101

Встретил как-то на Кузнецком мосту возле книжной лавки писателей Владимира Алексеевича Чивилихина. С ним я был знаком давно. Познакомил нас Иван Григорьевич Падерин. К моменту нашего знакомства Владимир Алексеевич был уже автором повести «Про Клаву Иванову», его очерковые книги «Месяц в Кедрограде», «Светлое око Сибири» вызывали в периодике споры по проблемам освоения природы Сибири, рационального хозяйствования на земле. Был он членом редколлегии журнала «Молодая гвардия».

Его адресная любовь к Сибири была естественной. Там он родился. Там, на станции Тайга, прошло его детство. Об этом он не раз рассказывал в своих книгах, включая и наиболее известный роман-эссе «Память», который окончательно утвердил его имя в отечественной литературе…

И вот мы на Кузнецком мосту.

После традиционных вопросов о житье бытье, какие задаются в таких случаях, Владимир Алексеевич вздохнул:

— Вот хочу познакомить тебя с образцом чуткого и доброго отношения русских писателей друг к другу.

Он вытащил из кармана конверт, достал оттуда письмо:

— От Василия Ивановича Белова.

В нем известный автор «Привычного дела» и «Канунов» и книги «Лад» выговаривал Чивилихину за то, что тот почему-то запамятовал о тех кощунственных разрушениях культовых строений, какие происходили в двадцатых годах в большевистской России. Такова-то ваша, мол, память Чивилихин?!

— Но я тоже не остался в долгу, возвращая письмо в конверт и пряча его в карман, говорил Владимир Алексеевич. — Тоже написал ему, что далеко не все ладненько было в русской истории и в русской деревенской жизни, как то выходит у Василия Ивановича Белова. Все-то у него лад да ладушки…