Год 1964
Год 1964
Б. Акимов, О. Терентьев
«Первый мой разговор с Высоцким, когда он появился в театре, касался спектакля «Микрорайон», где Володя услышал свою песню. Ему сказали, что произошло это с моей подачи. Он подошел, мы познакомились, потом он спрашивает: «Это ты принес песню в спектакль?» Отвечаю: «Да».
Тогда он говорит: «Слушай, там же слова не те!» — «Вполне может быть,— отвечаю,— но я ее услышал в Ногинске, а там пели именно так. Ну что ты расстраиваешься? Вот чудак, ей-богу! Ведь это народ уже прибавляет-убавляет, а значит, песня уже народная, а не твоя собственная. Ты ее для кого писал? Для людей? Вот люди теперь и поют так, как им удобнее. Да мы поначалу и не знали, чья это песня». И когда я все это Володе рассказал, он, по-моему, успокоился. Кажется, ему понравилась мысль о том, что песня дошла до слушателя и стала народной». (3)
«Володя Высоцкий пришел к нам в сентябре. Мы работали тогда в помещении театра Маяковского, Таганка ремонтировалась. (...) Он был сразу принят, и первая его роль — Драгунский капитан в спектакле «Герой нашего времени», который мы срочным образом репетировали к юбилейному году — 150-летию со дня рождения М. Ю. Лермонтова. Наш театр был единственным, где тогда имелась очень хорошая инсценировка этого романа. Автор ее — Н. Р. Эрдман». (2)
«Впервые Высоцкий вышел на сцену в роли Второго бога в спектакле «Добрый человек из Сезуана». Это был срочный ввод: заболел актер Климентьев, и Высоцкий был введен на его роль. Произошло это, помнится, в Телетеатре[13] — мы тогда снимали там помещение. Но эту роль он играл, можно сказать, всего ничего — пока не выздоровел основной исполнитель»[14]. (5)
[Первое упоминание о Высоцком в документах (табеле) театра]:
18.09.64. С 10.00 до 15.00. Сцена. Репетиция «Героя нашего времени» (ведет Любимов): оформление, реквизит, музыка. Вводы и «Бал». Репетируют все занятые в спектакле + Буткеев, Высоцкий, Шацкая. Не явился на репетицию Климентьев. (ЦГАЛИ, ф. 2485.2.859, с. 34-34 об.)[15]
19.09.64. С 10.00 до 15.00. Репетиционный зал. Репетиция «Героя нашего времени» (ведет Любимов): выгородка, реквизит. Сцены «Дуэль» и «Пирушка». Заняты: Губенко (Печорин), Высоцкий (Драгунский капитан), Золотухин, Соловьев, Петров.
С 10.00 до 12.00 — «Танец» [репетируют согласно табелю 12 человек. В их числе — Высоцкий.— Авт.].
С 17.30 до 18.30 вечерняя репетиция. Сцена Телетеатра. «Добрый человек из Сезуана». Заняты: Смехов, Высоцкий, Колокольников, Эйбоженко, Славина, Хмельницкий; с 18.00 — все занятые в спектакле.
(Там же, с. 36 — 36 об.)
19.09.64. Спектакль «Добрый человек из Сезуана» № 45. Сцена Телетеатра. Начало в 19.05. Состав спектакля: основной + Бреев, Крамская, Высоцкий, Кенигсон. (Там же, с. 37).
«Его работа в спектакле «Герой нашего времени» — скорее некая выручаловка и развлекательность, нежели роль, о которой можно всерьез говорить. Другой его персонаж — Отец Бэлы. Роли никакой там фактически не было: Володя, не произнося ни слова, всю сцену просидел за столом в папахе.
В то время мы предлагали Любимову все приходившие в голову идеи. И он отбирал, отбирал, отбирал... Из этого впоследствии складывались целые сцены в разных спектаклях. Володя был очень активен в этом.
