Глава 61

Сделка с квартирой в Санкт – Петербурге сорвалась. Катю, как всегда, обманули мошенники. Она положила в банк крупную сумму для того, чтобы стать клиентом банка, потому что банковским вкладчикам кредит на жилье давали под маленькие проценты. Многие предприниматели принесли в этот банк свои скромные вложения, чтобы в дальнейшем брать кредиты на развитие бизнеса под маленькие проценты.

Но коммерческий банк был однодневной фальшивкой и пострадали многие: они не то, что не получили кредиты, но и не вернули свои собственные деньги. Когда обман был обнаружен, было уже поздно и Катя потеряла помимо своих вложений, очень много денег: залог за квартиру, деньги, отданные риелтору, деньги, потраченные на дорогу. Но Катя никого не винила в случившемся, кроме себя.

Оля Снежко воспитывала детей так: «Вы и только вы виноваты в том, что с вами происходит. Никогда никого не вините. Если вас обидели, то попросите у обидчика прощение, что заставили его согрешить. Всегда поступайте с людьми так, как хотите, чтобы поступали с вами. Но с хамами нужно вести себя по-хамски.».

Первую часть ее воспитательной речи дети запомнили очень хорошо и всегда применяли в своей жизни, а вот вторую часть, – насчет хамов, не совсем усвоили и никогда не применяли. Поэтому Катя поругав, как всегда, себя, поплакала над случившимся, напилась успокоительных лекарств и пошла в часовню к Ксении Блаженной просить ее, чтобы та помогла ей купить квартиру в Санкт – Петербурге, в городе, который она не просто любила, а боготворила! Она дышала с ним одним воздухом и давно срослась с этим городом душой.

– Ксения, помоги мне, пожалуйста, – плакала Катя, обнимая и обливая слезами салатовые стены часовни Ксении Блаженной. – Пожалуйста, помоги мне, я понимаю, что я тебя прошу о том, от чего ты сама отказалась в свое время. Но я очень хочу купить квартиру в Санкт – Петербурге на улице… – и Катя стала диктовать адрес квартиры, которую она должна была купить.

Откуда ни возьмись перед Катей появилась пожилая женщина. Она строго сказала Кате:

– Прекратите диктовать адрес. Ксения сама знает, что лучше вам дать. Какую квартиру и где.

И так же незаметно исчезла, как и появилась.

Катя продолжала плакать, она уже не просто плакала, она рыдала в голос, потому что ей было так плохо от того, что она подвела людей, которые принимали участие в сделке. Она плакала от того, что с таким трудом ей пришлось вырваться из дома от своего мужа. Она плакала от того, что она не может найти своего брата. Она плакала просто потому, что на свете живут такие ничтожные мелкие людишки – мошенники и воры, – которые сами не ведают, что творят! Она плакала оттого, что их ожидает впереди страшное наказание за всех обманутых и обворованных людей. И весь род их будет проклят!

– Скажите, пожалуйста, как пройти в монастырь оптинских старцев? – спросила Катя у проходившей мимо женщины.

Женщина остановилась, посмотрена на плачущую Катю, рассказала ей, как лучше ей пройти к монастырю, и чуть ли не за руку отвела ее в нужное место.

Питерская интеллигенция всегда отличалась от всех жителей планеты: добротой, сочувствием и желанием сразу прийти на помощь. Ни в одном городе не было столь добродушных стариков и старушек, которые всегда аккуратно выглядели, всегда улыбались и здоровались. Они были так же красивы, как и архитектурные ансамбли, украшающие город!

Монастырь могущественно стоял в золотом убранстве вековой красоты на набережной Шмидта и нежно смотрел на проходивших мимо людей с их мелкими проблемами, которые для них в данный момент казались глобальными.

Здание было необыкновенно красивым и своим великолепием поражало любое воображение. Тяжелая деревянная дверь, повидавшая миллионы прихожан за свою многовековую историю, со скрипом открылась, и Катя с дочерью Кристиной оказались в Храме чистоты, красоты и душевного спокойствия. Службы не было. Прихожан в Храме было мало. Только девушки-художницы, одетые в черные одежды, тихо разрисовывали стены внутри монастыря. Катя подошла к служителю церкви и робко спросила его:

– Я сестра Миши Черкашина. Его из Козельска перевели сюда и вот мы долго не можем связаться с ним. Вы не подскажете, может быть, вы что-либо о нем слышали?

– Конечно, слышал. Он работал у нас. Он был незлобливый молодой человек. Я даже не удивлюсь, если он живой, – сказал, улыбаясь, служитель церкви. – Правда, он последнее время очень болел, но постоянно ложился в больницу. То к баптистам, то к иеговам в больничку ложился. Он все не мог с верой определиться. Но вам о Михаиле лучше расскажет настоятель. Он сейчас подойдет к вам.

Катя стояла и ждала старого, седого, с белой бородой настоятеля Анатолия Алексеевича и очень удивилась, когда молодой и красивый молодой человек лет двадцати пяти, с небесно-бирюзовыми умными глазами, подошел и спросил тихим голосом:

– Вы меня искали?

