А. И. РЫКОВ ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ — ВОЖДЬ МАСС
А. И. РЫКОВ
ВЛАДИМИР ИЛЬИЧ — ВОЖДЬ МАСС
Сегодня хоронят Владимира Ильича. Хоронит все население России, хоронит весь мир. Сотни миллионов рабочих и крестьян хоронят с клятвой довести до конца дело, начатое Владимиром Ильичем, не отступать ни на шаг от его учения, его заветов. Враги хоронят — одни с надеждой, что смерть Владимира Ильича ослабит силу и четкость мирового революционного движения, которое он возглавлял, другие с боязнью, что смерть Владимира Ильича еще больше сплотит его последователей, сделает его идею в его учение еще более популярными.
Владимир Ильич окончил жизнь как неоспоримый властитель дум всех трудящихся и угнетенных. Его значение в широких народных массах на протяжении многих лет неуклонно возрастало из года в год.
Еще в период нелегального существования нашей партии каждый рабочий, принимавший участие в борьбе, знал тов. Ленина как единственного вождя большевиков. Всех нас, его сторонников, уже тогда называли ленинцами. Влияние Ленина с колоссальной быстротой возрастало каждый раз, когда партия выходила из подполья. Владимир Ильич немедленно вырастал в гигантского вождя народных масс, близкого всем их нуждам, интимно-простого в личных отношениях и неумолимого гиганта в политической борьбе. Так было в 1905 г., так было и после Февральской революции.
Февральская революция дала доведенным почти до отчаяния, истощенным войной и царизмом массам возможность открытой революционной борьбы и массовой организации. И Владимир Ильич в короткое время стал выразителем единственного в мире массового революционного движения и привел рабочих, крестьян и армию к Октябрьской победе.
Нужны были его сердце, его чутье массы, чтобы впитать в себя, чтобы почти физически ощущать те сдвиги, которые происходили в глубинах сознания народа, и нужны были громадное образование, гениальный ум и полное обладание теорией марксизма, чтобы оформить это движение в организованное движение рабочих и крестьян против буржуазного строя, за социализм. Между Владимиром Ильичем и революционными массами установилось настолько близкое единство, что отделить их друг от друга невозможно. В. И. был лабораторией революционной мысли для миллионов восставших рабочих и крестьян, он был гениальной головой, которой были понятны как самые интимные мысли рабочих и крестьян, так и самые высокие вершины научных знаний. Владимир Ильич был особенно велик как вождь восстаний, но не менее он был велик и как организатор нового государства. Вся масса государственных вопросов была у него всегда перед глазами, и он без труда и без ошибок выбирал самое существенное для данного момента и со всей своей невиданной энергией принимался за осуществление очередной задачи. Совершенно исключительное знание и чувство действительности всегда помогало ему избирать те пути, которые были по силам стране и партии, знание людей помогало ему формулировать очередные лозунги в таких выражениях, которые были понятны и доступны всякому. Поэтому он был близким и родным для каждого рабочего и крестьянина. В разрешение каждой очередной задачи В. И. уходил с головой, проверяя каждый шаг на опыте и личными разговорами с отдельными, часто рядовыми работниками. Особенное значение он придавал объяснению каждой меры широким народным массам и тому, как тот или другой закон или распоряжение правительства воспринимается рядовым рабочим и крестьянином.
Я до сих пор помню, как В. И. заставил тов. Цюрупу — тогда народного комиссара по продовольствию— вызвать в Москву нескольких рядовых крестьян — поговорить с ними «по душам» и узнать без прикрас думы и чаяния крестьянской массы.
Владимир Ильич обладал замечательным дарованием строить государство трудящихся из того материала и теми силами, какие есть, и подготовлять их своей бурной и неутомимой работой к разрешению все более и более трудных задач.
Он умер, сплотив рабочую и крестьянскую массу на жгучей ненависти к дворянству и буржуазии и на беззаветной любви к государству трудящихся — Республике Советов.
Он оставил своим последователям богатое наследство. Своей жизнью он показал невиданные примеры революционной активности, гениальности, предвидения и упорной систематической настойчивости в работе.
У великой могилы. М., 1924. С. 221