8 июня.
8 июня.
С Чичериным давно ведется полемика по поводу присутствия сил Антанты на Мурманском побережье и их продвижении на юг, а также по поводу того, как Россия намерена такие действия на ее территории привести в соответствие с ее нейтралитетом. Чичерин отрицает эти очевидные факты. Наконец, он заявил, что немецкий представитель может сам на месте проверить действительное положение дел. Сегодня получена телеграмма из министерства иностранных дел, в которой говорится, что по поручению Верховного главнокомандования мне предписывается совершить поездку вместе с русским комиссаром. Такая командировка может оказаться интересной, и, надеюсь, она не закончится для меня в завершающей стадии войны английским пленом. Но я думаю все–таки, что Россия откажется от своего предложения, поскольку она не может представить требуемых нами доказательств.
В последнее время монархистские круги особенно энергично ищут возможностей контактов с нашими офицерами. Не выслушивать их нет никакого основания, тем более что мы сочувствуем этим людям. Такие встречи организуются разными путями, места встречи постоянно меняются. На таких встречах я познакомился со многими симпатичными и благородными людьми (сейчас все они за границей). Все их высказывания сводятся к тому, что без нас они ничего не могут сделать, что мы должны наступать, тогда они смогут начать движение. Если они, отметя диктатуру, придут к конституционной монархии, то мы в качестве возмещения должны вернуть им Прибалтику или по меньшей мере Эстонию, Лифляндию и Украину.
Их планы были бы верны, не будь мы полностью связаны тяжелыми боевыми действиями на запале. Обстоятельства и без того вовлекли нас в такую авантюру, что наша стратегия пришла в чахоточное состояние. Будь у нас ощущение, что в России организованы достаточные силы и небольшого толчка с нашей стороны было бы достаточно для создания такой России, которая снова пришла бы к законным формам правления, т.е. конституционному правительству, наше вмешательство, по моему мнению, было бы нашей обязанностью. «В противном случае, мы должны искать помощи у Антанты», — заявляли наши русские собеседники в ходе наших встреч. Для оказания такой поддержки потребовалось бы от шести до восьми дивизий и сильная кавалерия.