СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ

Несколько лет назад я получил письмо из Киева. Писал мне Алексей Васильевич Крячек, бывший начальник санитарной службы партизанского соединения. Был он в ту пору очень болен, врачебная комиссия признала его инвалидом и запретила ему работать. Вот что писал мне тогда мой старый друг-партизан.

«…Я долго не проживу. Но в панику не впадаю, о смерти не думаю. Смерти я не боялся и не боюсь… Во время борьбы в тылу врага меня семь раз ловили немецкие палачи. В последний раз во время выполнения задания командования — нам надо было связаться с партизанами, действующими за Черкассами по Днепру, — враги снова схватили меня. Мне пришлось плыть пароходом вместе с фашистами. И вот на Каневской пристани немецкий комендант города Канева устроил на пароходе повальный обыск. Меня арестовали, как партизана. Восемь дней допрашивали с тяжелыми пытками, не давая ни еды, ни питья.

Потом, когда я вырвался из рук палачей, — помнишь? — мы организовали с тобой смелую вылазку и потопили шесть барж, груженных хлебом. Не дали фашистам увезти украинский хлеб в Германию!.. Может быть, как врачу, мне не нужно было бы заниматься этим? Но меня воспитала партия, советская власть, и я защищал свое отечество по велению сердца, не боясь смерти. Делал так, как совесть подсказывала… Дорогой друг! Нам не стыдно перед Родиной. А на свете можно прожить по-разному…»

Прочитал я это письмо и понял, что очень трудно приходится моему другу. Много труднее, чем было в самых жестоких боях. Человек вышел из строя. Что может быть обиднее и страшнее этого? Я послал ему телеграмму, сердечное письмо. Беда товарища взволновала десятки его друзей-партизан. Дружеское участие подбодрило старого партизана. Он и сейчас живет и стойко борется со своим тяжелым недугом. Победила верная, бескорыстная партизанская дружба. Она оказалась сильнее смерти.

…В моей партизанской почте сотни и сотни писем и телеграмм. За двадцать лет, прошедших после войны, наша боевая дружба не только не угасла, но еще более окрепла. В свободные часы я часто просматриваю свою почту, читаю и перечитываю письма дорогих мне людей.

«Арктическое плавание завершил благополучно. С приветом Анатолий».

Эта телеграмма пришла от прославленного капитана теплохода «Кооперация» Анатолия Янцелевича, бывшего партизана. В тот же день такую телеграмму он отправил в Киев и Ужгород, в Черкассы и Канев, в село Вьюнище и в Дарницу… Словом, во все места, где живут его друзья.

Товарищи пишут мне о своей работе, рассказывают об учебе, о своих семьях, делятся воспоминаниями. Некоторые письма нельзя читать без волнения и слез. Вот одно из таких старых писем.

«Здравствуй, дорогой товарищ! Тебя может удивить, кто это пишет… Это же я, Дуся Шевченко. Помнишь двух девушек, что пришли в партизанский отряд, вырвавшись из немецкого эшелона?.. Нас увозили в Германию, а партизаны освободили… Теперь моя фамилия изменилась, я стала Повяковой Дусей. Мне случайно пришлось узнать, что ты выслал Ивану Гаману две книги о нашем отряде. Вышли мне. Хочу, чтобы все знали о нашем отряде.

…У меня двое детей, девочка и мальчик. Мальчику одиннадцать лет, ходит в четвертый класс, а девочке пять лет. Только обидно и жалко, что нет у них отца. Жаль, что и его не миновала пуля, та, что попала в Примака. Жалко хороших людей. Как вспомню, как он плакал, когда мы уходили в штаб, больно и горько становится… На этом разреши окончить мое короткое письмо. Жду ответа.

Дуся».

«Помнишь?» — спрашивает Дуся. Как же мне не помнить всех этих замечательных людей? Как забыть геройскую гибель нашего командира Примака? Как не помнить семью патриотов Ивана Гамана? Вот и его письмо перед глазами. Большое, на четырех листах. Храбрый партизан стал начальником отделения связи. Заочно окончил техникум, обзавелся семьей. Живет счастливой, полной жизнью. А сколько горя хлебнул он в подполье, сколько раз подстерегала его смерть в боях с карателями? Выстоял храбрый человек, победил тяжелые невзгоды.

