71. Двое из ларца, одинаковы с лица
71. Двое из ларца, одинаковы с лица
Во все времена царской, русской, советской и российской армии всегда существовало и ныне существует неписанное правило — близких родственников, а именно — братьев, особенно — близнецов ни в коем случае не разлучать, а следует обязательно направлять для прохождения службы в одно подразделение. И, насколько мне известно, данный постулат выполняется неукоснительно и беспрекословно.
В нашей легендарной 4-й роте в 42-м классном отделении старательно (по мере сил и возможностей естественно) служили и весьма прилично учились два брата близнеца из средней полосы России, по фамилии Тутаевы.
Ребята были удивительно похожи, и поэтому, чтобы не мудрствовать лукаво, курсантская братия нарекла их — Тут и Там. Братья с удовольствием отзывались на данные прозвища, но тем не менее, все равно однозначно определить, кто перед тобой маячит — Тут или Там, было практически невозможно. Природа, а также родители братьев Тутаевых постарались на славу. Даже родинки на лицах братьев располагались идентично с точностью до миллиметра.
Братаны были огромные как два былинных богатыря. Рост в пределах чуть выше 185 см., бычьи шеи от ушей, покатые плечи, мощные руки, степенные и вальяжные движения. В тоже время, Тут и Там были немного рыхлые, имели явный «избыточный» вес в виде заметных жировых накоплений «на черный день» в районе груди и живота, которые комично трепыхались при ходьбе на манер холодца, но в целом, Тутаевых это не портило.
Честно говоря, братаны Тутаевы достаточно гармонично и эффектно смотрелись как два фундаментальных гренадера, кандидаты в гвардию, не иначе. Они выделялись из монолитного строя курсантов, как гора, то есть прошу прощения, как две горы и были знатным украшением нашей 4-й роты. Мы пугали братьями наших строптивых соседей и осаживали заносчивых забияк. Действовало безотказно, поверьте на слово!
За живописно «презентабельный» вид, Тута и Тама сразу назначили в «парадный расчет» училища, где они, олицетворяя «саму надежность», своими могучими плечами весьма живописно подпирали штатного училищного знаменосца, подчеркивая значимость и красоту торжественного момента выноса боевого знамени.
Тем не менее, как показывает практика, запредельный вес и внушительная «имПУЗАНтная» внешность имеют оборотную сторону медали. Откровенно говоря, по «физо» (физическая подготовка) братья были откровенными слабаками. Но, не потому что природа обделила их силушкой. Как раз с силушкой у них было все в полном порядке. Чего-то неподъемное легко передвинуть или ухнуть что-то безмерно тяжелое?! Это Вам однозначно в артель общепризнанных грузчиков имени «братьев Тутаевых» или в фирму «Тутаев и брат», без вариантов. Не в этом дело.
Имея весьма впечатляющий запредельный вес, братья очень медленно бегали. Очень-очень медленно! Очень-очень-очень-очень… Ну не могли они быстро вскочить при старте из положения «лежа» и резвенько-прыжками, высоко вскидывая конечности (в идеале надо подбрасывать колени чуть ли не до уровня подбородка), как легконогий сайгак, пулей пролететь 100-метровку за 15-ть секунд. Не могли! Какой там 15-ть секунд?!
Братаны только в течение целой минуты, жалобно кряхтя, медленно и тяжело вставали сначала на одно колено, а только потом уже и в полный рост. А как они бежали злосчастную стометровку?! Господи, какая пуля?! Что Вы, что Вы?! В лучшем случае — степенно летящее ядро! …или даже нет, скорее всего — лениво катящийся валун! Вот!
Да и стандартная 3-ка для Тута и Тама была полный 3,14здец! Не хватало парням-великанам банальной выносливости, чтобы поддерживать скоростной режим от старта до финиша, отдышка мучила, и потели сильно, хоть ХБ на финише выкручивай.
Про марш-броски на 6-ть и более километров вообще молчу. Финишную линию несчастные братья пересекали исключительно в положении «волоком» и в полубессознательном состоянии. Стыд и срам, вопросов нет, а куда деваться?!
