В.М.Виноградов К истории Советско-Египетских отношений

В.М.Виноградов

К истории Советско-Египетских отношений

Советские воины в Египте… Для многих этот факт тридцатилетней давности покажется необычным. Ведь, он до сих пор слабо освещен в печати. О нем упоминают иногда для того, чтобы попытаться бросить тень то ли на внешнюю политику нашей страны того времени, то ли на наши вооруженные силы. А между тем, советское военное присутствие в Египте в течение нескольких лет в конце 60-х — начале 70-х годов сыграло большую роль в поддержке борьбы за независимость дружественного нам египетского народа и народов других арабских стран. Но наши военные также выполняли одну из задач по обеспечению безопасности нашей страны на дальних от нее рубежах. Солдаты, младшие командиры, офицеры и генералы с честью и умением выполнили поручение своей страны в сложное для нее время — в разгар «холодной войны». Поскольку работа советских военных специалистов в Египте имела, без преувеличения можно сказать, значение международного масштаба, необходимо кратко осветить некоторые моменты исторической обстановки.

Так называемый ближневосточный конфликт, а точнее — арабо-израильское противоборство — один из самых старых и трудно разрешимых конфликтов, поскольку в него фактически вовлечено сильное и воинственное государство западного мира — Соединенные Штаты Америки.

Конфликт возник вскоре после второй мировой войны. В 1947 г. окончился срок тридцатилетнего мандата Лиги Наций, дававшего право Великобритании управлять ближневосточной территорией — Палестиной. В 1918 г. на этой территории проживало 644 тыс. арабов, или 92 % населения и 56 тыс. евреев, что составило 8 %, в 1948 г. насчитывалось 1380 тыс. арабов, или 67 % и евреев около 700 тыс. человек, или 33 %. Организация Объединенных Наций после долгого и тщательного рассмотрения, учитывая требования международных сионистских кругов, приняла решение о территориальном разделе Палестины на арабское (палестинское) государство и еврейское. Палестинскому государству отдавалось примерно 43 % территории с населением в 725 тыс. арабов и 10 тыс. евреев, израильскому государству — 56,5 % территории с населением в 498 тыс. евреев и 497 тыс. арабов (!). Иерусалим — главный город Палестины — центр трех мировых религий — христианской, мусульманской и иудейской, должен был бы стать интернациональным.

Ни арабы, ни сионистские организации не были удовлетворены решением ООН. Арабы в Палестине, как и в других арабских государствах, поддерживаемые мусульманскими странами, считали несправедливым искусственное создание в центре арабского мира еврейского государства, тем более что сионистские организации по всему миру вели широкую кампанию за переселение евреев из других стран в Палестину. Руководство сионистских организаций не без опоры на влиятельные круги в США вело кампанию за создание «Великого Израиля», что весьма показательно звучало в лозунге: «Израильтянин, вот твоя родина — от Нила до Евфрата». В результате последовала серия так называемых палестинских войн. Политика западных держав склонялась к поддержке Израиля. Достаточно напомнить англо-франко-израильскую агрессию против самого крупного и сильного арабского государства — Египта, естественной опоры арабского национально-освободительного движения. А ведь Египет произвел законную операцию — национализировал Суэцкий канал, проходящий на всем протяжении по египетской территории.

В начале июня 1967 года израильские вооруженные силы нанесли сокрушительный удар по Египту. В течение так называемой семидневной войны только что создававшиеся и еще слабо вооруженные египетские войска потерпели тяжкое поражение. Аналогичная участь постигла Сирию, Иорданию и Ливан. Израиль вывел из строя вооруженные силы не только Египта, но и его союзников. Он захватил полностью всю Палестину, часть Сирии, а также громадный Синайский полуостров, принадлежащий Египту, и вышел непосредственно к Суэцкому каналу. Международное судоходство по нему прекратилось, по египетской экономике был нанесен ощутимый удар.

