Н. Полтораков В БОЕВОМ СТРОЮ

Н. Полтораков

В БОЕВОМ СТРОЮ

Герой Советского Союза Петр Евсеевич Брайко — человек средних лет, с чистым приятным лицом, густой копной русых волос. Когда он говорит, в его чуть задумчивых глазах часто вспыхивают искорки юношеского задора. И тогда лицо озаряется доброй улыбкой.

Этот человек обладает завидной памятью. До мельчайших подробностей он помнит многие бои и сражения с фашистскими оккупантами, в которых ему довелось участвовать; называет сотни имен и фамилий друзей, прошедших с ним по тылам врага много тысяч километров…

* * *

Летом 1940 года после окончания пограничного училища связи двадцатидвухлетний лейтенант Петр Брайко был направлен для прохождения службы на западную границу. Там и захватила его война. Но серьезное боевое испытание он прошел немного позже, когда был уже начальником связи мотострелкового полка под Киевом.

Воины укрепленного района совместно с воздушнодесантной бригадой упорно защищали украинскую столицу. Однако силы были неравными. Противник глубокими клиньями охватил Киев, а затем замкнул вокруг кольцо окружения.

Во время прорыва к своим группа лейтенанта Брайко была схвачена фашистами и доставлена в лагерь военнопленных в Дарницу. Четыре советских бойца, в том числе и Брайко, находились в плену всего несколько часов. Счастливый случай помог им бежать из лагеря.

Оказавшись на свободе, комсомолец Брайко попытался уговорить товарищей пробраться к линии фронта, перейти ее и там разыскать свою часть. Уговоры не подействовали. Воины разошлись в разные стороны.

Долго Брайко бродил ночами по тылам врага. Сердце патриота звало туда, где он, молодой офицер, мог в боевом строю отдать свои силы, а если понадобится, то и жизнь за счастье советского народа.

Скитаясь по разоренной оккупантами родной украинской земле, Брайко видел, какие чудовищные злодеяния творят фашисты. Да он и на себе их немало испытал. Пять раз задерживали его гестаповцы и полицейские. Три раза приговаривали к расстрелу. И только большая выдержка, находчивость и хитрость спасали офицера от смерти.

В январе 1942 года Петр Брайко в изрядно потрепанной гражданской одежонке, измученный и похудевший, добрался до города Сумы. Здесь он случайно узнал, что в лесах около Путивля действуют партизаны. Брайко обрадовался и сразу же отправился на их поиски. Но найти партизан было не легко.

Почти месяц потребовалось, чтобы напасть только на след народных мстителей. В деревне Новоселки Брайко задержали и под охраной доставили в штаб партизан. Переступив порог большой крестьянской избы, он отрапортовал:

— Лейтенант Брайко прибыл по…

Но, не договорив, по чьему приказанию прибыл, замолчал. Он смотрел на незнакомых людей, ожидая, что они скажут.

За столом сидели: Ковпак, Руднев, Базыма и молодой лейтенант, туго перетянутый армейскими ремнями.

Человек с острой седой бородкой бросил суровый взгляд на вошедшего и тихо сказал:

— Садись, парень, рассказывай, кто ты, как сюда попал?

Позже Петр Евсеевич узнал, что у ковпаковцев существовал быстрый и действенный способ проверки прибывавших к ним новых людей. Анкет здесь, конечно, не заполняли, а устраивали очные встречи. Среди партизан отряда, как правило, были люди из многих районов оккупированной и неоккупированной территории нашей страны. Находился и такой человек, который мог подтвердить правильность показания новичка. И тот, кто говорил неправду, всегда попадался.

Более трех часов Брайко рассказывал о своих скитаниях по тылам противника. Ему хотелось поведать партизанским начальникам как можно больше из того, что он знал и видел своими глазами. Петр Евсеевич называл номера известных ему советских воинских частей, фамилии командиров и политработников; припоминал, где и в каком направлении перебрасываются вражеские войска к линии фронта, где размещаются гестаповские комендатуры, заставы и кордоны, какие зверства чинят оккупанты в украинских городах и селах.