Ходить?! Пожалуйста! Хоть с рассвета и до заката, но медленно и размеренно. Можно даже с непомерными весами в рюкзаке за спиной или с телами парочки-другой «бездыханных» товарищей на плечах — легко! А вот бежать?! Увольте! Не обучены! Не приспособлены! Не могём, хоть стреляйте!
Со спортивными снарядами дела обстояли еще хуже. Между брусьев братья Тутаевы фактически не помещались по причине непростительной узости конструкции таковых. Не продумали изготовители спортивных брусьев и не предусмотрели дерзновенную возможность, что какой-нибудь средне упитанный бегемот или крохотных слоник изъявит страстное желание покрутиться «белкой в колесе» на этих самых брусьях. Недоработочка вышла с брусьями! Узковаты! Обещали исправить в опытной партии, но не скоро!
До перекладины турника братья Тутаевы благополучно допрыгивали и даже умудрялись зацепиться, врать не буду, было такое. И Тут и Там замечательно фиксировали идеальный вис… вот в принципе и все. А чего больше то?!
Пока братья тупо висели неподвижными тушками (извиняюсь, бесформенными ТУШАМИ — данное слово наиболее верно характеризует незабываемое и завораживающее зрелище), турник постепенно и неизменно прогибался, а Тут и Там медленно опускались вниз, каждый раз касаясь ногами земли. При этом вертикальные стойки турника страшно изгибались, растяжки натянутые как струны жалобно скрипели и тихо постанывали, а поперечная перекладина напрягалась как тетива гигантского лука.
Когда, наконец, парням надоедало стоять на земле с поднятыми вверх руками и сдерживать изогнутое от непомерного напряжения железо, и братья разжимали свои уставшие пальцы, то напряженная металлическая конструкция (турник, то есть) резко освобождалась от невиданной массы. Распрямляющиеся стойки с воем долгожданного облегчения почти мгновенно принимали первоначальное положение, а поперечная перекладина с радостным визгом выстреливала в воздух, при этом, многократно вибрируя, возвращалась в исходное положение уже в несколько погнутом виде.
Как данные близнецы умудрились сдать вступительные экзамены по «физо» с достаточно жесткими нормативами, лично для меня всегда было непостижимой загадкой?! Тем не менее, братья Тут и Там благополучно поступили в училище ВВС и начались их ежедневные муки в прямом смысле данного слова.
Самое странное, что при весьма скудном рационе питания, парни совсем не худели?! Справедливости ради стоит отметить, что в еде они были абсолютно неприхотливы и с завидным аппетитом поедали все то безобразие (включая отвратный бигус) от которого брезгливо воротили рыло даже всеядные и образцово прожорливые училищные свинки.
К тому же братья Тутаевы были постоянными завсегдатаями училищного буфета, где курсантская очередь почтительно расступалась, пропуская двух вечно голодных гигантов за очередной порцией продуктов питания, причем не важно каких — от шпандориков до рыбных консервов «Килька в томате» («братская могила», в курсантской интерпретации). Тут и Там поглощали все, без разбору! Они постоянно чего-то жевали.
Безобидный детский стишок в исполнении 5-летнего сынишки нашего инструктора по автомобильной подготовке, типа:
…люблю повеселиться, особенно, пожрать!
двумя-тремя буханками в зубах поковырять…
как нельзя лучше, характеризовал любимое времяпрепровождение братьев Тутаевых.
Учеба братьям Тутаевым давалась достаточно легко, головы у них были светлые, мозги жиром не заплыли, а вот «физо» было настоящим кошмаром и ежедневной изощренной пыткой. Вид двух огромных аутсайдеров, которые ежедневно жалко прятались в чахлых кустиках декоративной акации поджидая, когда 4-я рота наконец вернется, добежав до «дальней точки» стандартной дистанции, в наивной надежде, что их не заметят. Замечали, стыдили, наказывали. Две «горы мяса» регулярно стояли перед строем роты, стыдливо краснели, трогательно и жалобно вздыхали, но пробежать утреннюю дистанцию наравне со всей ротой не разу так и не смогли.
