Запутанные родственные связи
Линц, столица Верхней Австрии, резиденция епископа, центр культуры и образования, расположенный в живописной местности на правом берегу Дуная, во времена юности Гитлера насчитывал 68.000 жителей и был — после Вены, Праги, Триеста, Лемберга, Граца, Брюнна, Кракова, Пльзеня и Черновцов — десятым по величине городом Цислейтании (так тогда называлась западная часть двуединой монархии)[21].
Не имея городской стены, город привольно раскинулся между холмами. Но он легко обозрим: главная улица — Ландштрассе — проходит через весь город и заканчивается на барочной площади Франца Иосифа, где стоит старый собор и барочная колонна Святой Троицы; в 1938–1945 годах эта площадь носила имя Адольфа Гитлера.
Уже во времена римлян Линц был пунктом пересечения торговых путей, а в XIX веке его статус повысился благодаря проложенной железнодорожной ветке: «Западная железная дорога императрицы Елизаветы» соединила Вену с Мюнхеном, родиной императрицы. К старой судостроительной верфи добавился локомотиво-строительный завод. При коммерческом училище открыли железнодорожное училище. Железная дорога принесла в Линц дыхание большого мира: трижды в неделю здесь проезжал «восточный экспресс» Париж — Константинополь. Вместе с притоком рабочих-железнодорожников в городок пришёл социализм.
Гитлер жил в своём родном городе недолго, с 16 до 18 лет, с 1905 года по февраль 1908-го. До того семья часто переезжала с места на место из-за работы отца, императорско-королевского таможенного чиновника Алоиса Гитлера. Пограничный населённый пункт Браунау-на-Инне, где 20 апреля 1889 года Гитлер появился на свет, семья покинула, когда мальчику было три года. И прославился позже, когда Гитлер в «Моей борьбе» написал о рождении в этом местечке как о счастливом предопределении, ведь городок лежит на границе двух немецких государств, чьё объединение казалось — по крайней мере, нам, молодым, — главной целью всей жизни, которой следовало добиваться любыми средствами![22]
Ситуация в семье непростая. Адольф — сын Алоиса от третьего брака с Кларой, урождённой Пёльцль, моложе мужа на 23 года. Адольф — её четвёртый ребёнок, но первый, который не умер в младенческом возрасте. В доме живут сводные брат и сестра Адольфа — дети Алоиса от второго брака: Алоис-младший (1882 года рождения) и Ангела (1883 года рождения), а кроме того ещё и «тётушка Хани» — Иоганна Пёльцль, горбатая и, вероятно, слабоумная сестра матери, помогавшая по хозяйству[23].
Мира в семье не было: вспыльчивый отец поколачивал старшего сына. Последний в свою очередь ревновал к Адольфу, которого баловала молодая мать. Сводный брат рассказывал об Адольфе: «Его баловали с раннего утра до позднего вечера, а мы, пасынок и падчерица, должны были слушать бесконечные истории о том, какой Адольф чудесный ребёнок». Но отец колотил и Адольфа. Однажды ему даже показалось, что он убил мальчика[24].
В 1892–1895 годах Алоис Гитлер работал в городе Пассау, на немецкой стороне границы. Адольф — в начале пребывания в Пассау ему три года, а в конце шесть лет — приобретает тогда специфический баварский выговор: В юности я усвоил диалект, на котором говорили в Нижней Баварии; я так и не смог ни забыть его, ни научиться венскому жаргону[25].
В 1895-м, достигнув 58 лет, Алоис Гитлер уходит в отставку после сорока лет службы. В крошечной деревушке Хафельд, в коммуне Фишльхам, недалеко от Ламбаха в Верхней Австрии он покупает дом с подворьем, расположенные в отдалении от других построек, чтобы заниматься сельским хозяйством и пчеловодством. Сын вспоминал в 1942 году: Пчелиные укусы, были у нас делом привычным. Зачастую мать вытаскивала у отца по 45–50 жал, когда он возвращался после отбора сот. От пчёл отец защищался только с помощью дыма курительной трубки[26]. В Хафельде Алоис-младший, которому к тому времени уже четырнадцать, после ссоры с отцом покидает родительский дом, и его лишают права на наследство. В доме остаются 13-летняя Ангела, Адольф и родившийся в 1894 году Эдмунд. В 1896 году на свет появляется Паула, последний ребёнок в семье.
В мае 1895 года шестилетний Адольф поступил в деревенскую начальную школу в Фишльхаме, где ученики разных возрастов занимались в одном классе. Школа состояла из одного большого помещения размером примерно 60 квадратных метров и маленькой прихожей: Уже в первом классе я слушал, что рассказывали ученикам второго класса, а затем и третьего, и четвёртого. Слава Богу, я потом ушёл оттуда. Иначе мне бы пришлось прослушать программу последнего класса два или три раза[27].
