Н. А. ЩЕЛОКОВ И Ю. М. ЧУРБАНОВ

До МВД Юрий Михайлович Чурбанов работал в ЦК ВЛКСМ, откуда его «привел» на работу в органы внутренних дел Игорь Щелоков. Так получилось, что в его жизни сын министра внутренних дел сыграл определенную роль. Хотя друзьями или приятелями они никогда не были.

Знакомство произошло случайно. Вот как И. Н. Щелоков вспоминает об этом:

— Проходил съезд комсомола. Знакомые подводят ко мне Чурбанова, поздоровались:

— Вот наш друг Юрий, его увольняют из комсомола, помоги его в МВД перевести.

У Чурбанова были проблемы в семье, жена ушла…

И тут папа, проходя по залу, ко мне подходит. Я волей-неволей с ним Чурбанова и познакомил. Вскоре он стал заместителем начальника политотдела ИТУ[158].

В ГУИТУ Ю. М. Чурбанов так и работал вплоть до 1972 года, пока в ресторане Дома архитекторов он не познакомился с Галиной Брежневой.

Познакомил его с Галиной опять же Игорь Щелоков.

— С моей будущей женой Нонной и Галей мы сидели в углу зала, а в противоположном сидел Чурбанов и кто-то еще. Так как они меня знали, подошли, поздоровались, и я познакомил Чурбанова с Галей. Они подсели, поговорили, потом получилось так, что Юрий поехал к нам на родительскую дачу. С этой поры они начали встречаться[159].

Галине Брежневой на тот момент было чуть больше сорока лет. Внешне привлекательная, простая в общении, без гонора и заносчивости, любившая пошутить (знавшая немало шуток), отзывчивая на чужую беду — она была этим похожа на Л. И. Брежнева.

Леонид Брежнев говорил о своих детях Галине и Юрии: «Я же их совсем не видел. Приеду домой усталый, они уже спят. Зайду в детскую, по щечкам поглажу, а утром уже служебная машина у подъезда ждет. Так и промотался по великим стройкам. По целинным землям, по военным дорогам, по съездам и заседаниям».

Галина с детства отличалась своеволием и смелым характером. Окончив школу, поступила в Днепропетровский пединститут, но после переезда в Молдавию, перевелась на филфак Кишиневского университета.

На втором курсе она познакомилась со своим первым мужем гимнастом и силачом Евгением Милаевым. Цирк-шапито приехал в Кишинев на гастроли, и Галина с подругой пришла на представление. Он был почти на двадцать лет старше Галины и на четыре года младше Л. И. Брежнева. Его первая жена умерла во время родов и оставила ему двух детей-близняшек Сашу и Наташу.

Брежнев страшно переживал из-за дочери. Та бросила университет и вышла замуж за Милаева. «Ну, вот и поздравь меня, у меня зять не кто-нибудь, а циркач», — с иронией он однажды сообщил одному из друзей. Вместе с психологическими и физическими рабочими нагрузками поступок дочери стал еще одной причиной первого инфаркта, перенесенного в 1951 году Брежневым.

В цирке Галина работала костюмершей, стирала, готовила для артистов. Галина заменила мать детям Милаева. До того, как он познакомился с ней, они жили в «Доме малютки», но Галина сразу настояла, что малышей надо забрать домой. Когда они подросли, то начали выступать вместе с отцом на арене.

— Милаев был жестким человеком, своих детей заставлял часами стоять на голове, как в цирке говорят, «копштейн». Он их тренировал жестко и изнурительно. Тем не менее, всегда деньги тратил на подарки для Гали, он ей дарил шубы, в Польше купил дорогое бриллиантовое кольцо, — рассказывает Игорь Щелоков[160].

Через год у них родилась дочь, названная в честь бабушки Викторией. К тому моменту все разногласия были забыты, рождение внучки стало для Леонида Ильича и Виктории Петровны огромной радостью. Так как Галина с мужем находилась часто на гастролях, в разъездах, Вика находилась у дедушки с бабушкой, они и вырастили девочку.

У Милаева была коммунальная квартира в районе Курского вокзала, где после переезда в Москву они проживали с Галиной. Им полагалось две комнатки: в одной располагались они, в другой — дети Милаева. Позже они получили отдельную пятикомнатную квартиру в жилой части гостиницы «Украина».