Как только их не драли на занятиях по физической подготовке?! Как их не дрючили на утренней зарядке?! Что с ними только не делали — занимались дополнительно, индивидуально, применяли различные заумные авторские методики, все бесполезно.
Забегая вперед, могу сказать, что братья Тутаевы выпустились из военного училища так и не научившись подтягиваться на перекладине ни одного раза. Не дано поднять такую массу, взять и оторвать ее от земли, не дано! Нет, не дано!
«Папаша Мюллер», наивно взявшись сделать из братьев Тутаевых гармонично развитых атлетов, в сердцах бросил начатое на первом же «персональном» занятии. А чего Вы хотели, если Тут сразу же безнадежно застрял в «окне» на полосе препятствий, перед этим позорно свалившись в бетонный ров с водой. А Там — тоже предварительно свалившись в тот же самый ров с водой (не смогли братаны перепрыгнуть ров с разбега… нужную скорость никак не набрали), затем Там, поднявшись по вертикальной лестнице, не смог встать в полный рост на «взорванном мосту»! И чего «папаша Мюллер» только не делал — и сам показывал многократно, ругался матерно и страшно, уговаривал ласково и нежно, даже угрожал немедленно отчислить из училища по профнепригодности… бесполезно! Никакие попытки вразумить «ушедших в творческий ступор» курсантов Тутаевых не возымели волшебного действия.
Вернув безнадежных братьев Володе Нахрену (командиру 4-й роты) «папаша Мюллер» ушел думать о смысле своей бездарной жизни (по слухам — в глубокую депрессию и в продолжительный запой).
А капитан Нахрен, мрачно прогуливаясь перед двумя мокрыми по ватерлинию — «по яйца» то есть, громилами, замершими по стойке «смирно», пришел к замечательному и единственно-верному (как ему тогда казалось) решению.
— Приказываю срочно похудеть! Никаких посылок из дома и никакого «чепка» — буфета! Увижу жующими, сгною в нарядах, все понятно?! О вас же забочусь, троглодиты ходячие! Вы же в отпуск однозначно не поедете, т. к. банально не сдадите «физо»?! Чего не ясно?! Папу с мамой увидеть не ходите, да?! Не соскучились по папе с мамой?! Ась?! Не слышу?!
Браться Тутаевы молча и синхронно вздохнули с откровенно жалким видом и безнадежным выражением одинаковых лиц. Ротный расценил этот вздох, как полное согласие с его «генеральной линией».
— Все, решение окончательное, обжалованию и даже малейшей попытке обсуждения, не подлежит! С этой минуты ничего, кроме рациона в столовой, не жрать!
Для братанов это «варварское» распоряжение командира было равносильно смертной казни. Они были готовы безропотно отсидеть в отпуске целиком и полностью, беспросветно и без малейшей надежды высунуть нос за периметр колючей проволоки, но остаться без продуктов питания?! Это… это… это негуманно! Вот!
Тем не менее, получив приказ командира ограничить себя в еде, парни продержались героически долго — почти полчаса. Когда капитан Нахрен зашел в училищный буфет прикупить сигарет, то первого кого он там увидел, был один из братьев Тутаевых, Тут или Там, не важно. Ему (одному из братьев, в смысле) выпал опасный жребий, и он воровато оглядываясь обильно затаривался свежими шпандориками и огромным кульком конфет — батончиками.
Так как брат Тутаев был в единственном лице то, возмущенный «таким законченным безобразием» Володя Нахрен, не мудрствуя лукаво, влупил ему свое стандартное наказание.
— Курсант Тутаев!
— Я!
— Пять нарядов!
— Есть!
Начислив достойное вознаграждение за невыполнение монаршего командирского приказа, капитан Нахрен спокойно занялся насущными делами.
Вечером того же дня, перед тем как убыть со службы домой, ротный, проходя мимо тумбочки дневального, обнаружил там грустного курсанта Тутаева, который (как ни странно) даже ничего не жевал. Удовлетворенный увиденной картиной, офицер решил посетить туалет, чтобы не тащить домой груз ненужных проблем. Зайдя в ротную уборную, капитан с некоторым удивлением обнаружил в ней дневального по роте — опять же курсанта Тутаева, который весьма бодренько совершал плановую приборку.