Агрессия Израиля вызвала широкое возмущение во всем мире. По инициативе Советского Союза была срочно созвана специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН на уровне глав правительств.

В ходе ее после ожесточенных дебатов 22 ноября 1967 г. была принята резолюция Совета безопасности ООН № 242, которая обязывала Израиль возвратить захваченные арабские территории. Начался так называемый процесс ближневосточного урегулирования, который тянется до сих пор и конца которому не видно ввиду вызывающей позиции Израиля, не желающего считаться ни с одной из резолюций ООН по ближневосточному конфликту.

Возникает вопрос: как может такое небольшое государство, абсолютно нежизнеспособное без гигантской безвозмездной экономической и военной помощи со стороны США и еврейской диаспоры в других странах, противостоять большинству государств мира?

Все дело в том, что арабо-израильский конфликт на самом деле отражает борьбу США за свое господствующее влияние на Ближнем Востоке. Открытая поддержка Соединенными Штатами Израиля в его борьбе против арабских стран привела к тому, что все они немедленно порвали отношения с США. Образно говоря, США в то время были вышвырнуты из ближневосточного региона, где они хотели занять место бывших колониальных держав — Великобритании и Франции. Но Ближний Восток упорно привлекает к себе правителей США любого толка. Почему?

Ближний Восток — это международный транспортный узел, связывающий Европу с Азией и Африкой. Ближний Восток — это самый крупный нефтеносный район — «мировая нефтяная бочка».

Ближний Восток — это ближайшие южные подступы к нашей стране; господство в восточном Средиземноморье дает возможность закрыть с «внешней стороны» черноморские проливы, непосредственно поддерживать натовскую Турцию, а во времена иранского шаха позволяло иметь антисоветский плацдарм прямо на южной границе нашей страны. Арабские государства в ходе переговоров об урегулировании конфликта с Израилем, конечно, не могли рассчитывать на поддержку со стороны США: ведь Израиль — единственная опорная точка США на Ближнем Востоке для дальнейшего проникновения в арабский регион. Арабам пришлось искать на международной арене других союзников, и они обратили взоры к другой тогда мощной мировой державе — Советскому Союзу.

Должен сразу подчеркнуть: ни один режим в арабских странах не был просоветским. Но арабским странам импонировала внешняя политика нашей страны, одним из принципов которой была поддержка движения народов других стран за свою национальную независимость. Поэтому логика международной политики привела арабские государства к необходимости сотрудничества с нашей страной, кстати говоря, без особых на то усилий со стороны СССР.

Почему Советский Союз немедленно выступил за быстрое мирное и прочное урегулирование ближневосточного кризиса, поддерживая арабские государства? Здесь играли роль и принципиальные моменты: целостность государств не должна нарушаться, а агрессия — оставаться безнаказанной. Кроме того, исходя из соображений безопасности нашей страны, следовало препятствовать приближению военной машины США и их форпостов к нашим южным границам. США, разумеется, отказывали Египту и другим арабским государствам в поставке вооружений. К Советскому Союзу арабы пока не отваживались обращаться открыто. Первые поставки стрелкового оружия в Египет были сделаны из Чехословакии.

И другие страны из числа союзников США не оказывали экономического содействия арабам. У египтян была давняя мечта — обуздать непокорный Нил, который то мелеет, создавая засуху, то разливается, принося разрушительные наводнения. Практически все население Египта в несколько десятков миллионов живет на узкой полоске земли вдоль Нила, что составляет 3–4 % всей территории страны, остальная часть — бесплодная пустыня. За первыми порогами в верховьях Нила нужно было построить высотную плотину США, Англия, ФРГ отказали Египту в помощи. Она пришла от Советского Союза. Кстати говоря, египтяне уже давно расплатились за это гигантское строительство.