Этот брак продлился десять лет. Причиной разрыва отношений стала связь Милаева с одной из артисток цирка. Галина Брежнева не смогла простить измены.

Второй раз она вышла замуж в 1962 году. Одни говорят, что это была месть Милаеву, другие — называют настоящей любовью. У Галины начался роман с молодым иллюзионистом Игорем Кио, он был моложе ее на четырнадцать лет. Сама она всегда говорила, что из всех своих мужчин любила его больше других.

Вот как об истории знакомства вспоминал Игорь Кио: «В тот год цирк отправился в Японию на гастроли. Галина, любившая кочевую жизнь, охотно поехала туда вместе с Милаевым. То ли восточная экзотика так на нас повлияла, то ли Галине уже надоел ее муж, только неожиданно мы страстно друг в друга влюбились. Она и впрямь была необыкновенной: обольстительная, уверенная в себе, красивая, ухоженная, несколько манерная. Она немедленно сообщила мужу, что хочет развода»[161].

Свадьба прошла в московском ресторане «Прага». Присутствовали близкие друзья, родственников не приглашали.

«К чести Леонида Ильича Брежнева, — писал в своих воспоминаниях Игорь Кио, — он, когда узнал об этом, не дал никаких команд «срочно расторгнуть…» и так далее. Он соблюдал закон».

Однако выяснилось, что предыдущий брак Галины расторгнут с нарушением закона. На это Брежневу (на тот момент председатель Президиума Верховного Совета СССР — М. Б) указал Евгений Милаев, много терявший в создавшейся ситуации.

Брежнев обратился за помощью к председателю КГБ Семичастному. Сотрудники КГБ забрали у молодоженов документы, Галину проводили в Москву, брак был молниеносно аннулирован.

Галина Брежнева и Игорь Кио встречались после этого еще года четыре. Когда Л. И. Брежнев стал первым лицом государства, они расстались: «Она всегда обо мне заботилась — и дала понять, что нам нужно заканчивать наши отношения. Да и я был к этому уже готов…»

После у Галины был роман с танцовщиком Большого театра Марисом Лиепой. Дочь Брежнева многое сделала для его карьеры. Но, будучи женатым, он так и не решился на серьезные отношения с ней.

Несчастная в личной жизни, Галина увлекалась искусством, театром, вокруг нее было много друзей и подруг.

— Галя была палочкой-выручалочкой для половины Москвы, — вспоминает Игорь Щелоков. — Она помогла: Илье Глазунову, Юрию Любимову, Владимиру Высоцкому, Юрию Сенкевичу, Олегу Попову и многим другим. Целая очередь к ней стояла — артисты, коллеги по работе обращались к ней с любой просьбой, начиная от «достать лекарство» до помочь с работой, машиной, квартирой. И всем она пыталась помочь, ничего не требуя взамен. Галя была очень хорошим, необычайно добрым человеком[162].

Близкая подруга Галины Брежневой Людмила Москалева рассказывает:

— Мы в большой компании часто появлялись в Доме журналистов, в Доме литераторов. Когда с нами приходила Галя, весь зал смотрел только в нашу сторону. Нас ни на минуту не оставляли в покое — посылали фрукты и шампанское. Расул Гамзатов очень любил Галю и всегда настаивал, чтобы мы сидели за его столиком. Нас многие приглашали составить компанию. К ней постоянно обращались с просьбами.

До брака с Юрием Чурбановым, Галина жила вместе с родителями. Л. И. Брежнев попытался контролировать жизнь дочери. К его квартире на Кутузовском проспекте, 26, была подсоединена небольшая двухкомнатная квартира. Но вход был один. Работала Галина в «Агентстве печати Новости».

Своего жилья дочь Брежнева не имела. После развода с Милаевым она оставила ему пятикомнатную квартиру. «Милаев предложил ей подписать отказ от всего имущества в его пользу. Галя подписала. Видимо, не хотела дележа и выяснения отношений. Леонид Ильич тогда вызвал Милаева и спросил: «Если бы Галя не была моей дочерью, ты бы ее с Витусей на помойку выбросил?»[163]

Когда рядом с Галиной Брежневой появился подполковник внутренней службы Юрий Чурбанов, родители были рады: «Наконец-то, с артистами покончено». Новый муж Леониду Ильичу понравился. Надо полагать, что Брежнев, неспособный контролировать ситуацию вокруг дочери, решил, что офицер МВД сможет оградить ее от непредвиденных неприятностей.

