ПАЛЕЦ ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ – САМОА.

16 Сентября, 2012

Тихий Океан, 150 миль к юго-западу от Самоа по дороге на Фиджи.

Что и Где.

В 320 милях к северо-северо-востоку от Тонга лежит архипелаг Самоа. Есть два Самоа – Американское – к востоку и два больших острова Западного Самоа. Восточное, Американское Самоа имеет статус заморской территории США и больше известно своей гаванью Паго-Паго, как говорят лучшей во всем Южном Тихом Океане. В книжках написано, что это коммерческий порт, с трубами и рыбными фабриками и нам туда поэтому не захотелось. Кроме того, в Америке мы все уже были. Западное Самоа нынче независимое государство и называется просто «Самоа». Когда мы были на Ниуе в японском ресторане Ави Рубина, я спросил у сидевших за столом местных где вокруг всего интереснее ( Тонга, Самоа, Фиджи ). И все сказали, что на Самоа.

Самоа - еще Полинезия, но Фиджи дальше к западу – уже Меланезия. Самоа было ареной колониальных претензий всех главных игроков, но к концу 19го века стало колонией Германии. Мало кто сегодня вспоминает про то, что у Германии были колонии. Но я знаю. У меня были марки. Юго-Западная Африка, Того итп. Ну в общем Ингрид Бергман и Хемфри Богарт в «Африканской Королеве», если кто помнит. Между войнами все опять ругались и ссорились, пока Самоа не отдали в протекторат Новой Зеландии до начала 60х. Потом тут случилось независимое государство. Главный город Апия и большинство населения пребывают на восточном острове Уполу. Западный остров - Савайи более дикий и высокий. Я думаю, что коварные самоанские tevolo, которые хотели украсть на Тонга вершину горы Талау, сидели и смотрели на океан с гор Савайи. Оба острова большие – около 40 миль длиной. Самоанцы говорят по-полинезийски , но с сильными отклонениями в сторону языка новозеландских маори. Деньги опять свои. На Самоа они называются «тала».

Спасаясь от Китов и Шквалов.

Самоа получается сильно к северу от Тонга, но и немало к востоку тоже. Зачем уважаемый мной Джимми Корнель посылает доверчивых людей сначала на Тонга, а потом на Самоа (а не наоборот) я так и не понял. Потому что выгребать против «кокосовых» ветров – не самое умное занятие. Но сначала все было хорошо. Выйдя из кривых закоулков Вавау в синий океан и схватив хоть какой-то ветер, мы бодро двинулись в сторону Самоа.

В синем океане резвились два кита. Сережа доставал их своей техникой, а я нет и потому ушел спать. Проснулся от шума треплющихся парусов ( а это всегда срочный звонок в кокпит ) и побежал смотреть что происходит. В кокпите Эли крутил штурвал вручную что есть силы – как если бы «вылетел» авторулевой. Сергей стрелял из своих фото-шмайсеров короткими очередями. Я спросил что случилось. «На нас идут киты и мы от них уходим» - крикнул мне Сергей. Я ничего не видел, поскольку нападающие киты повидимому ушли под воду и поэтому никакго эмоционального участия в происходящем принять не мог. Киты показались снова уже далеко за кормой и с другой стороны по курсу. Как повествовали Сергей и Эли, те двое, которые сначала резвились вдалеке, вдруг резко изменили курс и пошли прямо на нас. Настолько прямо, что на военном совете Эли и Сергея было принято решение предпринять предупредительную акцию и поменять курс. Я появился на арене этих военно-морских действий как раз в их кульминационный момент, но остался не у дел.