После поражения Египта в «июньской войне» 1967 г. по просьбе египетского руководства в Египте началась работа советских военных советников — от батальона до высшего командования — по воссозданию вооруженных сил Египта на новой основе. Эта работа проводилась под руководством маршала Советского Союза М.В.Захарова, а затем генерала армии П.Н.Лащенко. Предстояло в короткие сроки построить все виды вооруженных сил заново на современных началах, научить владеть новейшим вооружением — от автомата Калашникова до зенитно-ракетных комплексов, самолетов МИГ-21, подводных лодок новых типов, уникальных противотанковых установок, понтонных мостов, средств связи и т. д.

Наши военные советники столкнулись с невероятными трудностями. Здесь было и незнание арабского языка, пораженческие настроения некоторой части египетских военных, считавших невозможным противостоять израильским вооруженным силам, поскольку за ними стоят США; иногда скептическое отношение офицерства к усилиям советских военных советников, традиции резкого отчуждения офицеров от солдат; необычные и тяжелые для наших людей климатические условия и многое другое. Наши советники были, как правило, атеисты, а их подопечные — сплошь усердные мусульмане (на этом также строилась враждебная нам пропаганда). Помню, как пришлось обращаться к самому президенту Насеру, чтобы в известный своей строгостью ритуалов месяц Рамадан, когда все мусульмане соблюдают пост, для египетских лётчиков были бы сделаны исключения — не может постящийся от восхода до захода солнца летчик пилотировать сверхзвуковой самолет.

Наши военные советники работали с полной отдачей сил, приучая египетских солдат и офицеров следовать поговорке русского полководца Суворова: «Тяжело в учении — легко в бою». Приходилось сносить и пренебрежительные взгляды египетских офицеров со стеками подмышкой, да и некоторых солдат, когда советский офицер — советник сам лазил под танк, демонстрируя лично все приемы.

Задача восстановления египетских вооруженных сил была выполнена в короткое время и, как показали дальнейшие события, весьма успешно и качественно.

Между тем, время шло, политические переговоры об урегулировании, которые вел Советский Союз с США, продвигались туго — американцы их явно срывали, ставя заведомо неприемлемые для арабов условия, в частности, отказ от возврата Израилем всех незаконно оккупированных арабских территорий. Как заместителю министра иностранных дел СССР, которому было поручено ведать ближневосточными делами, мне пришлось вести переговоры с представителями госдепартамента США, участвовать в переговорах, проводимых руководителями страны и министром иностранных дел А.А.Громыко. Американцы и слушать не хотели о возврате арабам всех оккупированных Израилем территорий. Отвергая наши предложения, они сразу в письменном виде давали свои формулировки. Когда им указывали на их явную неприемлемость для арабов, они тут же доставали напечатанные новые… столь же неприемлемые. Можно было лишь удивляться, почему, зная о неприемлемости своих предложений, они все же продолжали вносить их как бы в измененном виде. Все дело было, по-видимому, в том, чтобы создавалась видимость переговоров. США выступали вроде бы в роли миротворцев. Разумеется, о наших переговорах с США мы информировали руководителей арабских государств. Отсутствие продвижения в переговорах начинало сказываться на внутреннем положении в арабских странах, особенно в Египте. Проявлялось естественное нетерпение, недовольство сложным экономическим положением, появлялись экстремистские лозунги вроде «Сбросим Израиль в море!». Особенно активизировалось движение палестинцев, той части арабской нации, которая была лишена даже права на существование. Заметно усилили свою гласную и негласную пропаганду американцы. Внушалась мысль о том, что в руководстве арабских стран «не те люди», они не могут поладить с США, нужны другие руководители. Нынешние руководители напрасно выступают за сотрудничество с Советским Союзом, потому что он не может сдвинуть процесс урегулирования, поскольку за Израилем стоят США. Выход в том, что либо нужно искать «новых», сговорчивых с американцами руководителей, либо соглашаться с условиями Израиля. Все это, конечно, нервировало народы арабских стран, руководство, политические движения. Бездействие томило нетерпеливых египтян. На неоднократных переговорах на высшем уровне, на которых мне довелось присутствовать, египетские руководители говорили, что у них нет иного выхода, как начать военные действия против Израиля. Когда их спрашивали о том, какого рода действия они имеют в виду, какие ставят военные цели, какова боеготовность египетских вооруженных сил, ответы были расплывчатые; типа начать, а там видно будет, — хотя бы отвоевать лишь один квадратный километр.

