25–26 мая 1990 года. «Кино» в Ангарске. Стадион «Ермак»

25–26 мая 1990 года группа «Кино» дала два концерта в Ангарске на стадионе «Ермак».

Денис Давыдов, поклонник «Кино»:

«Мне было 15 лет, и было все супер! Концерт проходил два дня на хоккейном стадионе „Ермак“, мне посчастливилось попасть на второй день. Фотографировал лично, на отцовский „Зенит“, но негативы были утеряны с годами. Это фото нашел случайно у товарища, подарил ему в 90-е. Ощущения? Особо не запомнились, но это была просто сплошная эйфория! Мы тогда смотрели на него, как на бога! Сначала играла какая-то иркутская команда, после нее – „Кино“. Шел концерт немного больше часа. Мой отец работал тогда на телевидении и по удостоверению прошел за кулисы, но Айзеншпис снимать не разрешил, пришлось фотать прямо с трибуны. Говорили, что в первый день после концерта фаны прорвали оцепление и успели разорвать на Цое куртку, а во второй день сам наблюдал, как толпа с улицы оторвала железные листы на воротах и рванула на стадион, на фото их видно позади. Но так как на второй день наряды ментов усилили солдатами, часть прорвавшихся поймали. Потом кто-то кинул дымовую шашку, Цой стал задыхаться и попросил так больше не делать. На концерте был с другом, но он переехал в другой город, и как-то связь оборвалась. Я в то время много кому делал эти фото, теперь занимаюсь поиском, клич кинул среди друзей, жду. В те годы он был наш бог! Я только благодаря ему стал музыкантом. До сих пор поражаюсь сколько в нем было энергии! Спустя столько лет она живет в песнях, в фото, в видео».[333]

Из воспоминаний:

«Было два концерта, два дня подряд. На стадионе „Ермак“. Но это было глупо: звук отражался от противоположной стены, бочка долбила дважды. Но кого это тогда интересовало. В конце концерта в первый день люди по одному выбегали на площадку, их тут же ловили и уводили менты. Потом еще и еще по одному, двое, трое, пачками, лавина – выбежали все! И колбасились. С их стороны (коллектива „Кино“) снимали этот всеобщий балдеж на камеру. Было искреннее веселье без намеков на агрессию. Радость, естественно. Песня „Мы ждем перемен“ была тогда. После концерта „киношники“ лихо выехали на автобусе с совсем не ожидаемой поклонниками стороны. Наш типан один, Француз, сумел-таки (не помню, в первый или во второй день это было) даже запрыгнуть на Цоя где-то. Говорит, с виду щупленький, а так ничего даже. Сказал Цою: „Ты обо мне обязательно услышишь“. (Француз был сочинитель, бард-исполнитель, наши с ним пути давно уже разошлись – не знаю, что с ним.)

Ментов, очевидно, пропесочили, на следующий день никто уже на поле не выбежал, короче, концерт на кладбище получился. Я на нем не присутствовал, сзади музыкантов через ворота наблюдал. Не присутствовал на самом концерте главным образом потому, что бесплатно было уже не пробраться. А в первый день мы через „балконы“ попадали на стадион. Потом после концерта менты и дальше продолжали за порядком следить. Поиздеваться тоже (вообще-то именно это и запомнилось) не прочь были, например: придавили пацана крылом „бобика“ к стене, и акселератором ментяра играл. В общем, свалили „киношники“ из этого города – и хорошо. Нехер здесь делать в этой ушлепии. Видимо, получили они свои отрицательные эмоции. Ну что ж, гастроли – работа, собирание бабок».[334]

«Концерты были в конце мая. У меня брат ходил, а меня мать не пустила: мелкий еще был. А в августе Цоя не стало».[335]

«Было два концерта, на хоккейном корте „Ермак“. Я был на первом, 25 мая 1990 года. На второй не пошел, так как родители дали деньги только на один. Билет стоил, если я правильно помню, 4 рубля 50 копеек, по тем временам приличные деньги. Было мне 14 лет, и это был первый в жизни рок-концерт. И тогда, и сейчас хорошие музыканты в провинцию приезжали редко. Был разогрев, иркутская группа „Принцип неопределенности“, которая, безусловно, никому не была нужна, все ждали „Кино“. Было прохладно, и первые слова Цоя были что-то вроде „Какие вы морозостойкие, а я думал, что концерт придется отменять“. Он был одет во что-то с короткими рукавами и периодически во время концерта потирал замерзшие руки. Начался концерт с „Песни без слов“, потом „Звезда по имени Солнце“. Точно помню, что исполнялись „Спокойная ночь“, „Пачка сигарет“, „Стук“, „Последний герой“, „Бошетунмай“, „Перемен!“ Безусловно, песен было гораздо больше, но я четко запомнил только эти. Заканчивался концерт „Группой крови“. Прошел концерт на очень большом подъеме, через какое-то время народ начал выскакивать на поле и там танцевать. Пульт стоял на поле, провода от него к сцене шли через поле, и группа переживала, что толпа потопчет провода. Также помню, что Цой говорил, что к нему подошли работники милиции с требованием прекратить концерт, так как на поле собралось уже очень много народу. Но народ, видимо, стал вести себя более спокойно, и концерт доиграли до конца. Концерт точно снимался на видео, стоял человек у сцены, очевидно, это был Айзеншпис. Очень хотелось бы найти это видео, а то даже фотографий в Интернете найти не получилось. Концерт был задолго до эры мобильных телефонов и даже пленочных фотоаппаратов».[336]

Николай Преображенский:

«В Ангарске мы убегали от фанатов, потому что там просто не было ни одного на стадионе. Было реально страшно!

С меня сорвали Юриковы дорогие очки, которые он мне дал поносить на время. А потом в Иркутске, когда я выходил из гостиницы, ко мне подошли два парня, вернули эти очки и сказали: „Не думайте плохо о нашем городе! Все это было только от большой любви к „Кино““. То есть они просто не верили, что реально к ним приехала эта группа. А потом проехали 100 километров, чтоб вернуть мне очки».[337]