Поскольку братья Тутаевы были абсолютно неразличимы, как будто отпечатанные на ксероксе, то Нахрен неожиданно поймав себя на крамольной мысли, что скорость курсанта Тутаева должна быть намного быстрее звука не иначе, чтобы вот так молниеносно обогнать командира роты и оказаться в туалете раньше его. Володя Нахрен некоторое время тупо молчал, наблюдая за работающим курсантом, тщетно пытаясь вспомнить имя «преступника Тутаева». В результате не обнаружив явных идентификационных признаков, позволяющих однозначно определить который из братьев в данный момент наводит уборку в туалете, капитан Нахрен выдал сакраментальную фразу.
— Так, курсант Тутаев! Ну-ка отвечай быстро! Это ты?! Или твой брат?!
— Я! Конечно же, я!
— Ага! Вот ты то мне и нужен! Пять нарядов отстоишь через день, чтобы неповадно было приказы командира игнорировать! Поспишь поменьше, поработаешь побольше, глядишь и похудеешь между делом?! Мало покажется, еще начислю, все понятно?! А теперь, иди давай отсюда, не мешай командиру о делах насущных думать!
Выгнав курсанта Тутаева из туалета, ротный неспеша «подумал» некоторое время о делах насущных и задачах нерешенных, а также о дерзновенных планах на будущее и с чувством глобального удовлетворения от качественно выполненного долга, двинулся в сторону дома. Проходя мимо тумбочки дневального, он подозрительно прищурил глаза и погрозил указательным пальцем дневальному Тутаеву, образцово вскинувшему руку в воинском приветствии и постаравшемуся максимально втянуть свой объемный живот хотя бы в пределы, визуально ограниченные поясным ремнем.
— Курсант Тутаев!
— Я, товарищ капитан!
— Так это все же ты или брат?! Только честно!
— Я, тащкаптан! А кто же еще?!
— Ну, ладно, верю.
По истечении цикла из 5-ти внеочередных нарядов, Володя Нахрен с несказанным удивлением обнаружил, что курсант Тутаев, подпиравший тумбочку дневального и заступавший «через день на ремень» не выглядит откровенно изможденным или хоть чуть-чуть похудевшим. Более того, он имеет явно отдохнувший и посвежевший вид, неприличный румянец, и полон энергии без малейшего теоретического намека на «задроченность». В мозг Нахрена опять закралось смутное сомнение. Желая окончательно расставить все по своим местам, офицер «рентгеновским» взглядом посмотрел на пышущего здоровьем курсанта Тутаева и опять задал убийственный вопрос.
— Так, курсант Тутаев! Ну-ка отвечай быстро! Это ты?! Или твой брат?!
— Я! Конечно же, я!
— Ась?! Не врешь?! Точно ты?!
— Честное слово! Я!
— Ну, тогда ладно!
И, несколько удивленный, но в целом уже частично успокоенный, Володя Нахрен проследовал в свой кабинет.
А ларчик просто открывался — на тумбочку дневального, братья-близнецы заступали по очереди, что было очень удобно и весьма необременительно. При этом они на всякий случай, даже менялись «Военными билета» — вдруг командир роты потребует предъявить документ для скрупулезного выяснения личности. Но, до этого, дело так и не дошло, а визуально отличить где — Тут, а где — Там, наверное, смогли бы лишь родные папа с мамой.
Тем временем стрелка часов неумолимо бежала по кругу, учебный семестр подходил к долгожданному концу, приближалась зимняя сессия, а братья Тутаевы все также показывали стабильно безрадостные и абсолютно безнадежные результаты по физической подготовке.
Тут и Там уже фактически смирились с неизбежной перспективой гарантировано отсидеть весь зимний отпуск внутри периметра, обтянутого колючей проволокой, как вдруг в нашем училище ВВС в строгом соответствии с ранее утвержденным планом, начались спортивные соревнования по всем видам борьбы одновременно.