На вторую ночь налетел плохой шквал со стеной дождя, ветром за 35 и молниями со всех сторон. Сергей, который был на вахте, моментально скрутил геную, а грот я закрутил еще на своей вахте до него, так что все бы и обошлось. Но перестал работать навигационный монитор. Погас экран и включить его оказалось невозможно. Авторулевой продолжал работать нормально. Тут же достали мой старый «лаптоп» и джи-пи-эсовскую «таблетку» и пошли дальше по «С»-картам, как ни в чем не бывало. Спасибо Мише Концедалову за «С»-карты. Купить «таблетку» тоже была его идея. Мы бы конечно не пропали, потому что «у нас с собой было». Координаты мы могли читать со своего основного навигационного компьютера на экране УКВ радио, у нас есть отдельный карманный GPS на батарейках, бумажные карты Тихого Океана и еще полный набор детальных «Навиониковских» карт в моем «Андроиде». Голыми руками не возьмешь.

Приятный Сюрприз в Апие и Временные Неудачи в Поисках Вчерашнего Дня.

Как быстро теперешние достижения прогресса отучают нас от умения производить самые элементарные действия! Судовой ход в Апию проложен между двух коралловых рифов ( или скорее в естественном разрыве сплошного берегового рифа ). Днем, при солнце, контуры обоих рифов отлично просматриваются в синей воде, но для сомневающихся поставлены несколько пар фарватерных буев. Раньше, до спутниковой навигации, так и входили – глазами и по буям. Я начал свою морскую карьеру в эпоху ранних Джи-Пи-Эсов ( точное положение раз в три часа ), а потом уже в любой момент, но все равно с нанесением координат на бумажную морскую карту. То-есть я уже без этого нанесения на карту своего точного положения входить бы не стал. Потом появились мониторы с экраном, и теперь я в ту же Апию считаю возможным войти безопасно только если в каждый момент вижу прямо на экране перед моими глазами где риф и где я. А если экран в грозу потух и не зажигается, то это уже конец света и я иду между этих рифов, как рядовой Матросов на амбразуру. Сережа сидит в кабине перед лаптопом с таблеткой и кричит мне (глядя на экран) куда рулить. Эли дублирует его команды. Кино. То-есть, если бы придумали такую микротележку на батареях, которая бы переставляла нам ноги – мы бы точно разучились ходить, а в случае когда это становилось бы абсолютно необходимо, рассматривали бы каждый свой шаг ногами , как крайне рискованное действие.

В Апие нас ожидали два сюрприза. Во-первых там теперь построили маленькую (на 40 лодок) симпатичнейшую маринку. Последний раз мы были в марине на Таити и это было шесть недель тому назад. Перспепктива горячего душа начала согревать душу уже на входе в эту марину.

Ожидали также победоносного возвращения во вчерашний день – цитирую тринадцатый палец «вербатим»:

«... Кстати, о вчерашнем дне.«Искал вчерашний день» - как бы уже никогда и не найти. А чего его искать-то? Пройдите на яхте из Тонга на Самоа и найдете...»

Прошли. А нам самоанские привязывальщики лодки в марине говорят: «Опоздали, еще в декабре прошлого года мы перешли на то же поясное время, что и в Новой Зеландии и на Фиджи (UTC+12)». То-есть Самоа нынче тоже в завтрашнем дне. Мой единственный шанс теперь найти свой вчерашний день появится когда самолет, который привезет меня в Нью Иорк, сядет там на землю.

В марине немедленно занялись монитором. Выяснилось, что включить его можно, но не кнопкой на мониторе, а переключателем на главном щитке. Он включался, начинал свое рутинное перемигивание перед началом нормальной работы, но показав экран с предупреждениями насчет карт – выключался. Ничего не помогало. Я подготовил обширный план действий, включая звонок Марику и письмо в Рэймарин (они на звонки не отвечают). Но пока решили подождать. На Самоа (14й градус) мы снова пришли в тепло и солнце. Кто знает – возьмет и обсохнет.

Иммиграционные Страдания Немолодого Вертера.