«…С большой радостью прочитал твое письмо, — пишет мне Иван Гаман. — Рад, что старые товарищи не забывают друг друга… Читал твое письмо — и мне вспомнились мрачные годы фашистской оккупации, наши боевые дела, славные товарищи-партизаны… Вспомнил и моего дорогого двенадцатилетнего братишку Мишу. Ты, помнишь, конечно, как его схватили фашисты и расстреляли в Голубом лесу?»

…Все это прошлое, все это надо было пережить. Наша Родина была в опасности, и мы должны были идти на любые жертвы, чтобы разгромить ненавистных оккупантов.

Разве забудешь такое?… Вскоре после войны скончался от ран мой товарищ подпольщик партизан-разведчик Николай Попов. С большим трудом мне удалось разыскать его семью. На это понадобились годы, но я не жалел труда и был вознагражден.

Однажды пришло письмо от жены Попова.

«Дорогой товарищ Кайсенов, — пишет мне Раиса Алексеевна. — Очень благодарна за внимание. Ваше письмо нас очень тронуло, вновь вспомнилось все пережитое. Память о нашем любимом Николае никогда у нас не померкнет. Он был для нас самым лучшим, дорогим — таким и остается навсегда…

Не довелось нам пожить вместе, воспитывать дочь и радоваться. А дочь уже большая, учится хорошо, комсомолка, зовут ее Светланой… О вас я очень много слышала еще от Коли. Хочется много-много говорить о нем, о ваших делах в тылу врага, но… что напишешь в письме? Очень просим выслать ваши книги. Дочка просто не может их дождаться. Она хочет знать как можно больше о своем отце».

Я послал Светлане Поповой книги о партизанах, где по заслугам оценена роль ее отца в боях с фашистами. Пример отца будет служить ей всю жизнь. Нисколько не сомневаюсь в этом. В моем архиве немало писем от сыновей и дочерей партизан. Все они жадно интересуются подвигами своих отцов, хотят все знать о них. И не ради простого любопытства. Нет, далеко не так. Вот какое, например, письмо получил я от студента исторического факультета Черновицкого Государственного университета Григория Дяченко.

«Уважаемый тов. Кайсенов. Я сейчас занимаюсь на пятом курсе университета и пишу дипломную работу на тему «Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны на Киевщине». Хочу просить вас, как воина партизанского соединения имени Чапаева, которым командовал И. К. Примак, написать хотя бы несколько слов об образовании этого соединения и о помощи партизан Советской Армии при форсировании Днепра в 1943 году. В газете «Радяньска Украина» я прочитал, что вы написали несколько книг о партизанах, поэтому я и решил обратиться к вам лично.

Меня эта тема очень интересует, так как я сам родом из Переяславского района Киевской области, из деревни Зарубенец, то есть оттуда, где была переправа в сентябре 1943 года. Вы эту деревню знаете, так как вам приходилось там уничтожать фашистов и подлых изменников нашей Родины. Многих из партизан я знал и знаю, но встретиться с ними не удается. Так, например, я знаю Григория Спижевого. Он с товарищами уничтожил изменника Родины Мойсу, от рук которого погибло много наших честных людей. Знал и Алексея Крячека. Он часто проезжал мимо нашей деревни к себе домой в свое село Козин. Мы знали, что он подпольщик и выполняет задания партизан. Известны мне и многие другие.

Партизаны вашего соединения покарали смертью предателей Родины, жителей нашей деревни Андрея и Михаила Грушницких. Это были не люди, а звери. Как сейчас помню один случай, когда эти изверги издевались над советскими людьми. В моей детской памяти этот случай остался на всю жизнь. В октябре 1941 года я видел, как Михаил Грушницкий и его сообщники топили в Днепре одного нашего солдата-кадровика за то, что он не хотел снять сапоги. Грушницкий «командовал» переправой и брал с переправляющихся все, что мог.

Солдат этот, попав в окружение, вместе со своими товарищами пробирался к партизанам. Еще на пароме Грушницкий сорвал с солдата часы. Увидев, что на нем хорошие сапоги, бандиты накинулись на него. Солдат сопротивлялся, и тогда предатели решили его утопить. Он снял сапоги, бросил их в лицо предателю и в одних портянках пришел к нам домой. Мать дала ему ботинки. Я очень жалею, что не помню теперь его фамилии. Солдат был в вашем соединении, мать знала его фамилию, имя и отчество, но сама она погибла в сентябре 1943 года, когда фашистские варвары бомбили переправу.