Браки Алоиса Гитлера, урожд. Шиклъгрубера (1837–1903)
Полуразрушенный дом и хозяйство невозможно восстановить на пенсию чиновника, к тому же Алоис Гитлер оказался не слишком удачливым фермером, поэтому в 1897 году дом продают. Семья устраивается на временной квартире в Ламбахе. Восьмилетний мальчик посещает теперь начальную школу в Ламбахе, а также, в течение некоторого времени, певческую школу для мальчиков при монастыре бенедиктинцев. Там ему часто предоставляется возможность упиваться торжественным великолепием блистательных церковных праздников[28]. Позднее он, при всей своей нелюбви к церкви, с одобрением отмечал, что церковь умело использовала естественную тягу людей к сверхъестественному […]. Она с большим успехом воздействовала на людей благодаря своему мистическому культу, огромным и величественным соборам, торжественной музыке, праздничным обрядам и ладану[29].
Семья Гитлера набожной не была. Только мать регулярно ходила к воскресной мессе. Антиклерикально настроенный отец воздерживался от посещения церкви, сопровождал семью в церковь только по праздникам и 18 августа, в день рождения императора, используя единственную возможность выгулять чиновничью форму, которая целый год без пользы висела в шкафу[30].
В конце 1898 года семья переехала в деревню Леондинг к югу от Линца, где Алоис Гитлер за 7700 крон купил маленький дом возле кладбища[31]. Геббельс вспоминал, как в 1938 году впервые посетил этот домик, превратившийся в «место паломничества всего немецкого народа»: «Очень маленький и примитивный. Меня проводят в комнату — его владения. Маленькая, низкий потолок. Здесь он ковал планы и мечтал о будущем. Дальше кухня, где готовила пищу его добрая матушка. За домом сад, где маленький Адольф рвал по ночам груши и яблоки… Здесь, значит, рос гений. Душу мою охватывает величественное и торжественное чувство»[32]. Девятилетний мальчик поступает в сельскую школу в Леондинге. Позже он будет вспоминать о беззаботном озорном времени[33] в кругу деревенских мальчишек и о себе как о сорвиголове: Даже в детстве я не был «пацифистом», и все попытки воспитать меня таковым заканчивались неудачей[34]. Балдуин фон Вильхеринг, один из соучеников Гитлера в Леондинге, позже настоятель монастыря, вполне дружелюбно вспоминал: «Ему хотелось играть только в войнушку, и нам это быстро надоедало, но он всегда находил кого-нибудь, в особенности из ребят помладше, кто соглашался»[35]. В остальное время Гитлер занимается своим «любимым спортом»: на кладбище рядом с родительским домом стреляет по крысам из винтовки системы Флобера[36].
Гитлер — ученик начальной школы в Леондинге
На рубеже веков умы европейцев занимала англо-бурская война: бурские республики Южной Африки вели войну против экспансии англичан. «Борьба Давида против Голиафа», «освободительная борьба бедных крестьян» против британских империалистов вызывала у немецких националистов одобрение, даже восхищение. В поддержку буров собирали подписи и деньги. Сочиняли бурские марши и песни. В моду вошли бурские шляпы, бурские селёдки и бурские сосиски, которые, кстати, до сих пор пользуются в Вене популярностью[37].
Для молодого Гитлера англо-бурская война оказалась настоящей зарницей: Каждый день я с нетерпением ждал выхода газет, я проглатывал депеши и сообщения, я был счастлив уже одной только возможностью стать свидетелем этой героической борьбы, пусть и издалека[38]. Мальчики теперь играли в «буров и англичан», причём никто не хотел быть англичанином, все хотели быть бурами. Даже спустя годы, в 1923-м, Гитлер скажет: Со стороны буров — справедливое желание свободы, со стороны Англии — жажда денег и бриллиантов[39].
В 1900 году в Леондинге в возрасте шести лет от кори умирает брат Эдмунд, и 11-летний Адольф остаётся единственным мальчиком в семье. Отношения с отцом ухудшаются. Однокашники Гитлера вспоминают, что Алоис Гитлер был «малосимпатичным человеком, и по своему внешнему виду, и по своей сути»[40]. «Старый господин Алоис требовал беспрекословного подчинения. Часто он засовывал два пальца в рот, издавал резкий свист и Адольф, где бы он в тот момент ни находился, должен был мчаться к отцу… Отец часто ругал сына, Адольф очень страдал от строгости отца. Адольф любил читать, но прижимистый старик не давал денег на книги». У Алоиса Гитлера была, как утверждают, одна-единственная книга — о Франко-прусской войне 1870–1871 годов: «Адольф любил рассматривать картинки в этой книге и восхищался Бисмарком»[41]. Правда, сам Гитлер упоминает в «Моей борьбе» отцовскую библиотеку[42].
Очевидцы описывают Клару Гитлер как спокойную, любящую мать и хорошую хозяйку. Одна ученица из Леондинга, которая каждый день проходила мимо дома Гитлеров, вспоминала, причём уже после 1945 года, что отправляя маленькую Паулу в школу, мать её каждый раз провожала «до калитки и целовала; мне это запомнилось, потому что у нас, в деревенских семьях, такое было непринято, но мне это нравилось, я даже почти завидовала Пауле»[43].