Самоа – по всем уже привычным признакам, представляется мне довольно удачным балансом между «цивилизацией» и «туземством». Где-то посередине между Ниуе и Тонга. Нет таких замечательных лент на юбках, но нет и такого мусора у домов и на дорогах. Кроме иммиграционной службы. Мы пришли 9го Сентября , в воскресенье, и просидели на лодке весь день, потому что тут эта служба по воскресеньям не работает. Должны были появиться утром в понедельник, но появились только к вечеру. Пропало почти два дня из пяти, отведенных по нашему графику перемещений на Уполу (на Самоа мы собирались зайти также и на Савайи). Мало того. Нам объяснили, что для получения разрешения на посещение Савайи, нам нужно еще назавтра прийти, теперь уже самим, в иммиграционную службу, там получить письмо-направление в канцелярию Премьер- Министра, потом пойти в эту канцелярию, получить там соответствующее разрешительное письмо в иммиграцию, потом вернуться с письмом Премьер-Министра в ту же иммиграцию и только после этого получить разрешение пойти на яхте на Савайи – через пролив в три мили между двумя островами из которых состоит государство Самоа!

Остаток третьего дня провели на блошином рынке в Апия. Это знаменитое в Полинезии место – с действительно большим выбором туземных тур-товаров. Я никогда ничего из этого не покупаю, но тут скис и купил несколько ракушечных ожерелий. Потом мы оставили Сережу на рынке и пошли с Эли в музей Самоа. Музей состоит из одной комнаты, в которой представительство Германии устроило фото-выставку под названием «.Самоа и Германия – Старые Связи и Новые Отношения». Все про то, как хорошо было самоанцам при немцах. Но фотографии действительно интересные. Как, я думаю, мы все уже стосковались по старым черно-белым фотографиям! Про туземных королей в пышных нарядах, стройных германских офицеров в кайзеровских мундирах при усах и пароходы с длинными черными трубами в бухте с пальмами на берегу.

Самоа – Взгляд из Машины Взятой Напрокат.

Вот эта рутина у нас отработана. На новом месте, Эли первым делом идет а Тур- Информацию и берет там все брошюрки – памфлетки, а также разговаривает с тур-дамами и девушками. Потом на лодке все читает и помечает что смотреть. Вечером делает краткое сообщение на тему что и где с рекоммендациями. Назавтра мы берем машину и рано по утру начинаем катить по плану. Еду и воду берем с лодки.

Путешествие по Уполу начали с Вайлима – поместья Роберта Льюиса Стивенсона. Стивенсон, тот который «Остров Сокровищ», был между прочим еще и классиком английской поэзии. Я находил его стихи во всех антологиях, которые печатались на английском в Советском Союзе и продавались в Доме Книги на Невском. Стивенсон долго жил на Самоа и там же велел себя похоронить.

Интересно , как можно было с такой точностью, и главное в самом «духе» что-ли, перенести классическое английское поместье на тропический остров посреди Тихого Океана. Все – английский парк с тенистыми аллеями, потом огромный зеленый стриженый луг – газон на холме и наконец большой и элегантный дом на вершине этого стриженого холма. Джон Донн. Портрет Дориана Грэя. Сага о Форсайтах. Сомэрсет Моэм. Оксфорд – Кэмбридж на Уполу.

Смотреть английские чайные сервизы конца 19го века в дом мы не пошли. Но поднялись в гору на могилу. Гора неслишком высокая, но крутая. Я все шел вслед за Эли (а он замечательный ходок – Сергей нас потом догонял) и утешался мыслью, что ведь те люди тогда Стивенсона как-то сюда тащили.

Надгробие совсем простое. По периметру бронзовые доски с «Реквиемом» Стивенсона : « Он здесь лежит, где быть всегда хотел...»

Потом мы поехали в Бахайский Центр на Самоа. Меня всякий раз приводит в состояние большого уважения, граничащего с неподдельным восхищением, как тщательно и вместе с тем изобретательно работают бахаи над парково-садовым аспектом своих площадок. И тут то же самое. Только в тропиках это получается еще богаче и еще интереснее, благодаря обилию растительной жизни куда ни поглядишь. Сам храм тоже интересный – хорошей современной архитектуры, слегка на восточный лад, с большим центральным стрельчатым куполом из стекла и алюминия.

