9 августа 1942 г
9 августа 1942 г
Снова воскресенье. Что ждать от него?
В 4 часа подъем, потом все срочно заправляемся горючим.
Нам снова поручен разведрейд. Сегодня с утра довольно прохладно. Дорога снова идет среди полей.
Едва отъехав, встречаем наших: кто верхом, кто на телегах. Мы объясняем им новое направление марша.
Вскоре видим перед собой село. Русские носятся как угорелые туда-сюда. В одном месте собралась целая толпа их. Останавливаемся, чтобы выяснить обстановку.
И тут над нами появляются два истребителя «Ме-109» и, недолго раздумывая, выпускают по нам парочку длинных очередей. Люк машины Таузенда поврежден.
Мы тут же вывешиваем опознавательный флажок, и пилоты узнают нас.
Еще бы немного, и нам конец. Вовремя опомнились. Повезло.
Принято решение следовать через деревню. Мы, не торопясь, сомкнутой колонной проезжаем через улицы, застигнув русских врасплох. Они начинают разбегаться, уже когда мы далеко впереди. Вплотную к деревне видим колонну грузовиков, телеги — русские на самом деле не ждали нас здесь.
Мы тоже рады, что все обошлось без драки и что сразу же удалось отыскать бревенчатый настил, проложенный по трясине.
Выехав из села, едем вдоль железнодорожной линии, потом сворачиваем в занятый участок леса.
Здесь тоже все спокойно, миновав лесной участок, сворачиваем на поле подсолнухов — надо дать остыть двигателям.
Видим, как по тропинкам и дорожкам русские спешно отходят, и тут же сообщаем по радио обо всех их передвижениях. Обождав с полчаса, трогаемся с места и снова следуем через поля. Я просто изнываю от жары. Проезжаем через извилистую балку, по дну которой протекает пересохший сейчас ручей. Увы, но ни моста, ни относительно ровного места так и не находим, поэтому приходится тащиться километра 4 до самого выезда из балки. Выбравшись оттуда, видим большое колхозное село.
Место идеально подходит для наблюдения.
Чуть вправо и слева от нас раскинулись два села. В обоих направлениях движутся колонны русских.
Снова отправляем в штаб радиодонесение и отъезжаем на 150 метров назад перебраться через ручей.
Но тут нас подстерегает неудача — наш водитель унтер-офицер Ваак застревает: только снаружи грунт казался затвердевшим, на самом деле это только корка, под которой сплошная трясина.
Бронемашина влезает по самый дифференциал. Куда ни глянь — русские, а мы засели. До своих ехать и ехать. Пытаемся откопать колеса, тем временем мы с Гердинандом поглядываем, чтобы нас не застали врасплох. Потом сменяемся, наша очередь лопатить грязь. Господи, я никогда в жизни еще не потел так, как тогда! Мысль о том, чтобы бросить к чертям собачьим технику и отвалить подобру-поздорову, никому и в голову не приходит. Не раз приходится высовывать опознавательный флажок, потому что над нами на бреющем постоянно проносятся «Ме-109».
Пытаемся вытащить Ваака нашей машиной, но тщетно. К тому же у нас после этих попыток полетел вал.
И тут справа послышалась стрельба, скорее всего, наши попытались прорваться.
Мы связались по рации со своими и попросили помощи. Стрельба становится все яростнее.
Мой водитель унтер-офицер Вестфельд взбирается на холм посмотреть, что происходит. В колхозном селе полно русских конников, прибывают все новые и новые. Мы решаем огня не открывать, чтобы не привлекать внимания русских.
Чуть ли не вплотную к нам проезжает русский обоз. Но мы готовы ко всему — так просто мы нашу бронемашину не отдадим.
Километрах в 5 от нас проходят наши войска. А мы в ловушке. Наконец, в 15 часов приходит избавление — на бронетранспортере прибывает наш командир роты оберлейтенант Айк и вытаскивает нас из ручья.
Не будь у нас на машине рации, мы были бы обречены.
Теперь мы все вместе под прикрытием балки проезжаем через левую часть села. Остальное село в руках русских. Русские открывают по нам огонь из противотанкового ружья, но без толку.
Вскоре мы в своей роте, она как раз останавливается на обед. Кормят нас капустным супом, к которому никто так и не притронулся.
Как обычно полями еле-еле тащимся дальше. Потом останавливаемся, и в этот момент слева доносится стрельба. Вскоре к нам в плен сдаются шестеро русских. Справа от дороги видим несколько изрешеченных пулями телег.
Мы приближаемся к Майкопу. Впереди стреляют. Снова стоим, впереди замечаем вспышки выстрелов русских реактивных минометов, и тут же слева гремят разрывы снарядов.
Какой-то участок пути я сплю. Не доезжая примерно 6 километров до Майкопа, останавливаемся на ночлег прямо на поле.
Около 5 утра подъем, забираем кофе и завтракаем, потом почти все снова укладываются спать. Трогаемся с места только к 8 часам утра и почти у самого Майкопа снова стоим посреди кукурузного поля.
Перед нами поросшие деревьями холмы, впереди идут бои. Майкоп уже взят.
Наша разведгруппа под командованием Зимона уже побывала в Майкопе. Судя по их радиодонесениям, наши бронетранспортеры, совершив прорыв, овладели важным мостом.
Наш унтер-офицер Кемпе получает из рук генерала «Железный крест» 1 — го класса, сам же генерал — «Дубовые Листья» к «Рыцарскому кресту».
В воздухе непрерывно свистят пули, осколки снарядов, гремят орудийные и винтовочные выстрелы. Приходится срочно рыть окопы. Но не успели мы отрыть их, как звучит команда следовать дальше.
Движемся вдоль убогих домишек окраины Майкопа, там же делаем привал.
Первым делом основательно умываюсь и прополаскиваю в воде белье. Вторая половина дня проходит в чистке оружия.
Русские обстреливают нас с противоположной высоты из минометов и противотанковых орудий. Время от времени посвистывают пули и осколки.
Но мы уже отупели настолько, что никак не реагируем на это. У нас над головами проносятся снаряды наших артиллеристов.
Мой водитель меняет неисправный вал, к 19 часам он справляется, и мы вместе ужинаем.
На ужин сыр, рыба, помидоры, хлеб — все это организовал Вестфельд.
Полевая кухня выдала нам по литру пива на нос.
В 6.30 утра нас поднимают. Наскоро позавтракав, сразу за работу. Протираем нашу бронемашину от пыли, я чищу боеприпасы. Русские минометы беспрестанно палят по нам — неудивительно: у нас в тылу расположились наши артиллеристы.
Одна из мин разрывается прямо у стола унтер-офицера Шатца — тяжело ранены Циммерман и Фольнер, сам Шатц получил легкое ранение. Снова поступил приказ отрыть траншеи, которыми мы практически не пользуемся.
Спокойно продолжаем работать, и только иногда, если становится уж совсем опасно, забираемся в машину.
Вторая половина дня проходит в ничегонеделании — разве что читаем, пишем письма да слушаем музыку по рации. На ужин печем картошку. Полевая кухня решила порадовать нас компотом.
После еды сооружаем место для ночлега, укладываемся спать и еще немного болтаем под музыку. И надо же — вдруг ни с того ни с сего дают залп русские «катюши», несколько снарядов падают вблизи, но потом все стихает, и я спокойно засыпаю.