Отец прочит сыну карьеру чиновника и отправляет его после пяти лет начальной школы в реальное училище в Линце, куда из Леондинга целый час пешей ходьбы. 11-летний мальчик, каждый день сменяя простоту деревенской жизни на строгость провинциальной школы, не сумел адаптироваться и забросил учёбу. Пройдя всего один класс, он остался на второй год, получив две оценки «неудовлетворительно» — по математике и по естественной истории. Кроме того, как следует из протоколов педсовета, он каждый год получает выговоры то за поведение, то за прилежание. Несмотря на это, в 1902/03 учебном году из всего класса лишь его освободили от платы за обучение, что указывает на стеснённые финансовые обстоятельства семьи[44].
Клара Гитлер, урожд. Пёльцль. Алоис Гитлер, урожд. Шикльгрубер
Д-р Хюмер, доброжелательно настроенный учитель французского, в 1924 году вспоминал о бывшем ученике так: «У него определённо были способности, хотя и несколько односторонние, но он не умел контролировать себя, и его считали строптивым, упрямым, не терпящим возражений, вспыльчивым, ему было трудно привыкнуть к школьным порядкам». Он требовал «от своих однокашников безоговорочного подчинения», нравился себе «в роли вождя» и явно «увлекался романами Карла Мая и рассказами про индейцев»[45].
О своем любимом писателе Карле Мае Гитлер позже рассказывал часто и охотно. Я читал его книги при свете свечей и при помощи большой лупы при свете Луны! […] «Через пустыню» — первый роман Карла Мая, который я прочитал. Полный восторг! Потом я проглотил и другие его книги. Что тут же сказалось на моих оценках! Карлу Маю он обязан своими первыми познаниями в географии[46]. В 1943 году Гитлер с гордостью показывал своей свите линцский отель «Красный рак», где почитаемый им писатель надолго останавливался в 1901 году[47].
Юный Гитлер не особо старался добиться успехов в учёбе. Как сообщает один из соучеников, матери часто приходилось бывать в школе, чтобы «узнать о сыне»[48]. В «Моей борьбе» Гитлер поясняет, что намеренно не прилагал усилий, потому что не хотел становиться чиновником. В дальнейшем он будет критиковать тех родителей, которые слишком рано выбирают профессию для своих детей и потом, если что-то пойдёт не так, тут же начинают говорить о блудном или неудавшемся сыне. В тринадцать лет его притащили (читай: отец притащил) в Главное таможенное управление Линца — вот настоящая государственная клетка, где старичье сидит чуть ли не друг у друга на головах, скученно, как обезьяны. Так ему внушили отвращение к карьере чиновника[49].
Отношения с отцом ухудшаются. Сестра Паула вспоминает: «Каждый вечер Адольф… получал порцию побоев, потому что не возвращался домой вовремя»[50]. А Гитлер пишет об этом времени следующее: В первый раз в жизни меня… вынудили уйти в оппозицию. И хотя отец, что касалось выполнения однажды намеченных им планов, был решительным и жёстким человеком, сын ему в упрямстве и строптивости не уступал[51]. Вспоминая позже об отце в узком кругу, Гитлер рисует негативный образ. Геббельс записывает в дневнике: «Гитлер прожил почти такую же юность, как и я. Отец — домашний тиран, мать — источник добра и любви»[52]. Гансу Франку, своему будущему адвокату, Гитлер якобы сказал, что в возрасте десяти-двенадцати лет ему приходилось таскать пьяного отца из трактира домой: Такого ужасного стыда мне с тех пор больше не довелось испытать. О, Франк, я знаю, что за дьявол алкоголь! Он был — по вине отца — главным врагом моей юности[53].
Алоису Гитлеру нечем заняться на пенсии, и он убивает время, ежедневно наведываясь в пивные. Он часто встречается с крестьянином Йозефом Майрхофером, и они вместе трудятся на дело немецких националистов[54]. Скорее всего, речь идёт о так называемом «застольном обществе», о самой маленькой партийной ячейке в семейном и дружеском кругу, какие тогда часто формировались внутри партий немецких националистов. Майрхофер вспоминал о старшем Гитлере: «Это был угрюмый, неразговорчивый старик, бескомпромиссный либерал, и как все либералы в то время, человек бескомпромиссного националистического мировоззрения, пангерманец, странным образом ещё и преданный императору»[55].
Либеральной, националистической и преданной императору была в те годы и правящая партия Верхней Австрии — Немецкая народная партия. Она возникла в кругу крайних немецких националистов, группировавшихся вокруг Георга Шёнерера, но затем избрала более умеренное немецко-национальное направление и принимала в свои ряды даже евреев. Нет никакого основания предполагать, что Гитлер в «Моей борьбе» лжёт, сообщая о своём отце, что тот видел в антисемитизме культурную отсталость и при своих строго националистических убеждениях имел более или менее космополитические воззрения[56].