– Да, – ответила Катя. – А вы настоятель монастыря?

– Да. Мне передали, что вы ищете своего брата. Вы меня извините, но я не могу ничем вас утешить. Я хочу вам сказать, что, скорее всего, его нет в живых. Дело в том, что он был очень болен алкоголизмом. Мы много раз пытались его спасти, молились за него все время. Но он очень много пил. Он иногда уходил в мирскую жизнь, потом возвращался. Мы говорили ему неоднократно, что ему нельзя возвращаться в мирскую жизнь. У него был недуг – алкоголь. И однажды он предал Библию и не сдержал слово, которое нам дал, и мы вынуждены были с ним расстаться. Потом я видел его в городе в непотребном виде. Но у него была очень больная поджелудочная железа. Он неоднократно лежал у нас в больнице, и мы знали, что ему пить нельзя вовсе. Но он так и не смог избавиться от своего недуга. Я буду с вами откровенен. Скорее всего, его нет в живых. Но на все воля Божия.

Катя стояла и ничего не слышала. Она ходила там, где ходил ее любимый, родной и единственный брат. Она дышала тем же воздухом, каким дышал он, и плакала, потому что не знала, жив он или нет. Но какое-то предчувствие ее все-таки не покидало, ей казалось, что ее брат жив.

– Скажите, пожалуйста, а как я должна ставить свечку ему: за здравие или за упокой?

– Только за здравие! Потому что для Бога мертвых нет. И пока вы не удостоверитесь, что его нет в живых, ставьте свечу ему только за здравие. Но вам лучше сходить в отделение милиции, у них есть все данные об убиенных и умерших. В криминальной сводке посмотрите, может, что-либо узнаете о своем брате. И ознакомьтесь с документами, которые могут вам помочь.

– А вы знаете, Анатолий Алексеевич, я сюда приехала еще и потому, что хотела купить квартиру в Санкт-Петербурге. Но сделку сорвала. Я так переживаю, что подвела людей. Мне очень плохо на душе. – И Катя опять зарыдала.

– Мы будем за вас молиться. Но послушайте меня и не перебивайте и не плачьте! Вы – светлый человек! И Бог не хочет давать вам окраину города. Он вам приготовил центр!

Катя стояла, плакала и не понимала, о чем ей говорит Анатолий Алексеевич. Она попрощалась с настоятелем, поблагодарила его, и пошла искать своего брата дальше.

В милиции ей сказали, что ее брат, скорее всего, жив, потому что его отпечатков пальцев среди умерших бомжей не обнаружили. Затем ей дали картотеку с фото всех найденных за три года бродяг и просили посмотреть фотографии убиенных. Катя с трудом вглядывалась в лица, но, слава Богу, ни на одной фотографии брата Мишу не нашла.

– Значит, он жив, – вздохнула она, поблагодарила работников милиции и пошла к дочери Кристине, которая сидела на качелях во дворе, поджидая маму.

Проходя с дочерью по Невскому проспекту, Катя увидела объявление: продается квартира, номер телефона такой-то. Катя решила позвонить и узнать, – за какую цену продаются квартиры в Санкт-Петербурге. Она спросила, где находится эта недвижимость и, заплаканная, пришла в красивое современное здание «Центр-жилье». На стене висели грамоты и награды самого престижного риелторского центра Санкт-Петербуга.

Красивые фото элитных домов, квартир и дач украшали стенды офиса. Катя познакомилась с директором «Центр– жилье» Юрием Акининым. Рассказала ему за пять минут всю свою биографию, поплакала вдоволь, вспомнив, как ее обманули мошенники, и как она подвела людей.

Расспросив все о продаже квартир в центре города и их стоимости, Катя выяснила одно: квартиры в старом фонде стоят очень дорого, и эта ее мечта никогда не осуществится.

Вечером Катя с Кристиной пришли в гости к Нинке Камасутре, которая по просьбе Лены Штоум занималась поиском квартиры для нее. Нина была очень огорчена случившимся, она кричала на Катю, что та потеряла много денег и подвела людей.

– То, что я потеряла деньги, это ты правильно сказала. Но за работу я отдам твоему риелтору, как и договаривались, семьдесят тысяч рублей.

– А залог сто двадцать тысяч ты тоже потеряешь, – продолжала кричать Нина.

Катя выслала Нине за оформление квартиры двести тысяч рублей на залог. Но залог оказался меньше на восемьдесят тысяч рублей, которые Нинка Камасутра потратила, купив себе две шубы.

– Я тебе деньги за шубы обязательно верну, – убеждала себя и Катю Нина.

– Девочки, ничего не нужно возвращать. И поэтому вы не переживайте, я все заплачу, как и обещала. Вот, Ира, возьми за работу, как и договаривались, семьдесят тысяч рублей. Ты нашла квартиру, выполнила свою работу и должна получить за нее деньги. А ты, Нина, тоже столько квартир пересмотрела, чтобы подходящую найти. Поэтому не переживай я тебе дарю эти две шубы. Только у меня одна просьба к вам. Я все равно не откажусь от своей мечты купить квартиру в Санкт-Петербурге. Я вас очень прошу, если у меня появятся деньги, помогите мне, пожалуйста, найти для покупки хорошую квартиру. Не обижайтесь на меня.

