День выборов

День выборов

В тот выходной даже Владимир Кулистиков вышел на работу. Сидит у себя в кабинете, но часто выбегает оттуда и носится по коридорам. Волнуется, сволочь. Трясётся. Дрожит приобретёнными жировыми отложениями.

Небывалое дело — в коридорах на восьмом этаже стоят столы с едой. Я такое в первый раз вижу. Забота о сотрудниках? Ай да Кул! Ай да Отец родной.

Еды много. Но на пир не тянет. Не яства. В основном бутерброды с сыром и колбасой. Докторской. И редкий сервелат с жёлтыми кружочками жира. Сомнительные прохладительные напитки — разные «колы», «спрайты». Растворимый кофе, отдающий запахом грязных носков, которые надо бы бросить в костёр после настойчиво-продолжительных, но неудачных попыток их отстирать; да, в костёр, чтобы крысы в мусорном баке не задохнулись… А народ пьёт. Давится, но ест эту подозрительную колбасу, толпится перед столами. Боится, что не хватит. Отпихивает друг друга. Устроили тут «шведский стол»… Трудно соблюдать приличия, когда видишь халяву… Говорят, где-то видели сёмгу. Я не видел. Но люди верят. Я тоже. В глубине души. Все рады заботе. Светлые лица. Хозяин — хороший, хозяин иногда о рабах заботится. Нас всё-таки ценят!.. Особенно, в такие дни… Лучше бы «Отец родной» деньгами дал.

Часто понимаю, что схожу с ума. Столько поводов… Самое страшное, меня это не пугает. Exsistentia…

Сегодня День выборов. Очень важных. Парламентских. Воскресенье, 2 декабря 2007 года. Главное событие года. Путин проверяет, будет ли и дальше Россия его слушаться. Финишная прямая. Кремль готовится к передаче власти… Жалко. Заканчивается «год стабильности и предсказуемости». Ни крупных терактов. Ни кризиса. Ни реформ. Только колоссальные траты на нацпроекты — на то, что должны делать всегда и из бюджета.

У меня ответственный фронт. Работаю в штабе «Единой России». Надо быть там около пяти вечера. Будем «включаться» и т. д. «Освещать победу единоросов». Такое вот задание.

Когда выезжал из Останкино, застал начало 16-часового выпуска новостей с Андреем Ухаревым. «Все наблюдатели отмечают, что выборы проходят спокойно и без эксцессов», — утверждает наш телеканал устами ведущего. И сразу же вслед, чтобы закрепить: «В том, что нарушений нет, сходятся практически все независимые наблюдатели».

Зачем нам это нужно? Нам-то что это даёт? Коллеги, мы-то чего боимся?

Какие наблюдатели? Да нынешнее избирательное законодательство — это уже эксцесс. Главное — теперь не будет независимых депутатов-одномандатников. Это больше всего их раздражало. В Думу — только по партийным спискам. А ещё проходной барьер повышен с 5 до 7 процентов. Минимальный порог явки убрали — сколько бы ни пришло голосовать, признают выборы действительными. Любые блоки и партийные союзы запрещены. Наблюдатели за процессом голосования должны представлять какую-нибудь партию. Официальную. Только так. Одни запреты.

А главой ЦИК сделали Владимира Чурова. Бывший коллега Путина по работе в мэрии Питера. А так, конечно, всё спокойно. Эксцессов в масштабе страны нет…

Штаб «Единой России» в Переяславском переулке. На Садовом и на Третьем транспортном кольце — усиленные посты ДПС. Съезд на Банный переулок с проспекта Мира перекрыт. С противоположных сторон тоже — за несколько кварталов. Вокруг штаба оцепление из вэвэшников. Обычным людям не пройти — здесь партия для чиновников. Автобусы с ОМОНом. Три раза — на постах — показывал милиции удостоверение, чтобы пропустили. На входе в штаб проверяют по спискам — один раз до входа, и еще раз — уже внутри.

Металлоискатели.

Толпа коллег у дверей штаба пытается попасть внутрь. Многие не нашли свои имена среди аккредитованных — это в основном газетчики. Ругань. Отчаянные переговоры с кем-то по телефонам — со своим начальством? со знакомыми в ЕдРе? То мольбы, то угрозы. Обещают оторваться в своих статьях. Но этим не страшно: «Да пишите в ваших статейках что хотите!»

Главные среди коллег — мы, телевизионщики. ТВ — это «свои», особое пространство. «Ящик». Заглянул в список в руках толи ФСОшника, толи ФСБшника — нас, только с НТВ, почти человек пятнадцать аккредитовано.

Прохожу внутрь. Мне выписывают бейджик, и охрана предупреждает — не снимать. «Увидим без бейджика…» и погрозили пальцем. Думаю, станут стрелять. Все носят эти бейджики на шее, а я прицепил к ремню. Да, мелко, но протест. Не около сердца, но это тоже важный орган. Не могу за них голосовать сердцем.

Атмосфера в штабе сытная. Ощущение, что попал в клуб. Тусовка. Многие с алкогольными напитками в бокалах передвигаются по всему штабу, по всем этажам, в лифтах. Вспышки фотокамер. Какие-то длинноногие модели. Чьи-то любовницы? А может жёны и дочери? Или избиратели? Или активистки? Народу тьма! Деятели культуры. Здравоохранения. Армии. МВД. ЖКХ. А также спорта. Тягачёв. Фетисов. Стоят рядом, беседуют. Улыбаются. Поглаживают друг дружку. А ведь говорят — враги… А это кто? Толи модный адвокат-активист, толи теле-звезда Павел Астахов. Пришёл на пир бесов, а везде божится, что верующий. Красиво божится. Модно. Отрепетировано.