Брайко хотел с первой же встречи со своими людьми быть им полезным, вызвать к себе доверие и уважение. Но война требовала высокой бдительности. И мнение о лейтенанте разделилось. Ковпаку показалось, что этот «говорливый подросток» (Брайко был маленького роста, с тоненьким голоском и впрямь походил на юношу 16–17 лет) не кто иной, как шпион, и его надо немедленно шлепнуть. Комиссар Руднев с выводами не торопился. Начальник штаба Базыма не высказал своего мнения.

Пригласили для беседы с Брайко еще одного человека. Он был похож на богатыря. Добродушный, разговорчивый, с немецким автоматом на шее. Улыбаясь, богатырь подошел к Брайко и хрипловатым голосом спросил:

— Так ты, молодец, говоришь, что в Конотопе булочки покупал у Дома Советов, у Гануси? Что, приглянулась тебе та дивчина?

Брайко рассмеялся:

— Какая ж это дивчина? Ей лет сорок. Просто булочки у нее были вкусные.

— Ты не помнишь, случаем, кто в педшколе, где ты учился, был секретарем комсомольской организации?

— Маруся Коваленко. Из детского дома к нам она приехала…

Не подозревая, почему выясняют у него такие подробности, Брайко отвечал уверенно, точно. Тогда богатырь, махнув рукой, словно подводя итоги разговору о судьбе новичка, сказал молчавшему Ковпаку:

— Не мучайте хлопца, Сидор Артемьевич. Нашенский он. Давайте его к нам в отряд…

Из штаба вышли вдвоем. На улице добродушный и, как показалось Брайко, справедливый человек подал ему увесистую руку:

— Будем знакомы: Канавец Федор Ермолаевич — комиссар Конотопского отряда, в котором ты будешь теперь воевать. А раньше был председателем райисполкома в Конотопе, где ты покупал вкусные булочки у тетки Гануси…

* * *

Петра Брайко в отряде зачислили рядовым бойцом. В соединении действовал неписаный закон. Дед Ковпак (так партизаны называли своего командира) предупреждал: «Для мэнэ все равно. Хоть ты сам генерал. Пришел до нас, бери винтовку и воюй. А там побачим, що з тебэ выйдэ».

В первом же бою Петр Брайко добыл себе винтовку, потом он проявил себя во многих схватках с противником, показывал пример мужества и находчивости. Вскоре новичок был назначен командиром взвода.

…Зимой 1942 года ковпаковцы совершали первый большой рейд по тылам противника, направляясь в Брянские леса. Народные мстители шли преимущественно ночами в ненастную погоду. Появлялись в населенных пунктах неожиданно, громили мелкие гарнизоны фашистов, уничтожали их комендатуры и следовали дальше.

В сложной и трудной обстановке пришлось Брайко познавать партизанскую науку. Он ходил в разведку с новыми своими друзьями Сашей Алексеевым, Мишей Федоренко, Гришей Новиковым.

…Холодным февральским утром партизаны, сильно уставшие и замерзшие после длительного перехода, остановились на отдых в глухой деревне Веселое. Не успели они разойтись по хатам, как раздался сигнал тревоги. Фашисты, обнаружив партизан, перекрыли к деревне все дороги и пошли в наступление.

Местность была открытая. Только с севера к деревне примыкал небольшой лесок. По приказу командира Брайко со своим взводом организовал на опушке этого леса засаду.

Партизаны залегли в снегу, замаскировались. Прошел час, другой. А гитлеровцы не появлялись. Крепчал мороз. Держаться становилось невмоготу. Среди залегших пополз шепоток: «Так можно и замерзнуть. А что толку? Уходить надо к своим в деревню…»

Брайко хорошо понимал: стоило ему сказать только одно слово — и бойцы уйдут. Но он молчал, он ни за что не покинет без приказа боевого поста! В голове пронеслись тревожные мысли: «Почему в деревне не слышно стрельбы? Куда девались каратели? Где же связной, которого обещали прислать из деревни? Надо еще подождать».

