ПАЛЕЦ ВОСЬМОЙ – САН МИГЭЛЬ
20 июня, 2014, Северная Атлантика, 150 миль восточнее Азорских островов
ПОСЛЕДНИЙ РАЗ В ОКЕАНЕ ?
Ну вот и последний открытый океанский переход нашего небольшого четырехлетнего путешествия из Ашдода в Ашдод: от Сан Мигэля на Азорских островах в Гибралтар, без малого тысяча миль, значит дней восемь. На Азорские острова с Бермуд мы пришли 14го июня. Это был длинный – две тысячи миль - и не самый легкий переход. Шестнадцать дней переменных ветров с двумя мини-штормами по дороге. На Сан Мигэле мы были пять дней и вот уже второй день идем дальше на восток, в Средиземное море.
Обычно, в этом районе Северной Атлантики, вокруг Азорских островов, находится обширная зона высокого давления, которая так и называется - «Азорская Высокая». А это значит, что ветра нет. Так оно и было почти точно двадцать один год назад, когда мы в первый раз пересекали Атлантику. Азорский архипелаг тянется на 350 миль. В 1993 году, все это расстояние – плюс много миль до и после – мы шли на моторе. Но бывает так, что «Азорской Высокой» нет на месте. Есть-то она есть – но не на Азорских островах, а, скажем, южнее или севернее. И вот тогда, предупреждают парусные книжки, на Азорах может быть неуютно. В этом году «Азорская Высокая» спустилась на юг, и наш погодный «гуру» Марик нас об этом заботливо предупредил. В результате, свои два коротких шторма мы схватили, но зато не потратили ни капли дизеля на переходе с Бермуд, поскольку ветер был все время.
В тысячемильном проходе между Азорским архипелагом и Иберией обычно дуют довольно крепкие северные ветра. Вот на них мы и бежим сейчас резво на восток, в Гибралтарский пролив.
16го июня на Сан Мигэль прилетел из Тель Авива Кирилл. Кирилл – на «Тише» человек не новый и раньше ходил со мной в Грецию и Италию, так что нас теперь трое. Не прилетела только сумка Кирилла, но перед самым нашим выходом из Сан Мигэля, она все-таки появилась из авиаперевозочной бездны.
21 Июня, 2014. Северная Атлантика, 250 миль к востоку от Сан Мигэля.
Очень славная погода. Почти все время есть солнце. Ветра пока тоже хватает, хотя в прогнозе впереди штиль, что для этих мест необычно.
АЗОРЫ ЗДЕСЬ ТИХИЕ.
На карте Северной Атлантики, Азорский архипелаг выглядит в виде растянутой цепочки из девяти довольно больших островов. Вся группа расположена примерно на расстоянии две тысячи миль от Америки и тысячу миль от Европы. Естественно, почти все лодки, которые идут через океан, останавливаются на Азорах – большинство из них на центральном острове Файяль, в гавани Хорта. В 1993 году, когда мы шли из Нью Иорка в Израиль на старой «Тише», мы тоже заходили в Хорту. Хорта – интересное место и Файаль – красивый остров. На бетонных стенах главного волнолома Хорты принято оставлять рисунок в память о пересечении Атлантики. А так как, уже двадцать лет назад, Атлантику пересекали (всего, в обоих направлениях) ежегодно от восьмисот до тысячи лодок, цветных этих рисунков - великое множество и волнолом в Хорте можно только фотографировать – рассказывать не получится. Мы тоже оставили свой рисунок, над которым трудились два дня из четырех или пяти, которые были в Хорте. Не думаю, что от него теперь что-нибудь осталось, кроме старых фотографий.
В этот раз мы шли на Азоры с Каррибов, то-есть с юга. Частично по этой причине, но главным образом, чтобы посмотреть еще один остров, мы выбрали Сан Мигэль. И это была большая удача, потому что при всех несомненных достоинствах Файаля и Хорты, Сан Мигэль, как оказалось, намного более красивое и интересное место. Настолько «более», что мне даже не очень понятно теперь зачем люди идут в Хорту вообще. Единственное, что хоть как-то может объяснить такой выбор, это то, что Файаль находится в центре гряды и для тех, кто идет в Северную Европу, Сан Мигэль может быть немного не по дороге.