Как уже ранее отмечалось (см. «Спорт и приметы», «Сломанное ухо»), многие наши парни в своей «доучилищной» жизни активно занимались различными видами спорта, в том числе и борьбой, поэтому были несказанно рады любой официальной возможности тряхнуть стариной и размять косточки. А в перспективе — выступить на городе и на округ съездить, себя показать, да альма-матер родную прославить. Почему бы и нет?!
Вышедший к тому времени из продолжительной алкогольной депрессии после тесного и плодотворного общения с братьями Тутаевыми, несколько помятый «папаша Мюллер», составляя отборочную таблицу борцов, озадаченно почесывал свою роскошную седую шевелюру. Картина вырисовывалась достаточно кособокая.
Если с борцами по дзю-до, самбо, вольному и классическому стилю в малых, средних и тяжелых весах был полный «кворум», а местами даже и частичный избыток, то среди «супертяжеловесов» просматривалось позорное белое пятно, в котором сиротливо маячила внушительная, но одинокая фигура командира 13-роты майора Медведева.
Это был двухметровый «медведеподобный» громила весом за сотню килограмм, да еще и с приличным довеском в полцентнера. Альтернативы ему в данной весовой категории фактически никогда не было и поэтому из года в год, он становился чемпионом училища на безальтернативной основе.
Затем, выезжая на соревнования в город или в округ, майор Медведев бездарно проигрывал на первой же схватке но, тем не менее, звание «чемпион всея училище ВВС» у него было гарантировано в кармане из года в год. Ну и статус великого борца в придачу естественно, куда деваться?!
Еще в качестве «резерва ставки» в списке «тяжеловесов» номинально числился прапорщик из складских работников — совсем не борец, но с весом персональной тушки немногим за сотню, и его периодически умоляли за пяток отгулов выйти на борцовский ковер, чтобы тот же Медведев хоть на ком-то продемонстрировал свое «непревзойденное» мастерство.
А чего Вы хотели?! Ребята в училище всякую дрянь не жрут по причине персональной брезгливости и полной несъедобности оной, а также, по причине непомерных физических нагрузок, максимальные веса у наших «казарменный Гераклов» были в районе 90 килограмм, не больше. Вполне хватало, кстати, и очень гармонично смотрелось при росте в 180–185 см., но «папаше Мюллеру» нужны были более внушительные особи.
Вспомнив про неудачную попытку индивидуальных занятий с двумя безнадежными «жиртрестами», «папаша Мюллер» ринулся в 42-е классное отделение, которое в данный момент сдавало плановый зачет по «физо». Ворвавшись в спортзал, озабоченный проблемой острой нехватки борцов в супер-мега-тяжелой категории, «папаша Мюллер» сразу зацепился цепким взглядом за два горилло-образных тела, которые понуро стояли с поникшими головами и почтительно слушали унизительно-уничижительные реплики в свой адрес со стороны инструктора-экзаменатора.
«Группенфюрер Мюллер» прервал тираду экзаменатора и громко рявкнул.
— Эй, слоны! А ну ко мне! Быстро!
Два увальня старательно топая, медленно приблизились к суровому полковнику.
— Бороться умеете?!
— Не а!
— А пробовали когда-нибудь?!
— Не а!
— А хотите попробовать?!
— Нуууууу, не знаем?!
— А в отпуск хотите?!
— Ага!
Как общеизвестно, отпуск — замечательный стимул для любого курсанта (по секрету скажу, самый лучший стимул), который подвигает молодого парня на свершения всевозможных подвигов и героических поступков.
Братья Тутаевы, внезапно осознав, что «борьба» — это единственная призрачная возможность поехать в отпуск на малую Родину, к маме на домашние пирожки и шанежки, все свободное время начали старательно копошиться на татами в борцовском зале, скрупулезно разучивая и многократно отрабатывая пару несложных приемов.
Со стороны, возня Тута и Тама напоминала неуклюжие сексуально-брачные игрища молодых гиппопотамов или убогое вальсирование двух ожиревших борцов сумо.