Под широченными кронами двух огромных деревьев сидели на корточках десять-двенадцать бахайцев и мирно о чем-то бахайствовали. Потом один из них – молодой человек приятной ближневосточной наружности подошел к нам и представился как здешний , наверное, проповедник – не знаю как это называется у бахаев. По имени Фаран. Фаран родился в Иране, но потом семья переехала в Иерусалим, а потом опять вернулась в Иран. А он – Фаран уехал жить в Австралию, там стал бахаем и теперь представительствует здесь на Самоа. Неоднократно бывал в Хайфе – раньше как житель Палестины, а в последние годы по бахайской части. Тут Эли подвел Фарана к стэнду, где были фотографии и краткие описания всех бахайских центров по всему миру, кроме Хайфского, и спросил почему. Потому, ответствовал Фаран, что во всех других центрах проходят службы, а Хайфский центр только административно – духовный. Про тот, который в Ако, я вообще не понял. Эли ответом остался недоволен, но расстались с наилучшими взаимными пожеланиями.

Заехали на подворье большого христианского центра выше по главной горе Уполу. Храм на холме с открытыми боковыми стенами. Тропические деревья тянут ветви прямо к скамьям для прихожан. Ниже по горе – площадка для пилигримов с легкими жилыми домиками вокруг. В центре этой площадки – большой однопролетный навес необыкновенно интересной постройки и архитектуры. Вся конструкция из круглых бревен перевязанных какими-то здешними лыками. И покрытие из более тонких круглых палок и плоских реек тоже переплетенных этими же лыками. И ни одного болта или другой железки на виду. Прямо какое-то архитектурно- строительное Кон – Тики. Бревна-колонны, бревна –подкосы, гнутые бревна – стропила . Свободный пролет метров двадцать пять. И только «лыки» для связок. Блестяще, красиво и очень современно. Высокий класс.

Про то, что тут происходит с церквями. Во- первых их невероятно много. За день поездки вокгуг восточной половины Уполу мне показалось, что мы видели не меньше сотни. Спросил у Эли. Он сказал, что сто, как минимум. Мы не сговаривались. И в каждой деревне по две-три – разных христианских «деноминаций» и сект. Я ничего про это не знаю, но смею высказать предположение, что до этих далеких островов в свое время просто не дотянулась длинная рука «материнских» церквей из Рима, Кельна, или Лондона. Вот тут-то и развернулись все остальные методисты и адвентисты. Здесь их никто в Сене не топил, на кострах не жег и на кол не сажал. На Самоа и на Тонга много церквей простой современной, часто вполне интересной архитектуры. На Самоа также еще остались церкви немецких времен – этакие двух-башенные мини-Кельнские соборчики.

Типичное самоанское жилище включает три компонента: дом, навес и семейную могилу. Дома легкие и непритязательные. Невдалеке – навес. Это , по сути, крыша на деревяннных столбах – просторное и ничем не заставленное пространство с лежанками на полу. Навес по площади значительно больше дома. Очевидно под ним проводят много времени. Дом и навес выкрашены одинаково в два или три цвета так что сразу понятно что к чему. Главный архитектурный элемент – чистота линий.

Семейная могила на том же участке построена по принципу отдавания должного каждому поколению. Перешедший в другой мир получает квадратную каменную плиту высотой сантиметров тридцать. Когда умирает его сын – он тоже получает такую же плиту рядом, но на плите отца надстраивают еще одну плиту поменьше. После смерти внука ступеньку-надстройку получают отец и дед. Все вместе выглядит как серия маленьких мавзолеев Ленина, выстроенных по ранжиру. Архитектор Щусев пришел бы в полный восторг.