ПОРТУГАЛИЯ В ТЫСЯЧЕ МИЛЬ ОТ ПОРТУГАЛИИ.
Азорские острова, как и большинство земель за пределами континентальной Европы, открыли португальцы. И это не перестает меня удивлять, принимая во внимание, что они никогда не были многочисленным народом. Насчет Азор, правда, понять легче, потому что Португалия, все-таки самая близкая к ним твердь. Может быть поэтому и открытие Азорского архипелага тоже произошло сравнительно рано – в первой половине пятнадцатого века.
Рано-то рано, но ведь это как считать. И тут появляется интересный вопрос. Вот были мы на архипелагах Тихого Океана. Большинство из этих островных земель находятся за тысячи миль от ближайших континентов, а заселены они, тем-не-менее, были много сотен или даже тысяч лет назад. Скажем, считается, что Полинезия была заселена мигрантами из Юго-Восточной Азии, то-есть не-то древними индийцами, не-то не менее древними китайцами, но произошло это так давно, что никто даже не знает когда. (Тур Хейердал своим замечательным путешествием на Кон-Тики хотел доказать, что предками полинезийцев были люди, которые приплыли в Полинезию из Южной Америки, но эта этнографическая теория, похоже, не привилась). Неважно. Важно, что речь идет об очень далеких временах. А Азоры европейцы открыли меньше, чем шестьсот лет назад – в совсем недалекие средние века. Считается, что их впервые увидел в 1427 году португальский мореплаватель Диого Де Сильвес. Всего через шестьдесят лет, другой португалец - Бартоломео Диас уже был на Мысе Доброй Надежды. Другими словами, открытие самых близких к Европе островов в Атлантическом океане (всего 770 миль от острова Санта Мария на Азорах до Португалии) произошло практически одновременно с началом эпохи великих географических открытий.
Почему? Потому, что древние китайцы или индийцы были лучшими мореходами, чем европейцы? Потому что европейская цивилизация утонула надолго во мраке средневековья? Потому что Северная Атлантика более неприветливое место, чем теплый южный Тихий Океан? Хорошо бы что-нибудь про это почитать.
За исключением сравнительно короткого промежутка времени, между концом шестнадцатого и серединой семнадцатого века, когда Португалия была под властью Испании, Азорские острова были и остаются частью Португалии и никем, кроме португальцев, населены не были.
Вот посмотрел я на Бермуды, и на Азоры, и подумал, что у людей, которые переселились на далекие острова в океане с каких-то «материнских» земель, должно возникать непрерывно подталкиваемое ностальгией обостренное желание, чтобы все вокруг них, на этой новой земле, было таким-же, каким оно было там, в Англии или Португалии. Отчего и появляются на далеких островах дома, церкви, улицы и городские площади, точно такие-же, как в английском графстве Кент или португальской провинции Альгарве.
У англичан на Бермудах – камины на торцевых стенах. У португальцев на Азорах - белые дома с красными черепичными крышами и синим обрамлением окон, белоснежные церкви с черной архитектурной деталировкой, улочки-ленты без разрывов, поднимающиеся дугой в гору от моря и маленькие центральные площади с фонтаном и скамейками вокруг, перед фасадом городского собора. Все это привезли с собой первые поселенцы шестьсот лет тому назад.
А в теперешнем мире – это автомобильные дороги, марины, рестораны, отели и вся параферналия туристского сервиса – от полных европейскими товарами магазинов до бесплатного Интернета в больших торговых центрах.