Одна из мизансцен в «Герое...» была поставлена так: стоял станок — помост, который потом перешел в «Антимиры», Володя подходил к его краю и изображал эхо. Там все что-нибудь изображали. Губенко, например, жеребца, на котором он приехал, т. е. сам за кулисами ржал, а потом уже выходил на сцену с хлыстом; Казбич — Рамзее Джабраилов — с кинжалом работал, лезгинку плясал; Володя создавал горное эхо. Он вроде бы кричал в обрыв, а потом сам же голосом имитировал возврат звука. И складывалось впечатление, что там ущелье неимоверной глубины. Такая театральная шутка. Но у него, с его хриплым голосом, получалось очень смешное возвратное эхо». (4)
«Володя очень хорошо играл. Репетиции давались ему легко. Роль Драгунского капитана эпизодическая, но емкая. Было несколько сцен, наиболее удачная для него, на мой взгляд, в «Фаталисте». Он также принимал участие в сцене дуэли. Кроме того, Володя еще пел прекрасный романс на стихи Лермонтова «Есть у меня твой силуэт» (музыку написал М. Таривердиев)». (2)
В. Высоцкий в спектакле «Добрый человек из Сезуана» в роли Мужа. 1964 г.
В. Высоцкий в спектакле «Герой нашего времени», 1964 г.
«Я играл с ним в этом спектакле. Володя был занят мало — совсем пустяки. Но по тому, как он вед себя на сцене — в пустяках! — уже было видно, что он — потрясающий актер: раскован, свободен. И если у кого-то складывается впечатление, что в те годы он как актер был несостоятелен, — это разве что под впечатлением его ранних работ в кино. А в «Герое нашего времени» даже в небольших эпизодах ощущался Володин громадный потенциал». (6)
«Спектакль получился несколько странноватый — мне кажется, это была неудача для Любимова. Хотя какая-то своеобразная поэтика там присутствовала, местами необычные, по меркам того времени, сцены, прекрасная музыка Таривердиева.
Драгунский капитан — роль, кстати, отрицательная: он и дуэль спровоцировал... Именно между ним и Печориным происходил основной конфликт, Грушницкий был фигурой не главной (по крайней мере, в данной инсценировке). Так что у Володи была возможность себя проявить». (3)
«Вопрос репертуара встал очень серьезно у нас — нельзя же играть один спектакль 20 — 30 дней подряд. В это время близился юбилей Лермонтова, (...) и нам сказали: «Вот сделаете спектакль к юбилею, а мы вам сделаем ремонт» (...) Ну, мы, значит, старались — работали даже в холоде, под открытым небом. И сделали спектакль «Герой нашего времени», а они сделали ремонт. В общем, каков ремонт был — таков и спектакль, потому что ремонт был плохой: все время текло. Ну и спектакль мы довольно быстро сняли с репертуара». (1)
10.11.64. С 11.00 до 15.00. Репетиция «Доброго человека из Сезуана» (ведет Любимов). Репетируют: Высоцкий и все занятые в 1-й и 2-й лавках. [Высоцкий приступил к репетиции роли Мужа.— Авт). (ЦГАЛИ, ф. 2485.2.861, с. 19 об.).
16.11.64. Спектакль «Добрый человек из Сезуана» № 60. С 18.40 до 22.10. Состав: основной + Высоцкий (Муж), Бреев, Джабраилов, Крамская. [В этом спектакле Высоцкий впервые играет роль Мужа.— Авт.] [16] (там же, с. 28).
«Его роль — Муж — в спектакле «Добрый человек из Сезуана» довольно квелая по индивидуализации, поскольку семья, в состав которой он входил, постоянно держалась вместе — роли в ней не персонифицированы. А у Володи даже в этой, можно сказать, безролевой сцене была своя линия, очень интересная,— в дальнейшем она сказалась в его шуточных сатирических песнях. Он ведь вначале развивался как комедийный актер. Даже в эпизоде Володя старался не просто отбыть номер на сцене, а создать образ — уже тогда это было заметно. И там егце была песня, но он пел в хоре и не выделялся.
Высоцкий с большой ответственностью подходил к этим своим первым небольшим вводам. Он сразу почувствовал, что это — его театр». (3) «Сам я хочу говорить не о себе, а больше о театре, в котором работаю (...), это любимое мое дело...