Громко играет музыка — такая, как в супермаркете — позитивная, к чему-то побуждающая: ««Покупай! Покупай! Покупай!»

На одной из стен гостиницы «Москва» огромное-преогромное нарушение и эксцесс. Утром видел, когда ездил голосовать. Гигантский — на всю стену — баннер «Москва голосует за Путина». И ещё «Голосуй. № 10». Агитация за «Единую Россию» идёт в день выборов. Прямо под стенами Кремля. Под носом. А ведь «в том, что нарушений нет, сходятся практически все независимые наблюдатели». Какие, к чёртовой матери, наблюдатели! Я сам наблюдатель — вот наблюдаю баннеры и флаги «ЕдРа» по всей Москве в день голосования.

Они у меня требуют быть законопослушными, а сами нарушают закон. Открыто. Не прячась. Я что — тупой? Не могу связать две вещи? То есть они выйдут перед камеры — «Всё в порядке!», «Мы работаем для страны!», «Примат права и закона!» — и я поверю?! Я Путину и его шайке буду верить больше, чем своим глазам? Неужели?! А ведь кто-то верит…

Никакой интриги. В списке из нормальных — только «Яблоко». Не за «Гражданскую силу» же… Сколько пиарили этого клона то ли правых, то ли «яблочников». СПС-2. Партия-спойлер. «Спойлер». Теперь уже многие забыли про это слово. Термин из 90-ых.[116] Вот и программа у них хорошая придумана, красивые лозунги — «Интеграция России в Европейский Союз», «Независимая судебная власть», «Свобода слова и независимые СМИ», «Низкий уровень налогов и социальных расходов», «Незыблемость прав частной собственности» — а люди в этой партии не нравятся! От «Яблока» тоже никакой пользы — объективно, говорят, времена не те, они упрямые — ждут. Но ставлю галочку напротив номера 11. Я же должен что-то делать! Графу «Против всех» ведь тоже убрали…

Голосовал на Центральном Телеграфе. Я — бомж. Лицо без регистрации по месту проживания и даже по месту пребывания. На избирательном участке «Центральный Телеграф» могли голосовать как «приписанные к этому участку местные жители, так и не имеющие регистрации по месту жительства в пределах страны» — я специально выяснял.

Хотели мне помешать исполнить гражданский долг. Какая-то дама, сотрудница участка, высокомерно спрашивает: «Зачем Вам это нужно?» А может по-другому: «Зачем вам это нужно?» Не стал уточнять. Наверное, всё-таки, Вам, то есть конкретно мне. Зачем мне это нужно? Я этот вопрос постоянно себе задаю. По разному поводу…

Народу много. Интересно, сколько здесь таких, как я — бомжей. Людей без регистрации. Мы же не виноваты, что страна, как лагерь, как зона особого режима. Такая философия у правителей. Примат колхозно-крепостного права… Говорю ей: «Мне надо!» Задумалась: «А Вы за кого?» Подыгрываю ей: «За Явлинского!» А она пренебрежительно так: «Видите, людей много. Зайдите позже!» Прямо как в обычном московском ЕИРЦе…

Повторяю: «Мне надо!» Отворачивается и уходит. Нет, теперь уж я буду голосовать. Сейчас! Обхожу её. Показываю удостоверение НТВ. Засуетилась. Разволновалась. Запотела возрастным потом. «Ах, ох. Простите. Так получилось…» «Вот, пожалуйте (!), Вам надо заявление написать и всё — сразу дадим бюллетень» И побежала мне дорогу расчищать… Вот зачем мне эта работа на НТВ нужна — чтобы иногда какие-то двери открывать, проблемы решать? Тьфу! Встречают по одёжке, провожают по ксиве. А эта… Бегает вокруг меня и всё продолжает оправдываться: «Извините. Сегодня, — говорит, — столько неадекватных здесь у нас». О! Откровенно! Меня она тоже приняла за неадекватного. Это хорошо! Не расслабляйтесь, суки. Я сам себя считаю неадекватным.

Вопрос вопросов — что заставило богоносца поднасрать? Я серьёзно. Мне важно. «Мне надо!» В самый неподходящий момент поднасрать. А мир ведь верил ему… Оказалось, всё как у всех, да к тому же «как всегда». Герои пропали, осталась масса, толпа. И это в России? Страна Андрея Платонова стала миром победивших Интернет-шариковых, «воинствующих невежд».

Демократичными в России можно назвать только выборы клички очередной президентской сучки-собачки.

У нас на журфаке МГУ группа была хорошая — ребята любознательные, неравнодушные. Ноющая рефлексия: «Как же так??», «Почему так??» Это сейчас сникли, ушли в себя. Эскапизм. А тогда было не «всё равно»… Да, так вот. Наш любимый преп, Анна Григорьевна Качкаева, известный телекритик, журналист, говорила: «Успокойтесь! Всё общество не может состоять из пассионариев. Тогда бы оно не вылезало бы из революций, катаклизмов. Иногда идеями кучки пассионариев загорается всё общество. А потом снова успокаивается. Бывает, на долгие десятилетия». До сих пор помню её слова. Мы ей верили. Я — точно верил!