Так решил Брайко. По цепи отдал приказание: «Ни с места! Усилить наблюдение…»

Прошло еще полчаса томительного ожидания. И вот наконец?то прискакал вестовой. Гриша Новиков, паренек лет шестнадцати. Как обрадовались ему партизаны! Брайко крикнул: «С чем пожаловал? Быстрей выкладывай…»

Гриша передал пакет с приказом — немедленно отходить к деревне.

Только поднял Брайко взвод, как из?за бугра показалась первая колонна фашистов. Двигались они быстро. «Как быть?» — заволновался Брайко. Но для размышления времени не было. Нужно действовать. И он отдал команду:

— По местам!

Партизаны залегли на прежних своих местах. Приготовили автоматы, ручные пулеметы, гранаты. Ждут.

Первая колонна гитлеровцев направилась прямо к деревне. Вот фашисты уже приблизились к ее окраине, открыли огонь. Ковпаковцы сразу же ответили им дружным огнем из пулеметов и автоматов, прижав противника к земле. В это время к немцам спешило подкрепление — еще один батальон солдат. Наблюдая за ходом боя, Брайко нервничал: гитлеровцы были вне досягаемости пулеметного огня его взвода, и он не мог помочь главным силам партизан. Однако вскоре и ему нашлось дело. Да еще какое!

Гитлеровцы пошли на хитрость. Когда им стало туго, они бросили один батальон вдоль опушки леса, пытаясь, видимо, отрезать пути отхода партизанам из деревни. Немцы шли без разведки, беспечно, полагая, что партизаны находятся только в деревне. И вот, когда колонна фашистов миновала засаду Брайко, в хвост ей застрочили автоматы, пулеметы, полетели гранаты. Фашисты дрогнули, в панике заметались. Глубокий снег не давал им возможности быстро менять рубежи. Партизаны усилили огонь. Гитлеровцы пытались залечь, не удалось. Их всюду настигали пули и гранаты. За четверть часа вражеский батальон был разгромлен.

— В этом бою, — вспоминает Петр Евсеевич, — в качестве трофеев нам досталась большущая шуба командира одной из рот фашистов. Мы подарили ее нашему командиру — Сидору Артемьевичу. В ней он и провоевал почти до самой победы.

* * *

Командование соединения заслуженно оценило боевые дела молодого партизана. В июне 1943 года ему присвоили воинское звание «капитан».

…Соединение Ковпака, насчитывавшее уже более тысячи партизан, совершило длительный переход из Брянских лесов обратно в Сумскую область. Остановку сделали около Путивля. Разместились в Монастырском и соседнем к нему лесах. Эти места хорошо знали партизаны: здесь они начали свой боевой путь, здесь была родина их командира — Ковпака.

Пользуясь относительным спокойствием, фашисты чувствовали себя свободно, упорно насаждали ненавистный «новый порядок», распускали ложные слухи о том, что Ковпак давно пойман и расстрелян, а его сподвижники разбежались по лесам.

Оккупанты выдавали желаемое за действительность. Но скоро им пришлось убедиться в обратном.

Разведчики капитана Брайко, по заданию Ковпака первыми проникнув в Путивль и в соседние с ним населенные пункты, где размещались вражеские гарнизоны, быстро собрали необходимые данные о противнике. Доложили командованию. Ковпак принял решение: разгромить фашистов и этим показать местным людям, что партизаны есть, живы и готовы совершить возмездие.

Трудная это была задача. Перед партизанами был противник, троекратно превышающий их по численности. Узнав о появлении в лесах партизан, фашисты спешно стянули сюда крупные силы мотопехоты и танков.

Разгорелись кровопролитные бои. Гитлеровцам удалось блокировать Путивльский отряд и штаб Ковпака в Монастырском лесу. Остальные три отряда — Конотопский, Кролевецкий и Шалыгинский — оказались отрезанными.