Советские руководители, не отрицая права египетского руководства самому принимать любые решения, терпеливо давали разъяснения о целесообразности тщательного продумывания, точного расчета, подготовки проведения такого самого сложного внешнеполитического мероприятия, как начало военных действий. Ведь каждый полководец, начиная военные действия, верит в свою победу, но в конце концов один из них проигрывает.

Зимой 1969 года Египет начал «войну на истощение» — артиллерийский обстрел израильских позиций на Синае. В ответ израильская авиация начала наносить чувствительные удары с воздуха по египетским военным и гражданским объектам — заводам, городам, жилым домам, школам, больницам — без разбора. Египетское небо было плохо защищено от вражеской авиации. Президент Насер принял решение «секретно» посетить Москву для переговоров с руководителями нашей страны. На переговорах на самом высоком уровне он обрисовал трудности Египта, находящегося как бы в положении «ни войны, ни мира», признал, что египетские вооруженные силы, видимо, еще не готовы для крупных наступательных операций, им еще предстоит хорошо овладеть сложной современной военной техникой. Но налеты авиации Израиля становятся все более разрушительными. Для населения страны, и для экономики, и для подготовки вооруженных сил нужна надежная противовоздушная оборона. Он обратился с просьбой срочно прислать из Советского Союза современные ракетно-зенитные установки ПВО, а на время подготовки в Советском Союзе египетских расчетов (на это требуется не менее двух лет) направить в Египет советский военный персонал. Таким образом, речь шла теперь не о советниках-учителях, а об армейских расчетах для ведения боевых действий.

Просьба была неожиданная и сложная для принятия по ней решения. Я помню, как советские руководители много говорили Насеру о возможности отрицательного международного резонанса, о трудности объяснения всему миру, в том числе советскому народу, почему советская боевая часть в мирное время находится в другой стране и т. д. Однако Насер парировал эти заявления многими доводами, один из которых политически был вполне логичным: поражение Египта и других государств арабского мира вновь приведет к колониальному закабалению Ближнего Востока, хотя и не в прежних формах, нанесет удар по интересам безопасности и международному престижу Советского Союза.

Два дня шло сложное и многоплановое обсуждение просьбы Насера. Наконец, решение положительное для Египта, было принято. В нашей стране была специально создана дивизия ПВО под командованием генерал-майора А.Г. Смирнова (сейчас он генерал-полковник в отставке). Ее задача состояла в надежном прикрытии главных центров Египта — Каира, Александрии, Асуана.

Египетская сторона должна была обеспечить строительство сооружений для размещения зенитно-ракетных комплексов, укрытий и жилья для персонала, охрану боевых позиций и обеспечение безопасности советского персонала и т. п. Дивизия должна была по возможности скрытно прибыть в Египет и занять боевые позиции. Обо всей подготовительной и боевой работе рассказывают непосредственные участники событий — авторы воспоминаний, публикуемых в настоящем сборнике.

В начале 1970 года советское руководство направило меня с особым поручением к Насеру. Ожесточенная «война на истощение», конечно, сильно мешала политическим переговорам об урегулировании, могла привести к нападению на нашу дивизию на марше, до того, как она развернется на своих боевых позициях.