Хорошо, я согласен. Согласен на это самое «иногда». Но когда же оно наступит? Разве не сейчас — когда столько фальсификаций. Когда так издеваются над правом на голосование, на участие в жизни государства. Сколько ждать? Время же идёт. Ведь эти придурки, низшая раса, шудры, оказавшиеся в князьях, торгаши, проснувшиеся правителями, по-другому не понимают.

В пресс-центре штаба на четвёртом этаже несколько мониторов. Показывают разные телеканалы. Ваня Кудрявцев меня отвлёк. Спецкор телеканала «Вести 24».

Я ему:

— У вас Явлинского показывают. Хочу послушать. Про Кремль сейчас будет говорить.

Это такая циничная игра. «Вести 24» — спутниковый информационный телеканал, а «тарелку» не все могут себе позволить в стране. Ну, молодые, активные. Они всё равно докопаются до новости — в том же Интернете. Потому на этот телеканал приглашают многих ньюсмейкеров, которым на федеральные, общедоступные СМИ, дорога закрыта. Высказаться дают, но самое радикальное в эфир всё равно не выпускают. Их — молодых, активных — тоже надо контролировать.

Ваня махнул рукой.

— Да зачем тебе это нужно?

А у самого глаза грустные. Хороший журналист. Видел, как он работает: две недели наши съёмочные группы вместе таскались по Ирану — даже номер в гостиницах делили. А как сейчас — не знаю. Художник без аудитории — инвалид.

— Пойдём, выпьем! Там внизу наливают.

— Только Явлинского дослушаю.

Ваня вздыхает…

Вот кормили в штабе «Единой России» хорошо. Столы заставлены. Это вам не сыр с докторской. И дорогой алкоголь. Неограниченно. Вот это — пир. Яства. Не выборы, а праздник тела. Праздник для желудка. Им всё понятно — они уверены, что победят.

Бокал вина не помешает. Отлично! Вино отличное… Мне стало толи весело, толи меня мутит. Не от вина, а вообще…

А ещё стало жалко тех коллег-газетчиков, которые не смогли пробиться в штаб — а таких было много. Банкет-то ведь за счёт российских граждан, за счёт федерального бюджета.

Но первые лица «Единой России» и топовые гости партии празднуют не здесь, не со всеми. Избранные из избранных. Представляю себе — что там на столах стоит. И сколько это стОит.

Пресс-сек Грызлова Константин Тарасов мне не нравится. Да, странный мальчик. Манерничает. Ха-ха-ха. Хи-хи-хи… Был же нормальным парнем, ещё какой-то год назад. А теперь ведёт себя как педик. Демонстративно ведёт себя как педик. И одет, как меньшинство. Система и Москва меняют человека не в лучшую сторону. Служба часто уродует людей — многие Чацкие со временем становятся Молчалиными… Да, бывает, что некоторые Молчалины искренне уверены, что они вообще-то Чацкие. Всякое бывает…

Вот, например, люди, знающие Грызлова близко, говорят, что человек он очень общительный. Простой, весёлый, «заводной апельсин» — так мне его вторую жизнь описали… А как на службу выходит — похож на жирного индюка, обиженного на всю деревню из-за того, что ему не дала соседская курица.

Вот он идёт. Надул губки. Важный чувачок. В белоснежном свитере — такой якобы модный, современный политик. Только встанет или сядет перед камерами — начинает снисходительно улыбаться во все свои коричневые зубы. Позитив демонстрирует.

Сколько же во мне злобы?! Нехорошо…

Но, послушайте, из него ведь так и прёт ненависть к одномандатной избирательной системе. Этот чиновник в белом свитере, этот Борис Вячеславович ненавидит её ещё с тех пор, как разгромно проиграл в первом же туре выборы в Питере в декабре 98-го в Законодательное Собрание города — как независимый кандидат[117]. Лозунг у него тогда был — «Контроль за властью!» Права, мол, простых граждан будет защищать. Компенсации вкладов из Сбербанка выбьет. Ну, защищай теперь, больной человек! Выбивай! Что тебе мешает? В голове только футбол и теннис. Так, ничего серьёзного. Просто убивает время. Пустой человек.

Один из коллег ошибся при обращении к нему — подумаешь, назвал его «Борис Владиславович». Так этот чуть не задохнулся. Усы дыбом встали. Лицо мгновенно сменилось ядовитой маской, на глазах постарело: «Ну, сколько можно?! Я не Владиславович! Запомните! Я — Вячеславович!» Обиделся? Да нет. Это ярость. «Надо готовиться перед вопросом для первых лиц страны! Понятно? Нет, я спрашиваю — понятно???» Вот так! И отвернулся, дёрнув тощей ляжкой! На остальные вопросы «газетчикам» сквозь зубы отвечает — камеры ведь не снимают. Недоволен. Дескать, Борю не признают. Борька вам всем покажет…

Кстати, а ещё Грызлов осенью 99-го возглавлял предвыборный штаб Виктора Зубкова — тогда кандидата в губернаторы Ленинградской области, бывшего сослуживца Путина по работе в мэрии Питера.[118] Говорят, это задание Грызлов получил вместо Дмитрия Козака, бывшего вице-губернатора Санкт-Петербурга, которого одним из первых своих друзей Путин пристроил в Москве около себя — главой аппарата правительства. Сам Путин тогда уже был премьер-министром России. Вот как! Это же ещё та клика, компания единомышленников, камарилья. Да, а одноклассником у Бориса Грызлова был маленький мальчик Коля Патрушев — будущий директор ФСБ. А Виктор Иванов, бывший помощник президента Путина по кадровым вопросам, вопросам госслужбы и защиты прав граждан, а теперь директор ФСКН — бизнес-партнёром Бориса Вячеславовича в начале 90-х. А Анатолий Сердюков — неудачный зять Зубкова и такой же министр обороны России. Все пристроены!