Для Щелокова и его семьи Галина была близким человеком. Она выросла у него на глазах, да и для нее он был словно родным. «Дядя Коля», — как она его называла. Галина близко дружила со Светланой Владимировной (разница в возрасте у них была небольшой), вместе с ней она нянчила маленького Игоря.

Неудачная личная жизнь Галины огорчала Щелоковых. С появлением в ее жизни Юрия Чурбанова, появилась надежда, что наконец-то все образуется. Со своей стороны Николай Анисимович готов был сделать все, чтобы он рос по службе, набирался опыта.

Расписались Галина Брежнева и Юрий Чурбанов в ЗАГСе Гагаринского района Москвы. Свидетелями были Игорь Щелоков и его жена Нонна. Игоря Щелокова на Нонне, как известно, женила Галина Брежнева. Со стороны невесты присутствовал брат Юрий с супругой. Дочери Виктории не было. Основное торжество прошло на даче Брежнева.

Вскоре после свадьбы Юрия Чурбанова произвели в полковники и назначили заместителем начальника политуправления внутренних войск МВД. Затем он получил звание генерал-майора. Занял пост начальника политуправления.

Изначально Брежнев считал, что зятю рано становиться генералом и был принципиально против. Чурбанов и сам признает, что были люди, «из холуйских или конъюнктурных соображений» напрямую обращавшихся к Щелокову и даже к Брежневу с просьбами поскорее присвоить ему звание генерала.

«Однажды, когда Леонид Ильич был не в лучшем расположении духа, он вдруг остановил меня, взглянул… из-под этих бровей и спрашивает: «Тебе что, генерала приспичило, что-ли?» Я очень удивился и спрашиваю: о чем, собственно, речь? «Да вот, есть тут ходоки».

Одним словом, Леонид Ильич сразу дал понять, что генеральские погоны надо еще заслужить — заработать. Под горячую руку у меня и с Щелоковым был разговор. Николай Анисимович искренне негодовал: кто же за его спиной мог обращаться к Брежневу?»[164]

Надо отметить, что все-таки между присвоениями очередных званий Ю. М. Чурбанову проходило, как положено, по три-четыре года.

В 1976 году Ю. М. Чурбанов был назначен на освободившуюся должность заместителя министра внутренних дел СССР по кадрам. Ему был 41 год. Брежнев позвонил зятю по телефону, чтобы сообщить о высоком назначении прямо в машину, на которой он вместе с Галиной Леонидовной ехал на дачу. «Леонид Ильич поздоровался, спросил, на каком участке пути мы находимся и, получив ответ, сказал: «Поздравляю тебя с новой должностью». Я опешил. Спрашиваю: «Какая должность?» — «Ты назначен заместителем Щелокова». «Как же так, — говорю, Леонид Ильич, со мной же никто не посоветовался». «Ну вот еще, — полушутя, говорит он, — надо мне с тобой советоваться! Это решение Политбюро, я его только что подписал. Кстати, тебя рекомендовал Щелоков. И еще: тебе только что присвоено звание генерал-лейтенанта…».

Как видим, с Ю. М. Чурбановым даже не советовались перед назначением на новую должность. Для Щелокова такой заместитель — зять первого лица государства — оказался полезным. Хотя ему и пришлось переместить с занимаемой должности начальника Управления кадров И. И. Рябика (переведен на работу в Академию МВД СССР).

Говорят, что Чурбанов не справлялся со своими обязанностями. Это не совсем справедливо.

Вот, к примеру, как воспоминает о Ю. М. Чурбанове генерал-лейтенант внутренней службы Петр Григорьевич Мищенков: «Впервые я услышал о Чурбанове в конце 60-х годов, когда был замначальника политотдела Управления мест заключения Архангельской области, а он назначен замначальника политотдела Главного Управления мест заключения МВД СССР. За его подписью приходили документы, добротно подготовленные для использования в практической работе его статьи, публиковались в журнале «К новой жизни» для сотрудников ИТУ. Помню один личный разговор с Ю. М. Чурбановым по телефону (начальник политотдела был в отпуске), я исполнял обязанности начальника политотдела. Речь шла об усилении воспитательной работы среди осужденных из числа молодежи. В колониях Архангельской области широко было распространено движение по созданию молодежных бригад среди осужденных, с шефством за ними местных комсомольских организаций.