Мне была поручена деликатная миссия: убедить Насера в целесообразности прекращения «войны на истощение», не дававшей, по нашему мнению, никаких преимуществ Египту. Кстати замечу, что на заседании Политбюро ЦК КПСС ехать к Насеру для переговоров было предложено министру иностранных дел А.А.Громыко, но тот, к моему удивлению, сразу же наотрез отказался, считая разговор на эту тему с Насером бесперспективным, но тут же предложил мою кандидатуру, которая и была принята. Давая мне напутствие перед отъездом, А.А. Громыко сказал как бы в утешение, что будет уже хорошо, если поручение будет выполнено, хотя бы на 10 %.

…Насер принял меня весьма радушно, и мне удалось, используя различные аргументы, получить от него согласие на прекращение «войны на истощение», если, разумеется, Израиль пойдет на это. Рассказывая Насеру о трудностях в переговорах с американцами, для большей уверенности в будущих переговорах, я задал ему выходящий за рамки моего поручения «нескромный» вопрос — о конечной цели политики Египта в отношении Израиля: прекращение огня, или перемирие, или мир и сосуществование. На этот счет ясности ни у кого нет. Насер попытался было отшутиться, ссылаясь на то, что арабо-израильский конфликт — это фактически советско-американский конфликт. Я категорически отверг эту идею, сказал, что, даже посылая в Египет дивизию ПВО, мы лишь помогаем Египту защитить свою независимость, свои права, а воевать с США или Израилем не собираемся. Насер засмеялся, заметив, что никто ему еще так не возражал, и уже серьезным тоном заявил: «Вы можете исходить из того, что Египет хочет жить в мире с Израилем, если, конечно, Израиль будет уважать законные права арабов. Я человек мира, хотя временами приходится очень много заниматься военными делами». Он выразил большое удовлетворение деятельностью советских военных советников, вновь благодарил нашу страну за смелый и решительный шаг в деле защиты египетского неба. Так что поручение было «перевыполнено». «Война на истощение» вскоре прекратилась.

Прибытие дивизии ПВО вместе с бомбардировщиками-ракетоносцами и самолетами МИГ-25 (они назывались для маскировки М-500) с советскими экипажами отрезвляюще подействовало не только на израильтян, но и на американцев. На первых порах со стороны израильских военно-воздушных сил, а фактически США, были попытки «проверки» боеспособности советских зенит-но-ракетных установок, но результаты были для агрессоров плачевными. Ни один самолет Израиля, а точнее американские «Фантомы», не прорвался сквозь завесу, поставленную советскими воинами, хотя и применялись различные тактические приемы. Но об этом лучше расскажут в этой книге сами участники боев.

Для нас, дипломатов, появилась возможность вести в более спокойной обстановке политический диалог с США о ближневосточном урегулировании, но и не только о нем. Нахождение советского военного персонала в Египте было сильным средством у Египта и других арабских стран. Израилю, США и их союзникам было дано ясно понять: будет достигнута ближневосточное урегулирование, уйдет и советский военный персонал. Был и другой смысл: предупреждение США о том, чтобы они не пытались создавать опорные пункты против нашей страны на Ближнем Востоке.

В конце сентября 1970 г. внезапно скончался Насер. Это была тяжелая потеря для арабского народа, особенно Египта. Куда пойдет страна? На похороны Насера вылетела советская правительственная делегация во главе с Председателем Совета министров А.Н.Косыгиным. В состав делегации был включен и я, уже назначенный в тот же день новым послом нашей страны в Египте. Со смертью Насера начался сложный период в истории наших отношений с Египтом. Он требует отдельного, серьезного описания.

Разумеется, у меня установились теплые отношения с советскими военными. Я посещал позиции зенитно-ракетных комплексов, выступал с лекциями и докладами, беседовал с солдатами и офицерами. Им приходилось нелегко. Бетонные казематы, врытые в голой пустыне, с низкими потолкам и, койки в три яруса, какой-то искусственный воздух, создаваемый кондиционерами, — обстановка хуже, чем спартанская. Но… ни одной жалобы, просьбы об откомандировании. Долг есть долг, его нужно выполнить. Конечно, сложно было объяснять солдатам, почему египетские города по ночам сверкают неоновой рекламой, люди сидят в кафе, тысячи молодых египтян фланируют по улицам в то время, как их сверстники из далекой России несут круглосуточные дежурства у пультов управления зенитными ракетами.