Кстати, Зубков — будущий премьер-министр, а потом первый вице-премьер России — тогда выборы в губернаторы Ленобласти тоже проиграл. Они же ни на что сами не способны. Потому так и ненавидят выборы. Серые мышки. Бедный Зубков — он не понимает, что за него даже его родные с трудом голосуют. Зубковым никакого «Комбата» не нужно — у него из дома все тараканы сбежали от тоски. Ему надо следователем работать — нормальный рецидивист через десять минут общения расколется от пытки скукой. И т. д.

Наша работа в штабе — снимать всё, что происходит и «перегонять» в Останкино. Взял кассету, иду на перегон. «Тарелка» стоит на углу у Банного переулка. Метров за десять до неё мне снова стало дурно. Остановился. Стою. А мне нехорошо прямо физически. «Мне зачем это нужно? — спрашиваю себя. — Я что делаю в этой Системе? Почему им подыгрываю?»

Хотел сломать кассету. Разбить об асфальт. Растоптать, попрыгать на ней — на кусочки, в пыль её. Зачем?! Это журналистика?! Я для этого учился?!

Стою как дурак. Замер, зажав в руках эту кассету. Со стороны — у человека столбняк случился.

Вышел из «тарелки» один из наших инженеров. И с опаской смотрит на меня. Медленно подходит: «Ты что, Эльхан! Дай сюда!» Отдал ему кассету. Говорю ему, чтобы сам перемотал на начало и начинал «перегон». Кивнул. Спрашивает: «Тебе не по себе?» Говорю: «Понимаешь, это же не выборы»…

Парень расхохотался. Мне самому смешно… И жутко, противно. Смешно и противно. Пустота внутри. Смешно ровно до тех пор, когда понимаешь, что жизнь проходит. А то самое «иногда» не наступает…

Не хочу быть публицистом. Хочу заниматься чистой журналистикой.

Потом говорю нашим «тарелочникам»: «Вы что здесь сидите? По одному идите в здание поесть». Столько денег на выборы выкинули. Наших денег.

А голосовать и терпеть серых мышей — не смешно?..

Мой близкий друг постоянно мне говорит: «Не забивай себе голову проблемами страны. Ты решай свои проблемы, а проблемы страны как-нибудь сами разрешатся». Иногда сам себе эту мантру повторяю. Не знаю. Может быть…

Но вот из-за такой вот апатии эти серые мыши и сидят над нами. Проблемы в государстве приводят к личным проблемам в жизни любого отдельного гражданина. Рано или поздно.

Другой мой друг Олег Пташкин тоже периодически пытает: «Тебе это надо?! Тебе надо защищать это быдло?! Слишком близко всё к сердцу принимаешь. Не парься!» Да я сам хочу «не париться». Не получается. Заноза какая-то. «Быдло» — это его любимое определение.

Смотрю 19-часовой выпуск новостей на НТВ. Ведущий Кирилл Поздняков доблестно декламирует: «По сути, речь идёт о выборе курса, которым пойдёт Россия». Это точно! Вернее, страна всё ещё идёт этим курсом. Неправильным — это же видно — и сама этот курс выбрала.

Прямое включение Андрея Черкасова из ЦИКа. Долго и подробно рассказывает, как «Владимир Чуров провёл сеанс космической связи с Международной космической станцией — там находится российский космонавт Юрий Маленченко. Он исполнил свой гражданский долг в безвоздушном пространстве».

Молодцы — забили эфирное время.

И снова гипнотизирующим рефреном: «Что касается международных наблюдателей, то они продолжают работу. Серьёзных претензий к ходу голосования пока не отмечено».

Кто врёт, тот проститутка.

Ведь есть вещи, не требующие доказательства. Парламентаризм, свобода слова, здоровая судебная система, свободная политическая, экономическая, идеологическая конкуренция. Гражданское общество. А не какая-то странная «управляемая демократия».

Говорят, путинская эпоха — возврат к тоталитаризму по-советски. Да? Но свободы слова сейчас больше. Реальной свободы слова. В широком смысле слова… Не услышит правды тот, кто не хочет её услышать. Кто её не ищет.

Неизвестно, что будет дальше и как поведёт себя ВВП и все эти его друзья-скоморохи и что они будут делать дальше… Но какой ещё тоталитаризм в эпоху Интернета?! Мы же не в Северной Корее — там Интернет внутренний, такой Северокорейскийнет. А в России любой желающий может удовлетворить свою потребность в любой информации. Ведь может!

Не СМИ манипулируют обществом, а общественное мнение управляет СМИ. Масс-медиа могут лишь направить или усилить настроения в обществе. Это оборотная сторона демократии — приходится учитывать мнение большинства, даже если оно не право. Массы правят миром. А получается, что большинству в России свобода не нужна. Пока.

Массам нужна сейчас развлекуха. А у Путина карт-бланш от общества. Мандат безразличия. Нашего безразличия.

