В автобусе по Будапештской

«Уже в ту землю не попадешь», – сказал Боб.

Заниматься в литературном кружке под предводительством Аси Львовны было необычайно, фантастически здорово. «Да, это было круто, очень круто, – вспоминает Джордж, – и пусть тогда мы еще слова-то такого – круто! – не знали, но да и что же из того? Все равно это было бесконечно здорово. Самим господом посланная Ася Львовна Майзель читала нам рассказы Платонова, о котором большая часть добропорядочных российских обывателей в те времена вообще ничего не слышала, рассказывала о литературе и о настоящих писателях, и еще мы сочиняли стихи – иногда дома, а иногда прямо во время занятий. Нам всем уже в те годы была задана планка необычайной высоты!»

Джордж терпеть не может, когда его называют – величают – объявляют одним из отцов-основателей «Аквариума». Отец-основатель! Идиотская, клиническая, патологическая, биохимическая, коллоидная, химико-фармацевтическая какая-то формулировка!

Любопытно, а бывают ли такие отцы, которые не основатели?

Или такие основатели, которые не отцы?

Джордж никогда никому не говорил, что название «Аквариум» придумал он. Ну или почти никому. Он не любил про это говорить. Зачем? Для чего? Глупо было бы даже кичиться этим.

Во-первых, это было бы актом величайшего понта, а Джордж понты никогда не любил. И теперь не жалует.

Ну а во?вторых, а также в?третьих, в?десятых и в?пятых, и в?пятнадцатых – об этом все равно все знали. Не все? Ну да, конечно, но ведь всегда, во все времена и во всем есть те, которые «не все», но ориентироваться на них – брать в расчет – иметь в виду – учитывать их – и координироваться с ними – было бы явлением неправильным, неверным, неосторожным и непредусмотрительным. Суперабсурдным. Квазинелепым.

Да, придумал. Но на самом-то деле ничего он (Джордж) и не придумывал, а просто-напросто посмотрел вовремя в окно.

А вот если бы он тогда не посмотрел в окно?

Или если бы он (Джордж), посмотрев бы тогда в окно, увидел бы что-то другое?

Мог ли он (Джордж) увидеть что-то другое?

Мог ли он увидеть что-нибудь не то?

Мог, тысячекратно мог! И даже увидел!

Но что же еще другое увидел он (Джордж) тогда, когда посмотрел в окно?

Многое, очень и очень многое.

Дома, людей, машины, велосипеды, собак и прочие традиционные, скучноватые, неизбежные детали стандартного и привычного горпейзажа.

Вообще-то было лето. Июль. А в июле очень много всего можно увидеть в окно, если вовремя и в правильном направлении посмотреть.

Похоже – видимо – скорее всего – наверняка – безусловно, Джордж вовремя и в правильном направлении посмотрел в окно. Ведь ежели бы тогда он не взглянул в окошко автобуса номер 31, то очень, очень многое в мировых процессах могло бы развиваться в другом направлении или даже под иным углом. Это в самом деле так.

Не было бы, например…

Нет, нет, вовсе не мания водит в данный момент рукой автора данных строк.

Ведь сам Джордж говорил ему (пусть и с элементами некоего предположения) о том, что дело тут даже и не в «Аквариуме», который в тот момент, когда Джордж посмотрел в окно автобуса номер 31, еще и не начинался. По понятным, пожалуй, причинам. А в пересечении потоков и направлений, в слиянии неслияемого, в продвижении к невидимому, в сражении с непобедимым, в дыхании Дхармы, в золотых рассветах Бауэра, в дуэли старых голландских парикмахеров, в горле розовой сойки, в кофейном голосе игуаны и в полете над рекой без берегов.

Да, вот тут смело можно отвлечься от канонической темы и вспомнить следующие слова А. Хаммера, которые при определенном развороте сознания следует даже считать стихами. Или чем-то вроде стихов. Вот что писал теперь седовласый, но еще крепкий в ногах А. Хаммер: «Движение новой материи. Энтропия белого времени. Черные кольца безумия на солнечной линии Проуна. Гоу-роу-оу».

Нельзя не иметь в виду, что автобус номер 31 ехал в тот день июльский по Будапештской улице города Купчино. Являющегося, по мнению некоторых специалистов-наблюдателей, столицей мира. Например, почтенный Билли Новик так думает. А ему, похоже, всерьез можно верить.

Но что же Джордж увидел в окно тридцать первого автобуса? Нет, не что-нибудь там эдакое, экзотическое, мистическое, коварное и непостижимо-непонятное, а просто вывеску-надпись «Пивной бар „Аквариум”». И все. Потом автобус номер 31 поехал дальше.

Вот вам наилучшее доказательство тезиса о том, что нужно вовремя и в правильном направлении посмотреть в окно. Не все, к сожалению, это понимают. И умеют делать это не все. Более того, даже и учиться этой чудной науке не хотят.

А автобус номер 31… Не исключено, что он едет и едет себе до сих пор.

Вам приходилось бывать на Будепештской улице? Или хотя бы проезжать по ней? Нет? И правильно. Делать там теперь совершенно нечего.