– Конечно, конечно, можешь в нас даже не сомневаться. Мы тебе всегда поможем найти то, что ты хочешь, – сказала Нинка – Камасутра, обнимая Катю. – Жаль, что Ромка твой скоропостижно скончался от пьянки. А вот если бы ты его потерпела, то его квартира тебе бы досталась, а не его мамочке.

– Что ты несешь? – завозмущалась Лена Штоум. – Сама всех мужей перехоронила, жилье в Тамбове продала и вернулась в Питер, других мужиков грабить.

– Девочки, прекратите ругаться, – успокаивала их Катя. – Мне и так очень плохо, а вы еще ссоритесь, как всегда.

Катя, навестив в Питере своих подруг и отдав все долги, проплакала несколько дней и ночей, собралась и вернулась к себе домой на юг.

Она приехала уставшая и страшно разочарованная в людях. Единственно, что ее утешало, так это воспоминание о святых местах, которые она посетила.

– Катя, – сказала ей Оля Снежко, когда она вошла в дом. – У меня к тебе есть приятное известие. Тебе, как предпринимателю, твой любимый банк одобрил кредит на приличную сумму. Я тебе всегда говорила, что лучше и надежнее старого, проверенного банка ничего нет.

– Мама, я и забыла, что подавала документы в два банка! Неужели, моя мечта все-таки сбудется! – запрыгала Катя. – Нужно срочно искать подходящую квартиру. Я сегодня же позвоню Нинке – Камасутре и ее подруге, они обещали мне помочь!

Но когда Катя позвонила своим старым друзьям, она услышала только то, что они ничем ей не могут помочь, и что квартиры в том районе, где она хочет купить жилье, стоят очень и очень дорого.

– У тебя таких денег никогда не будет! – кричала в трубку телефона Нинка Камасутра. – Мы ничем тебе не сможем помочь. Извини, времени слишком мало.

– Ну как же, ты же обещала, что если мне что-нибудь нужно будет, то я могу обращаться к тебе, а не прошло и недели, как ты отвернулась от меня! – сказала Катя, вытирая слезы.

Катя плакала и все время думала, что круговорот жизни странным образом закручивает людей, смешивая их с проблемами, обещаниями, поступками и предательством. Почему в жизни так бывает, что люди видят только сами себя, любят только себя, переживают только за себя, и проблемы других людей их мало волнуют? Вот так же Иуда, предавший когда – то своего Учителя, отвернулся от него, получив за него плату, так и Катина подруга, целуя ее и клянясь ей в верной дружбе, получила две шубки и предала ее, не успев отвернуться.

Катя смотрела на ненавистный сотовый телефон, крупные слезы падали на панель, не хватало воздуха от обиды и жалости к прошлой дружбе. Не хватало сил даже думать, что все это недоразумение. Предательство раздавило, расплющило и уничтожило всю многолетнюю дружбу. Получается, что дружить умеют только мужчины.

– Мужчины, – сказала Катя вслух и вспомнила своего нового знакомого из «Центр-Жилья» Юрия Акинина. Через пять минут она уже набирала номер телефона риелтора.

– Юра, вы меня помните? Я Екатерина Евгеньевна Черкашина.

– Конечно, помню Екатерина Евгеньевна! Вас очень трудно забыть, с Вашими мошенниками, ворами, друзьями. Что у вас опять произошло, почему вы плачете?

– Юра, мне банк одобрил определенную сумму кредита, и я хочу, чтобы вы мне помогли найти квартиру в Санкт-Петербурге. Но вы же знаете мою проблему. Мой муж недоволен моей идеей насчет покупки квартиры, и я не могу к вам вылететь. Я потеряла очень много времени, потому что искала объект здесь, на юге. Я не знала, что можно взять ипотеку и в другом городе через этот банк. У нас с вами всего неделя, иначе деньги сгорят. Я теперь не знаю, что мне делать?

– Не переживайте вы так! Я вам помогу. Высылайте мне согласие банка на сумму, которую вам одобрили, а я вам вышлю паспортные данные моего лучшего сотрудника. У него был опыт работы с женщиной из другого города. Он помогал купить квартиру в Санкт-Петербурге, женщине из Новороссийска. Вы ему вышлите доверенность, чтобы он от вашего имени совершал все сделки и все у вас будет хорошо! – успокаивал Катю новый знакомый, которого она видела всего лишь десять минут.

«Господи, наверное, опять какие-нибудь мошенники! Почему у меня на лбу написано: «обманите меня!». Я опять рискую, – думала Катя. – Ну ничего, кто не рискует, тот не пьет шампанское! Я рискну в очередной раз. Моя мама поступила бы точно так же.

Оля Снежко выслушала дочь, полностью ее поддержала, и они запустили проект всей своей жизни.