А ещё и нашим выбором. Фальсификации при подсчетах? 102 (!-?) процента проголосовавших в Мордовии? Бред? Но это же и вправду выбор страны, выбор народа — извиняюсь, выбор большинства — «курса, которым пойдёт Россия». Позиция «Моя хата с краю!» — не выбор? Молчание — не выбор? Отсутствие протеста и сопротивления — не выбор? Они любят Путина! Они любили МММ пятнадцать лет назад! Они любили Сталина семьдесят лет назад! Они — это не виртуальные россияне, которых можно назвать быдлом и успокоить себя. Они — это мы. Они — это вы. Все, кто молчим. Все, кто не протестует. Все, кто не сопротивляется. Этой любви. Странной любви — Путин нравится, а «Единая Россия» нет. А это не одно и то же? Новый русский вопрос: что делать, если Путин нравится, а за «Единую Россию» голосовать не хочется?

«Суверенная демократия»… «Управляемая демократия»… Дааа. Реформы сверху, модернизация из Кремля. В Европе тоже было нечто подобное. Например, в Австрийской (в будущем Австро-Венгерской) империи, осколку «Священной Римской империи». В самом начале 19 века. Называлось это «просвещенным абсолютизмом» — уверенная в собственной правоте и чистоте намерений монархия, официальное чиновничество, которое знало когда и кого казнить, а кого и чем миловать и очень нелюбившее, когда ему указывают на его ошибки. Для них реформы, модернизация, просвещение — было чем-то забавным, как новый необычный парижский соус, благородным как парусник и торжественным как венский вальс. И могло быть осуществлено только в рамках официальной идеологии — такая косметическая модернизация. И только под руководством самого этого официального чиновничества — избранными из избранных — потому что официальная идеология, вся «Священная Римская империя», да и сама Истина ассоциировалась у них только с ними самими. Потому что про необходимость реформ они задумались, читая модные книги французских энциклопедистов после сытных обедов, а не после того, как уставшие, отчаявшиеся низы устроили им революцию. Как это произошло в соседней Франции.

Отношение к свободе слова и к СМИ у них тоже было соответствующим. Идеолога габсбургской бюрократии, Клемента фон Меттерниха — министра иностранных дел, а фактически — главу правительства Австрийской империи (в последствии канцлера) — любил австрийский обыватель, любили военные, и даже доморощенная богема. А сам он не любил любую критику, а также независимые, неугодные СМИ и успешно выдавливал её в нищее подполье (сейчас эту роль играет Интернет), а роль общественно-политических СМИ играла официальная и официозная пресса. Пётр Звездич-Ротенштерн, исследователь австрийской печати того времени, писал про это сто лет назад: «Беспечальное житьё вели исключительно издания и изданьица, ушедшие всецело в болтовню и сплетню на тему о театре, артистах и артистках, легко прохаживающиеся насчет искусства и литературы. Эти газеты, развлекавшие и забавлявшие, главным же образом отвлекавшие внимание от общественной и политической жизни, были в особом фаворе, и лукавый, мрачный Меттерних впоследствии на примере этих понижавших духовный уровень читателей изданий поучал своих коллег, германских министров, как нужно взяться за дело, чтобы умеючи держать население в стороне от насущных для него вопросов политической и общественной жизни». Как много похожего и родного, не так ли?

Серьёзный кризис из-за жестокого поражения австрийской армии от войск Наполеона и необходимость искать сближение с народом, заставили душителя Меттерниха благоговеть «к загнанной и поруганной прессе, в которой опять увидели незаменимого посредника между правительством и народом». А потом снова зажимать свободу слова и любые гражданские свободы — вплоть до революции 13 марта 1848 года «Весны народов», подавленной при помощи российских имперских войск. А потом снова зажимать — уже руками идеологических преемников Меттерниха — вплоть до военной катастрофы 1859 года, поражения от Франции и Сардинии. И только после этого закончились жестокие игры со «свободой» слова.

Это известные факты из истории журналистики. Об этом читают лекции студентам. Неужели, это всё надо заново доказывать?.. Я об этом дипломную писал в МГУ. У меня крыша ещё с журфака едет. Хотел на последнем курсе повеситься… Любопытство мешает.

Демократия не может быть дешёвой. Мы стали заложниками собственных страхов — свалившихся на голову прекрасной анархии свобод и абсолютной ответственности из 90-х. «Свобода — это ответственность. Вот почему все её так боятся». Это по Бернарду Шоу.

Как же тепло в стойле! На душе тепло. Вне стойла ветер, холод, но там и свобода, свобода выбора. Но главное — там ответственность, необходимость ответственности. Эти люди отдали своё право на свободу, «кровавый путинский режим» ни у кого великой силой ничего не отбирал. Он вначале только попытался, только заикнулся. И люди бежали за ним, цеплялись за подол, плакали и умоляли забрать у них эту свободу. Не видели авторства взрывов в Москве и удачно совпавшего рейда в Дагестан из Чечни? Нет, намеренно делали вид, что не видят. Сами использовали, как повод, эти события, чтобы сдать, скинуть прекрасную анархию своих свобод. Потому что за тяжелые 90-ые они пришли в ужас перед свободой, панический ужас. Потому что ответственность, совесть — вещь индивидуальная. А какая в стойле ответственность? Только сильный может быть и хочет быть ответственным. «Я просто стоял и травку жевал, я здесь ни при чём». Какой с раба спрос о совести? Раб всю ответственность за сталинизм, лукавя, свалит на Сталина, обманывая себя в том, что он к сталинизму отношения не имеет. В том числе и потому что он ничего тогда не делал. И сейчас ничего не делает.

