24 декабря 1942 г. Рождество
24 декабря 1942 г. Рождество
Сегодня ночью мне тоже пришлось постоять на посту с 1 до 2 ночи. Около 2 явилась группа, сменившая нас. В 4 или 5 сменили и их, а потом и других, кого отводят подальше от русских.
Для нас снова начинается изнуряющий марш. На спине у меня свернутые одеяла, в каждой руке по тяжеленному ящику с патронами, да еще сменные стволы для пулемета впридачу.
Обливаясь потом, проделав километра полтора, мы добрались до перехода через железнодорожную линию. Нам остается еще с полкилометра.
Промокшие до костей, на ватных ногах мы, наконец, добираемся до колонны грузовиков.
Разведгруппа унтер-офицера Шатца на двух 8-колесных тяжелых бронемашинах тоже здесь, в качестве резервной группы. После краткой передышки грузим барахло и оружие на грузовик, а потом забираемся в кузов сами.
Теснота, но все же лучше плохо ехать, чем хорошо топать.
Выехали мы где-то в половине четвертого.
В 4.30 прибыли в Краснодар, расположенный справа от протекающей через Николаевку реки, где дислоцирована наша рота.
Внезапно наш грузовик угодил колесами в глубокую выбоину, и мы осторожно выбрались из кузова, прихватив с собой вещи и оружие. Общими усилиями машину вытащили, и грузовик поехал к нам в роту.
Вещи мы все-таки успели закинуть, после чего группами отмахали еще 300 метров. Теперь мы подчинены 3-й роте в качестве резервного подразделения. Гражданское население эвакуировано куда-то в сторону Шиколы.
Еще небольшая передышка, и за работу. Обычная рутина — поиски и забивание птицы. Нойбауэр отхватил головы трем петухам, а вот мне впервые в жизни приходится заниматься самым отвратительным на свете делом — ощипывать кур.
Клюзенер с Нойбауэром забили поросенка, небольшого, примерно на 10 кг.
Я по неопытности вместе с перьями чуть ли не кожу содрал с бедных птиц.
Сначала в кастрюлях отвариваем поросенка.
Когда он готов, сдираем с костей мясо. Выходит полная большая кастрюля. Съедаем бульон и еще на огне поджариваем куски мяса, съедаем их с хлебом, потом переходим к нашим петушкам.
В паузах наигрываю на губной гармошке рождественские мелодии, кое-кто даже подпевает.
Около 9 слышим команду «Приготовиться к маршу!»
Полусырых кур помещаем в две кастрюли, одеяла кидаем в наши бронемашины, отъезжающие в роту.
Другие группы тоже тащат с собой раздобытую жратву и в ведрах несут бульон.
Когда мы минуем мост через речку, видим, как наши саперы минируют подходы к мосту.
Пройдя километра 2, мы, еле-еле переставляя ноги, добираемся до роты, разместившейся в Николаевской.
Там из наших только фельдфебель да 8-колесная бронемашина. Большая часть местных жителей уже эвакуировалась, уходят последние.
Мы заходим в дом, где остановился унтер-офицер Хоппе. Резервный взвод остается на готовности.
Русские уже постреливают по селу. В доме жуткий беспорядок. Картошки завались, мы варим ее и делаем картофельное пюре, дожариваем петухов, и выходит славный обед. Наши разбрелись по углам прикорнуть после сытной еды. Вечером думаю сесть за дневник, но от усталости не могу и ложусь спать.
Нойбауэр отварил картошки и подогрел свинину, очень недурно получилось. Потом мне выпало час простоять в батальонном охранении. Издалека был слышен шум боя.
Вот так мы встретили Рождество — в грязной хате.
Около 23 часов нам предстояло ехать дальше — до Шиколы.