...Театр очень популярен (...), у нас всегда аншлаги — не было ни одного спектакля, где бы не был полный зал (...). Мы очень рады, что у нас так много зрителей. А причина вот какая: ...когда ты приходишь в девять часов утра и видишь около театра зимой замерзших людей, которые стояли в очереди [всю ночь] и отмечали[сь] — на руках писали номерки, то (...) после этого как-то (...) не поднимается рука играть вполноги. Мы играем в полную силу всегда — это отличительная особенность наших актеров и нашего театра...
...У нас (...) стремятся к тому, чтобы актер был синтетический (...), до репетиции — за час — начинаются разминки: мы занимаемся акробатикой, пластикой, пантомимой...
...«Добрый человек из Сезуана» (...) — этот спектакль был очень ярким по форме, необыкновенным по воплощению ак терскому: ...не гримировались актеры, почти не было никаких декораций. Там как-то даже странно ходили (...) — по прямым углам. Потому что имелось в виду (театр условный у нас, все-таки и спектакль (...) был в условной манере сделан), что это маленькие улочки какого-то маленького города. Поэтому люди ходили такими прямыми углами...
...«Добрый человек из Сезуана» — это линия высокой гражданственности, она продолжается в театре но сей день». (10)
«Моя первая встреча с Владимиром Высоцким состоялась в 1964 году. Я снимал тогда картину «Операция Ы и другие приключения Шурика». Проводились кинопробы на роли. И режиссер В. Назаров порекомендовал мне молодого, в то время еще только начинающего актера — Высоцкого. Когда это было конкретно — зима? лето? — сейчас уже не помню [17]. (...) Я пробовал его на эту картину в первую новеллу «Напарник» на роль прораба в сцене, где главный герой (в фильме его играл А. Смирнов) приходит на стройку. В этой пробе вместе с Высоцким играл, правда, не Смирнов, а другой актер — Л. Сатановский из театра имени Станиславского.
Пробы проходили на натуре: мы выезжали на строительную площадку и разыгрывали этюды. Происходило это в районе Медведкова, где шло тогда большое строительство.
Высоцкий показался мне для этой роли слишком МОЛОДЫМ. Его персонаж, несмотря на эпизодичность,— достаточно сложен. Необходимо было сыграть демагога, этакого закостенелого дурака. М. Пуговкин — актер опытный — в дальнейшем сумел это сделать, а у Владимира не получалось так, как требовалось по замыслу. Он пытался играть сатирически, а нужно было в этой сцене больше реализма, отчего выходило все гораздо смешнее.
Одним словом, не подошел Высоцкий на эту роль, хотя и очень старался... Как сейчас помню: в каске, шея тонкая видна из спецовки... У меня даже где-то сохранилась фотография этой пробы». (11)
«На съемки кинофильма «Наш дом» [«Мосфильм», 1965 год. Режиссер В. Пронин, роль: механик (эпизод.). Фильм вышел на экран 3 декабря 1965 года[18].—Авт.] мы попали следующим образом. Нас вызвала Ирина Михайловна Мансурова — второй режиссер фильма. Мы с ней в «Живых и мертвых» работали — она там была вместе с Кочаряном, вторым режиссером. Нас с Высоцким она за песни и полюбила: я с гитарой, Володя с гитарой... Вот она и привела нас к Пронину, который, впрочем, едва на нас и взглянул — что там, эпизодики небольшие. Уверен, что ему было все равно, кто их сыграет». (9)
В. Высоцкий и Г. Ялович в к/ф «Наш дом», 1964 г.
«Эпизод, в котором мы участвовали, снимался во дворе дома по улице Горького, где сейчас гостиница «Минск». Все действие сцены происходило вокруг радиоавтобуса: Локтев забирается на крышу автобуса по лестнице, мы кричим: «Эй, куда!», Володя бросается за ним вверх... И в одном из дублей лестница неожиданно стала падать. Вот что надо было снимать — уникальные кадры! Но режиссер дал команду «стоп». (8)
«В фильме мы практически не пересекались: я снимался с Бортниковым, а Володя со Стрельниковым и Яловичем. И все же был у нас маленький совместный эпизод (вряд ли кто его заметил) — когда снимали на Манеже, в машине. Он всего несколько секунд мелькает на экране — мы в кадре стоим рядом.
