Глава 17

Пролетело незаметно несколько месяцев. Катя продолжала работать в кооперативе. Коллектив ей очень нравился. Свежий, весенний запах приходил с юга, но Север нисколько не менялся. Снега было много, сугробы лежали до крыш домов и только птицы пели свою весеннюю песню, – щебетали весело и кричали всем прохожим: «Скоро весна! Скоро весна! Скоро весна!».

Дни становились все светлее, и светло – голубое небо окутывало своей нежной чистотой, – улицы, дома и, видневшиеся вдалеке, сопки…

Катя часто ходила к своим новым родственникам. Она очень подружилась с дочерью тети Шуры, – Светой и с ее будущим мужем – Романом. Ребята приглашали Катю жить к себе. Тетя Шура и дядя Вася тоже звали жить племянницу с ними. Но она не хотела стеснять их своим присутствием.

Да и Люда была сама любезность. Она упросила Катю не оставлять ее одну, пока Илья не придет с моря. Каждый день Катя искала себе отдельную квартиру, но ей сказали, что обычно жилье на севере сдается хорошо летом, потому что многие уезжают на юг и в городе почти никто не остается. Цены на жилье становятся не такими высокими и можно найти подходящий вариант подешевле.

В очередной раз, зайдя с работы к тете Шуре, Катя принесла им как всегда гостинцев и, конечно, – дала денег, чтобы они не бегали занимать у соседей. Катя давно поняла, что исправить в этой ситуации ничего уже нельзя. Она от всей души полюбила своих новых родственников такими, какие они есть.

«Родителей и родственников не выбирают, – думала Катя и вспоминала, как они приглашали ее посетить их любимую свалку».

– Катя, – говорили они. – Тебе там непременно понравится. Выше того «высшего круга» общества, ты не видела никогда в своей жизни. Там и доктора наук и весь цвет интеллигенции. Там такие хорошие люди собираются. Тебе они обязательно понравятся. Мы каждую весну там встречаемся. Ходим, ищем бутылки, затем отмываем их в ручейке, потом сдаем. На вырученные деньги покупаем спиртное. А продуктов там видимо – невидимо, – говорит увлеченно тетя Шура. – Понимаешь, чуть срок годности товара прошел, его выбрасывают. Мы подберем там колбаску, вытрем растительным маслом. Она, кстати, там целыми ящиками валяется. Мясо возьмем, его там тоже валом. Сварим шулюм, специй по – больше бросим, вкуснотища! А запах какой от костра! И близость к природе такая, что поет каждая клеточка организма! Катюха, как там хорошо! Ты не представляешь! Возьмем простынку или скатерть, что найдем, постираем ее в ручейке, высушим на дереве, расстилаем ее на траве, накроем стол и поем! Как мы красиво поем, Катя! Все плачут, когда нас слушают. Вот это и есть настоящая жизнь!

Катя смеялась и обещала с ними обязательно пойти на их любимую свалку.

– Катя, там тебя уже все ждут. Мы похвастались, какая у нас замечательная племянница, – добавил, жуя очередной бутерброд, дядя Вася. – Мы же тобой гордимся. Весной обязательно пойдешь с нами.

– Какие душевные разговоры мы ведем там. Как там легко дышится! Это на том берегу, где мы раньше жили, – говорила тетя Шура гордо. – Там сейчас свалка городская. Мы там живем до зимы, поэтому наша трехкомнатная квартира пустует тоже до зимы. Так что наша квартира – это твоя квартира и не вздумай ничего снимать. Будешь жить у нас сколько влезет. Никто тебе мешать не будет. Сама себе хозяйка. Ну, может, когда приедем к тебе погостить. Это бывает, когда менты нас загребают и привозят домой. Они все время удивляются и говорят: «Ну ладно, мы понимаем, что бомжи здесь живут, а вы – то куда, Тищенко? Вы куда к ним примазываетесь? Вам чего не живется в тепле, в чистоте. У вас же трехкомнатная квартира в центре Мурманска?».

– Представляешь, Катя, тупые такие эти менты. Никак понять не могут, что чище природы ничего нет, – поддержал разговор дядя Вася.

Он ласково обнял Катю и в подтверждение своих слов очень красиво запел своим чистым, раскатистым басом: «Степь да степь кругооооом…! Путь далееек лежиииииит! В той степииии глухоооой зааамерзал ямщик!»