САМОУБИЙСТВО СЕРГЕЯ КРЫЛОВА

У министра Щелокова с С. М. Крыловым существовала договоренность: после становления Академии МВД он займет пост заместителя министра внутренних дел. Но в возвращении «возмутителя спокойствия» в министерство многие были не заинтересованы. Одним из противников этого был Ю. М. Чурбанов.

Бывший начальник Штаба МВД был уязвлен и не мог смириться с невероятным возвышением Чурбанова. Это все накладывалось на его несколько болезненный психический склад.

Первый замминистра не мог допустить, что Крылов станет заместителем министра. У Чурбанова (он курировал учебные заведения) появляются компрометирующие начальника Академии МВД данные. В своей книге он так описывает обстановку в Академии МВД СССР: «Там начался полный хаос. Ко мне стали поступать серьезные сигналы о самоуправстве Крылова, о его неуважительном отношении к людям, о кадровой чехарде. Но один визит Крылова к министру — и все закрывалось. У него свет в окошке был только министр: ни Чурбанова, ни Богатырева или Заботина, ни других «замов» для него не существовало. Тогда я написал министру докладную записку: считаю целесообразным проинспектировать Академию в полном объеме. Сначала министр мне отказал, но не в лоб, а аккуратно написал резолюцию: не отказать, а временно воздержаться. Сигналы из Академии продолжали поступать. Я пишу второй рапорт, но он тоже хоронится. Тогда я сказал Щелокову: «Товарищ министр, если вы не дадите санкции на проверку Академии, я доложу в отдел административных органов, и пусть там нас рассудят». Тут, видимо, он ничего сделать уже не мог, тем более, что в отделе ЦК я заручился поддержкой. Мы сформировали авторитетную комиссию, в нее вошли начальники ряда управлений: была поставлена задача объективно проинспектировать Академию по всем позициям. И чем глубже мы копали, тем больше находили негатива. Смена кадров, протекционизм, но в самые большие дебри мы влезли, когда знакомились с вопросами финансово-хозяйственной деятельности Академии. Мебельные гарнитуры, которые покупались для Академии, перекочевали на квартиру Крылова, там же оказались два цветных телевизора, принадлежавших учебным классам, — вот, если взять только один аспект хозяйственной деятельности, против Крылова можно было возбудить уголовное дело. Министр ушел в отпуск и отдыхал в Подмосковье, Крылов пытался к нему прорваться, но министр его не принял, как бы давая понять: решайте без меня. Я вызвал Крылова к себе, спрашиваю: «Что будем делать, Сергей Михайлович?» Кроме меня в кабинете находился начальник кадров генерал Дроздецкий. Надо отметить, что Крылов вел себя очень нервно. Мне он сказал, что готов расстаться с этой должностью, но просил оставить в академии преподавателем; я говорю: «Хорошо, вернется министр, решит все вопросы»[213].

Как видим, «злоупотребления» С. М. Крылова — это два цветных телевизора и мебельные гарнитуры. По утверждению генерала И. Я. Дроздецкого, никаких злоупотреблений не было, так как сама квартира была служебной и не принадлежала Крылову. Начальник академии приезжал туда, чтобы спокойно, сосредоточенно, без телефонных звонков поработать. Она использовалась и другими сотрудниками академии.

После разговора с Чурбановым, у Крылова происходит нервный срыв. Для его болезненного психического склада, по-видимому, все произошедшее стало невыносимым. И все что произошло в дальнейшем нельзя считать заранее продуманным шагом. В острый критический момент Крылов поехал в академию, где в этот момент проходило торжественное заседание, посвященное очередной годовщине со дня рождения Ленина, прошел через весь зал и передал генералу Варламову, который вел собрание, записку, что он хотел бы попрощаться со знаменем академии. Насторожившийся Варламов быстро закончил собрание — но в этот момент Крылов уходит в свой кабинет, закрывается на ключ, стреляется.

Самоубийства никто не ожидал. За два дня до смерти Крылов выступил с блестящим докладом перед слушателями академии.

И Ю. М. Чурбанов не мог предполагать, что проверка будет иметь такой трагический исход.

Щелокова смерть Крылова повергла в шок. Думается, он корил себя за то, что сразу не вмешался в сложившуюся ситуацию. Часто Щелокова обвиняют в том, что он якобы «отказался» от Крылова, когда тот просил у него защиты, не принял его у себя. Но решение проблемы оставалось за Щелоковым. Без него ни Чурбанов, ни в ЦК КПСС не могли принять никакого решения по Крылову. По-видимому, министр просто решил выждать, обдумать сложившуюся обстановку.

Крылов оставил свою предсмертную записку — крик души. Записку злую, направленную против Чурбанова и Щелокова. Министра он обвиняет в том, что он поверил Чурбанову, не выполнил обещания.

Щелоков стал заложником сложившейся ситуации.