Об опасностях африканского берега

Об опасностях африканского берега

 Черная Африка в Сенегале поражает европейца экзотикой. Сразу вспоминаются строки популярной песни моего детства: В Сенегале, братцы, в Сенегале, я такие видел чудеса…. Жара, сложная смесь запахов, местное население необычного вида в необычной одежде - все это оставляет неизгладимое впечатление.

 Самые ленивые в мире - это негры. Во всяком случае, те, которых я видел в африканских странах. Это, по-моему, ясно осознавали, кроме советских моряков, только американские плантаторы. Не случайно, для того чтобы заставить одного негра работать, надо было содержать несколько белых надсмотрщиков. Наверное, поэтому и рухнула экономика рабовладельческого Юга, и он проиграл в Гражданской войне с Северными штатами. Сенегальские негры в отношении к работе - не исключение среди всех негров мира. У меня сложилось устойчивое впечатление, что все африканцы активно трудятся, только когда что-нибудь воруют или меняют. Помню, мне рассказывал командир нашего дивизиона, что когда еще был командиром парохода «Академик Крылов», он в Мозамбике испытал кошмар, поскольку не знал, как поступить с незаконно появившимся на мирном научном судне автоматом Калашникова с полным рожком боеприпасов. А дело было так…

 Ночью, во время стоянки в Мапуту (порт в республике Мозамбик), к вахтенному у трапа подошел негр в полевой военной форме и попросил знаками что-нибудь поесть. С широтой русской натуры наш вахтенный попросил негра постоять у трапа, а сам пошел на камбуз, где только что ночные коки выпекли хлеб, и принес черному брату горячую буханку белого. Чернокожий схватил хлеб и в восторге убежал. Вахтенный остался размышлять под африканскими звездами на философские темы о том, что проклятый колониализм довел бедных негров до полной нищеты и голода. Его раздумья были внезапно прерваны возвращением голодающего африканского жителя. Тот подбежал к вахтенному матросу и восторженно крича и распевая что-то, типа Бандьеро росса, вручил ему автомат Калашникова, явно из партии оружия, переданной мозамбикским товарищам Советским Союзом для борьбы с поработителями-колонизаторами. Вручил и растворился в темноте африканской ночи, что негру, понятное дело, раз плюнуть - он ведь черный. Насмерть перепуганный гражданский вахтенный матрос, сжимая в побелевших от страха пролетарских руках АК-74, доложил командиру о новом приобретении экипажа парохода «Академик Крылов», полученном в обмен на обычную буханку хлеба. Командир был настоящий офицер, а потому не растерялся. Он приказал положить автомат на пирс и сделать вид, что он не наш. Так пароход на следующий день ранним утром, пока никто не видел, и отчалил от мозамбикского берега, на котором мирно осталась лежать гордость нашего военно-промышленного комплекса - автомат Калашникова с полным боезапасом.

 Вообще, надо отметить, что опасный оказался бережок-то. Когда «Академик Крылов» еще только швартовался в ихнем Мапуту, то он чуть не снес пирс вместе с послом и сопровождавшими его лицами. В момент швартовки все вахтенные офицеры судна во главе с командиром не могли после четвертого месяца рейса оторвать биноклей от стоящей на пирсе жены одного из советников посольства, которая была в совершенно прозрачном белом комбинезоне, под которым, по утверждению очевидцев, абсолютно ничего не было. Боцмана, глядя на нее, тоже держались отнюдь не за швартовые концы. Говорят, что потом, чудом уцелевший, посол сделал серьезное внушение ее мужу.