Верный спутник

Но, невзирая на подобные удары судьбы, потерю немногих, но верных друзей, Жанна в период «после Версаля» и опалы впервые познала жизнь свободной женщины, богатой, не стесненной условностями этикета, не преследуемой травлей наемных клеветников – и глубоко любимой. Герцог де Бриссак, ранее скрывавший свое чувство к фаворитке короля, верным слугой которого он был, теперь мог открыто объясниться предмету своей страсти. Кстати, современники в один голос твердят об исключительной верности графини Дюбарри королю, чего нельзя сказать о любовнице Карла VII Агнессе Сорель или предмете всепоглощающей страсти Генриха IV Габриэль д’Эстре, в открытую изменявшим своим царственным возлюбленным. Даже наиболее яркая из фавориток Короля-Солнца, маркиза де Монтеспан, позволяла себе увлечения «на одну ночь». Вскоре после своего возвращения в Лувесьен графиня становится любовницей Бриссака, и этот красивый роман будет длиться до самого дня его ужасной гибели во время Революции.

Луи Эркюль Тимолеон де Коссе, герцог де Бриссак, родившийся в 1734 году, был высоким блондином с приятным лицом, отмеченным печатью благородства и доброты. В возрасте 26 лет он женился на Диане, дочери герцога де Ниверне, от которой имел сына, умершего в младенческом возрасте, и дочь, в замужестве герцогиню де Мортемар. Жена герцога была бесцветной особой слабого здоровья, и супруги давно жили раздельно, причем герцог имел репутацию покорителя женских сердец. Обычно историки цитируют в связи с этим свидетельство одного из современников. В 1780 году в возрасте 82 лет скончался маршал де Бриссак, отец Луи-Эркюля, от которого сын унаследовал герцогский титул. Свидетель в записи в своем дневнике от 18 ноября 1780 года, описывает поведение новоиспеченного герцога, шествовавшего в похоронной процессии, направлявшейся в церковь Сен-Сюльпис:

«Многие особы были правомерно возмущены, наблюдая, как господин герцог де Коссе (сын покойного маршала), участвовавший в шествии, напудренный до белизны аки снег, с непокрытой головой, без шляпы и траурной повязки, с неуместным позерством глазел на особ прекрасного пола, попадавшихся на пути, вместо того, чтобы придать себе степенность и скромность, требуемые церемонией, каковая для него должна была быть отмечена двойной скорбью».

Кстати, именно по протекции графини Дюбарри Диана де Бриссак была назначена в штат дофины Марии-Антуанетты, но отплатила благодетельнице черной неблагодарностью, приняв по наущению дофины участие в оскорбительной выходке придворных дам против фаворитки. В 1772 году во время пребывания двора в Фонтенбло Жанна приняла приглашение на ужин в честь герцога де Лаврийера. Герцогиня де Бриссак тотчас известила о своем отказе от участия в ужине, что вызвало глубокую обиду у графини и закономерное возмущение короля. Нескончаемые интриги придворной жизни быстро утомили супругу де Бриссака. Герцогиня предпочла вести кочевой образ жизни, поправляя здоровье на курортах юга Франции и изредка наезжая в Париж.

Когда опала графини Дюбарри пришла к концу, герцог пользовался неограниченным фавором короля Людовика ХVI. Он был генерал-полковником так называемой «Швейцарской сотни», на самом же деле элитного гвардейского пехотного полка численностью в 1200 человек; в 1775 году герцога назначили губернатором Парижа, подобно некоторым его предкам по мужской линии. Де Бриссак также являлся одним из самых богатых людей королевства, коллекционером произведений искусства, владельцем огромной библиотеки, умным и образованным человеком, не чуждым передовым взглядам эпохи Просвещения. Все, чем он обладал, было поставлено на службу любимой женщине.

Историки расходятся во мнении, когда именно окончательно пересеклись и стали следовать в одной колее жизненные пути графини и герцога де Бриссака. Все-таки они более или менее относят это примерно к 1780 году, причем опять-таки практически едины в том мнении, что большую роль в скреплении этого союза сыграл короткий, но бурный прилив страсти, который мадам Дюбарри в 1779 году испытала к соседу по имению, англичанину Генри Сеймуру. Заметим, что с обретением свободы мадам Дюбарри перестала быть «рабой любви», теперь она стала вольна сама выбирать предмет своих увлечений.