Я был в Португалии дважды. В первый раз, в 1993 году по дороге из Нью-Иорка в Тель Авив на старой «Тише». Тогда мы стояли в большой марине Виламура на южном берегу. И второй раз, сравнительно недавно, на международном портовом конгрессе в Эсториле. Из Эсториля мы с Ирочкой ездили гулять в Лиссабон и потом прокатились на юг вдоль Атлантического побережья. Я уж не знаю почему, но вот именно Португалия и этот самый Лиссабон, в долгом течении моей «невыездной» советской жизни, были для меня символом того, что мне никогда увидеть не придется. То-ли это был какой-то далекий отзвук все тех-же знаменитых португальских мореплаваний и мореплавателей, то-ли экзотика самого дальнего угла недостижимой Европы, то-ли просто магия слов.
В эпоху «застоя» был в Советском Союзе замечательный чтец Владимир Сомов. Ему разрешали читать со сцены стихи зарубежных коммунистических поэтов, напимер Пабло Неруду. У Неруды были неприятности с чилийскими властями и они на какое-то время даже забрали у него паспорт, а потом он жил в Европе (про это был хороший итальянский фильм «Почтальон»). В одном из стихотворений у Неруды есть такая строчка «...Я устал от невозможности поехать в Париж...». То-есть в Париж-то он конечно ездил когда хотел, а тут вот на какое-то время стало нельзя, и Неруда от этой временной невозможности уже «устал». И когда Сомов произносил эту строчку – весь интеллигентный зал в Петербурге дружно издавал какой-то буквально «нутряной» звук, и хотя бы на одну эту маленькую секунду каждый вынимал из кармана свою индивидуальную крошечную антисоветскую «фигу». Все эти сотни умных, культурных и достойных людей про Париж могли прочитать только в книжках – и то в тех, которые было разрешено издавать.
Реальный Лиссабон оказался ниже уровня моих ожиданий: мрачноватый и не очень чистый большой город у моря. Чего нельзя сказать об Атлантическом побережье – оно великолепно. Но какое-то представление о Португалии я получил. И Сан Мигэль – это несомненно Португалия. Маленький кусочек Португалии, заброшенный в Северную Атлантику.
МАРИНСКАЯ ЖИЗНЬ.
Сан Мигэль – самый большой и самый населенный остров архипелага – примерно 60км в длину и 15км в ширину, с населением 140 тысяч человек. Главный город и порт – Понта Дельгада на южном берегу. В порту с давних пор есть маленькая уютная марина, но рядом недавно построили большую современную марину, которая заполнена наполовину – публика все еще стремится в Хорту. Это, как и везде теперь, «комплекс», с набережными, водными развлечениями,ресторанами, кафэ на открытом воздухе, магазинами и даже амфитеатром для представлений.
В марине мы первым делом опять нашли знакомых. На соседнем пирсе стояла канадская лодка «Нектон» под польским флагом. Молодой капитан ходит на ней с такой-же молодой полячкой, и мы в первый раз встретили их в Индийском Океане на атолле Кокос Килинг. Потом они были в одной с нами марине на Мауритиусе. А теперь вот на Азорах. Я как-то уже писал, что встречи с лодочниками, которых мы видели раньше в других местах и на других океанах, оказались для меня одной из самых интересных и привлекательных сторон морской жизни. Конечно, яхтенные дороги во все времена были достаточно проторенными – попутные («торговые») ветра, порты и раскинутые на тысячи миль острова по дороге «накатывают» морскую лыжню. Однако тех, кто по этой «лыжне» идет, совсем немного. А расстояния? - Кокос Килинг (ИндийскийОкеан, 900 миль от Суматры, Индонезия) и Сан Мигэль(Северная Атлантика – 950 миль от Португалии): тысяч двадцать миль, если идти вокруг Африки. А они, вот– прямо напротив, в 50 метрах от нас.