Почему Высоцкий согласился сниматься там, где вообще могли обойтись статистами? Нужда заставляла. Ведь на Таганке ставка у него была минимальная. Какие это деньги? А у Володи в августе родился второй сын. Вот и посчитайте: 70 рублей и двое детей!» (9)
«Уже в 1964 году мы хотели поставить на Таганке пьесу И. Малеева «Надежда Путни-на», но нам не разрешили. Эта пьеса вообще многострадальная: Симонова за нее в свое время сняли с поста главного редактора «Нового мира», в 1958 году ее не разрешили ставить Товстоногову... В 1966 году мы вернулись к постановке этой пьесы. Были даже репетиции — 2 или 3 раза (Володя там не был занят), но нам ее опять запретили. Так что после «Героя...» мы начали репетировать пьесу «Кем бы я мог стать» по повести В. Войновича «Хочу быть честным», которая была опубликована в журнале «Новый мир». (2)
19.11.64. Репетиционный зал. «Кем бы я мог стать» (ведет Фоменко). Заняты: Высоцкий, Славина, Колокольников. Репетиция — 3 часа. (ЦГААИ, ф. 2485.2.861, с. 31 об.)
[В дальнейшем репетиции этого спектакля продолжаются до конца ноября, и во всех занят Высоцкий. Затем следует длительный перерыв, а по возобновлении репетиций — до конца года — Высоцкий в документах не фигурирует. — Авт.]
«В спектакле «Кем бы я мог стать» Высоцкий играл начальника строительства, этакого махрового бюрократа. Я была его секретаршей.
Хорошо помню эти репетиции. Володя там сильно на меня кричал (по сценарию) за то, что у меня ресницы накрашены, вид неподобающий и т. д. А роль его была выписана очень смешно, сцены смешные — словом, его роль. Я еще думала: вот, наконец, Володя здесь блеснет. Ведь на такие роли его и брали.
Но на худсовете его игру не отметили. Произошло это, как мне кажется, из-за того, что он был еще совсем молодым. Сама вещь была не гротесковая, а повествовательная, требовались другие средства реализации персонажа. Володина моложавость сбивала, солидности в нем не хватало. Поэтому его показ больше походил на учебную работу.
...Любимов не сам ставил спектакль, решения создавшихся трудностей не искал. Ему нравилась эта вещь, но она не была для него глобальной. Ставил спектакль П. Фоменко — прекрасный, талантливый режиссер, но ему не удалось найти решение. У них были по этому поводу конфликты... И Войнович часто приходил на репетиции. Он не вмешивался, не мешал — просто высказывал свое мнение. Но чувствовалось, что и его не удовлетворяет ход работы над спектаклем...
...Спорили они много, но так и не пришли к единому мнению. Не отыскалась форма подачи материала, да и героя настоящего не было...
Поскольку актеров у нас тогда было мало,— а начинали мы уже репетировать спектакль «10 дней, которые потрясли мир»,— размениваться на два спектакля не было возможности. Работу над пьесой Войновича временно приостановили».(7)
29.10.64. С 13.30 до 15.00. Репетиционный зал. «10 дней, которые потрясли мир» (ведет Любимов): музыкальная репетиция. Заняты: Каретников (композитор), Соберайская (музыкальное оформление), Высоцкий, Хмельницкий, Васильев, Овчинников, Климентьев. (ЦГААИ, ф. 2485.2.860, с. 49 — 49 об.).
1964 год, декабрь. Председателю городской тарификационной комиссии тов. Ушакову К. А.
Дирекция и общественные организации Театра драмы и комедии ходатайствуют об установлении оклада 85 рублей в месяц артисту театра Высоцкому В. С. (...) В. Высоцкий обладает хорошими сценическими данными, профессионализмом, музыкальностью. Образы, созданные им, отличаются психологической достоверностью, художественной выразительностью. В новых работах театра В. Высоцкий репетирует центральные роли. (Подписи; Дупак, Любимов, Колокольни-ков, Власова). (ЦГАЛИ, ф. 2485.2.4, с. 44).