Когда-то придёт понимание, что надо самим отвечать за свою судьбу. Не просто «Выбрали президента — и пусть он сам всё решает. Мы же ему верим — посмотрите в его честные глаза». А постоянно следить за ним — каждый день, за каждым шагом — самому требовать ответа, самому принимать решения, самому держать ответ. И в то же время всем городом, всей областью, всем обществом. Потому что в политике, в выборе менеджера-чиновника понятия любовь, «честные глаза», «он мне нравится» — неприемлемы, политика — дама прагматичная. Человек — такое существо, ему дай абсолютную власть — и он станет монстром. Если мы не контролируем политика, политик начинает контролировать нас. А потом играть нами, нашими жизнями — мною, моей жизнью. И проблемы страны становятся моими проблемами…

Но когда? Неужели нужен внешний пинок. «Петух жареный». Наполеон. Поражение. Тогда одумаются? Но это же глупо…

Девятый час вечера. Ходил к нашей «тарелке». Появилось ещё два автобуса с ОМОНовцами. В самом штабе тусовщиков стало поменьше. Лица единоросов напряжённые. Постоянно уходят куда-то совещаться. Ждут, наверное, чего-то. Говорят, все центральные площади Москвы блокированы милицией, вэвэшниками и ОМОНовцами. Но чего? Беспорядков??? Они с ума сошли? Какие беспорядки? Кто?

Ничего не произошло. Вышел самый-самый оптимистичный сценарий поствыборной ситуации. Оптимистичный для Кремля.

Уже час ночи. Выпуск новостей ведёт Алексей Пивоваров. Кондратьев «включается» из здания ЦИК. Come on, Владимир Петрович, объясните нам?

Как-то наш пожилой и умудрённый опытом зарубежных командировок — с советских времён: ещё при Андропове, ещё при Брежневе — корреспондент-обозреватель раздосадован результатами выборов… А? Нет, это он так иронизирует, ёрничает. Это не для тупых, эта такая насмешливость-месседж для людей, читавших «Литературную газету» в 70-80-х годах прошлого века — собирали вырезки из неё, подшивали, цитировали для единомышленников — в качестве альтернативного источника информации: «Тем не менее партия Явлинского всё равно не имеет шансов войти в новый парламент. И даже не набирает тех 3 процентов, которые позволили бы ей получить дотацию за выборы — на каждого избирателя из бюджета полагается 5 рублей». От человека читавшего ту ЛТ человеку читавшему ту ЛТ: видите, мол, я тоже голосовал за этих бездарей «яблочников». Ну, это такая старая русская самоирония интеллигентствующих. Столица, блин, университеты. Опыт. Погоны. Рапорты.

А под конец включения развлёк «Кроме того, появилась забавная информация. Одна семейная пара в Хакасии была так воодушевлена выборами, что решила назвать родившуюся девочку странным именем Выборина». И они с Пивоваровым посмеялись этому. Мило посмеялись. Весело так… У людей всё в порядке. Аппетит хороший. Сон здоровый. В сортир ходят регулярно. Холодная вода. Горячая. По утрам душ. Вечером перед сном полистают «Новую газету», а потом GQ послюнявят — а что?! Men’s Health ещё. Отдых на море. Массаж лица. Медстраховка — фул-пакет. И ровный загар. Готовят себя к высшему предназначению. Люди берегут силы для того момента, когда пипл проснётся и скажет: «Дорогие наши! Бесценные! Не хотим больше хавать! Хотим правды услышать — расскажите! Разжуйте!» Этого они ждут! Когда быдло одумается и приползёт. Бить челом. И тогда они, начитанные, умные, красивые, сексуальные, загорелые начнут говорить правду, учить народ — что же теперь ему делать, как быть и кому дать. Сейчас? Самим? А чё зря пальцем шевелить? Это же нелогично. Нецелесообразно. Не-мо-ти-ви-ро-ва-но! Не время пока. Когда люди будут достойны, вот тогда уж они… По-настоящему дадут… Такие тексты, такие комментарии будут… Хлёсткие, но ироничные. Ух… Ах!.. Фсс… Порыв. Манёвр. И снова порыв. Красивое словечко. Ассоциативный монтаж. Точный, но тонкий оборот. Это очень метафорично, хи, хи, хи, Владимир Петрович. Да, да, да! пора! время пришло! — и нельзя более терпеть, Татьяна…ой, ой, простите…Алексей…

Вашу мать!

Уважаю. Спасибо. Но истина дороже. Это вы поднасрали. Продукт. Приятного аппетита! Пожалуйте! Не ворочать нос. Ах, не нравится? Автоматчики партии.

Вашу мать!

В декабре 2003 году на последующей неделе после дня голосования в Государственную Думу четвёртого созыва я стал свидетелем одного разговора в «корреспондентской» на восьмом нтвшном этаже Останкино. Это были разгромные выборы для так называемых либеральных партий — «Яблоко» и СПС.[119] Обе утратили свои фракции в нижней палате парламента. Для многих в стране это стало… нет, не трагедией. Шоком.

Ну, например, для ведущих программы «Страна и мир» Антона Хрекова и Алексея Пивоварова.

— Ну, и что ты будешь делать с ними, а? — нервно говорил Антон, одновременно общаясь с кем-то по аське на эту же тему. — И что — им не стыдно?

— Да пошли они… До сих пор не могу прийти в себя!

— Они не понимают, что сделали, — продолжал ругаться Антон. — Ну, нельзя своей головой поработать?! И что теперь будет?

Лёша стоял, нависая над компьютером Хрекова и прислонившись к перегородке между столами сотрудников, и согласно кивал головой.

