Каток на проспекте

Каток на проспекте

Путешествия случаются разные. Можно пойти в булочную, можно налопаться наркотиков и улететь так далеко, что и назад не вернешься. Можно путешествовать на самолете, можно – на верблюде… В юные годы я собирал рок-н-ролльные пластинки с религиозным фанатизмом, и пиком коллекции можно считать полное собрание битловских сочинений в оригинальных английских изданиях, шестнадцать пластинок роллингов, разные другие знаменитые и революционные когда-то музыкальные, как теперь говорит Чернига, бренды на лейблах… Затем начались жены и дети, и пластинки пришлось продать. А еще через пару лет, в канун московской Олимпиады, я обнаружил в семейном диване недопроданный двойной альбом Джими Хендрикса «Электрик леди лэнд». Обрадованный находкой, я отправился с Хендриксом к художнику Жене Останину, который в свое время прикупил у меня часть пластинок, и мы стали праздновать музыкальное бессмертие гитарного гения.

Лето. Ночи белые, то есть серые, как солдатские портянки. Гражданка. В окно видны проспект Луначарского и бесконечные пространства новостроек. Джими-левша наяривает и поет в сторону советского Ленинграда.

– Ах! – восторгаюсь я.

– Эхма! – восторгается Женя.

Скоро солнце займется и пора будет домой. Я вышел, пошатываясь, на проспект наркома. Счастье было безмерно, но идти по прямой проспекта три километра до дома не хотелось. Хотелось путешествовать и делиться радостью бытия. Я заметил каток и нескольких мужиков в оранжевых жилетах. Они лениво бросали асфальт в дырки на проспекте. Ночные труженики, бедняжки.

– Люди! – обратился я к народу и начал импровизировать, как Джими: – Подвезите до дома!

– А? Что такое? – заволновались дорожные рабочие.

– Ну не знаю! Ну на поллитра даю!

Рабочие тут же побросали лопаты, один из них сел за руль катка, а меня пригласили устроиться рядом.

Каток катил со скоростью пять километров в час. Оранжевые жилеты, боясь профукать водку и не доверяя, похоже, водиле, семенили за катком, будто почетные факельники. Я пел песни с «двойника» Хендрикса, поставив ногу в ведро с соляркой. Каток катил по проспекту, прямому, словно мажорный блюзовый квадрат. На востоке всходило солнце, и счастье продолжалось навсегда.