А потом мы доехали до водопадов Тогитогига и это для меня был венец всей поездки. Сами водопады небольшие – каскад из двух или трех перепадов по пять – семь метров. И горная речка – совсем не Ниагара. Но все прямо из серий трофейных фильмов про Тарзана – послевоенное сызранское детство. У подножия волопада, речка круто разворачивается в сторону и в этом месте получается маленькое, но глубокое озерцо. Обрывистые скальные берега с высоченными тропическими деревьями и с них вниз, до самой воды свисают лианы. Кроны деревьев почти смыкаются нед озером и поэтому внизу все время таинственная полу-темнота. Вода совершенно прозрачная и упоительно теплая. Это наверное главный компонент животного удовольствия от тутошнего купания. Если открыть глаза, через зеленую воду видно дно, а в воде – желтые листья, которые попадали в речку с деревьев выше по течению и водопад принес их в озеро. Напрямую, к водопаду не подобраться, но если прилепиться к скале сбоку, то брасиком- брасиком можно, и тогда один толчок ногами от скалы и вы в главной струе. По башке бьет больно, но кайф невероятный.

Мы, в темноте главного сызранского кинотеатра на Советской улице, прямо помирали, когда Джонни Вайсмюллер шпарил через весь экран своим довоенным чемпионским кролем по таким вот водопадам. У нас в школе кролем умели плавать только двое – Лешка Ясенский и Юра Кузьмин. Я тоже поплавал кролем под водопадом на Самоа, и даже не смог отказать себе в удовольствии покричать «Джэйн – Тарзан» и «Чита – Ангау», но так, как у Джонни Вайсмюллера, у меня, я думаю, не получилось.

Маринская Жизнь.

В маленькой марине видно всех или почти всех. А на Самоа все или почти все в Новую Зеландию или оттуда. Необязательно кругосветчики. Много здешних из Новой Зеландии и Австралии на круизный сезон – как мы когда-то в Крым на август. Познакомился с Колином и его женой Жанет. У Колина в Новой Зеландии компания по строительству алюминиевых моторных лодок средней величины , в основном для рыбаков. Они проектируют и строят быстроходные и устойчивые алюминиевые катамараны. Один такой они погрузили на пароход и привезли на Самоа, как я понял для рекламо-продажи. А пока они с Жанет гуляют на этом симпатичном кораблике по здешним самоанским водам. Выглядит этот кат превосходно.

Колин сказал, что может позвонить своему знакомцу, который занимается Рэймарином в НЗ, а пока предложил зайти на «Тишу» и посмотреть. Зашел, включил – и монитор заработал. И пока еще работает. Мы все решили, что он действительно отогрелся на здешнем солнышке и теперь в плохую погоду обвязываем это Рэймариновское произведение пластиковым покрывалом для кокпитного стола. Поскольку это уже второй монитор, вышедший на «Тише» из строя в плохую погоду – я должен подумать как жить на эту тему дальше.

Посидели за джином-тоником на «Тише». Колин зовет к себе в городок два часа на машине южнее Оакленда. Говорит, что посмотрит за лодкой и что у них есть новая марина. Цена за стоянку, которую они называют – очень приемлемая. Колин в своем качестве владельца судостроительной компании всех знает, а для меня это важно, если и когда начнет вырисовываться третья – последняя нога. Договорились держать связь по электронной почте.

На третий день нашей жизни на Самоа в марину Апия под белы ручки с поддерживающими лодками справа и слева привели яхту примерно нашего размера. Привязали к верхушке мачты веревку и накренили корпус сильно вбок, обнажив трещину в подводной части примерно по миделю. Выглядит это как яйцо, которое уже ударили об край чашки, но еще не раскрыли пальцами. Очень впечатляет. Весь борт ободран. Как и при каких обстоятельствах не знаю и спрашивать было неудобно, но несомненно, что это была встреча с рифом. Я помогал хозяину фотографировать повреждение, придерживая ему рулетку в кадре, вероятно для страховой компании, и сам тоже поснимал.

Конец Подводных Приключений?