Пришла и встала на том же пирсе напротив большая яхта «Ализа» под израильским флагом. Капитан и хозяин этой стальной двух-мачтовой лодки израильтянин, который живет в Америке. Эли пригласил команду на «Тишу» попить с нами чай вечером. Попили чай, поговорили. «Ализа» давно покончила со своей кругосветкой и, по словам ее капитана Эфраима, «неторопливо перемещается по морям и весям». Сейчас, после Сан Мигэля, они идут в Лиссабон. Когда Эфраим услышал от меня, что мы закончили полную кругосветку за два года, он сказал, что это слишком быстро. Я ответил, что у всех людей, которые ходят на «Тише», есть дом, куда им надо возвращаться. Согласились, что когда есть дом, «неторопливо перемещаться по морям и весям» не получается.
Порт и марина находятся в самом центре Понта Дельгада. Здесь все близко и потому удобно: хороший супермаркет с супер-свежим хлебом и торговый центр с бесперебойно работающим Интернетом – через дорогу от марины. Можно было бы замечательно погулять в этом интересном городе, но у нас на Понта Дельгада нехватило времени. Мы всегда и везде первым делом хотим на природу, в леса и горы, на озера, водопады, вулканы и гейзеры. Никакого исключения для Сан Мигэля мы не сделали. А так как два полных первых дня ушло на попытки хоть немного прибрать «Тишу» после пятинедельного перехода с Гренады ( на Бермудах даже на это времени не было), мы дождались Кирилла и поехали смотреть Сан Мигэль.
Сан Мигэль оказался настолько красив и интересен, что мы восприняли это как некую неожиданность (ну, подумаешь, еще один остров в океане !).
И тут возникает проблема неадекватности языка и природы. Красиво и на Маркизах, и на Чагосе и на Бермудах и на Сан Мигэле. Но какая-же это разная красота ! А слово,попрежнему, только одно. Так что не обессудьте. Я не злоупотребляю словом «красиво». Если у вас есть претензии, обращайтесь к природе островов в океане, или к многостадальному русскому языку, или к ним обоим.
ЛЕСА, ГОРЫ, ОЗЕРА, ВУЛКАНЫ И ГЕЙЗЕРЫ.
А кроме них, еще и маленькие, прелестные, очень старые португальские городки по дороге. Но сначала о главном.
Азорские острова поднимаются со дна Атлантического океана на стыке гигантских тектонических плит, с вытекающими отсюда неизбежными гео-термальными последствиями. Последнее извержение вулкана Капелинос на Файале в 1957 году продолжалось тринадцать месяцев и добавило два с половиной квадратных километра к западной оконечности острова. В 1993 году мы там были, и видели эти крутые аспидно-черные обрывы застывшей лавы. Через тридцать пять лет после извержения там еще ничего не выросло и ландшафт производил вполне жуткое впечатление.
На Азорах, которые тянут на себя облака со всего окружающего океана, много воды. В сочетании с может быть и не суб-тропическим, но все-таки довольно мягким климатом (тридцать седьмая параллель это Лиссабон, Афины, Вирджиния и Сан-Франциско) вся эта вода и здешняя плодородная красноватая земля порождают просто оглушительный взрыв зелени. Теперь добавьте большие кратеры потухших вулканов с голубыми круглыми озерами внизу и плотные стены высоких хвойных лесов на крутых склонах кальдер, поместите все это на фоне синего безбрежнего океана, который на острове 15-километровой ширины видно с любой точки, и тогда может быть (только может быть!) вы увидите Сан Мигэль.
Однако, самое первое впечатление от Сан Мигэля, оставляют цветы на дорогах. Дороги на острове прекрасные, а здешние люди посадили на обочинах цветы. Я нигде раньше таких цветов не видел, но с ботаникой у меня плохо, так что я тут совершенно беспомощен. Это такие большие шарообразные зеленые кусты с шарообразными-же плотными группами небольшх цветов в гамме от дымчато-серого и белого до глубоко-синего и фиолетового. На каждом кусте есть по крайней мере дюжина таких ярких шаров-букетов. В некоторых местах цветочные кусты на обочинах тянутся на сотни метров. Кирилл сказал , что это может быть гортензии, но он не уверен.
