ПАМЯТНИК

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ПАМЯТНИК

В таких святых местах ничего так просто не делается.

М.Шемякин

Драматическая история памятника на могиле В.С.Высоцкого началась уже 28 июля 1980 года. Ночью после похорон кто-то украл (взял на память?) стандартный колышек «Владимир Высоцкий. 1938–1980».

Каким быть памятнику? Вначале все решает вдова— Марина Влади, родители практически не вмешиваются. В. Абдулов: «Марина сама занималась скульптурой, она сразу сказала, что изображения не должно быть:

— Нужно найти камень, похожий на Володю…»

Это подтверждает врач-реаниматолог Леонид Сульповар: «Еще до похорон Марина говорила, что никакого изображения не надо — надо поставить каменную глыбу… С самого начала у нее была эта идея».

Марина Влади обращается к близкому другу В. В. Вадиму Ивановичу Туманову: «Марина хотела поставить на Володиной могиле какой-нибудь дикий необыкновенный камень:

— Пусть он будет некрасивый, но он должен передавать образ Володи…

Попросила меня найти такой. Я нашел — это была разновидность трактолита… Камень возрастом 150 миллионов лет, вытолкнутый из глубин земли. Поражала его невероятная целостность: при ударе молотком он звенел, как колокол».

Камень был доставлен в Москву, но к этому времени появляется новый проект: настоящий небесный метеорит, вправленный в строгий земной камень — гранит. Давид Боровский — главный художник Театра на Таганке: «Сама идея принадлежала Марине, а я пытался ее воплотить».

А. Демидова: «Я не помню, кому пришло в голову, что надо найти кусок метеорита или астероида, положить его на могилу Высоцкого, а внизу мелкими буквами написать: «Владимир Семенович Высоцкий. 1938–1980». Чтобы человек, читая, невольно наклонялся — кланялся этому астероиду и могиле Высоцкого, и старой церкви за ней, и всему кладбищу».

Проходит год, два… Памятника на могиле все еще нет. Марина Влади: «Я должна сказать, что состояние могилы вселяло в меня радость: горы свежих цветов, меняющиеся каждый день, зимой и летом, руками друзей, — что может быть лучше?» Необходимое уточнение: «руками друзей» — это значит руками Нины Максимовны Высоцкой и ее добровольных помощниц. Они каждую субботу наводят на могиле порядок и слышат не очень приятные разговоры…

— Такие богатые, а памятник поставить не могут…

— Может поставить тарелочку — люди и соберут…

— Марина привезет памятник из Франции — уже готов.

Но могила убирается действительно — руками друзей: отношение Марины Влади и Нины Максимовны остаются практически такими же, как и до смерти Владимира Высоцкого. Марина говорит соседям, что наша мама для нас так много сделала. И Нина Максимовна искренне любит свою сноху. Да и было за что… Вот только один эпизод из ранних времен. Вспоминает сосед Высоцких еще по 1-й Мещанской Михаил Яковлев: «Однажды Нина Максимовна пришла к моей тете— одно время мы с мамой (Гисей Моисеевной. — В. П.) жили у нее — и рассказала:

— Представляете, возвращаюсь после работы усталая, вымотанная… Падаю на стул, вытягиваю руки и ноги. И вдруг Марина — кинозвезда с мировым именем — стягивает с меня сапоги. Меня это тронуло до слез».

Отношения с Семеном Владимировичем не такие безоблачные… Марина Влади, обращаясь к нему, пишет в своей книге: «Вы несколько раз намекали мне, что Ваше последнее пристанище будет рядом с сыном. Я ответила резко, что это все-таки могила, а не коммунальная квартира». А вот как передавал этот разговор Семен Владимирович Высоцкий: «Она мне заявила: «Нет, это я буду здесь лежать! Могила — это не общежитие, а Володя не любил общежитий».

Дело в том, что к этому времени уже существовало завещание Марины Влади, о котором мало кто знал тогда, а теперь тем более… В. Янклович: «Марина при мне писала: «После моей смерти прошу похоронить меня рядом с мужем…» Это было нотариально заверенное завещание. Она же понимала цену легенды».

В 1982 году объявляется конкурс на лучший проект надгробного памятника В. С. Высоцкому. 25 января 1983 года в Театре на Таганке открывается выставка этих проектов. Прилетает Марина Влади: «Более тридцати работ выставлено в фойе театра. Скульпторы вложили в работу всю душу, каждый по-своему, воздавая должное памяти моего мужа… Мы долго рассматривали каждое произведение — это было печально и прекрасно, но каждый выбирает по себе — и родители остановились на очень похожей скульптуре во весь рост…»

Родителям понравилась работа скульптора Рукавишникова… Но уже готов и проект Боровского, условно называемый «метеорит в камне»… Из этих двух вариантов надо выбирать один. Вспоминает Валерий Павлович Янклович: «Когда все приехали смотреть проект Марины с метеоритом, отец посмотрел и сказал:

— А где она — скульптура?