— Работаешь, работаешь. Для кого? Для кого?! Для этих?! — Антон брезгливо поморщился. — А мне это надо?!

— Ну, хотя бы «Яблоко» они могли поддержать?!

— Быдло! Быдло и есть!

— Да, это точно. Быдло! Десять лет прошли даром…

— Ради этого населения расстилаться я не собираюсь! Пусть сами учатся…

Такого тогда не ожидал от них услышать. Считал их умнее. А, может, смелее.

Удобная позиция — ждать. А сами? Делать… Сейчас… Хотя — да, Аня Политковская делала. Каждый день. А когда её убили — что? мир перевернулся в стране? Я не о том, что она делала, а о том, что вообще что-то делала. И о том, что убили женщину-журналиста… Пришли — покричали и всё! Несколько десятков человек. А ту бедную девочку — Анастасию Бабурову убили за что? она же здесь причём? Если ещё Маркелов[120] знал, на что идёт. Отомстить надо, но он должен был знать — жена-вдова, двое детей сирот. Он — мужчина. А её за что? Бедная девочка, молодая — 25 лет, а выглядит на 19. Глаза ясные, безоблачные, наивные… Ей бы любить, ей бы быть любимой, стихи слушать. Сочинённые Им — ночью, между мыслями…ну, приземлёнными, простыми, естественными и мыслями святыми… Убивают молоденькую девушку, а миллионы мужчин, живущие с ней в одном городе продолжают — продолжаем! продолжаю! — считать себя мужчинами. Это же наш позор. Аппетит хороший. Сон здоровый. Холодная вода. Горячая. По утрам душ…

Сколько других людей делает — правозащитников, журналистов, особенно в провинции, даже некоторые чиновники… И что? Мы — мёртвое общество. Нет, не гражданское. Общество обитателей.

Приехал Никита Михалков.

Барин.

Но без шубы. Без кареты. Без борзых и даже без лакеев.

Оглушительно счастливый: «Дело в том, что в Думу пришли четыре державных партии. В их программах всё равно заложена основа опоры на национальные интересы страны. И в этом смысле зрелость нашего избирателя меня лично очень обнадёживает».

Не хочу материться адресным матом… А душа так просит.

В штабе «Единой России» слухи. Партия провалила эти выборы — Путин недоволен: цифры получаются меньше, чем ожидали. Несмотря, мол, на то, что президент лично возглавил список кандидатов-единороссов. Они, мол, существенно подпортили ему рейтинг. Ещё слухи с прогнозами — не сделает Путин «Единую Россию» «настоящей партией власти» — единой, главной. Ещё — значит, Путин не станет её возглавлять, когда уйдет с поста президента.

Странно. Сами рисуют цифры, и сами недовольны. Ничего не понимаю. Лидеры единороссов не выглядят напуганными. И даже расстроенными.

Да и фиг с ними. Это не важно. Это не важно!

Почти три часа утра. Нам дали отбой. Уставшие. Ноги не двигаются. Москва по ночам — это пустыня. А не какой-то «тусовочный центр мира, который никогда не спит». До Стакана доехали за шесть минут, но войти в здание не успели. Звонит руководство — срочно назад! Срочно! Летите!

Мне дали ещё одну группу операторов.

Приехали обратно. Переяславский переулок снова ожил: шум, гам. ДПС. ВВ. «Тарелочники» стали снова налаживать оборудование. Злые. Толи ФСОшники, толи ФСБшники тоже. Мой бейджик их уже не волнует.

Крупных единоросов не видно. Может, попрятались? Странно…

Мы хотели его увидеть. Очень! Но ожидание встречи с «национальным лидером» России не возбуждало. Это не предвкушение. Электричества в воздухе не было. Мы его ждали — чтобы записать его заявление, «проходку» и разбрестись по своим делам. Это как быт, необходимость. Секс с женой. А не праздник…

Ну, Путин — и что? Вот если бы объявили — в штаб «Единой России» едет Явлинский. Поздравить оппонентов. И в подарок станцует им танец живота… Ну или же — фантазирую — на Переяславском переулке скоро будет Усама бен Ладен. Даже без всяких танцев. Просто скажет — Рамзан Кадыров уговорил сдаться. Обещал амнистию. Или, мол, голосовал сегодня за Путина. Хотя тоже не люблю «Единую Россию» — терпеть не могу, Валлахи, мол. Да пусть просто молчит и смотрит в камеру. Чтобы тут началось!

У них интрига выдыхается. Детали и нюансы стали штампами. Ну, что там у них в чемоданчике — теракты, Доку Умаров, болтовня про «инновации и нанотехнологии», «враг у ворот», «Запад наступает», «Юг подползает», «мы — белые и пушистые», «Мир против нас! Мы хотим, чтобы все на колени встали, а они — против. Не дождётесь!», «церковь — за власть! власть — за церковь», «на место трагедии прибыл президент (а сейчас — и премьер)», «Сочи-2014»… Скучно. Рука тянется выключить «ящик». Сурков, где креатив? Легко дурить дилетантов, парень?

А, может, мы очень устали в ту ночь…

Коллеги кучкуются на четвёртом этаже — перед пресс-центром, внутри, в коридорах, в комнатах. Матерятся. Адресным матом. Про Путина. Меньше — про своё руководство. Такой антивластной критике позавидовали бы даже в среде лимоновцев и АКМ. Даже у кремлёвских корреспондентов — постоянно в президентском пуле — аргументация Касьянова. Не буду цитировать. Коллеги рассказывают — Путина называли Крысёнышем, когда тот работал в мэрии Питера. Маленький, закомплексованный человечек. Несколько раз слышал — цензурное «Урод!» Про Путина. Согласен.

