Впервые о сибирском оледенении

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Впервые о сибирском оледенении

Кропоткин живо интересовался этими идеями, но главное для него - наука. Ведь он привез из Сибири большой экспедиционный материал, который нужно осмыслить и обобщить. Приехав в Петербург, он смог, наконец, осуществить свою давнюю мечту - поступить в университет. Посещая занятия на первом курсе физико-математического факультета Петербургского университета, он одновременно ходил на службу в Статистический комитет Министерства внутренних дел. Туда ему помог устроиться Петр Петрович Семенов, председатель этого комитета. После экспедиции в Тянь-Шань, завершившейся открытием огромной горной страны, - он стал вице-президентом (фактически главой) Императорского Русского географического общества, признанный лидер русской школы географов.

На первых порах Кропоткин еще думал о работе в области математики и опубликовал статью в «Артиллерийском журнале» на тему о графическом решении алгебраических уравнений, отредактировал перевод и составил комментарий к учебнику геометрии известного педагога Адольфа Дистервега. Но все же природа перевесила математические абстракции…

В декабре 18687 года в Петербурге открылся Первый съезд русских естествоиспытателей, имевший, несомненно, большое значение для Кропоткина. Он видел в нем выдающихся ученых России: химиков - Дмитрия Менделеева и Андрея Бекетова, биологов Илью Мечникова и Клемета Тимирязева, математика Пафнутия Чебышева, физика Бориса Якоби, мореплавателя и в те времена Президента Академии наук адмирала Федора Литке, коллег-географов Алексея Федченко, исследовавшего горы Средней Азии и климатолога Александра Воейкова. Ему довелось участвовать в обсуждении доклада Менделеева о введении метрической системы мер и выступить с сообщением о сейсмографе, испытанном в Иркутске.

В марте 1869 года, когда Кропоткин доложил о проведенных им геологических исследованиях в долине реки Лены и на приисках Витима, его избрали действительным членом общества естествоиспытателей. В этом докладе впервые были изложены доводы в пользу распространения древнего оледенения в Сибири. Сообщение это воспринято было с осторожностью, поскольку некоторые европейские авторитеты еще выступали с решительной защитой представлений о том, что по европейским равнинам валуны разнесены плавающими льдинами. Только спустя три года сделает свой доклад о древних ледниках Скандинавии Отто Торелль, который будет признан основателен теории ледникового периода в Европе.

Там, где проходил Кропоткин, - в Саянах, на Патомском нагорье, ледников не было, но воображение рисовало на месте покрытых лесом гольцов величественную, ослепительную в лучах солнца бескрайнюю снежную пустыню. На протяжении многих тысячелетий накапливался снег, не успевавший растаять за короткое холодное лето. Нижние слои под давлением вышележащей толщи уплотнялись в монолитный лед. Обладая довольно высокой пластичностью, он расползался в стороны, занимая все новые пространства. И нужно было очень большое потепление, чтобы этот лед превратился в воду и освободил пространство для распространения жизни.

Размышления о былом оледенении вызывали аналогию с таким же мертвящим «оледенением» жизни общества под властью царизма и порожденной им бюрократической системой. Еще не представляя себе, как участвовать в борьбе за «размораживание общественной жизни, Кропоткин прежде всего занялся наукой. Правда, он уже стремился к тому, чтобы повернуть ее «лицом к народу», сделать ее достижения достоянием масС. Ему понравилась на съезде естествоиспытателей речь профессора Московского университета геолога Григория Щуровского «Об общедоступности, или популяризации естественных наук», его слова о том, что пропаганда достижений науки в народных массах становится «потребностью страны».