Как ни странно, но осужденные активно выписывали журнал «Молодой коммунист», без административного давления политработников ИТУ. Юрий Михайлович интересовался, как это нам удается, и посоветовал выступить со статьей об этом и опыте работы с молодыми осужденными, особенно шефстве территориальных комсомольских организаций над осужденными. Надо отметить, Чурбанов пользовался большим авторитетом и уважением среди молодых работников ИТУ, особенно у помощников начальников политотделов по работе среди комсомольцев и молодежи.

В 1979 году, когда я занимал пост первого заместителя начальника Главного управления ИТУ, под моим руководством был подготовлен доклад для обсуждения в аппарате ЦК о положении дел в работе с кадрами в ИТУ страны. До этого было осуществлено восемь выездов бригад ЦК в различные регионы страны по той проблематике. Обсуждение проходило на секретариате ЦК КПСС с приглашением руководства МВД СССР. Чурбанов курировал кадровую работу в МВД. Когда его спросили, нужна ли какая помощь, чтобы улучшить положение дел в ИТУ, в частности, в работе с кадрами, он четко заявил: «У нас достаточно сил, средств, знаний справиться с поставленной задачей самим». По результатам заслушивания МВД СССР был издан объемный приказ с долгосрочным планом принятия мер по каждому региону по коренному улучшению деятельности ИТУ. В Управлении кадров МВД впервые был создан полнокровный отдел по работе с кадрами ИТУ, который возглавил выпускник Академии В. Коростылев»[165].

Став заместителем министра, Ю. М. Чурбанов понимал, что авторитет на одной удачной женитьбе в МВД не завоюешь. Поэтому попытался сделать все, чтобы его оценили по делам, увидели его возможности. Здесь был определенный элемент самоутверждения.

И самое главное — он мог многое сделать на правах зятя Л. И. Брежнева, решая вопросы напрямую с генсеком. Вместе с Н. А. Щелоковым им удалось провести через ЦК несколько важных для МВД решений.

Много полезного в материальном и идеологическом отношении Чурбанов сделал для внутренних войск, в кадровой работе, профилактике правонарушений среди молодежи и несовершеннолетних.

Это подтверждает Н. Н. Трошкин: «По установленному Юрием Михайловичем порядку раз в квартал я докладывал ему о том, что делается мною как представителем МВД в ЦК ВЛКСМ для укрепления взаимодействия с МВД и борьбе с преступностью среди несовершеннолетних и молодежи. Им многое сделано для эффективного отбора и направлению в МВД комсомольских работников, по шефству над ИТУ несовершеннолетних, над комсомольскими стройками. К примеру, Юрий Михайлович пробил решение о том, что 10 процентов от построенного жилья руководство города передавало для сотрудников МВД. На протяжении всех лет у него был помощник А. Н. Тимофеев, фронтовик, скромный, ответственный и добросовестный человек, он был моим большим старшим другом. И он напрочь отрицал все распространявшиеся в то время про Чурбанова разговоры, все, в чем его обвинили»[166].

Со словами благодарности вспоминает о Ю. М. Чурбанове художественный руководитель и главный дирижер академического ансамбля песни и пляски ВВ МВД Виктор Петрович Елисеев. Как он мне говорил, «Юрий Михайлович принял самое активное участие в создании и становлении ансамбля».

Приведу, воспоминания о Ю. М. Чурбанове министра внутренних дел Республики Калмыкия Владимира Улановича Илишкина. Ранее он многие годы прослужил в КГБ, оттуда перешел в МВД. Когда его как кандидата на должность министра представили генералу Чурбанову, тот прямо у себя в кабинете предложил ему пройтись строевым шагом. Но В. У. Илишкин не смог преодолеть себя и пройтись по ковровой дорожке «строевым».

Чурбанов махнул на него рукой и сказал: «Ну что с тобой сделаешь, ты сугубо гражданский человек, и тебя не переделаешь».