В первый день мы поехали на восток и начали с городка Фурнас. Дома в португальских городках небольшие и стоят вплотную без разрывов,так что получается одна длинная непрерывная стена.
Все дома белые, и все с красными черепичными крышами, но каждый имеет свое отчетливое индивидуальное лицо по архитектуре фасада и ,главное, по его расцветке. Больше всего в ходу ярко-синий и голубовато - зеленый, но есть черный, светло-коричневый и желтый. Краска идет на обрамление окон и дверей, карнизы, цокольные панели и мансарды. Наверное это довольно-таки общий для южной Европы прием – краска по белому ( Греция – больше всех других ), но индивидуальность национального стиля сохраняется.
Очень хороши цветные двери с бронзовыми ручками и декоративными решетками и особенно маленькие изразцовые панели на уровне верха двери – от четырех до восьми плиток: «Святое Семейство» или «Мадонна и Младенец». Некоторые уличные проезды заасфальтированы, но пешеходные дорожки по сторонам всегда из мощеного камня.
И кругом чисто, как в хорошем госпитале. Если что и отличает городки на Сан Мигэле от Португалии, так это их стерильная чистота. И еще. Местные португальцы невероятно дружелюбны. Это проявляется всегда и повсюду – в марине, в магазинах и просто на улице или на дорогах. К тому-же, почти все хотя бы немного говорят по-английски. Я как-то не заметил ничего похожего в континентальной Португалии.
В Фурнасе, недалеко от главного собора, прямо в центре городка кипят гейзеры.
Плечистые мужчины привозят на тележке большие запечатанные пластиковые мешки с кукурузными зернами, бросают их на некоторое время в гейзер, потом вытаскивают и продают эту кукурузу на площади в свеже-вареном виде.
За городом, у кальдерного озера в большом кратере потухшего вулкана, построена лаборатория по охране окружающей среды. Мы зашли посмотреть фильм о том, что они тут делают. Даже здесь, на маленьком острове посреди океана, нужно было собирать старые автопокрышки, и выпалывать сорные травы на бывших фермерских хозяйствах, чтобы вернуть землю к тому, что было раньше. С озерами – отдельная большая проблема. Все озера (не только на Сан Мигэле) имеют тенденцию медленно но неуклонно превращаться в болота и нужна большая работа, чтобы остановить процесс заболачивания.
Два других городка на востоке острова – Повоасау и Нордэсте - чем-то главным похожи на Фурнас, но в то же время совсем другие. Может быть потому, что оба находятся на берегу океана. Сильно добавляет к очарованию всех этих городков то, что они построены на холмах. Улицы поднимаются по склонам. Из одной части города в другую ведут мосты через разделяющие город зеленые долины с речками, которые текут в море.
В Нордэсте, на самом восточном конце Сан Мигэля, в центре города есть старый семи-арочный виадук – он же мост, перекинутый через главную городскую площадь.
На чистом сером галечнике океанского берега в Повоасау я взял свой Сан- Мигэльский камень и мы поехали дальше в горы. На Сан Мигэле глаз никак не может привыкнуть к тому, как плотно растут тут деревья. Светлозеленый подлесок проглядывает кое-где, но в основном лес на высоких холмах стоит плотной темно-зеленой хвойной стеной, похожей на мех огромного дикого зверя. Есть довольно много безлесных участков, где деревья вырубили под пастбища, и эти куполообразные вулканические холмы ярко сияют на солнце свеже-зеленой травой. На холмах, повидимому для размежевания пастбищ или полевых участков, оставлены узкие полосы невырубленного леса, и тогда холм выглядит как стриженая голова «панка».