Не знаю. Посмотрим что на Фиджи. В Новой Зеландии не сезон и наверное не будет времени. Интересующиеся этим аспектом нашего путешествия читатели успели заметить, что он как-то постепенно вытек через «пальцы». Правильно заметили. После Французской Полинезии мы больше не попадали на коралловые рифы. Это не значит , что их нет на Кука, Тонга и Самоа. Но времени – кроме переходов – у нас хватат только на то, чтобы хотя бы мельком взглянуть на острова, которые мы проплываем по своей дороге на Запад. Разница в том, что на атоллах рифы были прямо там, куда мы приходили. В Западной Полинезии мы приходим в какие-то места, где можно записать лодку и выписать ее оттуда. Потом нужно искать другие места, где интересно нырять. И вот на это –то «потом» и не остается времени. Решение могло быть простым – отказаться от путешествия по архипелагам и заняться подводными приключениями. Мы этого сделать не захотели. Поэтому другие люди – помоложе и с «половинами» на той же лодке уходят в Новую Зеландию только на сезон циклонов, а потом, на следующий год, возвращаются в ту же Французскую Полинезию и делают то, на что у нас времени нет – живут там.

В последний день на Самоа собрались все-таки спуститься с Сергеем на рифе в Апия, но идти на динги со всем снаряжением туда было далеко. Решили для начала просто сплавать в ластах с берега через стол и посмотреть стоит –ли этот риф того. Стол оказался очень широким – метров четыреста, и к тому же был прилив в разгаре. Но Сергей плавает хорошо и я его все время видел. Посмотрели риф. Никакого «свала» и в помине. Гряды серой скалы с однообразными коричневыми тарельчатыми кораллами и редкие коралловые рыбки между ними. Хорошо сделали, что не потащились на динги. Я подобрал в подол майки с дюжину местных трепангов. Они тут совершенно черные и в половину тех, которые мы 45 лет назад варили в бухте Врангеля у Находки. Вечером на лодке приготовил добычу по рутинной технологии, а поскольку в марине (значит с холодильником) то даже и на сливочном масле. Сергей и Эли, увидев как я ем этих черных козявок, пришли в ужас. Но я ничего – выжил.

«...На Это Место Уж Нету Карты, Иду Вперед по Абрису».

По абрису можно ходить в тайге. А лучше всего там, где по по нему и ходили все в 60е годы прошлого века – под гитару у лесного костра с водкой почти поровну разлитой в советские алюминиевые кружки. По архипелагам Южного Тихого Океана по абрису ходить нельзя. Но некоторые пробуют.

План был по дороге на Фиджи зайти на второй соседний самоанский остров Савайи. Конкретно имелась в виду гавань Асау, которую нахваливали в книжках. Соседи в марине тоже говорили: «О, Асау !», но сами там не были. Я посмотрел на мониторе в большом увеличении карту этой бухты и она мне сразу не понравилась - карта, я имею в виду. Никаких глубин, никаких подходных знаков – ничего. Но контур рифа и прохода в нем нарисован и раньше мы по таким проходам заходили, особенно на атоллах.

От Апия до Асау 65 миль. Это предел того, что можно сделать при свете дня, если выйти рано. Вышли рано и сначала был хороший ветер. Но после поворота за угол Савайи он скис – и я впервые за долгое время включил мотор, чтобы успеть до темноты в Асау. А тут еще все небо заволокло черными тучами и темнота подступила раньше, чем ей было положено. На входе в Асау была сплошная белая полоса рифового прибоя с узкими просветами чистой воды, соваться в которые было бы полным идиотизмом. Но главный пессимизм наводила карта. Она показывала нас то на рифе, то вообще на берегу. Поскольку какой-то свет еще был, белая пена у рифа была перед глазами и мы все время считывали глубину с эхолота, ситуация была полностью под контролем. Единственное совершенно очевидное заключение состояло в том, что наша навионовская карта бухты Асау представляет собой абрис. Причем очень плохой. Преступно плохой.

Такое не случалось никогда раньше и я, по правде говоря, расстроился. Мало того, что мы потратили почти целый день на получение разрешения пойти сюда. Мало того, что я зря несколько часов гонял машину чтобы успеть дойти засветло. Мало того, что у нас были отложены самоанские «тала» на жизнь в Асау и что с ними делать. Так теперь еще оказывается что и навиониковским картам нельзя верить ! Погода была неплохая и можно было бы бросить до утра якорь в открытом море перед рифом, но я таких вещей не делаю. Так что мы повернулись кормой к Асау и пошли на Фиджи. Всего-то 550 миль.

