175
175
Известный сатирик Владимир Соломонович Поляков рассказал историю своего проникновения в МХАТ на премьеру «Анны Карениной». Жил он тогда в Ленинграде, а в дни премьеры «Анны Карениной» оказался в Москве и захотел во что бы то ни стало попасть на спектакль. Билетов в кассах уже не было. У перекупщиков они шли по баснословной цене.
Тогда отправился он к своему знакомцу — главному режиссеру цирка — Юрию Сергеевичу Юрскому в надежде на его помощь в приобретении билетов.
Как на грех, того на работе не оказалось. Поляков решил оставить ему записку, которую сочинил в своем «юморном» стиле. Когда заканчивал ее, появился Юрский. Нужда в записке отпала, и он сунул ее в карман.
Но оказалось, что и Юрский не может ему оказать содействие с билетами.
Тогда Владимир Соломонович решил обратиться к администратору МХАТа Михальскому. Тот лишь посочувствовал начинающему драматургу из города на Неве:
— Когда билетов нет, тогда их нет. К сожалению, ничем помочь не могу.
— А кто может?
— Только Владимир Иванович…
— Я понял, что речь идет о самом Немировиче-Данченко, — уточнил Владимир Поляков…
— Поблагодарив Федора Николаевича, я вышел из здания театра, зашел в Театральное кафе, сел за столик и на листке бумаги, вырванного из блокнота, написал уважительное и восторженное письмо великому современнику с единственной просьбой помочь попасть на премьеру «Анны Карениной».
Узнав в Мосгорсправке адрес Немировича-Данченко, я отправился к нему на дом. По пути купил конверт, сунул туда письмо и написал адрес «Народному артисту Советского Союза…»
И вот он перед дверью квартиры Владимира Ивановича.
Позвонил.
Дверь приоткрылась и, видимо, жена артиста на приветствие посетителя сухо сказала:
— Владимир Иванович отдыхает.
— Тогда передайте ему письмо, — попросил Поляков… Минуты три он ждал ответа. Вдруг дверь резко приоткрылась, жена бросила в щель конверт со словами:
— Владимир Иванович вас не знает и не желает знать…
Ничего не понимая, Поляков раскрыл конверт, адресованный народному артисту СССР, вынул вчетверо сложенный листок с письмом. И… О, ужас! Обнаружил в конверте записку к Юрию Сергеевичу Юрскому следующего содержания: «Здравствуй, старый черт! Если ты не достанешь мне одно место на премьеру „Анны Карениной“, я вырву тебе бороду. Твой Володя Поляков».
— Вы не можете себе представить, что я пережил в этот момент, признался Владимир Соломонович. — И все мои переживания вылились в безудержный смех. Потом спохватился: а вдруг я еще раз встречусь с Владимиром Ивановичем?! Надо же объяснить, что произошло. Я вырвал еще один лист из блокнота и написал, что случилась путаница: в конверт по рассеянности вложил записку другу-режиссеру Юрскому.
Тут же вложил в конверт письмо, предназначаемое уважаемому Владимиру Ивановичу. Вновь вызвал звонком жену, попросил передать в очередной раз письмо адресату и стал ждать…
И что же вы думаете?
Дверь отворилась и в ней стоял улыбающийся Владимир Иванович, произносящий:
— Проходите, дорогой мой!
А дальше был чай с клубничным вареньем, был вручен пропуск на два лица в МХАТ на премьеру. И были долгие шестьдесят минут, что я провел в обществе этого удивительного человека с великолепным чувством юмора. И потому я понял, почему все так и случилось, как случилось: впервые в жизни Немировича-Данченко назвали «старым чертом», но оказалось, что это была всего лишь досадная ошибка!..