Тем не менее, стоит отдать должное, но за пару дней, оставшихся до соревнований, братья Тутаевы достаточно сносно отработали несколько приемов. А если честно, то в «приватной» беседе парни раскрылись, что все их надежды зиждутся на грубой силе и внушительной личной массе. Логично, массой и силушкой, их природа не обделила, это точно!
Итак, Борьба! Наступил день взвешивания! Чтобы не бороться друг с другом и не отнимать призрачные шансы поехать в отпуск, братья Тутаевы принимают гениальное решение — один из братанов привязал к спине блин от штанги и осторожно встал на жалобно застонавшие весы.
Есть рекорд — вес взят, парень выскочил из весовой категории брата в более высокую подгруппу, где неожиданно легко и непринужденно завалил майора Медведева.
Медведев, привыкший получать чемпионские звания и почетные регалии фактически на халяву, первоначально презрительно смотрел на бесформенное и рыхлое тело лысого курсантика, который таращился на «медведеподобного» майора с затравленным видом, хаотично хлопая испуганными глазенками. Ехидно ухмыльнувшись и пару раз «цыкнув» на неуверенного соперника, Медведев пошел в напористую атаку. Но, как известно, стимул — великое дело, а храбрость — города берет!
Когда дело дошло до контактной схватки, майор Медведев банально попался на простецком приеме, испуганный Тутаев к всеобщему изумлению провел чистейший бросок с предварительным захватом, а Медведев комично шаркнул ногами по потолку борцовского зала и неестественно округлив в неописуемом удивлении свои глаза, бездыханным мешком рухнул на татами. Есть первые баллы. Вскочив на ноги, уязвленный Медведев решительно бросился на Тутаева с единственной целью немедленно отомстить непомерно обнаглевшему юноше, но опять попался на тот же самый прием (наверное единственный, что успел запомнить и выучить Тут) и опять смешно взбрыкнув ногами в воздухе, звонко шлепнулся на ковер, да еще и под удержание на лопатках. Чистая победа!
Второй братан — Там, недолго покопошившись с соперником из своей подгруппы — толстым и ленивым прапорщиком, который похоже вообще не был настроен бороться, тупо завалил «складского работника» под себя и окончательно подмяв противника своей тушей, вынудил его «просить пощаду» похлопыванием ладони по ковру. Есть контакт!
Так совсем неожиданно, два одинаковых по весу братана взяли призовые места в двух различных весовых категориях. Чемпионы!
«Папаша Мюллер» сдержал слово и, поставив им итоговые «тройки», обеспечил поездку в зимний отпуск.
Дальше-больше, братаны Тутаевы достаточно прилично выступили на городских соревнованиях, где заняли какие-то призовые места и с недурными надеждами показали себя на округе.
«Папаша Мюллер» опять сдержал свое полковничье слово и закрыл им оценки по «физо» на очередной сессии.
Вот таким неожиданным образом, братья Тутаевы, так и не научившиеся подтягиваться на перекладине, бегать различные дистанции, проходить полосу препятствий и т. д. и т. п. стабильно выставлялись на всевозможные борцовские состязания, где на удивление показывали приличные результаты, а в качестве поощрения, получали гарантированные «3» и «4» в оценочные ведомости.
Более того, насколько мне известно со слов Валеры Гнедовского — к.м.с. по классической борьбе, головокружительный успех братьев Тутаевых впервую очередь обусловлен, что «супер-мега-тяжелых» борцов найти в армии совсем непросто и поэтому командование зачастую выставляет на соревнование «абы кого» — чисто для галочки.
Тот же Гнедовский по секрету делился, что Тут и Там иногда практиковали «подмену» на борцовских соревнованиях, выступая друг за друга, т. к. одному легче давались подсечки и захваты, а другой тупо заламывал противника своей грубой силой, то есть подбирали «индивидуальный» подход к каждому противнику.
А в 4-й роте «с легкой руки» капитана Володи Нахрена прижилась стандартная шутка.
— Привет! Это ты?! Или твой брат?!