От авторов. Мы благодарим директора ЦГАЛИ Н. Б. Волкову за помощь в работе над архивом.
Материалы, использованные в публикации:
1. Высоцкий В. Выступление в ДСК-3. Киев, 21 сентября 1971 г.
2. Тучин В. Из интервью с Э. П. Левиной, бывшим завлитом театра на Таганке. Москва, 1S88, 24 июня.
3. Акимов Б. Из интервью с режиссером телевидения Л. А. Бус лаевым. Москва, 1988, 4 апреля.
4 — 7. Из беседы авторов с актерами театра на Таганке. Москва, 1988, 11 июля:
4. Золотухиным В. С.— заслуженным артистом РСФСР;
5. Смеховым В. Б.;
6. Щербаковым Д. А.;
7. Корниловой Е. К,
8. Терентьев О. Из интервью с режиссером и актером Г. М. Яло-вичем. Москва, 1987, 10 декабря.
9. Акимов Б. Из интервью с киноактером и режиссером И. Б. Пушкаревым. Москва, 1988, 6 февраля.
10. Высоцкий В. Запись на Таллинском телевидении. 1972 г.
11. Акимов Б. Из интервью с народным артистом РСФСР, кинорежиссером Л. И. Гайдаем. Москва, 1988, 12 сентября.
Примечания.
В первую очередь исправим неточности, появившиеся в процессе публикации;
№ 10, 1987. Стр. 46, пункт б. Следует читать: «Аргументы и факты» № 3, 1987. То же самое в № 3, 1988 на стр. 63 и в № 4, 1988 на стр. 55. В этом же номере (4, 1988) пункт 3 следует читать: «Лесная промышленность», 1988, 13 июня; пункт 9 — «Волжский комсомолец» 1974, 16 июля.
В № б за 1988 год опубликована песня «О нашей встрече что там говорить...». Уточнено время ее написания: конец августа — начало сентября 1964 года.
В № 8 за 1988 год опубликована песня «Грустный романс». В черновом автографе между строками 16-й и 17-й (считая по нашей публикации) автором написаны еще восемь строк (два куплета), до сих пор в исполнении не встретившиеся:
А она хороша: кофта с напуском,
Круглолицая, словно луна!
Нас швейцар не хотел в ресторан пускать —
Очень уж молодая она.
А она становилась все бдительней
И с опаской глядела вокруг.
Понял я, что боится родителей
Моей жизни мой будущий друг.
В № 10 за 1988 год опубликована песня из к/ф «На завтрашней улице». В беловом машинописном автографе присутствует еще один куплет (последний), не вошедший в фильм:
Нам ничего, а парень болен —
Ему бы есть, ему бы спать...
Без нас нельзя — чего же боле,
Что можем мы еще сказать?
В этом контексте строки 5 — 8 и 9—12 меняются местами.
Предлагаем вниманию читателей стихотворение из авторских черновиков, так и не ставшее песней.
* * *
Люди говорили морю «До свиданья».
Чтоб приехать вновь они могли —
В воду медь бросали, загадав желанья,—
Я ж бросал тяжелые рубли.
Может, это глупо, может быть, не нужно?
Мне не жаль их, я ведь не Гобсек.
Ну а вдруг найдет их совершенно чуждый
По мировоззренью человек?
Он нырнет, отыщет, радоваться будет,—
Удивляться первых пять минут.
После злиться будет: — Вот ведь,— скажет,— люди!
Видно, денег — куры не клюют.
Будет долго мыслить головою бычьей:
— Пятаки,— понятно, — это медь.
Ишь, рубли кидают, завели обычай!
Вот бы гаду в рожу посмотреть!
Что ж, гляди, товарищ.
На — гляди, любуйся!
Только не дождешься, чтоб сказал —
Что я здесь оставил, как хочу вернуться
И, тем боле,— что я загадал.
1964
Публикация О. Терентьева и Б. Акимова