Но это не сломило волю народных мстителей. Схватка принимала затяжной характер. Немцы, используя свое преимущество в технике и жиеой силе, напирали. У партизан кончались боеприпасы. К тому же нарушилась связь между отрядами. Это показалось особенно тревожным. Связь требовалось восстановить в самый короткий срок. В противном случае над партизанами, зажатыми в Монастырском лесу, нависала серьезная опасность. В это время капитан Брайко уже был помощником начальника разведки штаба соединения. Ему и поручили восстановить связь с отрядами в соседнем лесу, передать им приказание — ударить по врагу с тыла и деблокировать оказавшихся в западне партизан.

Надо заметить, что с таким заданием уже посылались две группы разведчиков. Но они не прорвались через вражеское кольцо окружения, погибли. Теперь Брайко решает послать третью группу. В ее составе — самые опытные и бесстрашные следопыты, близкие боевые друзья Петра Евсеевича — Коля Бардаков и Витя Чечеткин. Они добровольно пошли на рискованное задание и дали слово, что жизни своей не пожалеют для его выполнения.

В штабе соединения с нетерпением ждали сигнала разведчиков. В это напряженное время решили провести заседание партийной комиссии. Члены комиссии Руднев, Ковпак и другие собрались в овраге.

При свете карманного фонаря секретарь парторганизации Яков Панин зачитал заявление Петра Евсеевича о приеме его в партию. Характеристик здесь не писали, анкет не заполняли. О каждом судили по его боевым делам.

Брайко рассказал свою биографию. Короткую, несложную. Родился в 1918 году в селе Митченках, на Черниговщине, в семье крестьянина–бедняка. Там же окончил семилетку, потом учился в Конотопской педагогической школе, окончил военное училище. В 1941 году участвовал в боях за Киев. При выходе из окружения попал в плен, бежал. Теперь вместе с партизанами сражается против фашистов…

— Кто будет говорить? — спросил секретарь партбюро.

Выступили рекомендующие. Они тепло отозвались о Брайко, хорошо говорили о его боевых делах. И, пожалуй, самым кратким было выступление командира соединения А. С. Ковпака.

— По–моему, все ясно. Брайко заслужил, чтобы его принять в нашу партию, — сказал он.

Попросил слово и Брайко. Ему хотелось в этот памятный для него день заверить коммунистов, своих старших товарищей, что никогда их не подведет и с честью оправдает высокое звание члена ленинской партии.

Однако кончить свое выступление ему не пришлось. Посмотрев на часы, Руднев прервал Брайко:

— Думаю, достаточно. Пусть капитан идет к разведчикам и обеспечивает выполнение своей задачи…

— Да, да. Желаем успеха, товарищ Брайко, — сказал Панин и крепко пожал руку разведчику.

Брайко ушел.

В ночном небе вспыхивали разноцветные ракеты противника, трассирующие пули чертили длинные осветительные линии.

Предутреннюю тишину разорвали автоматные и пулеметные очереди. Это по условному сигналу, переданному разведчиками, открыли дружный огонь партизаны Конотопского, Кролевецкого и Шалыгинского отрядов. В тот же момент в лобовую атаку ринулись и путивляне. Удар был одновременным и настолько мощным, что противник не выдержал, дрогнул.

А это и нужно было партизанам. Путивляне быстро вырвались из окружения и, соединившись со своими отрядами, вышли на широкий простор. Потом в течение нескольких дней они последовательно громили вражеские гарнизоны в Путивле, Кролевце и других крупных населенных пунктах.

Появление «расстрелянного» Ковпака и его партизан молнией разнеслось среди местного населения. Повсюду стали возникать новые отряды, народные мстители шли к партизанам и просили принять их «до Ковпака».

* * *

Внешне спокойный, с чуть застенчивой улыбкой, Петр Брайко обладал замечательными боевыми качествами. Он отличался личной храбростью, умением в самой сложной обстановке быстро принять разумное решение, проявлял выдержку и постоянную готовность до конца выполнить свой воинский долг. И не случайно, что именно его нередко командиры ставили в пример другим партизанам. А в мае 1943 года имя Петра Брайко было в списке первых ковпаковцев, награжденных орденом Красного Знамени и медалью «Партизану Отечественной войны» I степени.