Ему показывают макет, а он продолжает свое:

— Я не понимаю, что это? И кто это сделал? Кто он такой?

Марина разволновалась, стала объяснять, какой это хороший художник… Ее стали успокаивать… Говорили, что все будет в порядке…» Евгения Степановна Высоцкая (мачеха В. В.) высказалась еще резче: «Я не хочу, чтобы наш ребенок лежал под этим…» Нина Максимовна поехала в планетарий: «Господи, ну металлический еще блестит, а этот — просто камень».

За проект Давида Боровского — Марины Влади активно выступает Ю. П. Любимов: «Была прекрасная идея — положить на могилу кусок метеорита. И ученые давали метеорит. Это уникальный случай — дали настоящий метеорит!»

В. Янклович: «Юрий Петрович ездил к академику Яншину, чтобы «вырвать» этот метеорит… Заседала специальная комиссия, было получено разрешение. Все мы (М. Влади и друзья Высоцкого) и не думали, что речь пойдет о другом проекте. А родители уже на конкурсе как бы нацеливали всех на скульптуру Рукавишникова».

Конечно, родителей— людей уже пожилых— можно понять: они хотели видеть своего сына «как живого». Как сказала Евгения Степановна — «вторая мама»: «Пока мы живы, Володя будет — каким он был…» Н. М. Высоцкая: «Приехали к Рукавишникову. Стоит Володя — монументальный! Ошарашивает! Марина Влади говорит, что это не то…» По свидетельству С. В. Высоцкого, она выразилась еще резче: «Нет, такому памятнику не бывать!»

Кстати, был еще один удачный — и как бы независимый — проект… По воспоминаниям Л. В. Абрамовой, второй жены В. В., небольшая скульптура Геннадия Распопова (Высоцкий с раскинутыми в стороны руками и гитарой за спиной) делалась именно как надгробие: «Но к этому времени родители уже выбрали проект Рукавишникова…» Теперь эта — увеличенная — скульптура Г.Распопова установлена в сквере у Петровских ворот.

Со времени поездки в мастерскую Рукавишникова отношения между родителями и Мариной Влади обостряются, а вскоре и совсем прерываются. Н. М. Высоцкая: «Все началось с того момента, когда Марина поняла, что ее вариант не пройдет… А люди потеряли Володю, они хотели его видеть. Люди ставили его портреты на могилу…»

В. Янклович: «Марина была в шоке! Тут мы поняли, что «проиграли» — Марина написала протест в Моссовет, там его обсуждали, но…» Сыграло свою роль и то, что сыновья Высоцкого поддержали родителей (т. е. своих бабушку и деда). А Марина осталась с друзьями, среди которых уже нет прежнего единства. К тому же она живет в Париже и в Москве бывает редко.

A. Макаров: «Это было именно тогда, когда у меня была доверенность Марины на ведение дел. Марины не было в Москве, я занимался, в частности, и делами памятника. Этот вопрос решался в Главном управлении культуры Моссовета, где мне было официально заявлено, что памятник имеет право устанавливать только то лицо, которое оплатило участок под могилу. Мне также было зачитано письмо отца, сопровождающееся подписями многих генералов и маршалов в защиту проекта Рукавишникова».

B. Янклович: «Кроме того, мы упустили из виду одну вещь. Мы не знали, что после захоронения нужно взять документ о том, кому принадлежит эта могила. А родителей кто-то надоумил это сделать…» Н. М. Высоцкая говорила мне (цитирую по памяти): «Этот клочок земли принадлежит нам… А друзья — если они хотят поставить свой памятник— пусть сделают это на площади…»

В Ленинграде, в 1991 году, Марина Влади сказала, что ее лишили права быть похороненной рядом с мужем. Что же произошло?

В январе 1984 года Марина Влади прилетает в Москву на день рождения В. Высоцкого. Останавливается, как всегда, на Малой Грузинской у Нины Максимовны, которая замечает через несколько дней, что Марина стала какой-то другой, — ей что-то наговорили… А дело в том, что она узнает две вещи: уже заказан скульптору Рукавишникову памятник и родители оформили документы, что захоронение принадлежит им. В. Янклович: «Марина, узнав, что здесь ей ничего не принадлежит, пришла в ужас».

Марина Влади: «Когда Володя умер, я, конечно, ничего не знала о ваших привычках и занималась совсем другими делами… И не пошла платить деньги и взять бумажку… А надо иметь такую бумагу, чтобы потом владеть могилой. Я не хотела владеть — это не моя манера жить… А родители Владимира сделали это сразу после его смерти».

