НЕБЛАГОДАРНОСТЬ(Париж, 1936)
a J.-N. Journel
«Мы верим книгам, музыке, стихам…»
Мы верим книгам, музыке, стихам,
Мы верим снам, которые нам снятся,
Мы верим слову… (Даже тем словам,
Что говорятся в утешенье нам,
Что из окна вагона говорятся…)
Marseille, 1933
Георгий Адамович. Рецензия на книгу «Неблагодарность» Имя Анатолия Штейгера года полтора или два тому назад никому не было известно, кроме присяжных любителей и знатоков молодой поэзии. Да и в литературных кружках, где Штейгера знали, никто, правду сказать, особых надежд
Владислав Ходасевич. Рецензия на книгу «Неблагодарность» В одной из своих статей Марина Цветаева писала, что критик должен обладать абсолютным слухом на будущее, то есть должен уметь безошибочно предугадывать будущее развитие писателя. Мне кажется, что она была бы
Лидия Червинская. Рецензия на книгу «Неблагодарность» Даже если не касаться вопроса о «гибели искусства», всё же невольно всё, что «случается» в литературе за последнее время, воспринимается как — с комплексом мыслей (в области вкуса, доверия, ожидания), который
Елизавета Базилевская. Рецензия на книгу «Неблагодарность» Тихий осенний день. Мягко шурша, падают листья с берез… Земля усыпана золотыми монетками. И солнце — бледное, усталое. — «Равнодушен и неречист тихо входит Сентябрь в ворота». — Грустью увяданья пронизаны
Михаил Цетлин. Рецензия на книгу «Неблагодарность» Критика единодушно и очень благоприятно встретила эту небольшую книгу. В ней около 30 коротких отрывочных стихотворений, как будто написанных только для себя, «пробормотанных» про себя, вполголоса. Но внешняя
7. ПАРИЖ 1936 ГОДА. В ПОМОЩЬ ИСПАНСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ 18 июля 1936 года, в субботу, точно в час дня, какая-то нелегальная радиостанция передала в эфир всего лишь одну фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо».Это не было сообщение метеорологической службы. Это был сигнал к
КНИГА «ГОДЫ И КАМНИ» (1927–1935) Париж, 1936 жене моей Ирине Бек-Софиевой-Кнорринг «…Но никогда любить не перестану Тебя, стихи и молодость мою…» Ирина Кнорринг «Мой сын, иль внук, быть может, правнук…» Мой сын, иль внук, быть может, правнук, Должно быть, сохранит в глуши
Часть пятая. Париж-Италия-Париж (1847–1852)[406] Начиная печатать еще часть «Былого и думы», я опять остановился перед отрывочностью рассказов, картин и, так сказать, подстрочных к ним рассуждений. Внешнего единства в них меньше, чем в первых частях. Спаять их в одно — я никак не
Часть первая. В ПАРИЖ! В ПАРИЖ! (1828-1863) Язык булыжника мне голубя понятней, Здесь камни — голуби, дома — как голубятни. И светлым ручейком течет рассказ подков По звучным мостовым прабабки городов. Здесь толпы детские — событий попрошайки, Парижских воробьев испуганные
Париж всегда Париж В тот день, 26 ноября 1985 года, в Москве разразился небывалый снегопад.Я еле добрался до Шереметьева, а там узнал, что все прилеты и вылеты отменены. Но мне повезло: у меня оказался билет на транзитный рейс Токио-Москва-Париж. В самолете было полным-полно
Глава VII. Заслуги и черная неблагодарность Барон Н. А. Корф как центр деятельности по народному образованию. – Письма попечителя Кавказского учебного округа Я.Неверова. – Отзыв Д.Д.Семенова о гиколах барона H.A. Корфа и его деятельности. – Признательность интеллигентной
15-16.05.1936 <…> [14.05] судья Вассерфогель присудил решение в пользу трио <…> выбросил наше дело из суда.
03.06.1936 <…> судья не может менять вынесенное им решение, но когда Плаут[342] ему сказал, что в таком случае он идет немедленно в Апеллат дивижен[343], судья предложил ему, чтобы он прекратил это дело и начал новое в этом же суде-эквити <…> в этом новом деле он соединит нас
06.06.1936 <…> самое мерзкое и возмутительное, что только могло еще сделать трио, совершилось вчера в 6 часов вечера. На состоявшемся заседании, накотором также присутствовал Мор[ис] <…>, все наши учреждения были уничтожены, и мы выброшены. Они только не тронули «Корона
Неблагодарность Очень огорчительно ваше письмо. Вы упрекаете русский народ в неблагодарности и тем самым лишаете его величия. Неблагодарность есть несправедливость, и не будет великим несправедливый. Вы обвиняете русский народ в том, что он забыл Сергия Радонежского,