Владимир Илишкин после этого подумал, что попал к нему в немилость. «Однако он меня запомнил, и раза два или три на Огарева, 6, на пятом этаже, когда я приезжал по служебным делам в МВД СССР, он в перерывах, прохаживаясь по длинному, широкому коридору, почему-то подходил ко мне, клал руку мне на плечо, и мы уже вдвоем совершали прогулку.

Все присутствовавшие становились вдоль коридора при нашем приближении «во фронт» и провожали нас взглядом. В основном это был руководящий состав из регионов. Потом они удивленно спрашивали меня, откуда такая доверчивость? Отвечал: «Родственные души». Я, конечно, ясно понимал, кто он такой, и какое влияние это будет иметь в управлении кадров, по коридору которого мы прохаживались.

За время пребывания министром внутренних дел Республики Калмыкия мне не раз приходилось обращаться к нему в письменной и устной форме по штатным, кадровым, транспортным и другим вопросам. Причем, по мелким делам я на него никогда не выходил. Надо признать, что ни одну просьбу он не оставил без внимания, все они получили положительное разрешение».[167]

Кстати, когда в обкоме КПСС узнали о том, как Ю. М. Чурбанов относится к В. У. Илишкину, ему предложили пригласить его в республику. Но Владимир Уланович отказал партийному руководству, сославшись на то, что они «разных весовых категорий».

Добавлю, что под руководством В. У. Илишкина, МВД Республики Калмыкия в своей деятельности добилось высоких результатов, начался ряд громких дел против высокопоставленных взяточников, также шло активное строительство жилья для сотрудников. По индивидуальному проекту в Элисте было построено прекрасное административное здание МВД, оформленное гранитом и мрамором.

Тем не менее, Щелоков оставлял за собой решение важных кадровых назначений и перестановок. Министр все держал под своим контролем.

Все же знания и опыт были на стороне министра, это признавал и сам Чурбанов. Хотя возникали некоторые рабочие расхождения между ними. Может, в какие-то моменты это задевало самолюбие и зятя Брежнева, и министра. Но конфликтов между Щелоковым и Чурбановым не было никогда.

В 1979 году Ю. М. Чурбанов назначен первым заместителем министра. В сферу его ответственности входили Восьмое главное управление, кадры, политико-воспитательная работа, 5-й Главк, управление учебных заведений. Ему присвоено звание генерал-полковника.

Стало ясно, что вскоре Чурбанов станет министром. Причем, не он рвался к власти, и не Брежнев его поднимал, а те руководители в ЦК КПСС, желавшие угодить генсеку: «Вот, мол, смотрите, Леонид Ильич, Юрий Михайлович — министр внутренних дел!»

Ветераны МВД рассказывали мне, что стремительный карьерный рост, высокие покровители и связи сильно изменили Ю. М. Чурбанова.

Это проявлялось во внешнем облике, общении с подчиненными, даже походке. Но если отбросить все эти личностные качества и посмотреть шире, то тандем Н. А. Щелоков и Ю. М. Чурбанов оказался продуктивным для системы МВД.

К примеру, в 1981 году Совет министров решил вопрос о повышении денежного содержания сотрудникам органов внутренних дел (несмотря на то, что против этого резко выступали Д. Ф. Устинов, Ю. В. Андропов, В. Ф. Гарбузов). Если раньше за офицерское звание лейтенант получал 30 рублей, то теперь — 100.

Подчеркнем, что к тому времени основные реформы по МВД уже завершились. Лишь неожиданные кадровые назначения определенным образом будоражили настроения в министерстве. Вследствие появившихся слухов о том, что Ю. М. Чурбанов станет министром, начали создаваться свои группы. В этот период появилась информации о назначении Н. А. Щелокова заместителем председателя Совета министров СССР.

Вот как начальник ГУУР МВД СССР И. И. Карпец описывает сложившуюся обстановку: «Субъективизм в оценках работы и сотрудников усилился, когда в конце 70-х гг. «к власти» пришел Чурбанов, сначала Заместитель министра по кадрам, а затем и первый заместитель. В министерстве немедленно появилось немало людей, ориентировавшихся уже не на Щелокова, а на Чурбанова. Сложилась своеобразная обстановка скрытого двоевластия. Причем Щелоков был ближе к Брежневу по работе, а Чурбанов был зятем. И этим все сказано. Немедленно поползли слухи, что Щелокова «выдвинут» куда-то, а Чурбанова назначат на его место. Время, однако, шло, а «перестановка» эта не осуществлялась. И не думаю (даже если не испытывать к нему положительных чувств), что Щелокову в этой атмосфере было комфортно (он не мог не знать о «заспинных» разговорах). Чурбанов же, демонстрируя самостоятельность, стал разъезжать по стране, а в МВД «готовил» смену кадров. Ему об этом сказали в ЦК КПСС — «чтобы не засиживались!»[168]