В разговорах страна и бюрократия не такие, как в эфире.

Павел Зарубин — спецкор с телеканала «Россия» — рассказал историю. Пришёл в ФМС, показывает чиновнице свой общегражданский паспорт — а она ему: «Вы гражданство когда меняли?» Он: «Я не менял». Она: «Но у вас место рождения — Башкирия». И ещё: «Принесите справку, что Вы гражданин России» — а в руках у неё его российский паспорт. Смеёмся. Да, зато эта чинуша неграмотная власть имеет над тобой, Зарубин.

Не пойму — что же ты, Зарубин, им тогда служишь?

Подошёл ко мне Дима Писаренко. Разговорились. Признаётся, устал от профессии. Его уже «не цепляет». А он профи. На войнах работал. Ранен был. Пару раз чудом гибели избежал. К тому же журналист-дипломат. Ни одного снятого им ньюсмейкера не обидел. Ни одного начальника не оставил недовольным. А ещё написал книгу. Откровенно… Не всё, но многое.

У Димы внешность человека без нервов. А тоже туда же. В партию рефлексирующих. Ушёл осенью 2007-го с НТВ на «Вести 24». Продюсером и корреспондентом. Думал, репортёрский канал. Развернётся. «Потому что хотел драйва. Опять как раньше. Это же наркотик!» Наркотик для пассионариев…

Этот наркотик сейчас тяжелее всего достать. Героин есть, много — все борются с ним, а он везде, «в шаговой доступности». А этого наркотика нету! А ты думал?! А ты не понял?! Когда уходил с НТВ, тебя даже не просили остаться. Ты не понял?! Нет этого наркотика. Иногда, раз в год, маленькой дозой. Походи, попроси. В глаза заглядывай. Может, отправят в какой-нибудь Ирак. Афганистан. Сомали. Туда, где жизнь такая, как есть, где чувства, а не отношения. Где ненависть, а не игнор. Где естественна ярость, а не «да, я вспылил, я его ненавижу, но при определённых обстоятельствах…» Где восклицательные знаки, а не смайлики. Где тебе отрежут голову за идею, не созывая никаких пресух. И никакие омоновцы и усиленные наряды ДПС не помогут. Где даже проститутка тебе отдаётся до последней капли оргазма, потому что назавтра её могут закидать камнями, а сегодня — она из-за лепёшки или из-за страсти, или по любви. Жить там невозможно, но туда всегда тянет. Бедные буржуи, иностранцы — многие из них верят, что такое — жизнь — же осталось в России.

Да, журналисты из 2000-х — «потерянное поколение», «лишние люди». Из XXI века. И в профессии и в обществе. Exsistentia…

Уже половина шестого утра. Зря прождали. Ну, передумал Владимир Владимирович. Что? Столько народу ждёт. Сказал, не еду! Пошли вон! Мы и пошли вон — кто в редакции, кто по домам. Я — в Стакан.

Молодец мужик. Что хочет, то и делает. Что хочет, то и делает со страной. Хочет на истребителе — садись, эх, прокачу. Хочет богатство — будь самым богатым человеком в стране, бери акциями «Газпрома». Хочет олимпийскую чемпионку — ложись, раздвигай ноги. Хочет воевать — дайте ему повоевать. Что? Военный преступник? Против человечества? Найдётся мечтатель Балтазар, который вырвет эти три проклятых волоска?! Явлинский не потянет. Увидим оскал крысёныша? Где Щелкунчик? Путиномания. Мне бы дали столько власти — я тоже бы обнаглел.

Ничего. Николаем I страна тоже болела. И Иваном Грозным тоже была заражена. Иван IV не был грозным изначально, он стал Грозным. Его массы сделали Грозным, хотели этого. И ведь княжество стало царством, уважать стали в мире, границы раздвинулись, и народ послушный был — недоволен был, хирел, но и тогда безмолвствовал.

А чем закончилось? Помните? Серым Борькой Годуновым и Смутой. Большой Кровью. Разрухой. Ну, да, конечно — зато Романовы пришли. А отставание. Общественно-политическое и технологическое — цивилизационное. Ещё сто лет дань платили крымчанам…

Всё-таки нас ценят. Ведь так кормили.

Кстати — в Останкино. Народу — единицы. На столах в коридорах восьмого этажа колбасы и сыра ещё много. Зацепило вот что — хлеба осталось мало. Кто-то на хлеб налегал. Бедные. И кофе всё выпили. Зажимали нос, жмурились, вытирали слёзы, но пили. Галя Шишкина из «Секретариата» говорит — бери еду с собой. А то, дескать, все уносят домой, уносят, «а оно не заканчивается». Оно? Точно — генно-модифицированное. Блин, ну лучше бы дал деньгами. Падла. Я бы купил натуральное. Я бы ещё одно дерево посадил.

Поеду домой зубы чистить.

В понедельник днём руководство НТВ поделилось с нами информацией про этот несостоявшийся ночной визит президента в штаб «Единой России». Мол, это такой прикол был со стороны единороссов. Мол, то, что он к ним поедет, было сделано для пиара партии. Каков креатив у парней, а!

Зря мы на Путина наговаривали. И я в том числе. Он, сволочь, так не поступил бы с нами… Отец родной.

Source URL: http://ostankino2013.com/den-vyborov.html