После знаменитого Карпатского рейда капитан Брайко стал командовать 3–м батальоном, созданным на базе Шалыгинского отряда.

3 февраля 1944 года его вызвал к себе Петр Петрович Вершигора, заменивший Ковпака, который после ранения уехал лечиться в Киев. Молодому комбату поручили сложную и чрезвычайно ответственную задачу: прорваться на участок железной дороги Дубно — Броды, вывести его из строя и тем помешать противнику совершать активные перевозки боевой техники и живой силы.

Успешное выполнение этой задачи окажет неоценимую помощь советским войскам, наступавшим с фронта. Но случилось так, что, пока батальон Брайко с большим трудом пробивался по размокшим дорогам с запада в район Дубно — Броды, сюда под ударами советских войск откатились фашистские войска. В этот район гитлеровское командование спешно бросило и свою резервную 4–ю танковую армию. Линия фронта временно приостановилась на рубеже: Пуцк — Млынув — Дубно — Кременец. И батальон Брайко неожиданно оказался в тактической зоне обороны противника.

Петр Евсеевич действовал смело и разумно. Вечером 5 февраля из деревни Будки он выслал на железную дорогу две группы минеров, которые должны были поставить четыре пятидесятикилограммовых фугаса замедленного действия, а с батальоном решил за ночь перебазироваться ближе к Бродам, в деревню Хотин, окруженную болотом и трудно доступную для противника, чтобы там дать отдохнуть своим людям.

В этот период выяснились трудности: всюду партизаны натыкались на вражеские части. Как вырваться из логова врага? Пробиваться на восток, к своим войскам, невозможно: там немцы занимали оборону. Уходить на запад, догонять основные силы своего соединения, тоже нельзя: на пути разлившаяся река Стырь.

Положение осложнялось тем, что батальон не имел связи со штабом соединения.

С трудом через Киев Брайко все?таки связался с Вершигорой по радио. Тот приказал: следовать батальону за ним по указанному маршруту. Развернули карту и удивились: соединение ушло в Польшу и находилось от батальона за сотню километров.

Значит, на помощь своих рассчитывать нечего. Нужно надеяться на собственные силы.

Вначале Брайко повезло. Когда он вывел партизан из Будок, повалил густой снег. Этим, как завесой, воспользовался батальон Брайко, пробираясь мимо вражеских танков.

Но самое опасное предстояло впереди. Чтобы пробраться в Хотин, нужно было незаметно проскочить между вражескими гарнизонами и перейти через болотистую речушку Пляшувку. При подходе к деревне, носящей то же название, что и речка, партизаны переднего заслона случайным выстрелом встревожили немецких танкистов. Те, не разобравшись, в чем дело, открыли огонь по соседней деревне. Им немедленно ответили. Завязалась огневая перестрелка.

Временное замешательство противника помогло капитану Брайко вывести батальон из?под огня и скрыться в ближайшем заболоченном лесном массиве, примыкающем к деревне Хотин. Но здесь партизанам нельзя было задерживаться. В ночь на 7 февраля Брайко выслал под Броды группы минеров с фугасами для подрыва железной дороги. Батальон продолжал вырываться из района расположения неприятельских войск. Двигались на запад, чтобы догнать Вершигору.

Прорвавшись через новую водную преграду — болотистую речку Баранскую, Брайко устроил засаду на шоссе Лешнюв — Броды. Ему нужно было точно узнать, с каким противником он имеет соприкосновение. Задачу эту блестяще выполнил командир взвода Андрей Устенко со своими бойцами. Он внезапным ударом разгромил инженерную разведку 4–й резервной танковой армии немцев, захватив в плен шесть фашистских солдат и одного офицера, оказавшегося начальником этой разведки.