Должен сказать, что в отличие от таких советских военачальников, как маршала Захарова, генералов Лащенко, Катышкина, Гареева и многих других, хорошо понимавших политическую обстановку, временный характер пребывания советского военного персонала в Египте, в более позднее время были и военачальники другого рода. У них не было ощущения остроты обстановки и понимания того, что наши военные были за границей в другой суверенной стране с конкретной целью — защитить наши интересы в стратегически важной зоне земного шара.

Особенно непросто стали складываться отношения после прихода к власти президента Садата. Ему, разумеется, египетские контрразведчики докладывали обо всех фактах непродуманных высказываний части наших военных относительно низкой боеспособности египетских вооруженных сил, нелестных суждений об образе жизни египтян, о самом Садате. Я это чувствовал из бесед с Садатом, которые в первые годы были регулярными — не менее одного раза в неделю. Все эти донесения о наших военных ложились на хорошо подготовленную окружением Садата почву, тем более, что он отличался к тому же крайней подозрительностью, даже мнительностью. Президенту в то же время регулярно по установленным с ним каналам связи через ЦРУ руководством США внушалась мысль: освободитесь от советского военного персонала и США сделают «невозможное» для Египта. Начались и провокации против наших военных: то обвиняли их, что они «шпионят» в пользу Израиля (?!), то в том, что вывозят много золота из Египта (!?). Все эти провокации быстро разоблачались нами, о чем я информировал Садата, но что-то, видимо откладывалось у него в голове.

Египетские вооруженные силы к 1972 году были уже достаточно хорошо подготовлены, прибыло много египетских офицеров после учебы в советских военных учебных заведениях — академиях и училищах. Часто получалось так, что командиром, скажем, египетской бригады был египетский офицер, окончивший советскую военную академию, а его советником — опытный, бывалый советский офицер, но имевший за плечами только военное училище. Советских военных на улицах Египта было мало видно (зенитчики были на позициях, советники в войсках), да и все они носили египетскую форму без знаков отличия. Только жены советников («обоз», как мы говорили) заполняли египетские рынки. Тайные контакты Садата с США, тот факт, что египетские войска были неплохо подготовлены, и египетским командирам уже настала пора быть более самостоятельными, наличие на улицах большого «русского обоза» подталкивали посольство к мысли о том насколько целесообразно дальнейшее пребывание такого числа военных с женами в Египте. В этом мнении мы укрепились, когда узнали об указании советского министра обороны: в случае начала военных действий, о необходимости которых так часто стал говорить Садат, советским военным советникам «в поход не ходить»! Нам представлялись крайне неблагоприятными для нас политические последствия такого шага.

Тщательно и всесторонне взвесив обстановку, посольство пришло к выводу о том, что целесообразно самой советской стороне предложить Садату сократить число советских военных специалистов ввиду достаточной боеспособности египетских вооруженных сил. Если же Садат выскажется за сохранение их числа — согласиться с ним. Лучше будет, думали мы, если наши военные по нашей инициативе начнут постепенный «исход из Египта», чем то положение, которое может создаться, если Садат сам поставит вопрос об их выводе.

Все эти соображения посольство доложило высшему руководству нашей страны. Меня вызвали в Москву для участия в заседании Политбюро ЦК КПСС. Перед началом меня принял Л.И.Брежнев, он сказал, что полностью разделяет наши хорошо аргументированные и дальновидные предложения. На заседании Политбюро первым взял слово министр обороны. Он резко и категорически отверг предложения посольства, никак, однако, не аргументируя свою позицию кроме заявления, что в случае принятия предложения посольства он «снимает с себя всякую ответственность за состояние вооруженных сил Египта!». Обсуждения фактически не произошло. Наступило неловкое молчание, поскольку, естественно, мнение министра обороны по такому вопросу было весьма весомым. После паузы Брежнев переспросил Гречко, не поспешны ли его суждения. Тот вновь резко ответил отрицательно. С тем, чтобы сгладить ситуацию, Брежнев предложил составить небольшую комиссию, которая вновь рассмотрит предложения посольства, которые ему, Брежневу, представляются интересными.