Отойдя от рифа и посмотрев назад, мы увидели две пары ( красный и зеленый) входных буев. Вход в бухту был и он был обозначен, но не на нашей карте и совсем не там, где мы его искали. Входные буи мы разглядели уже только в полной темноте и по моим понятиям заходить в таких условиях в незнакомую мелководную бухту без хорошей карты не нужно.

Наутро, в океане, я опять открыл на мониторе участок берега у Асау и наконец понял, что произошло. Навионикс ведь не картографическое предприятие, а электронная компания. Они берут карты, которые есть в наличии , и переводят их на свои «чипы». Более того – они честно показывают границы карт, которые у них были, такими тонкими красными линиями. А если не были – то не показывают. На Асау у Навионикса карты не было. Не было там красных линий, обозначающих проямоугольник детальной карты. А я этого не заметил, потому что никогда раньше не возникала эта проблема. Оказалось, что с тех пор, как я пользуюсь Рэймариновским монитором, я всегда высаживался на берег по детальной карте. Красные прямоугольнички детальной карты показаны на всех атоллах, где мы были, и на всех бухтах, где мы стояли на якоре или на буях. Не говоря уже о всех Кастеллоризах, Ниццах и Гибралтарах.

А тут нет. Посмотрел С-карты. То же самое. В бухте Асау сплошной абрис. Взгляд и нечто. На обоих Самоанских островах детальные карты есть едва-ли больше чем на пять процентов побережья. Остальное – абрис. Вот почему, укважаемые коллеги-мореплаватели, я никогда не хожу у берега. Раньше я думал, что потому что достаточно насмотрелся на подводные скалы около берега за годы своих подводных скитаний и охоты на рыб. А теперь я знаю, что к берегу не нужно подходить еще и потому, что на обширные участки берегов в дальних странах ( за пределами штата Нью Джерси или Итальянской Ривьеры) не существует детальных карт.

Спасибо за внимание.

18 Сентября 2012. Море Коро. Архипелаг Фиджи

Один День Валерия Буслова

Сегодня – по поясному времени теперь уже всех трех западных архипелагов Южного Тихого Океана (Тонга, Самоа и Фиджи) 18е Сентября. Не возражаю и не спорю. Согласен. Идти в хорошую погоду на своей лодке и с хорошей командой по таким местам в 75 лет – не самый плохой вариант жизненного устройства.

По чистому совпадению ( мы ведь собирались быть на Савайи в Асау) «Тиша» именно сегодня физически пересекла линию смены дат и теперь уже с полным на то основанием находится в «завтрашнем» дне. Случилось это около шести вечера по-местному (UTC + 12), когда мы сели распить бутылочку сухого испанского хереса, подаренную Виктором Языковым на Галапагосе. Эли я ничего не говорил и он узнал про мои юбилейные проблемы уже за столом. А Сергей по этому случаю изжарил мою любимую в его мастерском исполнении картошку. Днем он еще сказал мне, что может быть попробует поймать «юбилейную» рыбу, но я после своей рано-утренней вахты пошел спать. И все проспал. Рыбу на этой лодке уже давно никто не ловил. Но тут Сергей действительно размотал катушку с кальмаром и они с Эли пытались втащить в кокпит здоровенного марлина. Марлину мешал нос, который не проходил в просвет между двумя задними сидениями в кокпите. Марлин соскользнул в воду, когда Эли и Сергей его уже вытащили на две трети. Все это время они кричали чтобы я им помог, но я спал сладким сном 75-летнего человека и ничего не слышал ( у 75-летних также становится хуже со слухом).

Мне показалось, что в совпадении с пересечением линии смены дат именно в этот день, есть намек. Может быть я найду команду и на третью ногу тоже. Она будет вся в восточной долготе.