А. С. Макаров: «У меня в архиве хранится один документ.

«В случае моей смерти прошу похоронить меня рядом с моим мужем Владимиром Семеновичем Высоцким. Марина Влади де Полякофф».

На документе есть резолюция: «На основании протеста родителей Владимира Семеновича Высоцкого, являющимися фактическими владельцами данной могилы, решение Моссовета— отказать». Итак, в нашей тогда еще социалистической стране все решило право на землю.

Родители заказывают надгробный памятник Рукавишникову — всеми организационными делами занимается Семен Владимирович Высоцкий. Вспоминает В. И. Туманов: «Семен Владимирович говорит, что Володя будет как живой. Даже родинка есть…»

Но не все так просто — начинаются мытарства родителей. Вспоминает Семен Владимирович Высоцкий: «А сколько нервов нам стоил памятник! В горкоме партии говорят: убрать канаты! Рукавишников спустил немного ниже…» На кладбищах не положено устанавливать памятники выше полутора метров — снова проблемы…

В конце концов, заказ на изготовление памятника поступает на Мытищинский завод художественного литья. По словам С. В. Высоцкого, фигура отлита из самой лучшей бронзы. Надпись на цоколе: «От родителей и сыновей». На чьи средства сделан памятник? В. Туманов: «Вначале был открыт счет, собирали на надгробие. Семен Владимирович сказал, что Рукавишников сделал проект бесплатно». Но надо отметить, что Семен Владимирович оплатил стоимость материалов и заплатил за отливку скульптуры, что было, разумеется, недешево.

А теперь приведем рассказ самого Рукавишникова об истории создания памятника В. Высоцкому: «Памятник у вас нестандартный, — говорили они (тогдашние командиры Главного управления культуры, кое-кто из Министерства культуры, те московские деятели, которые ведают памятниками). Памятник не должен превышать 150 сантиметров, вот инструкция такого-то года.

— Могу сделать 150, опустив его в яму, — говорил я, — но тогда он будет восприниматься еще острее.

А им решительно не нравилось в этой работе, что Владимир Высоцкий изображен со связанными руками и что гитара у него над головой выглядит в определенном ракурсе как нимб. Два года требовали убрать нимб, развязать руки и срезать одну из трех лошадиных морд. Тут уж я пошел навстречу — срезал. Друзья уговаривали: развяжи, убери — все-таки будет памятник! А я помнил Володину песню «Памятник» и стоял на своем. В итоге он такой, каким видится мне. На том и стою».

12 октября 1985 года — открытие надгробного памятника Владимиру Высоцкому на Ваганьковском кладбище. Марины Влади на этой церемонии нет… В. И. Туманов: «Марина впервые увидела памятник в январе 1986 года. Она прилетела, мы поехали на кладбище — там она расплакалась… С родителями не виделась. Навестила только Евгению Степановну, которая тогда лежала в больнице». В интервью Марина Влади тактично сказала о памятнике: «У меня был другой проект».

Большинству друзей В. В. памятник не понравился. А.Демидова: «Осенью 1985 года мы стояли на открытии бронзового монумента, я вспоминала стихотворение Высоцкого «Монумент» и думала, что и здесь он оказался провидцем».

Приведем позицию — а скорее всего окончательную оценку — Марины Влади в книге «Владимир, или Прерванный полет»: «Отныне на твоей могиле возвышается наглая позолоченная статуя, символ социалистического реализма — то есть то, от чего тебя тошнило при жизни. И поскольку она меньше двух метров в высоту, у тебя там вид гнома с озлобленным лицом и гитарой вместо горба, окруженного со всех сторон мордами лошадей».

В заключение приведем мнение всемирно известного художника и скульптора — друга Высоцкого — Михаила Шемякина: «Мне памятник нравится. Можно было сделать тот «заумный» памятник — камень, осколок метеорита… Но не нужно забывать, что Володя — поэт народный. Хотя он для меня — поэт в самом высоком смысле этого слова и очень утонченный. Но тем не менее эта любовь всенародная существует.

Иногда произносятся речи в честь кого-то— и без этого тоже нельзя, тот памятник как бы произнесенная речь, без которой не обойтись. Я понимаю, что, может быть, это не шедевр и не совсем то, что хотели бы видеть друзья… Но друзья могут нормально прийти и просто помолчать минуту…

Пусть он слишком расшифрован, если можно так сказать. Но ведь он сделан довольно давно, верно? (Интервью 26 марта 1989 г.) Памятник был сделан в нужный момент — там есть эта закованность…

Люди ведь идут — туда приходит вся Русская земля — поклониться. Поэтому нужен какой-то образ. И я думаю, что в таких святых местах ничего так просто не делается. Раз уж Бог так решил, значит так нужно».