На сем все и кончилось. Я улетел в Каир. Оказалось, что посольство, действительно, «как в воду смотрело». В июне 1972 года Садат внезапно без всякой мотивировки с большим раздражением объявил мне, что совсем отказывается от услуг советского военного персонала. Это также интересная и драматическая история, ключ к которой лежит в контактах Садата с США, но она не для данной статьи. Скажу лишь, что это решение вызвало ликование руководства США и Израиля.

Советское руководство, разумеется, приняло как должное решение Садата, хотя в Египте было очень много противников такого своенравного поведения президента, лишавшего страну важного преимущества для внешней политики и обороны.

Все советские военные в организованном порядке в недельный срок покинули Египет. Были трогательные сцены, когда многие египетские офицеры и солдаты, не стесняясь, плакали, расставаясь со своими советскими учителями-друзьями.

Меня посетил английский посол, чтобы удостовериться, действительно ли советские военные покидают Египет. Услышав мое подтверждение, он сказал: «Раньше мы проявляли активность в том, чтобы поскорее разрешить арабо-израильский конфликт, ибо тогда советские военные покинули бы Ближний Восток. Теперь нам торопиться не нужно». На этом, пожалуй, и заканчивается основная часть истории, связанной с пребыванием в Египте советских военных специалистов.

Но для полноты картины следует кое-что добавить. 6 октября 1973 года Египет и Сирия начали военные действия против Израиля для возврата своих оккупированных территорий. Сложная закулисная история этого важного события международной жизни и его неожиданные результаты требуют особого освещения. Мне же хочется отметить одно. В эти дни приходилось ежедневно встречаться с президентом Садатом, иногда по нескольку раз. Садат был явно озадачен высоким уровнем подготовки вооруженных сил Египта, его поразило качество советского вооружения, превосходящее американское, находившееся у израильтян. Эта была такая неожиданность, которая явно не вписывалась в планы самого Са-дата, которые он держал в секрете от нас. Все же однажды он не удержался и воскликнул: «Придет день, и я расскажу всем о том, что сделал Советский Союз, его военные специалисты и советские вооружения для победы Египта — всем мы обязаны им!». Почему-то этот день так и не наступил…

Действительно, своей высокой боевой подготовкой египетские офицеры и солдаты были обязаны неутомимой деятельности советских военных советников, а умением владеть самым современным оружием — советским военным специалистам. Небо Египта было прикрыто зенитно-ракетными комплексами, которые уже обслуживались египетскими офицерами и солдатами, подготовленными нашими специалистами. Эти неожиданные для Садата результаты работы в Египте советских военных сорвали какие-то его расчеты в отношениях с США, которые открыто выступили со своим оружием и персоналом на стороне Израиля.

Подводя итоги, можно с уверенностью сказать: — советские военные специалисты появились в Египте в нужное для нашей страны и Египта время с тем, чтобы противодействовать военным планам политических противников нашей страны. В трудных условиях они восстановили и хорошо подготовили египетские вооруженные силы. В самое сложное время зенитно-ракетные дивизионы с советскими боевыми расчетами надежно прикрыли египетское небо, впервые соединение советских вооруженных сил выполняло боевую задачу в мирное для нашей страны время, этот опыт оказался весьма полезным для наших вооруженных сил. Пребывание советских военных в Египте явилось интересным и успешным опытом взаимодействия вооруженных сил и дипломатии в решении внешнеполитических задач. Оно стало не только яркой страницей в истории Египта, но и в истории вооруженных сил нашей страны.