которую входило пять абвергрупп, в том числе абвергруппа 209 под условным названием «Буссард». Все эти команды и группы имели при себе диверсионные школы и курсы, где обучались и откуда забрасывались подготовленные диверсанты. Например, абверкоманда 203 имела несколько школ, в том числе основные школы в Минске и Смоленске («Особый лагерь МТС»). «Буссард» имел две школы — в одной обучались взрослые диверсанты, в другой — подростки (особая команда «Гемфурт»).

Все эти многочисленные структуры вербовали агентуру, способную выполнять диверсионные задания. Специальные, наиболее опытные офицеры-вербовщики разъезжали по странам Европы, выявляя благонадежных русских эмигрантов, вербовали их и направляли в школы и на курсы, где обучали тактике действий.

Еще до 22 июня 1941 года началась заблаговременная заброска агентуры в заранее намеченные приграничные районы Советского Союза. Диверсанты создавали в лесах запасные склады оружия и взрывчатки, вели разведку уязвимых объектов, вербовали пособников из местных жителей и, конечно, совершали диверсионные акты. С началом войны абверкоманды и абвергруппы были приданы непосредственно штабам армий и армейским группировкам.

Переодеваясь и маскируясь под военнослужащих, милиционеров, железнодорожников и мирных жителей, диверсанты дезорганизовывали тылы советских войск, убивали посыльных и офицеров связи, распространяли ложные слухи, сеяли панику. Им даже удавалось захватывать в прифронтовом тылу особо важные объекты и удерживать их до подхода своих войск. На территории Прибалтики, например, диверсантам удалось сколотить вооруженные бандитские группы, которые нападали на подразделения Красной Армии, стремясь уничтожить в первую очередь командиров.

Но в целом диверсионно-террористическая агентура не смогла выполнить поставленные перед ней задачи. Диверсанты и террористы вылавливались и обезвреживались в массовом количестве. Так, вооруженное выступление агентуры из буржуазных националистов во Львове было подавлено. Только истребительными батальонами было захвачено или уничтожено более тысячи агентов-диверсантов и террористов.

Во время битвы за Москву гитлеровской разведке так и не удалось провести ни одной диверсионной операции. К концу 1941 года основные кадры диверсантов были уничтожены.

После поражения под Москвой стало ясно, что война затягивается. Прежние источники пополнения агентов-диверсантов исчерпали себя. Поэтому перед руководством гитлеровских спецслужб остро встал вопрос о подборе, вербовке и обучении массовой и надежной агентуры. И тогда очередной авантюрный выбор пал на советских военнопленных.

«В целях расширения агентурной работы, — заявил на допросе захваченный в плен Эрвин Штольц, руководитель диверсионного отдела абвера, — я предложил Канарису идею: развернуть вербовочную деятельность среди военнопленных Красной Армии. Выдвигая такое предложение, я обосновывал его тем, что военнослужащие Красной Армии морально подавлены успехами германских войск и фактом своего пленения и что среди военнопленных найдутся лица, враждебные Советской власти. После этого было дано указание вести вербовку агентуры в лагерях военнопленных».

В частности, такое указание было сформулировано в приказе Геринга от 23 октября 1941 года. В нем говорилось: «Отбор лучших среди военнопленных нужен для предстоящего многонедельного содержания в особом лагере, вблизи Берлина. Здесь, а также по возможности во время ознакомительных поездок по рейху они должны будут настолько обучиться в политическом и пропагандистском отношении, чтобы впоследствии их можно было использовать… для выполнения особых заданий».

Но среди военнопленных оказалось мало лиц, враждебных Советской власти. Об этом, в частности, свидетельствует директива Гитлера от 18 декабря 1941 года. «Пленные, — указывалось в ней, — в особенности молодое поколение, беззаветно преданы большевикам. Они способны на всякую низость».

Тем не менее был разработан и начал осуществляться комбинированный план по созданию невыносимых условий в лагерях военнопленных, антисоветской обработке заключенных. Шантажом, голодом, истязаниями, тяжелым трудом и расстрелами гитлеровцы методично создавали невыносимые условия нахождения в лагерях и ставили военнопленных перед выбором: или умереть под пулями, от голода и болезней или соглашаться работать на гитлеровскую разведку. Многие гибли замученные, расстрелянные и затравленные собаками. Значительное количество военнопленных, будучи не в состоянии переносить мучительно тяжелые условия лагеря, под угрозой смерти, насильно или по малодушию соглашались на вербовку.

Абвер испытывал острую нужду в пополнении, укреплении опытными офицерами прежних и вновь сформированных фронтовых диверсионных команд и групп, которые так же, как и войска вермахта, были обескровлены в сражении под Москвой. Там в результате контрнаступления Красной Армии образовалась извилистая линия фронта с большим выступом в 150 км в сторону Москвы. Этот выступ от Ржева до Вязьмы Гитлер приказывал оборонять любой ценой, рассчитывая именно отсюда начать новое наступление и захватить Москву. Выступ оборонялся 9, 3 и 4-й армиями вермахта, основательно потрепанными в зимних боях.

Новый командующий 9-й армией генерал Модель поставил перед абвером задачу укрепить армию формированием новой абвергруппы. В начале января 1942 года этим занялся в Берлине сам начальник отдела абвер-2 полковник Эрвин Штольц. При всем недостатке опытных кадров он все-таки выбрал из многих кандидатур наиболее подходящую фигуру на должность главного вербовщика агентуры. При этом он исходил из своей богатой практики, полагая, что офицер, отбирающий кандидатов на вербовку и затем вербующий агентов, должен обладать особыми качествами: жизненным опытом, знанием людей, их психологии и других особенностей, умением убеждать и, наконец, особым чутьем, присущим разведчику. И, конечно, он должен быть русским. Штольц, изучив несколько досье и личных дел, остановил свой выбор на обер-лейтенанте германской армии Ростове-Беломорине.