После того, как была выполнена основная задача — взорваны железнодорожные пути в заданном районе, батальон Брайко лесными тропами вышел к реке Стырь, успешно форсировал ее и отправился на поиски основных сил соединения.

Более пятисот километров прошел батальон по глубоким тылам противника. И только 14 февраля 1944 года комбату Брайко удалось найти Вершигору на польской земле.

Трогательной и волнующей была эта встреча. Здесь Петр Евсеевич узнал радостную весть: соединение преобразовано в 1–ю Украинскую партизанскую дивизию имени дважды Героя Советского Союза С. А. Ковпака, а он назначен командиром 3–го полка и ему присвоено воинское звание «майор».

* * *

О том, как воевали советские партизаны на польской земле, как они помогали польским братьям быстрее освободиться от фашистского рабства, многое мог рассказать Петр Евсеевич Брайко, удостоенный высшей польской награды — ордена Крест Грюнвальда. С особым волнением он вспоминает о таком эпизоде.

Случилось это в памятные дни февраля 1944 года. Дивизия, не успев еще завершить перестройку по новому штату, вынуждена была принять участие в боевых операциях на широком фронте. Вместе с польскими патриотами ей удалось в ночь на 18 февраля одновременно нанести комбинированный удар по вражеским гарнизонам в ряде крупных промышленных центров Польши. Партизаны взорвали все мосты на железных и шоссейных дорогах, идущих с запада к Львову, уничтожили большую водонасосную станцию, снабжавшую теплой водой паровозы противника.

В деревне Кособуды противник атаковал полк майора Брайко. Оценив обстановку, Петр Евсеевич решил уничтожить врага в походной колонне. Кстати, этому во многом способствовала и местность, которую партизаны заранее минировали.

Вражеская колонна медленно двигалась по узкой булыжной дороге, тянувшейся через болото. Впереди шло три танка, за ними — бронемашина и пехота. Вот немцы подошли вплотную к позиции партизан. Раздался взрыв. Передний танк поднялся на дыбы, затем тяжело рухнул на дорогу.

Следующий танк начал сдавать назад: он не мог вести прицельный огонь из?за стоящего впереди подбитого танка и тоже налетел на мину. Третью машину уничтожили партизанские артиллеристы.

В это время по колонне ударило десятка полтора пулеметов и полсотни автоматов. Гитлеровцы заметались, как в мышеловке.

Ожесточенные поражением, фашисты бросили на партизан новые подкрепления. Разыгралась отчаянная борьба. Временами она переходила в рукопашную схватку. Имея численное превосходство, немцы стали обходить полк Брайко с тыла. Им казалось, победа уже обеспечена. И трудно теперь сказать, чем все могло кончиться, если бы… Рискуя жизнью, один польский крестьянин проник к советским партизанам и под носом у противника ночью вывел их по узкой тропке из «мешка смерти».

Только спустя тринадцать лет стало известно, кто был этот спаситель. В 1957 году Петр Евсеевич Брайко с группой советских ветеранов партизанского движения побывал в Польше. Посетил он и те места, где пришлось вести неравные бои с фашистскими оккупантами. В разговорах с местными жителями Петр Евсеевич рассказал им, как это произошло, и попросил помочь в розыске человека, который спас соединение. Скоро ему сообщили, что этот человек известен и его можно видеть.

Хозяин дома, где остановились советские партизаны, с гордостью представил гостям невысокого пожилого человека с сухим загорелым лицом и пушистыми усами.

Взволнованный неожиданной встречей, Брайко подошел к старику, обнял и расцеловал его.

— От всех нас, отец, от партизан.

Растроганный старик, помолчав некоторое время, внимательно посмотрел на Петра Евсеевича, сказал:

— Передай от нас, свободных поляков, большое спасибо советскому народу за то, что он помог нам освободиться от лютых врагов.

* * *

После войны Петр Евсеевич Брайко окончил военную академию имени М. В. Фрунзе и долгое время служил в Советской Армии.

Ныне Герой Советского Союза полковник запаса П. Е. Брайко учится в Литературном институте имени А. М. Горького.