Конечно, Н. А. Щелоков подумывал о своевременном уходе, еще когда Ю. М. Чурбанов и не был замминистром. Приведу запись министра из дневника от 10 декабря 1975 года: «Когда настанет время уходить от повседневной кипучей деятельности Министерства, я уйду без колебаний. Хотя знаю, что это будет нелегко, ибо я вижу, с какой болью в сердце уходят, расставаясь с коллективом, мои подчиненные. Мне искренне жаль их и, говоря чисто по-человечески, меня трогают их волнения. Но жизнь есть жизнь, а человек не вечен в работе.

Совсем недавно я совершенно не думал об этом, мне казалось, что я вечен в работе. Но время незаметно подкрадывается к тебе и напоминает о себе. Напоминает, что нет-нет, да и надо оглянуться назад и посмотреть вперед: насколько еще сил хватит, на что рассчитывать. Во всем, даже в этом, должен быть свой прогноз.

С сердцем, полным глубокого уважения и благодарности, расстается руководитель со своими коллегами, как генерал со своей армией, прошедший всякие невзгоды со своим войском. Расстается с надеждой, что в будущем все будут также счастливы и благополучны, как были до этого славны и безупречны, ибо жизнь никогда не остановится. Живущим же — вперед, без страха и сомнений!»[169]

Как-то, выступая в Академии МВД, Н. А. Щелоков сказал, что он первый из министров МВД СССР, который добровольно уйдет на пенсию и умрет своей смертью…

Назначению Ю. М. Чурбанова на пост первого заместителя министра внутренних дел предшествовала трагическая смерть В. С. Папутина. 28 декабря 1979 года он неожиданно покончил с собой. Безусловно, эти события никак не связаны.

Причины трагедии в другом. Незадолго до ввода советских войск в Афганистан и устранения с политической арены Амина, Папутин был командирован в Афганистан. К тому времени в этой республике действовала группа советников МВД, входившая в Представительство КГБ.

Как стало ясно позже, Папутин не был посвящен в намерения советской стороны по вводу войск с одновременным устранением Амина и приведением к власти председателя Ревсовета и избранием первым секретарем ЦК НДПА Бабрака Кармаля. Папутин был вброшен в сложную афганскую обстановку «в темную». Ни сам Виктор Семенович, ни советники МВД не знали о намерениях советский стороны. Более того, судя по мероприятиям, проходившим с участием первого заместителя министра и самого Амина, задача незримо ставилась такая, чтобы ни с чьей стороны не было никаких подозрений о смене руководителя государства и вводе советских войск.

Приехав из Афганистана, Папутин подготовил в ЦК отчет, в котором режим Амина, по всей вероятности, характеризовался как дружелюбный по отношению к советской стороне, а сам Амин — руководитель, которого стоит поддерживать и в дальнейшем. Записки я не читал, но по рассказам наших бывших советников примерно такой дух отчета, возможно, имел место.

Вскоре в Афганистан были введены войска, и в первые же часы начала этой акции Амин был устранен. Такое перенести было трудно… Надо вспомнить и о том, как В. С. Папутин стал «неудобен» в Московском обкоме партии, — и теперь новый тяжелый удар.

В. С. Папутин застрелился у себя в квартире из пистолета, подаренного ему президентом Афганистана Хафизуллой Амином. Было зафиксировано, что он находился в верхней зимней одежде, но без головного убора, пуля прошла навылет. Экспертиза установила, что погибший был в сильной степени алкогольного опьянения.

Смерть молодого руководителя потрясла многих, в том числе и Щелокова. Министр сразу же выехал на квартиру Папутина, сотрудники прокуратуры провели предварительное расследование.

Похоронили Виктора Папутина на Новодевичьем кладбище. Ему были отданы воинские почести. Из обкома партии проститься с Папутиным никто не приехал. Только министр Щелоков выступил с последним словом о своем первом заместителе.