Буду благодарен, если вы откликнетесь на мою просьбу и напишете несколько слов о партизанском соединении имени Чапаева».

Я написал студенту Дяченко все, что мог. Дяченко еще мальчиком оказался свидетелем нашей переправы через Днепр. Читатель прочел о переправе в этой книге. Не все, конечно, я мог вспомнить, но самые яркие эпизоды переправы сохранились в памяти. Эта переправа была действительно всего лишь одним из эпизодов партизанской борьбы.

В моем архиве хранятся автобиографии некоторых партизан. Пусть это не удивляет читателей. Ведь мы действительно в тылу врага по условиям конспирации не могли афишировать свои родословные. Семьи многих партизан жили в оккупированных городах и селах, а известно, как жестоко относились немцы к родственникам подпольщиков. Иногда партизанам приходилось даже скрывать свои настоящие фамилии, давать подпольщикам и партизанам клички. Меня, например, все называли русским именем «Вася». Жандармам и в голову не приходило заподозрить в смуглолицем казахе известного им партизана «Васю». Поэтому, начав работать над книгами о партизанах, мне пришлось уже после войны уточнять и восстанавливать их биографии.

Читаешь теперь эти автобиографии и восхищаешься простыми советскими людьми. Вот, например, Бычков Андриан Павлович. Родился в 1906 году в Одессе, рано осиротел, учился уже при советской власти. Работал и плотником, и сварщиком, и слесарем. В 1930 году вступил в партию. В начале войны — подпольщик. Десятки и сотни патриотов переправил он в партизанское соединение имени Чапаева, а когда отряд соединился с регулярными частями армии, он вылавливал старост, полицаев, жандармов. Ничего, конечно, мы об этом в ту пору не знали.

А Вася Яковенко? Он пришел к нам в отряд мальчуганом, стал смелым разведчиком. А через полгода след его затерялся. Я даже не знал, куда написать ему, где разыскивать. Только после войны мы с ним встретились. Паренек служил в армии, воевал, был комсомольским работником. Сейчас он в Киеве, вырос, возмужал, стал коммунистом. Такая же, примерно, судьба у Ильи Витряка и некоторых других наших юных разведчиков. Все это, я повторяю, стало известно только после войны.

Мне казалось, что я хорошо знаю своего товарища, командира соединения «Закарпатье» Александра Васильевича Тканко. Вместе с ним мы прожили не один день. Были и на «Большой земле», и в тылу врага, вместе спускались в Карпаты на парашютах, вместе громили карателей. Но, оказалось, многое мне не было известно в то время. Герой Советского Союза Тканко до войны учительствовал в Молдавии и совсем не помышлял о военном ремесле. Партизанский талант открылся у него в жестокой битве под Волгоградом. Над Волгой в то время день и ночь висели вражеские самолеты, головы нашим солдатам не давали поднять. Наша авиация уступала фашистской. Что же делать? Как бороться с ней?

И вот молодой командир Александр Тканко посылает в политуправление фронта план борьбы с авиацией противника. Он предлагает уничтожать аэродромы и самолеты врага партизанскими группами. Так он оказался в тылу врага в должности комиссара воздушно-десантной группы. Через некоторое время последовал приказ командования остаться Тканко в тылу врага для организации партизанских отрядов и вести борьбу с оккупантами всеми возможными средствами. Так мы встретились с будущим своим командиром. Встретились, чтобы уже не расставаться до самого конца партизанской войны.

Теперь Александр Васильевич Тканко снова педагог, кандидат наук, директор института в Черкассах. Когда мы разыскали друг друга, он прислал мне письмо, которое я бережно храню.

«Передаю тебе, боевому другу и командиру, — пишет Александр Васильевич, — горячий привет и пожелания успехов в строительстве новой мирной жизни… За эту жизнь пролили кровь сыны всех народов нашей Родины… Хорошо вспоминать, дорогой друг, что и ты, как представитель казахского народа, внес свой вклад в дело освобождения Украины от фашизма…

В заключение своего письма я должен сказать тебе, Касым, что нам надо еще больше крепить дружбу народов нашей страны. Единой семьей мы идем вперед и добьемся победы».

…Много писем в моем архиве. А письма все идут и идут. И в каждом из них я слышу голос дружбы, дружбы крепкой и верной, которая вдохновляет на труд, дает великие силы.