Назад, на войну

Назад, на войну

Ближе к концу нашей программы подготовки мы узнали, что в Багдаде появилось новое подразделение, занимающееся акциями прямого действия в отношении подозреваемых в терроризме и лидеров сопротивления. Это был ГРОМ, польский спецназ. Поляки взяли на себя основную тяжелую работу, но им необходима была поддержка, — в частности, снайперы и навигаторы. Именно поэтому в сентябре 2004 года я был выделен из состава нашего взвода для отправки в Ирак в качестве прикомандированного к ГРОМу специалиста. Предполагалось, что остальные ребята отправятся следом за мной в течение месяца; встретиться мы должны были уже в Ираке.

Меня расстраивала предстоящая разлука с Таей. Она все еще была не совсем здорова после тяжелых родов. Но в то же время я чувствовал, что мой долг в качестве бойца спецназа ВМС важнее. Я хотел снова участвовать в деле. Я хотел на войну.

В тот момент я еще не чувствовал связи со своим новорожденным сыном, хотя я и любил его. Я не из тех отцов, которые умиляются, если во время беременности ребенок бьет изнутри ножкой. Мне нужно хорошо кого-то узнать, в прямом смысле породниться, чтобы я начал ощущать человека частью себя.

Со временем ситуация изменилась, но в тот момент я еще не почувствовал в полной мере, что значит быть отцом.

Когда «морские котики» отправляются в зону ведения боевых действий или возвращаются обратно, это обычно происходит без лишнего шума — такова природа специальных операций. Присутствуют лишь несколько человек, помимо ближайших членов семей; случается, что нет и их. В данном случае, поскольку я был отправлен один, впереди всех, получилось так, что на моем пути была группа людей, протестовавших против войны. В руках они держали плакаты с надписями об убийцах детей, головорезах и подобном, обращенные к войскам, отправляемым в зону боевых действий.

Они выбрали неудачную аудиторию для своего протеста. Мы не голосуем в конгрессе; не мы принимали решение об отправке на войну.

Я подписал контракт, по которому обязался защищать свою страну. Не я выбираю войны, в которых мне приходится участвовать. Да, так уж случилось, что мне нравится драться. Но не я выбираю, в каких именно сражениях. Это вы все отправляете меня туда.

Удивительно, почему эти люди не выражают свой протест у офисов конгрессменов или в Вашингтоне. Высказывать претензии людям, получившим приказ защищать их, — на мой вкус, это дурно пахнет.

Я понимаю, что не все думают так, как эти пикетчики. Я видел плакаты в поддержку отбывающих войск, «Мы вас любим» и т. п. А сколько было трогательных и благодарственных слов расставания и приветствий, некоторые даже по телевидению. Но спустя годы я вновь и вновь вспоминаю именно этих демонстрантов, протестовавших против войны.

К слову, меня нисколько не задевает отсутствие пышных проводов и приветствий в адрес «морских котиков». Мы — молчаливые профессионалы; мы занимаемся тайными операциями, и приглашение журналистов в аэропорт не входит в программу.

Тем не менее, когда нас благодарят за работу, это каждый раз приятно.