Назавтра, мы поехали на западную сторону острова. Там горы более высокие и есть целая группа кальдер с озерами. Самая большая проблема с прогулками по кратерам потухших вулканов на Сан Мигэле это как раз их высота. На высоте 800 метов ветер с океана несет стаи облаков. Только что было солнце, и через пять минут вы уже в облаке. Не видно не только озер в кальдерах, но и вообще ничего кроме стоящих рядом с вами друзей. В одном месте, откуда открывается потрясающий вид на глубокое ущелье и сразу три озера в кратерах , мы простояли в тумане и на холодном ветру наверное хороших пол-часа в надежде, что несущиеся на нас облака все-таки когда-нибудь пролетят и покажется солнце, но не дождались и спустились вниз на дорогу отогреваться в машине. У дороги установлены щиты с кратким описанием места и советами приезжать с декабря по февраль, когда солнечная погода бывает чаще...
На западном берегу, в местечке под названием Феррария, гео-термальное действо проявляется еще в одной форме: подводные горячие источники на дне моря. Около берега есть небольшой залив, где вода чуть-ли не на десять градусов теплее, чем в окружающем море. Там надо было-бы искупаться, но выяснилось, что никто из нас не взял плавки. Утешением был фантастически красивый берег моря в этом месте – высокий крутой обрыв огненно-рыжего цвета, очевидно выход каких-то вулканических пород. Вся галька на этом берегу – из пемзы.
24 Июня, 2014. Северный Атлантический Океан, 250 миль к западу от Гибралтара.
Штиль, который был в недельном прогнозе, не состоялся, и похоже, что послезавтра мы будем в Гибралтаре. Вообще-то на прогнозы, которые мы получаем, жаловаться грех. Но иногда, природа своим беспредельным разнообразием побеждает умные компьютерные погодные программы, и происходит «сбой». Бывает, как на этот раз, в лучшую сторону. Но бывает, что и наоборот. Мы можем «подладиться» под любые изменения погоды на ходу, кроме совсем уж больших штормов. И своевременное предупреждение о таких штормах – самый главный элемент нашей безопасности на переходе.
...И КАЖДЫЙ ДЕНЬ ОДНУ ИЗ КРИПТОМЕРИЙ...
В цветных буклетах про Сан Мигэль и на придорожных щитах в горах написано, что в здешних бескрайних лесах растут в основном три вида деревьев: атлантическая сосна, кедр и криптомерия. Криптомерия - японского происхождения. На Азоры ее завезли из Европы и она тут великолепно прижилась. Высокое, стройное, похожее на кипарис, но гораздо более «мягкое» и приветливое на вид, дерево. С кипарисом криптомерию роднит круглая пирамидальная осанка и хвойное обличье. Но кипарис мрачный, жесткий и сухой, а криптомерия светло-зеленая и веселая.
С молодых петербургских лет, скорее всего из субботних чтений стихов в доме Сперанских, мне запомнилась строка одной литературной пародии, где упоминалось слово «криптомерия». Пародия эта была как-то связана с Брюсовым, потому что «криптомерия» рифмовалась с «Валерием».Просто так стихи запоминаются редко. Должно быть это был неплохой стих. Вот все, что я запомнил:
«...И каждый день одну из криптомерий небрежно ты бросаешь на песок...»
Слово «криптомерия» я услышал на Сан Мигеле в первый раз после перерыва лет в сорок, наверное, но строчка «выскочила» из памяти немедленно. Пошел с лаптопом в торговый центр на набережной и набрал ее в русской Википедии.
Из подборки стихов, написанных друзьями-поэтами Валерию Брюсову ( то-есть никакая это была не пародия – а так вот, дружеский шарж, что-ли )...Понятное дело – символизм, серебряный век, «фиолетовые руки на эмалевой стене», «Бул-Щил», «криптомерии», дерево или цветок – неважно. Главное, чтобы было «красиво» и не как раньше. Но ведь прелесть - то какая !
«...Зальдевши тайный зной страстей, Валерий
Ты назвал сам любимый свой цветок
Он ал и страстен, нежен и жесток
Во всем подобен он тебе, Валерий
И каждый день одну из криптомерий
Небрежно ты бросаешь на песок...»
Федор Сологуб, 29 дек. 1913 СПб.